«Широка страна моя родная»: измерения российской миграции

Abstract

В рецензии на книгу американских исследователей Льюиса Сигельбаума и Лесли Пейдж Мох основное внимание концентрируется на авторской концепции российской миграции в XX в., ставящей в центр рассмотрения не государство, как это обычно принято в исследованиях по истории России, а самих мигрантов. В соответствии с этой концепцией ставится цель установить соотношение между индивидуальными миграционными практиками и государственными миграционными режимами. Оцениваются сильные и слабые стороны типологии мигрантов, вытекающей из авторской задачи. Обращается внимание на то, что предложенная концепция делает необязательным традиционное деление миграций на добровольные и принудительные. В результате неизбежно возникают противоречия, поскольку в российской истории XX столетия фактор принуждения игнорировать сложно. С другой стороны, предложенный подход позволил едва ли впервые охарактеризовать максимально большое количество проявлений российской миграционной активности, что было непросто, исходя из состояния и доступности необходимых источников. Безусловной заслугой авторов является их стремление вписать миграционную историю России в общемировой контекст. Делается вывод о несомненной научной значимости и востребованности работы Сигельбаума и Мох.

The review of the book of American researchers Lewis H. Siegelbaum and Leslie Page Moch is focused on the authors’ concept of the Russian migration in the 20th century. It places not the state in the center of the research, that is usual for the Russian studies, but the migrants themselves. In accordance with this concept, the aim is to establish the relationship between the individual migration practices (repertoires) and migration regimes formed by the state. It assesses the strengths and weaknesses of the migrants’ typology resulting from the authors’ task. The proposed concept makes the traditional division of migration into voluntary and coerced unnecessary. As a result, conflicts are bound to arise, as in the Russian history of the last century the coercion factor is difficult to ignore. On the other hand, the proposed approach allows the author for the first time in historiography to characterize a large number of manifestations of Russian migration activity, which was not easy, based on the status and availability of the necessary resources. The undoubted merit of the authors is their desire to enter the migration history of Russia in the global context. The author emphasizes the doubtless scholarly importance and relevance of the work of Siegelbaum and Moch.