Британский реквием по крестьянству в СССР: Гарет Джонс и Малкольм Маггеридж

Abstract

В центре этой междисциплинарной статьи — история британских журналистов Гарета Джонса и Малькольма Маггериджа. В 1933 г. они первые привлекли внимание мирового сообщества к трагедии в СССР, непосредственными свидетелями которой они стали: власть уничтожала крестьянство — традиционную основу страны ради быстрой ее индустриализации, социалистического преобразования деревни — коллективизации и коренной переделки человека. Цена этой новой, — по определению Г. Джонса, «главной революции», или эксперимента, идея которого возникла «в мозгах лишенных корней урбанистов» — большевиков (Маггеридж) — голод, смерть миллионов крестьян в Поволжье, Украине, на Кубани, в районе Ростова-на-Дону. Но Запад, завороженный воплощением идеи утопии, а также исходивший из интересов Realpolitik, игнорировал эту трагедию. В статье рассмотрен конфликт между личностью — Джонсом и обществом, советским и западным, убеждающий: «человека можно уничтожить, но нельзя победить» (Э. Хемингуэй). Тему голода в СССР продолжили А. Кёстлер, Дж. Оруэлл, Р. Конквест, Д. Рейфилд, объективно в идеях и оценках шедшие за Джонсом и Маггериджем. Взгляды последних и позиция влиятельного корреспондента «New York Times» в Москве Уолтера Дюранти, получившего в 1932 г. Пулитцеровскую премию за лживые репортажи из СССР, представлены в статье как культурологически и этически противостоящие друг другу. Для Дюранти, коррумпированного апологета Сталина, Россия — страна азиатов, рабов, для Джонса и Маггериджа — страна, трагически теряющая свою основу — крестьянство и естественный ход развития, в связи с чем оба журналиста еще в начале 1930-х гг. ощущали неизбежный крах советской власти. И советская цивилизация рухнула, хоть и через 60 лет, ибо была обречена: нельзя построить рай на крови — нельзя достичь мировой гармонии ценой «слезинки ребенка» (Достоевский), т. е. страданий невинных людей.

The subject of this interdisciplinary article is the case of British journalists Gareth Jones and Malcolm Muggeridge. In 1933 they were the first and the only ones to draw the world’s attention to the tragedy in the USSR: Soviet power destroyed the foundation of traditional Russian society, i.e. the peasantry — for the sake of the rapid industrialisation of the country, the socialisation of agriculture and the radical transformation of man. The price of this new “main revolution” (according to G. Jones) or experiment, which originated in the brains of “rootless urbanists” — Bolsheviks (Muggeridge) were human-induced famine, death of millions of peasants in Ukraine, Volga, Cuban, and Rostov-on-Don regions. But fascinated by the embodiment of the idea of utopia, as well as proceeding from the interests of Realpolitik, the West ignored this tragedy. The article examines the conflict between the personality — Jones and society, Soviet and Western, as evidence to the fact that “a man can be destroyed but not defeated” (Hemingway). The subject of “famine” was developed in the works of A. Koestler, G. Orwell, research of R. Conquest, D. Rayfield, who in their ideas and opinions followed Jones and Muggeridge. Views on Russia of the latter ones and of an influential New York Times correspondent in Moscow — Walter Duranty, who in 1932 got a Pulitzer prize for his deceitful reports denying the famine in the Soviet Union, are presented here as ethically and culturally opposite: Stalin’s apologist Duranty viewed Russia as a country of Asians, of born slaves; Jones and Muggeridge saw it as a tragic country which was losing its mighty human potential — peasantry and natural course of development, and both of them anticipated the collapse of the Soviet regime. And the Soviet civilization collapsed, though 60 years later, for it was doomed: it is impossible to build Heaven on blood — to achieve world harmony at the cost of “a tear of a child” (Dostoevsky), i. e. the suffering of innocent people.