Русские имена собственные с основой Балах(о)н- в историческом и этимологическом освещении

Abstract

В статье рассматривается происхождение русских антропонимов и топонимов с основой Балах(о)н-. Согласно гипотезе автора, первоначально эта основа входила в состав древненовгородского гипокористического личного имени или прозвища *Балахно, образованного от усеченного апеллятива с начальной частью бала- с помощью характерного для антропонимов древней Новгородской земли суффикса -хн(о). Опираясь на анализ диалектной и общерусской нарицательной лексики с начальным звукоподражательным бала-, автор предполагает, что антропоним *Балахно использовался для именования людей, говорящих бегло, неразборчиво, непонятно. Родившись в древненовгородской диалектной среде, далее — с потоками новгородской колонизации — антропоним распространился на значительной территории Руси, где стал, в частности, обозначать иноплеменное население, говорящее на неизвестных древним новгородцам языках. Тем самым, закрепляясь в топонимии, основа Балах(о)н- становилась своеобразным территориальным маркером как самой новгородской колонизации, так и маркером тех зон, в которых древние новгородцы вступали в контакт с населением, говорящим на незнакомых им языках. Результаты лингвогео-графического анализа антропонимов и топонимов с основой Балах(о)н-, соотнесенные с историко-археологическими данными, позволили автору заключить, что это было восточнофинское население, включавшее, вероятно, мерю, мурому, древние мордовские и удмуртские племена.

The article analyzes the origin of Russian personal and place names with the stem Balah(o)n-. The author argues that originally the stem in question was part of the Old Novgorodian diminutive personal name or surname *Balahno formed from an abridged common noun starting with bala- by adding the suffix -hno typical of Old Novgorodian anthroponyms. Based on the analysis of Russian common nouns starting with the onomatopoetic bala-, the author suggests that *Balahno could be used for naming people that spoke fluently, fast and incomprehensibly. If so, the originally Novgorodian name could have spread — with migratory movements — to other areas where it designated foreigners speaking languages unknown to Old Novgorodians. Thereby, fixed in toponymy, the stem Balah(o)n- serves as a specific territorial marker of Novgorodian colonization and indicates the areas where Novgorodians contacted peoples speaking unknown languages. The linguo-geographic analysis of personal and place names with the stem Balah(o)n- as compared with historical and archaeological data brings to conclude that these were eastern Finnic peoples, including, probably, Merya, Muroma, old Mordvinian and Udmurt tribes.