Культурные символы и мифы имперской России и их трансформация в советской идеологической системе

Abstract

Революционные события Октября 1917 г. знаменовали собой начало беспрецедентного по своим масштабам проекта – построение первого в мире социалистического государства. Достаточную сложность этой задачи обусловливало и враждебное внешнее окружение, и раскол в обществе, и отсутствие мировых примеров такого типа государственности, а значит, и опыта. Поэтому, несмотря на продекларированный разрыв с прежней историей, большевики просто не могли запустить механизм нового государства, не используя наследие дореволюционной России, что особенно заметно проявилось в культурном строительстве в СССР в 1920-е гг.

The revolutionary events of October 1917 marked the beginning of the project that was unprecedented in scale and aimed to construct the first in the world socialist state. What made this task particularly challenging was the constraints imposed by the hostile external environment and the uniqueness of this experiment – there were no other similar cases of socialist statehood in the world and therefore no similar experience. Thus, although the Bolsheviks declared that they were going to break away from tradition, they could not launch the new state mechanism without resorting to the heritage of pre-revolutionary Russia, which was especially obvious in the cultural sphere of the Soviet state in the 1920s.