От пеленок к платьям: младенческая одежда как отражение эмансипационных и секуляризационных процессов в пореформенной России

Abstract

Статья восполняет существенный пробел в изучении культуры раннего детства в России и социальной истории вещного мира XIX – начала XX в. Авторы доказывают, что изменения в детской одежде отразили ряд важных социальных процессов, когда в России стал быстро формироваться новый тип родительства и материнства, сложились новые особенности визуализации сословно-классовых различий и демонстративного поведения элиты. Тема отказа от пеленок и перехода к пошиву детских костюмов и платьев – это история перемен в практиках ухода за новорожденным, связанных с эмансипацией, вестернизацией и секуляризацией общественного сознания образованного сословия российских городов, история коммерциализации младенческой моды, влияния новых агентов (представителей медицинского сообщества, владельцев ателье, редакторов модных журналов) на повседневную жизнь горожан в России, история того, как в новых условиях формировались представления о гендерных различиях и укреплялись гендерные стереотипы. Анализ практик укрывания детского тела проведен на основе историко-антропологического подхода и социологических теорий моды с опорой на визуальные источники (музейные артефакты, фотоматериалы, рекламные образы), тексты журналов мод, эго-документов, ранней медицинской литературы. Доказано, что до XVIII в. практики укрывания младенцев всех сословий были просты и универсальны. В течение полутора веков шел процесс поляризации практик одевания младенцев разных классов. В образованном городском сословии второй половины XIX в. гардероб новорожденного приобрел демонстрационную функцию «сознательности родительства». Детская мода превращалась в особый социальный институт. Несмотря на устойчивость практик у сельского населения, в среде горожан ребенок «эмансипировался», освобождался от тугого пеленания и свивания. Младенческая мода получила самостоятельность. На протяжении 1900–1910-х гг. исчезли тугие корсеты и лифы, одежда стала функциональной, практичной, ориентированной на детей, жестко гендерно маркированной.

This article fills an important gap in the study of early childhood culture in Russia and the social history of material culture between the nineteenth and early twentieth centuries. The authors argue that changes in children’s clothing reflected some important social processes through which a new type of parenting and maternity began to rapidly form in Russia. This was accompanied by the emergence of new features in the class difference visualisation and demonstrative behaviour of the elite. That people decided to stop swaddling infants and started making them dresses is associated with changes in child care practices. These changes were caused by the emancipation, the westernisation and secularisation of the educated classes in Russian cities, the commercialisation of infant fashion, and the influence of new agents (representatives of the medical community, atelier owners, fashion magazine editors, etc.) on the everyday life of townspeople in Russia. This illustrates the process behind the formation of ideas concerning gender differences and gender stereotypes in new conditions. The analysis of practices connected with dressing infants relies on the historical and anthropological approach and sociological theories of fashion, with reference to visual sources (museum artifacts, photographs, and advertising images), fashion magazines, ego-documents, and early medical literature. The authors demonstrate that until the eighteenth century, the practice of dressing infants from all classes was simple and universal: in the following period, which lasted a century and a half, there were considerable changes in the practices of dressing infants depending on class. During the second half of the nineteenth century, representatives of the educated urban class dressed their newborns in accordance with the demonstrative function of “conscious parenthood”. Children’s fashion was gradually turning into a special social institution. Despite the stability of swaddling practices in rural Russia, among townspeople the infant was “emancipated” rapidly: swaddling practices became less common. Infant fashion became independent. Between the 1900s and 1910s, tight corsets and bodices ceased to be used; infant clothes became functional, practical, child-oriented, and clearly gender-marked.