Потенциал риск-ориентированного подхода в контрольно-надзорной деятельности: законодательная динамика и практика реализации

Abstract

Совершенствование контроля (надзора) за соблюдением законодательства Российской Федерации, направленное на минимизацию рисков причинения вреда в связи с хозяйственной деятельностью, занимает важное место в повестке государственного управления. Положения федерального закона № 248 «О государственном контроле (надзоре) и муниципальном контроле в Российской Федерации» укрепили значимость риск-ориентированной модели контроля (надзора), где реализация риск ориентированной модели при осуществлении контрольных (надзорных) мероприятий позволяет существенно дифференцировать подход к проведению мероприятий, концентрируя усилия надзорных органов на объектах, представляющих реальную угрозу для здоровья граждан, снижая при этом административные барьеры для социально-ответственного бизнеса. В настоящей статье анализируются правовые аспекты использования риск-ориентированного подхода к контролю (надзору) в области обеспечения санитарно-эпидемиологического благополучия населения Российской Федерации. Особое внимание уделяется проблемам применения этих методов для государственного санитарно-эпидемиологического надзора. Рассмотрены отдельные преимущества и недостатки государственного контроля и надзора в сфере обеспечения санитарноэпидемиологического благополучия населения.

Paper subject is analyzing judicial trends in state control and supervision. Liberalizing functions of control and supervision has a mission to set free entrepreneurs from excessive checking by federal bodies. Federal law №248-FZ “On state control (supervision) and municipal control in Russian Federation” introduces essential innovation to guarantee entrepreneurs rights. Analyzing the law in process aspect, we accentuate prophylaxis in the structure of state and municipal control in Russian Federation. The law addresses 202 shortcomings in existing judicial practices of state and municipal control in aspect of prophylaxis, while prescribing excessive control checking, which stifles business initiatives and drains budgeting. The existing practice of control and supervision includes ‘special measures’ of administrative punishment, including personal penalties. Actually, the sanctions are ambiguous and needs re-evaluation of the whole system of existing control practice. Such circumstances demand optimizing the control and supervision activity as a whole. Balancing advantages and shortcomings of judicial laws being introduced, we conclude that positive innovations are principally possible within Russian Federation system of control.