«Фабрика переделки сознания»: символика советских парков культуры и отдыха в репрезентации власти 1920–1930-х гг.

Abstract

Статья посвящена потестарным символам в повседневной жизни советского человека. Советская власть стремилась к повсеместному контролю не только на производстве, но и в частной жизни человека. Изменившееся в 1920–1930-е гг. понимание досуга способствовало созданию парков особого типа, так называемых «парков культуры и отдыха», которые выполняли роль воспитателя «нового человека». Архитектурное и символическое оформление парков формировало стереотипы поведения граждан, прививая им новые культурные нормы, что способствовало задачам идеологического воспитания и формирования системы тотального контроля власти над обществом. В статье использованы материалы советской печати 1920–1930-х гг., путеводители по паркам, архивные документы из Музея архитектуры им. А. В. Щусева. Анализ архитектурных проектов, описание садово-паркового оформления Москвы и Ленинграда и того впечатления, которое оно производило на современников, позволили сделать вывод о создании в 1930-е гг. особого рода советского канона в оформлении парков культуры и отдыха, который впоследствии распространился на всей территории Советского Союза. Мероприятия, которые проводились в парках культуры и отдыха, носили не столько рекреативный, сколько политико-воспитательный характер.

The paper considers the potestary symbols of a Soviet person’s everyday life. The Soviet government did not only work towards a total control of production, but also of private life. The altered leisure concept in the 1920s–1930s helped to create a special type of the so-called “parks of recreation and leisure”, which were meant to raise a “new person”. The architectural and symbolic design of parks shaped patterns of citizens’ behavior, instilling in them new cultural practices that facilitated the tasks of ideological education and formation of a system of total control over society. The author uses materials of the 1920s–1930s, guides of the parks, and archival documents from the Museum of Architecture named after A. V. Shchusev. An analysis of architectural projects, the description of landscape design in Moscow and Leningrad, and the impression it produced on its contemporaries allows to draw a conclusion about a special kind of Soviet canon as to the design of parks of recreation and leisure in the 1930s, which later spread throughout the Soviet Union. The nature of the events that were held in the parks of recreation and leisure were political and educational rather than recreational.