Современная отечественная историография России предпетровского времени: новые аспекты

Abstract

This review focuses on the most remarkable works in contemporary Russian historiography from recent decades on the pre-Petrine seventeenth century. Consciously ignoring the literature dedicated to diplomacy and war because of the sheer size of the available material, the author isolates questions connected with the socio-political and cultural development of the Muscovite state and society. In particular, she examines works looking at the intensity and direction of pre-Petrine Russia’s socio-cultural contacts with the West and the Orthodox East and the extent of their influence on the country’s historical development. Noting how the exhaustion of Marxist methodology (in its Soviet variant) has led contemporary Russian historiography to revive the opposition of the Slavophiles and Westernisers, the author nevertheless emphasises its new foundations, which are based on different methodological principles. There has been a shift of scholarly interest away from the ‘base’ to the ‘superstructure’ (to use the old Soviet terminology): now dominant is the attention placed on the discursive practices of the epoch and on the problems of intellectual history, the history of personhood, the network-actor interactions that created the fabric of social and cultural reality, and the increasing need to study the sources. The article’s main conclusion is that the varied (and sometimes mutually exclusive) interpretations of the meaning and significance of the cultural changes in the second half of the seventeenth century can scarcely be reduced to some generalising representation of the epoch. This will require the further accumulation and interpretation of empirical materials in the framework of new research paradigms. It is necessary to understand this period as part of an integral whole with the era of the Petrine reforms.

В представленном обзоре фокусируется внимание на наиболее заметных явлениях современной отечественной историографии XVII в., преимущественно последних десятилетий, предшествовавших воцарению Петра I. Осознанно (в силу обширности материала) оставляя за скобками литературу, посвященную истории дипломатии и войн, автор вычленяет дискуссионные вопросы, связанные с оценками уровня социально-политического и культурного развития Московского государства и общества указанного периода, интенсивности и направленности социокультурных контактов предпетровской России с Западной Европой и православным Востоком, степени их влияния на векторы исторического развития страны. Отмечая, что исчерпанность марксистской (в ее советском варианте) методологии привела современную российскую историографию к своеобразному возрождению оппозиции славянофилов и западников, автор подчеркивает ее новые основания, которые базируются на иных методико-методологических принципах. В первую очередь это смещение фокуса исследовательского интереса от «базиса» к «надстройке» (если использовать старую советскую терминологию) – доминирующее внимание к дискурсивным практикам изучаемой эпохи, к проблемам интеллектуальной истории, истории личности, к сетевым акторным взаимодействиям, создававшим ткань социальных и культурных реалий, к повышенным требованиям источниковедческой и археографической составляющих научного исследования и проч. Главный итоговый вывод гласит, что разнообразные, порой взаимоисключающие трактовки смысла и значения происходивших во второй половине XVII в. перемен в культурном облике России едва ли возможно свести к какому-то генерализирующему представлению об эпохе. Это требует дальнейшего накопления и интерпретации эмпирического материала в рамках новых исследовательских направлений и парадигм. Необходимо осмысление этого периода в системной целостности со временем Петровских реформ.