Антропонимы в апеллятивных обозначениях хмельных напитков (ерофеич, ероха, ивашко, иванушко и др.)

Abstract

The article considers two groups of appellative names for alcoholic drinks, namely those derived from the personal names Yerofey (yerofey, yerofeich, etc. ‘a kind of bitter infusion’) and Ivan (ivashko, ivanushko, etc. ‘mid-strength beer’). These may be either direct derivatives from personal names or secondary derivatives from appellatives or chrononyms. The paper gives a critical review of existing etymologies and suggests some corrections and additions. For yerofeich, there have been suggested two main etymologies: from the name of the drink’s inventor (Yerofey or Yerofeich) or from the noun designating the primary good necessary for the drink to be made (dial. yerofey ‘perforate St John’s-wort, hypericum perforatum’), both vulnerable from the morphological point of view. The arguments in favour of derivation from the chrononym Yerofeyev den' ‘Yerofey’s day’ are refuted by the author for being untenable in both linguistic and cultural respects. Dial. yerokha ‘a kind of infusion,’ ‘beer’ may be associated with the appellative deanthroponymic noun yerokha ‘bully, troublemaker,’ probably with a certain impact of the common Russian yerofeich. For ivashko, ivanushko, and other similar words, it seems more reliable to trace them back not to the chrononym (Ivanov den'), but directly to the personal name, such derivation could be motivated either by paronymic attraction (pivo — ivanets (ivanushka, ivashka), brazhka — ivashka) or connotations inherent in the name (e.g. ivanushka ‘every man,’ ivanushka-durachok ‘a silly person’). In conclusion, the author makes some general observations as to the use of anthroponymic (and, wider, anthropological) code for the naming of alcoholic drinks.

В публикации рассматриваются две группы апеллятивных обозначений крепких напитков, которые так или иначе соотносятся с личными именами Ерофей (ерофей, ерофеич и др. ‘горькая спиртовая настойка на травах’) и Иван (ивашко, иванушко и под. ‘пиво второго слива’). Данные лексемы могут быть производны как непосредственно от антропонимов, так и от восходящих к ним апеллятивов или хрононимов. Автор критически осмысляет и дополняет существующие этимологии. Для лексемы ерофеич основных версий происхождения две: по имени создателя (Ерофей или Ерофеич) или по входящему в состав напитка сырью (диал. ерофей ‘травянистое растение зверобой продырявленный’), — при этом обе уязвимы в словообразовательном отношении. Аргументы же в пользу иной версии происхождения — от хрононима Ерофеев день, — по мнению автора, несостоятельны как в языковом, так и в бытийном аспектах. Для диал. ероха ‘настойка на травах, «ерофеич»’, ‘пиво’ допускается связь с другим апеллятивным дериватом личного имени — ероха ‘задира, смутьян, скандалист’, возможно, не без влияния общенар. ерофеич. Для ивашко, иванушко и под. также предпочтительнее производность не от хрононима Иванов день, а от антропонима под влиянием паронимической аттракции (пиво — иванец (иванушка, ивашка), бражка — ивашка) и присущих имени коннотаций (см., например, иванушка ‘любой человек (мужчина)’, иванушка-дурачок). В конце статьи высказываются некоторые общие замечания о возможных причинах обращения при номинации хмельных напитков к антропонимическому (и шире — антропологическому) коду.