Малороссия versus Наполеон в 1812 г.

Abstract

На основе эпистоляриев, мемуаров, а также публицистики эпохи 1812 г., почерпнутых в том числе из архивов Франции и Германии, рассматривается отношение населения так называемых «малороссийских губерний» — Киевской, Черниговской, Новгород-Северской, Полтавской и Слободско-Украинской — к вторжению Наполеона. Методом документальной деконструкции доказана необоснованность характерного для отдельных представителей украинской историографии мифологического утверждения о наличии профранцузских настроений среди представителей духовенства, дворянства и крестьянства Малороссии, якобы питавших надежду на автономию либо независимость. Особое внимание уделено критическому переосмыслению хрестоматийных примеров вольнодумия местных элит — принесению верноподданной присяги Наполеону уроженцем Малороссии архиепископом Могилевским Варлаамом Шишацким и провозглашению тоста за здоровье французского императора полтавским помещиком Василием Лукашевичем, которые рассмотрены в более широком контексте подобных социокультурных практик. Отдельно проанализированы художественные образы, созданные в поэтических сочинениях малороссийских дворян, нарочито имитировавших язык простого народа с целью акцентировать специфический характер (верноподданный, но в то же время привилегированный) взаимодействия этих потомков казацкой старшины с царским престолом. В реальности отношение низов общества к войне с Наполеоном было гораздо более сложным, в его основе лежало основанное на социальной памяти о казацких вольностях желание избавиться от помещичьего гнета и административной регламентации, но реализовывалось оно не через симпатию к Наполеону, а наоборот — показательное участие в борьбе с французским нашествием в надежде принять волю из рук благодарного царя. Отсутствие в этом этнически специфическом регионе Российской империи общественных групп, организаций и даже отдельных лиц, ориентированных на сотрудничество с Францией, было следствием всеобщих страхов перед возможным возобновлением Речи Посполитой, негативного восприятия западной модели общественного устройства, а также влияния религиозно-консервативного фактора. На роль последнего указывает впервые вводимый в научный оборот визуальный источник — икона из храма села Белозерка с сюжетом распятия Христа французами 1812 г.

Referring to epistolary works, memoirs, and political essays of 1812 taken mostly from archives of France and Germany, the author considers the attitude of the population of the five so-called “Little Russian provinces”, i.e. Kyiv, Chernigiv, Novgorod-Siverskyi, Poltava, and Sloboda Ukraine to Napoleon’s invasion. Relying on the method of documentary deconstruction, the author proves the inconsistence of the mythological assertion (which finds some support in Ukrainian historiography) about the presence of pro-French sentiments among the representatives of the clergy, nobility, and peasantry of Little Russia, who allegedly hoped for autonomy or independence. The author pays close attention to the critical reconsideration of textbook examples of the libertinism of local elites, such as oaths to Napoleon by the archbishop of Mogilev Varlaam Shishatsky and a toast to the health of the French Emperor by landowner Vasyl Lukashevytch from the government of Poltava which are considered in the broader context of similar sociocultural practices. In addition, the author separately considers the artistic images created in the poetic works of Little Russian nobles, who deliberately imitated the language of ordinary people to emphasise the specific character of the interaction (loyal, but at the same time privileged) of the descendants of Cossack officers with the throne. In reality, the attitude of the lower classes towards the war with Napoleon was much more complex. It was based on the social memory of Cossack liberties, the desire to get rid of the landlord’s oppression and administrative regulation. However, the attitude was not realised through sympathy for Napoleon, but, on the contrary, through demonstrative participation in the struggle against the French invasion in the hopes of drawing the attention of a grateful tsar. The absence of social groups, organisations, or even individuals focused on cooperation with France in this ethnically specific region of the Russian Empire was a consequence of the widespread fears of a possible return to the Polish-Lithuanian Commonwealth, the negative perception of the Western model of social order, and the influence of the religious-conservative factor. The role of the religious factor is shown in the attempt to introduce a new visual source, i.e. an icon from the church of the village of Belozerka depicting the crucifixion of Christ by the French in 1812.