Министерство образования Российской Федерации Уральский ордена Трудового Красного Знамени государственный университет им. А.М.Горького Блажес В.В. Фольклор Урала: Народная история о Ермаке Екатеринбург Издательство Уральского университета 2002 ÜJXß ^Ш23 (236»-И02Т(23Б) ^ Б 6 8 3 БЛАЖЕС В.В. Фольклор Урала: Народная история о Ермаке (ис­ следование и тексты) Настоящий сборник является 13-м выпуском серии «Фольклор Урала». Он содержит исследование народной истории о Ермаке и подборку ермаковских преданий, бытующих как на горнозаводском, так и на южном Урале и в За­ уралье. Сборник адресован студентам, изучающим фольклор, а также специалис­ там и всем любителям народного творчества. Редакционная коллегия: доктор филологических наук, профессор Бла­ жес В.В., кандидаты филологических наук, доценты Соболева Л.С, Якун- цева Т.Н. (отв. ред.). Издание осуществлено при финансовой поддержке Российского гу­ манитарного научного фонда. Φ 4604000000-246 1 8 2 ( 0 2 ) 0 2 Г НАУЧНАЯ БИБЛИОТЕКА Уральского Госуниверситета г.Екатеринбург ISBN 5-7525-1013-9 Ермак Тимофеевич - удивительная личность. Он сыграл выдающую­ ся историческую роль и как вольнолюбивый протестант, боровшийся с крепостничеством, и как смелый землепроходец, включившийся в мно­ говековую борьбу русских с татаро-монголами и вошедший в историю как победитель татарского хана Кучума, как покоритель Сибири. Поход Ермака положил начало присоединению Сибири к России и имеет ис­ ключительное значение в истории русского народа. Поэтому Ермак стал героем многих произведений устного народного творчества: он, един­ ственный из реальных деятелей XVI века, вошел в героический эпос как младший богатырь, в исторических песнях он - предводитель вольных казаков, в преданиях - типичный благородный разбойник - этот ряд ипо­ стасей образа можно было бы продолжить. Кроме общерусского поэтического материала о Ермаке, известен и областной, который также представляет для фольклористики существен­ ный идейно-художественный интерес. Именно этот материал будет рас­ смотрен в нашей работе. Мы взяли для изучения несказочную прозу о Ермаке, которая, возникнув в конце XVI века в Урало-Сибирском крае, бытовала в последующие столетия в Приуралье, на Среднем и Южном Урале, в Зауралье в среде русского населения. Сибирские предания, как русские, так и татарские, привлекаются лишь для сопоставлений. Наша тема пока не разработана в должной мере. В XIX веке она ос­ талась вне внимания исследователей. Правда, А. Оксенов, один из пер­ вых исследователей ермаковского фольклора, собирался написать ста­ тью о преданиях. "Предметом дальнейшего нашего исследования бу­ дут предания о Ермаке", - сообщал он, заканчивая свою работу, посвя­ щенную ермаковским песням 1 . Однако все библиографические источ­ ники молчат об обещанной работе А. Оксенова. В XX веке появилось несколько статей. Это вступительные статьи В.П. Крутляшовой к разде­ лу ермаковских преданий в сборниках "Предания реки Чусовой", "Фольк­ лор на родине Д.Н. Мамина-Сибиряка" и "Ермак Тимофеевич - славный сын Земли Русской" 2 - здесь охарактеризованы тематические группы чусовских преданий и преданий, записанных в поселке Висим, отмече­ ны источники и факты, сыгравшие определенную роль в формировании 1 А. Оксенов. Ермак Тимофеевич в исторических песнях русского народа //Сибирский сборник. M., 1886, ч. II, с. 61. 2 Β.Π. Кругляшова. О Ермаке // Предания реки Чусовой. Свердловск, 1961, с. 34-39; В.П. Кругляшова. Народное поэтическое творчество Висима // Фольклор на родине Д.Н. Мамина-Сибиряка. Свердловск, 1967, с. 20-24; Ермак Тимофеевич - славный сын Земли Русской (сост. и примеч. Β.Π. Кругляшовой). Свердловск, 1989. См. также: В.П. Кругля­ шова. Жанры несказочной прозы уральского горнозаводского фольклора. Учебное посо­ бие. Свердловск, 1974, с. 150-156. Предания и легенды Урала (Сост. и коммент. В.П. Кругляшовой). Екатеринбург, 1991. идейно-художественной сущности устных повествований о покорителе Сибири, намечены смысловые параллели между Кунгурской летописью и народными рассказами. А.И. Лазарев в своей статье 3 проследил ха­ рактер локализации преданий на сюжетах "герой овладевает землей при помощи бычьей шкуры" и "откуда курганы взялись" (формулировки ав­ тора статьи). Одновременно он привел тексты ермаковских преданий, записанных на Южном Урале. Л.Н. Гриднева на примере нескольких сюжетов ермаковского цикла раскрыла героический характер главного персонажа 4 . Е. И. Дергачева-Скоп обращалась кермаковским повество­ ваниям XVII века в связи с решением некоторых вопросов генеалогии сибирского летописания. Справедливо отметив бытование ермаковских преданий в XVII веке, она попыталась установить былое существова­ ние своеобразных "устных летописей", в которых все события излага­ лись с использованием временных вех и, следовательно, имели "внут­ реннюю форму летописного рассказа" 5 . Частные наблюдения по ерма- ковской урало-сибирской прозе можно найти в работах, посвященных изучению исторических песен и сибирских летописей. Этими наблюде­ ниями мы в дальнейшем воспользуемся и укажем их. Итак, чтобы рассмотреть всю уральскую несказочную прозу о Ерма­ ке, потребуется решить ряд вопросов. В первую очередь, нужно осве­ тить источники, содержащие фрагменты ермаковской народной прозы и сказать о собирании преданий; во-вторых, попытаться выявить мотивы и сюжеты народных повествований из письменных источников; в-треть­ их, рассмотреть весь выявленный фольклорный материал в плане его отношения к действительности, то есть показать, как, когда возникли те или иные мотивы, под влиянием каких факторов трансформировались, каково соотношение в них реального и вымышленного и в связи с этим — как обрисован образ главного героя, какова его народная оценка; на­ конец, в-четвертых, нужно остановиться на поэтических особенностях народной истории о Ермаке. Известно, что сибирские летописи имеют в своем составе этнографи­ ческий и фольклорный материал самого разного характера: описания "инороднических" обычаев, "туземные" легенды, фрагменты русских песен, устные рассказы участников или очевидцев событий, связанных с завоеванием Сибири, а также переложения, пересказы авторами ле­ тописей уральских и сибирских преданий о Ермаке. 3 А. Лазарев. Урало-сибирские предания и легенды о Ермаке. // Вопросы истории и теории литературы. Вып. IV. Челябинск, 1968, с. 150-172. 4 Л. Гриднева. Сюжеты преданий о Ермаке. // Материалы межвузовской фольклорно диалектологической конференции. Вып. V. Вологда, 1967, с. 20-27. 5 Из истории литературы Урала и Сибири XVII века. Свердловск, 1965, с. 93-119. Для авторов и переписчиков летописей народные предания были важ­ нейшим источником информации, содержащим часто сведения, кото­ рые не удавалось найти в каких-либо документах. И этим источником пользовались все без исключения сибирские летописцы. Однако все сведения устного характера, в том числе и предания о Ермаке, использовались авторами XVII века выборочно или интерпре­ тировались в зависимости от тех задач, которые стояли перед ними. Относясь к народным преданиям как к источнику важной фактической информации, авторы XVII в. пользовались, тем не менее, этим источни­ ком по-разному. СУ. Ремезов, например, черпая сведения из рассказов "бывальцев", выносил эти сведения в свои сочинения не сразу, а пред­ варительно сопоставив их (если была такая возможность) с письменны­ ми данными. СВ. Бахрушин доказал, что в XVII в. "легенда, сопостав­ ленная и согласованная с книжной литературой, являлась... одним из первостепенных (подчеркнуто мной - В.Б.) источников исторического сочинения" 6 . В то же время некоторые авторы XVII в. использовали в своих сочи­ нениях народные предания и без предварительного сопоставления с письменными материалами. Яркий пример - Кунгурская летопись. Далее мы подробно остановимся на характеристике фольклоризма этого произведения, сейчас же отметим, что Кунгурский летописец вво­ дит народные предания не для того, чтобы расцветить рассказ любо­ пытными деталями, но чтобы передать сущность происходивших когда- то событий, поэтому он пересказывает местные предания довольно точно и не сравнивает устные сведения с письменными. Итак, подчеркнем двоякий характер использования народных преда­ ний авторами XVII в.: 1) предания вводились в текст исторического со­ чинения без предварительных сопоставлений с письменными источни­ ками; 2) после сопоставления с уже зафиксированными сведениями. Значение источника фактических сведений предания окончательно не потеряли и в первую половину XVIII в.: некоторые варианты сибир­ ских летописей этого времени содержат в качестве достоверных явно вымышленные данные ермаковских преданий. Такова, например, вставка в текст летописного списка из собрания Лихачева (список скорописью XVIII в.)7. Однако подобное использование народных преданий в автор­ ских сочинениях XVIII столетия скорее исключение, чем правило. 6 C.B. Бахрушин. Туземные легенды в "Сибирской истории" С. Ремезова. //Историче­ ские известия, издаваемые историческим обществом при Московском университете. - M., 1916, №3-4, с. 9. 7 Подробнее см.: H.A. Дворецкая. Официальная и фольклорная оценка похода Ерма­ ка в XVII веке. /Л"ОДРЛ, 1958, XIV, с. 333. Вообще для всех авторов, писавших об Урале и Сибири в XVIII столе­ тии, характерно стремление фиксировать народные предания, обычаи и т.п. Уже Д.Г. Мессершмидт, отправившийся в Сибирь в 1720 г. сооб­ щает устные сведения о кладах, курганах 8 . То же самое можно сказать и о Ф.И. Страленберге, одно время путешествовавшем вместе с Д.Г. Мессершмидтом, и о более поздних исследователях - И.И. Георги, И.И. Лепехине, И.П. Фальке, П.С. Палласе и др. Однако пересказов ер­ маковских преданий в работах этих ученых очень немного, поскольку пе­ ред авторами не стояла задача освещения истории завоевания Сибири. Другое дело - Г.Ф. Миллер. Как известно, "главное намерение" его при поездке в Урало-Сибирский край "к тому склонялось, чтоб историю сей пространной земли обстоятельно описать" 9 . Поэтому, естественно, он вынужден был использовать все возможные источники, в том числе и фольклорные. К примеру, сомневаясь в истинности сообщения Н. Ве- нюкова 10 о двух пушках, стрелявших будто бы сорокапудовыми ядрами и сброшенных татарами при отступлении в Иртыш, историк писал: "Это­ му нет ни малейшего подтверждения ни в летописи, ни в архивных де­ лах, ни в преданиях местных жителей" 11 . Придавая важное значение уст­ ному преданию, он "умел им пользоваться" 12 . Это умение выражалось в том, что он, во-первых, всегда стремился установить реальность факта, лежащего в основе предания, не всегда это ему удавалось, тем не ме­ нее он говорит о подобных попытках 13 . Во-вторых, историк довольно тща­ тельно проверял на местах, продолжают ли существовать и в каком виде предания, включенные в работы предшествующих авторов. Убедившись, например, что Ф.И. Страленберг в свое время недостаточно критично отнесся к устным сведениям местных жителей, он замечал, что нужно "исправить неверный рассказ Страленберга" 14 , такого же рода замеча­ ния он адресует Витсену Н. 15 Но особенно тщательно он проверял све­ дения "Истории Сибири" СУ. Ремезова. Когда сведения Ремезовской летописи и народных преданий совпадали, Г.Ф. Миллер фиксировал 8 Извлечения из путевого дневника Д.Г. Мессершмидта. //Сибирские древности В.Рад- лова. - СПб, 1888, т. I, вып. I, приложение, с. 10. 9 Г.Ф. Миллер. История Сибири. - М-Л, 1937, с. 159; в дальнейшем: Г.Ф. Миллер. Исто­ рия Сибири. Об использовании фольклорных произведений Г.Ф. Миллером см.: C.B. Бах­ рушин. Научные труды, T.III, ч.1, М., 1955, с. 58-61. В дальнейшем: C.B. Бахрушин. Науч­ ные труды. 1 0 Понятно, что у Г.Ф. Миллера фигурирует не Н. Венюков, a H. Витсен. 1 1 Г.Ф. Миллер. История Сибири, с. 230. 1 2 СВ. Бахрушин. Научные труды, т. Ill, ч. I, с. 58; см. также с. 59-61. 1 3 Из Миллерова рукописного описания Сибирского путешествия его. //Сибирские древ­ ности В. Радлова. - СПб, 1894, τ.Ι, вып. 3, приложение, с. 100. 1 4 Г.Ф. Миллер. История Сибири, с. 221. 1 5 Там же, с. 230, 231. такое совпадение, хотя сам и сомневался в фактической достоверности этих сведений 16 . Иногда он вводил в текст своего сочинения предания, не отмеченные его предшественниками, но тут же приводил доводы, утверждающие или опровергающие вероятность того, о чем говорило предание. Так, например, получилось с уральским преданием, согласно которому Ермак в Чусовой поднимал воду парусами. Г.Ф. Миллер пер­ вый сообщил эти устные сведения, но сделав это, он тут же пишет о своих "серьезных сомнениях" и ссылается на ширину Чусовой, которую "вряд ли можно было запрудить парусами" 17 . У Г.Ф. Миллера почти каждый пересказ предания сопровожден ре­ маркой (типа: "тамошние жители рассказывают")18. Такие ремарки - от­ личные ориентиры, по ним легко найти пересказ народного предания. СВ. Бахрушин назвал Г.Ф. Миллера "одним из первых собирателей сибирского фольклора" 19 . Но Г.Ф. Миллер имеет непосредственное от­ ношение и к собиранию уральского фольклора; он зафиксировал и ввел в научный оборот массу преданий, бытовавших на Урале в XVIII в., в том числе более десятка ермаковских преданий. Поэтому о нем нужно сейчас говорить как об одном из первых собирателей и сибирского, и уральского фольклора. Это был ученый, считавший народные преда­ ния одним из источников информации, который можно использовать после соответствующей проверки. Сам Г.Ф. Миллер не искажал народ­ ных преданий - это видно из сравнений его пересказов с более поздни­ ми записями; он добросовестно, даже, может быть, с несколько излиш­ ней для историка аккуратностью фиксировал устные сведения, и только благодаря ему, мы сейчас знаем, что рассказывали о Ермаке в Урало- Сибирском крае в первые десятилетия XVIII века. К сожалению, среди позднейших исследователей, путешественников, писателей больше не было такой, как Г.Ф. Миллер, личности с "фольк­ лорными склонностями", даже не нашлось местного, уральского исто­ рика, который бы перепроверил предания, записанные Г.Ф. Миллером, так же, как последний проверял бытование устных сведений, попавших в труды СУ. Ремезова, Ф.И. Страленберга, Н. Венюкова, Ю. Крижанича и др. Такое положение, очевидно, можно объяснить тем, что историки уже не считали народные рассказы источником фактических сведений. К примеру, у уральского историка XVIII в. П.Икосова, отношение к на­ родным преданиям было вполне определенное: то, что говорят "просто- 1 6 Там же, с. 223-224. 1 7 Там же, с. 219. 1 8 Г.Ф. Миллер, История Сибири, с. 218, 219, 220, 221, 233, 236 и др. 1 9 C.B. Бахрушин. Научные труды, с. 58. людины" - "изустные сказки", и Г.Ф. Миллер ошибался, веря многим из них 2 0 . Между тем, сам П. Икосов все-таки использовал местные преда­ ния, сочиняя свою "Историю о родословии, богатстве и отечественных заслугах знаменитой фамилии г.г. Строгановых" 21 , но использовал лишь те сведения народной молвы, которые не противоречили его концеп­ ции. Например, пребывание ермаковцев на Сылве освещено П. Икосо- вым явно на основе местных преданий. Больше внимания народным повествованиям уделил Н.С. Попов, ав­ тор известного "Хозяйственного описания Пермской губерни". Правда, преданием он называл и устные рассказы, и пересказы былин и даже исторические песни. Однако в контексте понятно, где автор пересказы­ вает собственно предания, а где песни или былины. Н.С. Попов стремился использовать фольклорные произведения для характеристики образа мышления населения Пермской губерни. Он пересказывает несколько преданий о местных примечательностях - урочищах, пещерах, скалах, с которыми народ упорно связывал имя Ермака, как историк он не верит этим преданиям (сопровождает пере­ дачу устных сведений иронической ремаркой "баснословят"), однако само предание все-таки излагает в качестве примера неправильного осмыс­ ления народом некоторых исторических событий или ценностей. Так, рассуждая о происхождении писанцев на Урале, он пересказал народ­ ное повествование, согласно которому рисунки на тагильских камнях оставил Ермак, когда шел в Сибирь 22 . Н.С. Попов хотя и несколько пре­ небрежительно относился к вымышленным преданиям, но не обраба­ тывал их. В то же время он далек от того, чтобы подробно их излагать - обычно его пересказы преданий кратки 2 3 . В первой четверти XIX в. вышло несколько работ, в которых можно найти пересказы преданий о Ермаке, но публикации эти незначитель­ ны, сюжеты преданий - уже известные 24 . 2 0 История о родословии и богатстве и отечественных заслугах знаменитой фамилии г.г. Строгановых. Сочинена в 1761 г. //ΠΓΒ, 1880, №97, с. 7. 2 1 А.И. Андреев. Очерки по источниковедению Сибири, вып. I, XVII век. - М-Л, 1960, с. 257. 2 2 Н.С. Попов. Хозяйственное описание Пермской губернии. - Пермь, 1812, с. 32-33. 2 3 Все, что говорилось о Н.С. Попове, в какой-то степени относится и к Κ.Φ. Модераху, которому приписывается авторство "Историко-географического описания Пермской гу­ бернии, сочиненного для атласа 1800 года". Этот труд "почти целиком" вошел в сочине­ ние Н.С. Попова. См.: Д. Смышляев. Источники и пособия для изучения Пермского края; материалы для указателя книг и статей, заключающих в себе сведения о Пермской гу­ берни. - Пермь, 1876, с. 130-132. 2 4 См. напр.: Картина Сибири //Сибирский вестник, издаваемый Григорием Спасским. -СПб, 1818, ч. I, с. 15,16,17; Письма из Сибири. Гороблагодатские заводы. //Азиатский вестник, содержащий в себе избранные сочинения и переводы по части наук, искусств и словесности стран восточных, равно путешествия по сим странам. - СПб, 1825, март, с. 192(176). В 30-х г.г. XIX в. на Урале побывал П.И. Мельников-Печерский. В Пермской губерни его поразил "русских дух в неподдельной простоте"; "Здесь все: их образ жизни, и предания, и обряды носят на себе отпе­ чатки глубокой старины", - писал он в своих "Дорожных записках по пути из Тамбовской губерни в Сибирь" 25 . Поэтому то, что он слышал о Ерма­ ке, он передает точно, чтобы донести до читателя аромат этой "глубо­ кой старины", хотя и несколько иронизирует над уральцами, которые "всякую старинную вещь" непременно связывали с именем Ермака. Он дает описание находящихся в Перми и Кунгуре ружей и пушек, которые, по народным преданиям, принадлежали Ермаку, пересказывает кунгур- ские предания о зимовках покорителя Сибири, дает описание портретов Ермака, встречавшихся в "селах и деревнях" 26 . Благодаря П.И. Мельни- кову-Печерскому уральские предания о Ермаке впервые появились в центральной периодике ("Дорожные записки" были напечатаны в "Оте­ чественных записках" в 1841 г.). И, очевидно, эта публикация "подтолк­ нула" местных любителей старины, в частности П.И. Мельников-Печер­ ский упомянул рисунки на Писаном камне, расположенном на реке Та­ гил, пересказал местные предания о "писанках". И хотя упоминания об этих идеографических рисунках были еще в литературе XVIII в., мест­ ные краеведы ими не интересовались, а после очерков П.И. Мельнико- ва-Печерского они отправились на поиски "писанок", стали расспраши­ вать население тагильских деревень и зафиксировали немало преданий, в том числе несколько ермаковских. Здесь следует отметить в первую очередь бывшего крепостного Демидовых Д.П. Шорина и учителя И.М. Рябова. Последний опубликовал несколько заметок в "Пермских гу­ бернских ведомостях" и одну солидную статью, щедро пересыпав ее пе­ ресказами ермаковских преданий, слышанных в тагильских деревнях 27 . В 40-50 г.г. XIX в. собирает также ермаковские предания Я. Рогов. Он публикует в столичных журналах сначала свои "Заметки во время плавания по реке Чусовой", содержащие несколько чусовских преда­ ний о Ермаке, а затем отдельно пересказы уральских ермаковских пре­ даний 2 8 . 2 5 П.И. Мельников-Печерский. Полное собрание сочинений. - СПб, 1898, т. 12, с. 199. 2 6 П.И. Мельников-Печерский. Полное собрание сочинений. Т. 12, стр. 221, 199-120. 2 7 И. Рябов. Былина и временность Нижне-Тагильских заводов, находящихся в Перм­ ской губерни и принадлежащих А.Н. и П.П. Демидовым. //Ученые записки Казанского университета, 1848, кн. II, с. 7,8,9 - пересказы преданий о Кокуй-городке, о строитель­ стве ермаковцами стругов на Тагиле, о стоянке у Медведя-камня, о битве казаков с тата­ рами возле утеса Караул.... 2 8 Я. Рогов. Заметки во время плавания по реке Чусовой. //Журнал Министерства внутренних дел, 1852, март, с. 336-374, Я. Рогов. Предания о Ермаке. //Москвитянин, 1852, май, кн. 2, с. 76. В конце 50-60-х г.г. пересказы зауральских преданий о Ермаке выно­ сит на страницы "Тобольских губернских ведомостей" Н. Абрамов 29 , а И. Железное публикует "Сказания уральских казаков" о покорителе Си­ бири 3 0 . Во второй половине XIX - начале XX в. было составлено несколько словарей: X. Мозеля - "Материалы для географии и статистики России, собранные офицерами генерального штаба. Пермская губерния", СПб, 1864; Н. Чупина - "Географический и статистический словарь Пермской губерни," Пермь, 1873, И. Кривощекова - "Словарь Верхотурского уезда Пермской губерни", Пермь, 1910, известный словарь П. Семенова-Тян- шанского и другие. В конце XIX в. начал собирать материалы для "Гео­ графической энциклопедии обоих склонов Среднего Урала" И.Г. Остро­ умов 31 . Все авторы этих географических и статистических словарей ис­ пользуют ермаковские предания при характеристике скал, гор, рек, уро­ чищ и т.п. Отношение авторов словарей к преданиям одинаково: в них они ищут, главным образом, объяснение географических названий, т.е. использу­ ют народные предания скорее как подсобный материал для подкрепле­ ния своих предположений, догадок. Невольно все составители слова­ рей выступают как систематизаторы ермаковских преданий. К примеру, Н. Чупин собрал из опубликованных источников предания о Кокуйском, Тагильском городищах, о чусовском камне Ермак и т.д. Наконец, отме­ тим, что все указанные словари содержат, главным образом, предания, заимствованные из печатных источников; это, конечно, вызывает доса­ ду хотя бы потому, что авторы словарей много ездили по Уралу и навер­ няка слышали "народные толки о Ермакове", но не фиксировали их - тот же И.Я. Кривощеков, например, часто оговаривается: "по личным наблюдениям", "автор слышал", однако, к преданиям о Ермаке подоб­ ные оговорки не имеют никакого отношения - их он пересказывает по опубликованным произведениям. То же самое можно сказать в адрес П. Семенова-Тяншанского, который, в основном, перелагает предания из очерков В.И. Немировича-Данченко. О последнем следует сказать особо. В.И. Немирович-Данченко посе­ тил Урал в 1875 году. Написал ряд очерков; опубликованы они были вначале в различных журналах ("Исторический вестник", "Дело", "Рус- 2 9 H. Абрамов. Описание Березовского края. /ЛТВ, 1858, №22; он же, Город Тюмень. /ТГВ, 1858, №50; он же, Ермак - покоритель Сибири. /ЛТВ, 1866, №18, 21. 3 0 И. Железное. Сказания уральских казаков. //Библиотека для чтения, 1861, т. 163, с. 1-34; 1861, т. 164, с. 50-51. 3 1 И.Г. Остроумов. Географическая энциклопедия обоих склонов Среднего Урала (бывш. Пермской губерни в границах до 1917 г.) ч. IV, Д-И. - ГАПО, ф. 72, д. 29. екая речь" и др.), затем собраны в книгу32. На первый взгляд может пока­ заться, что В.И. Немирович-Данченко слишком вольно обращается с народными преданиями: контаминирует их, добавляет свои детали, при­ украшивает то, что слышал сам. На самом деле это не так. Сопоставле­ ния пересказанных им уральских преданий о Демидовых, чуди, Ермаке, кладах и т.д. с преданиями, записанными в XIX столетии и в советское время, показывает добросовестное отношение В.И. Немировича-Дан­ ченко к народным рассказам. Он не приукрашивает последние, он толь­ ко излагает их литературным языком. Он вводит ермаковские предания в свои очерки, главным образом, при объяснении названий скал, гор, лощин, мимо которых он проезжал 33 , причем иногда приводит татарский и русский варианты предания об од­ ном и том же примечательном месте 34 (или два русских варианта)35. Добросовестный пересказ уральских преданий, многочисленные заме­ чания о характере их бытования выдвигают очерки В.И. Немировича- Данченко в число основных источников, содержащих фольклорный ма­ териал о Ермаке. Любопытно использование ермаковских преданий в работах пермс­ кого историка А. Дмитриева. Он много разъезжал по Уралу в поисках древних рукописей. Плавал он и по Чусовой; был в Сибири. И слышал предания о Ермаке 36 . Но записей не делал. И тем не менее любил ссы­ латься в своих работах на местные предания 37 . Не всегда это получа­ лось удачно, т.к. историк не приводил самих преданий. Однажды, дока­ зывая в споре по сибирскому вопросу материальную зависимость ер- маковцев от Строгановых и не имея каких-либо документов, подтверж­ дающих это, А. Дмитриев решил опереться на фольклор. Получилось неубедительно. "В Пермском крае, - писал он, - живы еще народные предания о связи Ермака со Строгановыми... Как тут быть крайним скеп­ тикам?"38 "Но какие же это предания и насколько они заслуживают веры? Дмитриев их не приводит, а следовательно, и разговаривать о них пока не приходится", парировал С. Адрианов 39 . Разумеется, в данном случае 3 2 В.И. Немирович-Данченко. Кама и Урал (Очерки и впечатления) - Бесплатное прило­ жение к журналу "Природа и люди", 1904, кн. IX, Χ, XI: в дальнейшем: В.И. Немирович- Данченко, Кама и Урал. 3 3 В.И. Немирович-Данченко. Кама и Урал, кн. X, с. 80, 137-138; кн. XI, с. 241, 266, 282- 283, 287-289, 355-356, 426. 3 4 Там же, кн. IX, с. 59. 3 5 Там же, кн. XI, с. 282-283. 3 6 А. Дмитриев. К истории сибирского вопроса. //Пермский край, т. III. Пермь, 1895, с. 81. 3 7 А. Дмитриев. Пермская старина. - Пермь, 1894, вып. V, с. 166,167,169,183 и др. 3 8 Там же, с. 145. 3 9 С Адрианов. Пермская старина, вып. V. (рецензия). //Журнал Министерства народно­ го просвещения, 1894, июль, с. 198. прав С. Адрианов. Но, видимо, сейчас, принимая во внимание глубокое знакомство А. Дмитриева с историей, этнографией Урала, мы можем поверить его утверждениям о существовании упоминаемых им ерма­ ковских преданий; нужно только иметь ввиду его точку зрения на роль Строгановых в завоевании Сибири - он привлекал лишь такие преда­ ния, которые своим содержанием не противоречили его концепции. В дискуссии А. Дмитриев использовал и предания, сообщенные ему местными краеведами. Так, возвращаясь к полемике с С. Адриановым, он в статье "К истории сибирского вопроса" приводит предание о та­ гильской стоянке в пересказе своего нижне-тагильского корреспонден­ та. А. Дмитриев считал, что если предания сопоставить "между собой и с более достоверными источниками, то они получают известную науч­ ную ценность" 40 . Поэтому он пытался установить фактическую основу преданий, которые когда-то слышал СУ. Ремезов в Кунгуре. Однако считая Строгановскую летопись "достоверным источником" и сравни­ вая все предания именно с ней, он пришел к отрицанию истинности на­ родных повествований., сведения которых не совпадали со сведениями вышеуказанной летописи. И стал, естественно, использовать ермаковс- кие предания выборочно. Наконец, отметим, что А. Дмитриев впервые подобрал солидную коллекцию топонимических сведений о Ермаке 41 . Начиная со второй половины XIX века, в периодической печати появ­ ляются очерки кратковременных путешествий по Уралу. Чиновники, учи­ теля, студенты почти всегда путешествовали в сопровождении мест­ ных жителей, слушали их рассказы и затем передавали их в своих днев­ никовых записях, очерках, путевых впечатлениях, причем вносили све­ дения и о рассказчиках 42 . Авторы подобных очерков вводили ермаковские предания обычно с занимательной целью, чтобы "разбавить" свои путевые впечатления необычным народным рассказом. Не очень ценными источниками являются также разного рода путево­ дители по Уралу, справочники для туристов. Они начали издаваться регулярно с конца XIX в. и выходят по сей день. В них ермаковские пре­ дания вошли в незначительном количестве и являются чаще всего пе­ репечатками из других источников, причем, без ссылок. Понятно, что в изданиях такого рода народные предания использованы обычно как эк­ зотический, живописный материал. 4 0 Там же, с. 79. 4 1 А. Дмитриев. Роль Строгановых в покорении Сибири (Новый пересмотр сибирского вопроса). //Журнал министерства народного просвещения, 1894, январь, с. 30-31; фев­ раль, с. 249-250. 4 2 Я. Рогов. Заметки во время плавания по Чусовой. //Журнал министерства внутрен­ них дел, 1852, март, с. 353; Е. Янишевский. Поездка на реку Чусовую. Пермь, 1886, с. 40; 3. Прогулка по историческим окрестностям Тобольска. /ЛТВ, 1881, №17, 37, 39. Итак, отношение авторов к ермаковским преданиям было разное, и следовательно, использовались эти предания по-разному. Для летопис­ цев XVII - частично XVIII вв. они - важнейший источник информации, поэтому в исторические повести предания вводятся для того, чтобы обрисовать, передать сущность далеких событий, связанных с завоева­ нием Сибири. В первой половине XVIII в. предания еще сохраняют за собой значение источника фактических сведений, но в то же время за ними усиливается "контроль": историки, например, Г.Ф. Миллер, стре­ мятся установить с помощью других источников истинность факта, ле­ жащего в основе народного повествования. Одновременно, "проверен­ ное" предание само привлекается в историческом исследовании для подтверждения вызывающего сомнения письменно зафиксированного факта. Широкая распространенность предания, вера в него местных жителей заставляет историков все-таки вводить его в свои сочинения, хотя они этому преданию и не верили. Начиная со второй половины XVIII в. ермаковские предания использовались: в качестве примера не­ правильного осмысления народом исторических событий, для характе­ ристики образа мышления народа, для передачи "духа глубокой стари­ ны", при объяснении названия гор, рек, скал и т.п., в качестве аргумента в споре по сибирскому вопросу, наконец, как занимательный, иллюст­ ративный материал. Учитывая все это, можно разделить все источники на две большие группы и провести само "вычленение" мотивов и сюже­ тов в два приема. Первую группу составляют все исторические повести XVII - первой половины XVIII вв. Это не только Кунгурская, Ремезовская, Есиповская, Строгановская летописи, но и сочинения Н. Венюкова, Ю. Крижанича и других авторов, писавших о покорении Сибири, кроме "Истории Сибири" Г.Ф. Миллера. Вторую группу составляют записки, "дневные записи", сочинения чле­ нов академических экспедиций на Урал и в Сибирь в XVIII в., а также путевые впечатления, зарисовки, очерки путешественников, затем - справочники, календари, географические, статистические и прочие сло­ вари и, наконец, архивные материалы. Оставляем в стороне художественные произведения, написанные с использованием ермаковских преданий, - рассказы, романы, пьесы, по­ эмы стихотворения, литературные сказы. Наиболее простым оказывается "вычленение" из источников второй группы, потому что введение в произведение преданий автором почти всегда оговаривалось. Обычно указание на источник звучит так: "мест­ ное предание говорит", "как говорит их родовое предание", "народная фантазия считает", "простолюдины суверенностью рассказывают", "пень- ковские крестьяне мне рассказывали", и т.п. Некоторые авторы даже в сравнительно небольшом сообщении дают три-четыре ссылки на на­ родную молву. К примеру, у Е. Косвинцева: "предание говорит", "среди окрестных людей это предание сохранилось до сих пор", "крестьяне мне потом сообщили" 43 . Другие же заявляют о своем стремлении передать только фактичес­ кую сущность слышанных преданий: "Я перехожу теперь к изложению этой легенды, - поясняет П.А. Городцов, - причем я буду держаться только литературной формы изложения; нельзя выдержать и сохранить народ­ ный стиль и говор в изложении рассказа, слышанного в изустной пере­ даче не от одного, а от многих лиц и не только русских, но и от татар; я озабочен лишь фактической точностью в передаче этого сказания" 44 . В отношении же "вычленения" народных преданий из источников пер­ вой группы все оказывается сложнее. Сведения, заимствованные из народной молвы, вводились в исторические повести без всяких огово­ рок, авторы пересказывали их как истинные, при этом иногда соединяли их со сведениями книжного или документального характера. В результате получился такой "сплав", определить составные части которого сейчас можно в ряде случаев лишь предположительно. Для того, чтобы обосновать правомерность рассмотрения вычленяемых мотивов, сюжетов как фольклорных, нами приводятся, во-первых, на­ блюдения, выводы исследователей относительно устного происхожде­ ния того или иного фрагмента исторической повести (летописи); во-вто­ рых сопоставляются интересующие нас летописные мотивы с мотива­ ми уральских преданий XVIII-XX вв. - такое сопоставление иногда дает возможность предполагать, что летописец заимствовал некоторые со­ общаемые им сведения из народной молвы; в-третьих, привлекаются материалы уральской топонимики; в-четвертых, отмечаются детали явно вымышленного, нереального характера; в-пятых, указываются такие при­ емы изображения событий, которые свойственны скорее фольклору, чем историческому сочинению. Разумеется не всегда все из указанных при­ меров обоснования фольклорного происхождения летописных сведений привлекаются. Делается это по возможности и необходимости. Чтобы собрать ермаковские предания XX в., пришлось просмотреть уральскую периодику (газеты, журналы, разного рода краеведческие издания и т.п.). Просмотрены были также некоторые материалы Госу­ дарственных архивов Пермской и Свердловской областей, рукописные фонды Пермского, Свердловского, Нижне-Тагильского, Чердынского, 4 3 Е. Косвинцев. На Ермаковом городище. //Рудокоп, 1898, №63. 4 4 П. Городцов, Азан-юрты. //Этнографическое обозрение, 1906, №1-2, с. 110. Соликамского, Кунгурского краеведческих музеев и Свердловского Дома народного творчества. К сожалению, результаты поисков оказались скромными. Наши наблюдения таковы: в 20-40-е г.г. XX в. предания о Ермаке запи­ сывались редко; специально никто их не разыскивал. В начале 30-х г.г. H.A. Прокошев во время археологических раскопок на Чусовой слышал местные предания и кратко пересказал их 4 5 . Следующие же записи были сделаны только в 1940 году: весной этого года свердловская газета "На смену!" призвала молодежь отправиться летом в походы по изучению истории Урала; затем на страницах газеты появилось довольно много рассказов о таких походах, и было опубликовано два ермаковских пре­ дания, записанных комсомольцами в тагильских деревнях 46 . В 1941 году, очевидно, интерес к рабочему фольклору, появившийся после выхода известного сборника "Тайные сказы рабочих Урала", заста­ вил свердловского журналиста С. Тельканова отправиться специально на поиски рабочих сказов. В старом рабочем поселке Березовском, что рядом со Свердловском, С. Тельканов записал от горщика Е.М. Овчинни­ кова и Ф.А. Зверевой несколько повествований, в том числе местное пре­ дание о Ермаковой лодке 47 . Позже П.П. Бажов дал положительную оцен­ ку записям С. Тельканова 48 . Попутно отметим, что сам П.П. Бажов подоб­ ных записей не делал, однако его выступления, письма содержат несколь­ ко упоминаний о характере бытования ермаковских преданий 49 . Со второй половины 40-х годов начинается планомерный сбор фоль­ клора кафедрой русской литературы Уральского государственного уни­ верситета. Фольклорные экспедиции побывали фактически во всех рай­ онах Урала, на всех уральских реках, по которым когда-то проходил Ермак. Предания о Ермаке записывались также в Вагайском районе Тюменской области (Вагай, Большая Березовка, Баишево, Аксурха, Боль­ шой Карагай и др.), то есть на реках Иртыш и Вагай. Часть собранных преданий опубликована в названных выше сборниках В.П. Кругляшо- вой, часть хранится в архиве кафедры фольклора и древней литерату­ ры. Наиболее удачные записи представлены в настоящей публикации. Теперь обратимся к источникам и попытаемся "вычленить" мотивы и сюжеты народных преданий о Ермаке. H.A. Прокошев. Район р. Чусовой. //Археологические работы Академии на ново­ стройках в 1932-1933 г.г. Известия Государственной Академии истории материальной культуры, вып. 5, 1935, с. 85. 4 6 Е. Новоселов. Легенда. //На смену!, 1940, №55: H. Василенко. На плотах. //На сме­ ну!, 1940, №161. 4 7 С. Тельканов. Рассказы горщиков. Ермакова лодка. //На смену!, 1941, №57. 4 8 П.П. Бажов. Публицистика. Письма. Дневники. - Свердловск, 1955, с. 51. 4 9 Там же, с. 50, 52-53. МОТИВЫ И СЮЖЕТЫ ЕРМАКОВСКИХ ПОВЕСТВОВАНИЙ XVII-НАЧАЛАXVIII ВВ. Уже в первые десятилетия XVII века существовала устная история завоевания Сибири, составленная народом, и эта история тогда же в основных своих положениях была зафиксирована письменно. Однако первоначальные казачьи "летописи" до нас не дошли. О их характере и, следовательно, о характере народных рассказов начала XVII века мы можем судить, пожалуй, только на основании Кунгурской летописи. Исследователи называют Кунгурскую летопись "единственным, со­ хранившимся до нас образцом казачьего летописания" 50 ; называют так потому, что она, во-первых, наиболее полно отразила народные воз­ зрения на все, что связано с завоеванием Сибири и, во-вторых, донесла фрагменты и пересказы урало-сибирских преданий о Ермаке в наибо­ лее чистом, неинтерпретированном виде. Начальные годы XVIII столетия - время составления Кунгурской ле­ тописи в том виде, в каком мы ее сейчас имеем 5 1 . Однако создание ее, очевидно, следует отнести к первой половине XVII века. Так, Д.С. Лиха­ чев отмечает, что ее отрывки сохранили "несомненные признаки древ­ ности" 52 , а Е.И. Дергачева-Скоп после исследования целого ряда реа­ лий этого произведения и уточнения времени основания Кунгурской сло­ боды приходит к выводу, что летопись в первоначальном варианте по­ явилась "не ранее 1623-1624 годов" и "не позднее 40-х г. XVII века"5 3. Возникла она на уральской территории, в "русском Прикамье", по оп­ ределению C.B. Бахрушина, который, кстати, также считал ее "любо­ пытным образцом особого типа сибирских летописей, ...основанных в значительной степени на изустном предании" 54 . Действительно, почти полное отсутствие следов использования пись­ менных источников, масса фольклорных мотивов, введенных в состав летописи, а также своеобразный способ изложения позволяют называть ее народным сказанием. Кунгурская летопись "дает нам в наиболее чи­ стом виде пример сказания, содержание и форма которого с предель­ ной ясностью обнаруживают свое народное происхождение", - пишет В.Г. Мирзоев 55 . 5 0 Д.С. Лихачев. Русские летописи и их культурно-историческое значение. - М-Л, 1947, с. 411; в дальнейшем: Д.С. Лихачев. Русские летописи. M 51965 Голь^енберг. Семен Ульянович Ремезов - сибирский картограф и географ. - 5 2 Д.С. Лихачев. Русские летописи, с. 411. 5 3 Е. Дергачева-Скоп. Из истории литературы Урала и Сибири XVII в. - Свердловск, 1965, с. 99, 147. 5 4 СВ. Бахрушин. Научные труды. Т. Ill, ч. I, с. 40, 43. См. также: Д.С. Лихачев. Указ. соч., с. 412. 5 5 В.Г. Мирзоев. Присоединение и освоение Сибири в исторической литературе XVII вв. М., i960, с. 97 И наконец, отметим еще одно важное для нашей работы наблюдение исследователей. Уже СВ. Бахрушин осторожно высказывал предполо­ жение о том, что рассказ о штурме ермаковцами хантского городка князь­ ка Демаяна "написан участником боя", вся же летопись, по мнению уче­ ного, вышла из среды, "в которой еще жива и близка была память об атамане Ермаке Тимофеевиче и в которой образ покорителя Сибири не утратил еще казачьего колорита и не превратился в литературно-рели­ гиозный шаблон мученика за веру" 56 . Кунгурская летопись сохранила не только некоторые эпизоды, запи­ санные со слов участника или очевидца событий, но и пересказы преда­ ний XVII века, которые автору представлялись достоверными. Причем, пересказывает он предания "очень точно" 57 . Так, разбойничьи действия казаков на Волге характеризуются летописцем явно через пересказ пре­ даний: Ермак "воевал на Оке и Волге и на море суды и катарги, торговых караваны", его люди даже "кызылбашских послов грабили"; разбойни­ чал Ермак "в скопе с 5000 человек", всего же под его командованием, включая тех казаков, что грабили "на море" - 7000 человек58. В том, что перед нами пересказ преданий, убеждает ссылка автора на ходившие когда-то слухи о грабежах: "И прежде и в те лета промчеся воровской слух его в Русии, в Казани и в Астрахане и что кызылбашских послов пограбили Ермачко именем со многими людьми" 59 (кстати, разграниче­ ние "Руссии, Казани и Астрахани" также характерно скорее не для пись­ менной, а для фольклорной традиции); далее, цифры 5000, 7000 встре­ чаются только в этом произведении, у историков они почти всегда вы­ зывали недоумение, им не верили: "Сообщение Ремезова60, будто у Ермака было от 5 до 7 тысяч человек представляется совершенным абсурдом" 61 , "Численность дружины Ермака до сих пор окончательно не установлена; Ремезовская летопись сообщает Фантастическую цифру в 5 тыс. человек"62. Конечно эти цифры фольклорного происхождения (или, по выражению C.B. Бахрушина, "сказочного характера"63), но ле­ тописец верил в то, что общее число участников "заворуя" было 7 тыс. 5 6 C.B. Бахрушин. Научные труды, т. Ill, ч. I, с. 41, 42. 5 7 C.B. Бахрушин. Научные труды, т. Ill, ч. I, с. 41. 5 8 Сибирские летописи. Издание Археологической комиссии. - СПб, 1907, с. л о. 5 9 Сибирские летописи, с. 313. 6 0 А. Дмитриев не разграничивал Кунгурскую и Ремезовскую летописи. 6 1 А. Дмитриев. Роль Строгановых в покорении Сибири. //Журнал министерства на­ родного просвещения, 1894, февраль, с. 246. Λ Λ _ « A.A. Введенский. Дом Строгановых в XVI-XVII -£.J96g. ^ . П о н я т н о , что автор ошибочно приписываем ооодоиил Kyi irypcwo летопмгца f Y гемвяпну, СВ. Бахрушин. Научные) fffc^WÄff БИБЛИОТЕКА Уральского Госуниверситета г,Екатевинбувг человек и что они разбойничали не только "на море", по Волге, но и по Оке, и поэтому добросовестно, без искажений пересказал местные пре­ дания. Прекращение волжских разбоев Ермака связывалось, очевидно, в пре­ даниях XVII века с началом похода в Сибирь. Однако нельзя сказать, что в рассказах уральских жителей инициатива похода приписывалась Стро­ гановым, как это делалось в некоторых литературных произведениях. Например, в Строгановской летописи давалось развернутое описание "призыва" казаков с Волги с упоминанием "писания" "честных людей Стро­ гановых", "их даров многих" казакам, радостной встречи в Чусовских го­ родках, где солепромышленники приняли "волжских воров" "с честью и с великим радением" 64 . Строгановы в такой ситуации выступали как добрые господа, ермаков- цы - как послушные холопы, между ними мир и полное согласие. Поэтому Кунгурский летописец ведет рассказ о времени пребывания ермаковцев в вотчинах Строгановых, используя народные представле­ ния, согласно которым поход в Сибирь был замышлен как обычный на­ бег, каких казаки немало совершили на Волге и "Хвалынском море": испу­ гавшись царских войск, "Ермаксоветом з дружиною... с возвратом заду­ мали бежать в Сибирь разбивать" 65 (очевидно, "возврат" на Волгу должен был состояться после разгрома города Сибири). Можно полагать, что в уральских преданиях XVII и даже XVIII вв., пока в них не проникли сведе­ ния литературного характера, ни о какой "присылке" Строгановых каза­ кам не говорилось. Это, к примеру, подтверждал один из Строгановских историков П. Икосов. Доказывая, что между Строгановыми и Ермаком была, как выражался П. Икосов, "тайность" (т.е. сговор, согласно которо­ му казаки и прибыли к солепромышленникам), он решительно отвергал мнение авторов, придерживающихся противоположной точки зрения; при этом никаких документальных данных в защиту отстаиваемой им "тайно­ сти" П. Икосов, конечно, не приводил, но категорически утверждал, что те историки 66 , которые пишут "будто Ермак с товарищами, убегая казни, без призыву к Строгановым в вотчины прибыл", ошибаются, так как они опи­ сывают "поход Ермаков... с изустных сказок" 67 . Сами казаки "побежали" на Каму или "по присылке" Строгановых - один из вопросов, вызвавший споры историков. Разумеется, в нашу зада- 6 4 Сибирские летописи, с. 8, 57. 6 5 Сибирские летописи, с. 313. 6 6 В первую очередь П. Икосов имел в виду, конечно, Г.Ф. Миллера, считавшего све­ дения Кунгурской летописи истинными. 6 7 История о родословии и богатстве и отечественных заслугах знаменитой фамилии г.г. Строгановых, сочинена в 1761 году. //ПГВ, 1880, №94 (см. §48). чу не входит его выяснение. Тем не менее считаем важным подчеркнуть существовавшее в XVII веке в народе мнение, исключавшее возможность "сговора" между вольными казаками и богатыми солепромышленниками. По народным представлениям, отразившимся в Кунгурской летописи, казаки, оказавшись в Строгановских владениях, решили пополнить свои запасы, самого же хозяина Максима Строганова "убити хотеша и жыта его разграбить, дом его и при нем живущих разорити" 68 . Строганов же, понимая, что ермаковцы силой возьмут провиант и сна­ ряжение, тем не менее спрашивал: "Егда возвратится, на ком те припасы по цене взятии и кто отдаст точно или с лихвою", а казаки на него "крикну- ша": Ό мужик, не знаешь ли ты и теперь мертв, возмем тя и расстреляем по клоку" 69 ; такая угроза действует: Максим "страхом одержим", отворяет "анбары хлебные" и выдает все требуемое. Эти известия о взаимоотно­ шениях ермаковцев со Строгановыми исследователи или относят непос­ редственно к числу "русских преданий Пермского края" 70 , или видят в этом описании пребывания казаков в вотчинах Строгановых следы устного рассказа "стороннего наблюдателя", очевидца 71 . Кроме того, Д.С. Лиха­ чев отмечает, что своим рассказом Кунгурский летописец оспаривает версию сборов, по которой Строгановы призывают казаков и доброволь­ но снабжают необходимым снаряжением 72 (в летописи: "А в поход Ермак на струги дружине своей у Максима взимая с пристрастием, а не вовсе в честь или взаймы..." 73). Действительно, рассказ летописца показывает (точнее, доказывает) то, что Строгановы лросто не в состоянии противостоять нескольким тыся­ чам казаков 74 . И в местных преданиях, видимо, говорилось и о грозных требованиях казаков, и о необыкновенной силе дружины Ермака, и о том, что Строганов вынужден был уступить требованиям "разбойников" и вы­ дать им на "всякого человека по 3 фунта пороху и свинцу и ружья, и три полковые пушки, по 3 пуда муки ржаной, по пуд сухарей, по два пуда круп и толокна, по пуду соли и двум полоти, и колико масла пудов, и знамена полковые с ыконами, всякому сту по знамени"; нагруженные добром, ка­ зачьи струги начали "под берегом тонуть" 75 . "Эти подробности явно ле- 6 8 Сибирские летописи, с. 315. 6 9 Там же, с. 315. 7 0 Β.Γ. Мирзоев. Присоединение и освоение Сибири, с. 92-93. 7 1 Е. Дергачева-Скоп, указ. работа, с. 96-97. 7 2 Д.С. Лихачев. Указ. соч., с. 414. 7 3 Сибирские летописи, с. 315. 7 4 У Строгановых было всего 350-400 работных людей - см.: А. Введенский. Указ. работа, с. 73. 7 5 Сибирские летописи, с. 315. гендарного характера", - пишет Д.С. Лихачев 76 . И с этим нельзя не согла­ ситься. Заметим также, что позже, в XVIII-XIX вв., такое количество при­ пасов всегда поражало воображение людей: не случайно некоторые переписчики, а позже историки начинали вычисления. Так, один из спис­ ков Ремезовской летописи сохранил следы примитивного подсчета: "А по запросу у Строганова запасов на 5000 человек: на одного по 3 пуда муки ржаной, пуд сухарей, по два пуда круп и толокна, двум полт свини­ ны: пуд соли, безмен масла, рыб весом, итого по 10 пуд на человека припасу, на десять человек 80 пуд, а на 50 - 640 пуд, а не 100 - 1280 пуд, а на 1000 ..." 7 7. Конечно, подсчеты ничего не давали потому, что, как было уже отмечено, цифры Кунгурской летописи носят не реаль­ ный, а фольклорный характер - они заимствованы из местных преда­ ний, которые, надо полагать, называли самое разное число ермаков- цев, количество взятых у Строгановых пушек, ружей, припасов.... Лето­ писец же, доверяя фольклорному источнику, пересказывает его, сохра­ няя не только смысл, но и многие выражения, обороты речи ("обмише- нился", "ворочаться", "что мимоходом урвал, то и наша добыча" и т.п.) и, конечно же, сохраняет такие реалии, как: 5000, 7000 человек, "по три пуда муки ржаной", "по три фунта пороху и свинцу", "три полковые пуш­ ки", "было у Ермака два (очевидно, три - В.Б.) сверсника - Иван Колцев, Иван Гроза, Богдан Брязга;"78 "датри попа"79, "ходиша на вогуличей 300 человек" 80 и др. Н.М. Карамзин был, несомненно, во многом прав, когда утверждал: подвиги Ермака, "как все необыкновенное, чрезвычайное, сильно действуя на воображение людей, производили многие басни", в которых "сотни Ермаковых воинов.... обратились в тысячи, месяцы дей­ ствия - в годы, плавание трудное - в чудесное" 81 . Путь ермаковцев пролегал по уральским рекам. В Кунгурской лето­ писи их маршрут в Сибирь выглядит следующим образом: Волга-Кама- Чусовая-Сылва... В Сылву казаки заплыли по ошибке ("не попали по Чусовой в Сибирь и погребли по Сылве вверх" 82) и вынуждены были здесь зазимовать. Другие письменные источники XVII века об этой зи­ мовке молчат. Зато местные предания XVIII-XX столетий повторяют версию Кунгурской летописи. Например, у П. Мельникова-Печерского зафиксировано предание, которое "говорит о Ермаке, что он, плывя вверх 7 6 Д.С. Лихачев. Указ. соч., стр. 414. 7 7 Сибирские летописи, с. 316. 7 8 Сибирские летописи, с. 316. 7 9 Там же, с. 316. 8 0 Там же, с. 313. 8 1 Н.М. Карамзин. История государства Российского. - СПб, 1821, т. IX, с. 384. 8 2 Сибирские летописи, с. 313. по Чусовой, ошибочно въехал в Сылву" 83 ; один из чусовлян рассказывал в 1959 году нечто подобное: "Ермак доходил до Кунгурского завода. По Сылве шел, дошел до Суксуна, вернулся по Сылве обратно и пошел вверх по Чусовой. Он разведку сделал, по каким рекам пройти. Он сперва по­ шел по Сылве - не получилось, он пошел по Чусовой вверх" 84 . В преда­ нии советского времени изменился только характер оценки ошибки Ер­ мака: вместо иронического "обмишенились" - "он разведку сделал". Такое совпадение довольно поздних народных преданий и данных Кун­ гурской летописи - данных уникальных, если говорить о дошедших ис­ точниках XVII в. - дает основание думать, что летописец заимствовал свои сведения из народной молвы. Кстати, о том, что она существовала, говорит и сам автор: ермаковцы дошли по Сылве до "урочища, Ермаково городище ныне словет" 85 . Думается, что местные предания послужили также источником для та­ кого сообщения Кунгурского летописца: "...овии же поплыша с Ермаком вниз по Сылве до усть Чюсовой, овии же оста(ша)ся на городище том,... вечно оселишася" 86 . Н.Е. Косвинцев, собирая в конце XIX - начале XX вв. уральские топонимические материалы, столкнулся с фактом бытования предания, по которому сылвенская деревня Ермаки "основана казаками, отставшими от дружины Ермака Тимофеевича" 87 . Местные жители рас­ сказывали также, что ермаковцы были "первонасельниками" сылвенской деревни Кокуй 88 , что рядом с Ермаками, а в районе дер. Петушки - это тоже на средней Сылве - "жил и разбоем кормился" один из бывших со­ ратников Ермака" 89; в XIX в. в этой деревне еще стояла часовня конца XVI века90, поставленная, по мнению местных жителей, ермаковцами. О часовне сообщает и Кунгурская летопись: "в мае" доспели обещаниям часовню на городище том" 9 1 . Перезимовав в верховьях Сылвы, казаки спустились вниз и пошли по Чусовой до 'Тагильского волока". Но так как путь до него был незнаком, то они "не попали в устие, прошли выше в вершину и многие мешкоты в 8 3 П. Мельников-Печерский. Дорожные записки по пути из Тамбовской губерни в Си­ бирь. // "Отечественные записки", 1840, т. IX, с. 41. 8 4 Предания реки Чусовой. - Свердловск, 1961, с. 42. 8 5 Сибирские летописи, с. 313. 8 6 Там же, с. 314. 8 7 Н.Е. Косвинцев. Материалы для областного словаря (О некоторых географических названиях). - ГАПО, ф. 837, д. 94, л. 14. 8 8 Н.Е. Косвинцев. Материалы для областного словаря (О некоторых географических названиях). - ГАПО, ф. 837, д. 94, л. 15. 8 9 Е. Дергачева-Скоп, указ. работа, с. 97. 9 0 Там же, с. 96, 146. 9 1 Сибирские летописи, с. 314. повороте до самой осени" 92 . Вернувшись с верховьев Чусовой, отряд ка­ заков поднялся против течения по Серебрянке, затем "тяжелые суды покинуша на Серебрянке и легкие струги таскали через волок на Тагил реку"; зазимовали здесь же, на "Бую городище" строили "суды легкие"93. Несомненно, что и здесь летописец пересказывает местные преда­ ния, в которых говорилось и о брошенных судах, и о зимовке на Буй- городище. Эти предания слышал, например, СУ. Ремезов (по мнению А.И. Андреева, СУ. Ремезов об оставленных на Серебрянке ермаковс­ ких стругах узнал из местных преданий во время поездки на Урал и внес эти сведения в свой атлас, причем, он узнал об этом до того, как "в его руки попала Кунгурская летопись")94. Очевидно, уральцы лучше, чем кто- либо из летописцев, живших в Сибири, знали особенности местных пу­ тей и в преданиях при характеристике маршрута Ермака точно переда­ вали все названия речек, урочищ, где проходили казаки, рассказывали также о брошенных "судах", о местах кратковременных и длительных остановок. Надо полагать, что местные жители, рассказывая о пути Ермака по Уралу, отмечали и его борьбу с аборигенами края. В Кунгурской летопи­ си сообщается: казаки, зимуя на Сылве, "в поход ходиша на вогуличей 300 человек и возвратишася с богатством", продвигались по Чусовой вверх также "з боем", зимуя на "Бую городище", ермаковцы "кормилися Вогуличами птицею, рыбою, зверем, якоже и они" и "многими бои улусы их погромили и рузледи много взяли" 9 5 . В сообщении четко выражен характер военных действий казаков - это набеги. Другие летописи борьбы Ермака с вогулами на Урале вообще не ос­ вещают. Очевидно, это объясняется тем, что Кунгурская летопись со­ здавалась на основе местных преданий. На Урале предания о том, как Ермак вогул "дубиной крестил", бытовали широко вплоть до XX века. Итак, Кунгурский летописец верил местным преданиям и использо­ вал их как источник фактической информации, пересказав многие из них. Правомерным, видимо, будет "вычленение" из его летописи следующих мотивов народных повествований: Несколько тысяч ермаковцев ведут разбои на "Оке, Волге и на море"; казаки нападают даже на кызылбашских послов; под напором царских войск казаки бегут с Волги, идут "с возвратом" разбивать город Сибирь; 9 2 Сибирские летописи, с. 314. 9 3 Там же, с. 314. 9 4 А.И. Андреев. Очерки по источниковедению Сибири, выпуск I, XVII век, М-Л, 1960, с. 256-257. 9 5 Сибирские летописи, с. 313, 314. попав по пути в Сибирь в вотчины камских солепромышленников, ка­ заки заставляют "мужика" Михаила Строганова выдать им все необхо­ димое из продовольствия и снаряжения; маршрут казаков в Сибирь: Волга-Кама-Сылва-Чусовая-Серебрянка- "Тагильский волок..." на Сылве была вынужденная зимовка, построено городище, здесь же на Сылве, была поставлена часовня; некоторые ермаковцы на Сылвенском городище "вечно оселишася"; в устье речки Кокуй, на "Буй городище" была вторая зимовка; "тяжелые суды покинуша на Серебрянке и легкие струги таскали через волок на Тагил реку". во время пребывания на Урале ермаковцам приходилось сталкиваться с вогулами: шли "з боем", во время зимовок на Сылве и в устье Кокуя "ходиша на вогуличей", "кормилися вогуличами".... Кунгурский летописец дает также несколько сообщений о борьбе ер- маковцев с зауральскими, сибирскими аборигенами; точность этих све­ дений (в возможных, конечно, случаях) проверялась в XVIII веке Г.Ф. Миллером, позже - другими исследователями. Для нас важно подчеркнуть мнение исследователей относительно того, что сообщения Кунгурского летописца о событиях в Зауралье ос­ нованы на устных рассказах, может быть, преданиях, кем-то письменно зафиксированных раньше Кунгурского летописца. К примеру Д.С. Лиха­ чев, анализируя "законченный повествовательный отрывок" о походе вниз по Иртышу Богдана Брязги, одного из пятидесятников отряда Ер­ мака, отмечает, что это повествование "отличается большой точностью и реальностью наблюдения", эта "чрезвычайная точность описаний всех деталей похода, мелочность некоторых указаний (например, то что при­ носившие ясак были в "цветном" платье) дает возможноть исследовате­ лю предполагать, "что первоначальная запись о походе Богдана Брязги была сделана кем-то из участников похода" 96 . Следы использования источника фольклорного характера встреча­ ются в этой части Кунгурской летописи довольно часто: так, рассказы­ вая о разгроме татар княжца Печенга, летописец замечает, что трупами татар казаки "наполниша ... озеро" 97 , и подтверждает это сообщение ссылкой на народную молву: "то озеро словет и до ныне Банное Пога­ ное, полно костей человеческих"; у пелымского княжца Патлика ерма­ ковцы перебивают всех "мужиков" 98 , князь Елыгей приводит к Ермаку Д.С Лихачев. Русские летописи, с. 415. Сибирские летописи, с. 325. Там же, с. 326. "прекрасную дочь свою в честь в дар", Ермак же поступает согласно правилам поведения положительно героя казачьего фольклора: "девку рода ханского" он "отверг и прочим запретил" 99 ; фольклорной гипербо­ лизацией пронизан рассказ о взятии городка табаринца Бия: "ту убиша богатыря две сажени высоты и хотеша жива свести с собою, но не дал­ ся: ухватом человек десять загребет и того застрелиша на чюдо" 1 0 0. Учитывая наблюдения исследователей 101 , можно предположить, что в состав устной народной истории покорения Сибири входили преда­ ния: о столкновении казаков с татарами "на Карачине озере"; о стремлении казаков "возвратитися вспят в Русь"; о бое возле "Паченки", где было ранено "много казаков" и убито столько татар княжца Печенега, что их трупами наполнено было озеро; о поимке "есаула" Ичимка; о сборе ясака с тавдинских аборигенов; о предсказании "шейтанщика" Ермаку: "Через Камень де хотя и дума­ ешь, не пойдешь, и дорог нет, а воротишься и победишь Кучюма и цар­ ство возмешь"; о взятии "городка табаринца Бия", где был бой "на малые часы"; о бое с "мужиками" "пелымского княжца Патлика"; о возвращении вниз по Тавде и зимовке возле озера Карачина; о походе пятидесятника Богдана Брязги с казаками вниз по Иртышу 102 , о походе навстречу бухарцам. Могли входить в число первоначальных преданий рассказы о непра­ вильно понятых обычаях аборигенов, мотивы "туземных" легенд; такие, как рассказ о Тайшетском камне, из которого "временем восходит сту­ жа, дождь, снег"; о золотом хантском боге, будто ты привезенном в Си­ бирь "от Владимерова крещения"; о камлании шамана - в Чандырском городке ермаковцы будто бы наблюдали "великое болванское моление": "их абыз шейтанщик могущее демоном чинити дива призыванием жертв их: проклятого связаше крепко и уткнут саблею или ножем в брюхо скрозь и держат связана, дондеже по вопросу всем скажет, и тогда выдернут из него нож или саблю, шейтанщик же став наточит пригоршни крови сво­ ей, выпьет и вымажется, будто весь цел, что и язв не знать" 1 0 3 . Таким 9 9 Там же, с. 342. 1 0 0 Там же, с. 326. 1 0 1 « Р 2 м е р а и е е Цитированных, см. также: Г.Ф. Миллер. История Сибири, с. 252,256,260 и др.; B.C. Иконников. Опыт русской историографии. T. II, кн. 2, Киев, 1908, с. 1298-1299. 1 0 2 Сибирские летописи, с. 326, 333, 334, 335. 1 0 3 Там же, с. 325-326. образом, можно сказать, что Кунгурская летопись - это не только "обра­ зец казачьего летописания", но и своеобразный источник, содержащий массу мотивов и сюжетов ермаковских преданий XVII века. Примерно в то же время, когда была создана Кунгурская летопись, появляется и "Сказание о происхождении Ермака". "Сказание о происхождении Ермака" было создано в 30—40 гг. XVII в. неизвестным книжником 104 . Так как проверить истинность сведений, пе­ редаваемых этим произведением, невозможно из-за отсутствия каких- либо документов о происхождения, детстве, юности, подлинном имени покорителя Сибири, то все авторы, касаясь "Сказания", либо отвергали его сведения как "сказочные", либо принимали их на веру. Перед нами единственный источник, восходящий к XVII в. и именующий покорителя Сибири Василием Тимофеевичем Алениным. Забегая несколько впе­ ред, следует сказать, что в первые десятилетия XV в. покорителю Сиби­ ри давалось по крайней мере 6—7 имен (ниже мы остановимся на этом подробнее). Поэтому автор "Сказания" не столько рассказывает о про­ исхождении Ермака, сколько доказывает истинность своих сведений: так велико, видимо, было его стремление внести ясность, конкретность в существовавший разнобой в наименовании покорителя Сибири. И ис­ пользует он те способы доказательства, что были в его распоряжении. Во-первых, он объявляет, что Ермак "сам известие написал, откуды рождение его" 1 0 5 . Это, пожалуй, самый главный аргумент автора. И он убеждал читателя XVII — частично XVIII в., судя по тому, что текст "Ска­ зания" как достоверный включался в разные источники. Но уже в XVIII в. и позже читатели усматривали явное противоречие в сообщениях "Ска­ зания": утверждая, что Ермак сам написал о своем происхождении, ав­ тор давал описание такой бедности и даже нищеты всей "породы" Ер­ мака, что мало кто из историков верил в то, что герой, выросший в такой обстановке, имел возможность стать грамотным. "Ничем не доказыва­ ется, чтобы Ермак был даже грамотный человек", "это — сказка, думаю"; 1 0 4 "Сказание" было включено в рукописный сборник XVII в. (на это обратил внимание Γ.Η. Спасский), затем — в "Сказание Сибирской земли" (текст XVIII в., найден А. Дмитри­ евым). И.Л. Черепанов также внес "Сказание" в свою рукопись "без искажения или произ­ вольного толкования". См.: Андреев А.П. "Черепановская летопись" //Исторические за­ писки. M., 1942. Т. 13. С. 322. О стилистической сниженности "Сказания", принадлежно­ сти его к демократической литературе XVII в. см.: Фоменко Ю.В. Язык сибирских летопи­ сей XVII века: Дис. ... канд. филол. наук. М., 1962. с. 13—17 и далее. 1 0 5 Сибирские летописи. СПб, 1907. С. 505. это "темное предание" — подобные замечания о "Сказании" высказыва­ лись неоднократно 106 . Рассуждали исследователи вполне логично: могли Ермак сам состав­ лять свою родословную, занимаясь грабежами и разбоями на Волге и I затем спасаясь от грозного царского указа? Мог ли он сделать это в Сибири, в походных условиях: разве он предвидел свою скорую гибель, громадный общественный резонанс сибирского похода и всеобщий ин­ терес к своей личности. Перечисляя родственников Ермака, называя места их жительства, автор подчеркивает, что "его дед... жил в великой скудности и искал сво­ ей нищете перемены, старался сыскать пропитание... кормился изво­ зом", отец с братом тоже "от скудности искали себе лучшего пропита­ ния" 1 0 7 . Этот акцент на "нищете" деда, отца, других родственников героя сделан, конечно, не случайно, дело в том, что в первоначальных преда­ ниях, существовавших задолго до обращения Киприана к казакам с просьбой составить "списки" боев Ермака, главный герой имел подчер­ кнуто бедное детство, отрочество, трудовую юность, в этих преданиях Ермак был "простым посадским человеком, имевшим вместе с отцом один топор на двоих" 1 0 8 . И надо полагать, что к 30—40 гг. XVII в., когда создавалось "Сказание о происхождении Ермака", уже существовала в фольклоре вполне оформившаяся биография покорителя Сибири, была уже фольклорная традиция в обрисовке всей жизни героя, и автор "Ска­ зания" находится в русле именно этой традиции, когда живописует бед­ ственное положение "породы" Ермака. Можно даже сказать, что автор "Сказания" дает Ермаку характеристику, идентичную фольклорной: для нас сейчас это — свидетельство фольклоризма "Сказания", для читате­ лей, слушателей XVII в. — свидетельство объективности автора, кото­ рому можно верить (очевидно, к этому и стремился автор). Для убеждения читателя приводится и предание о Ермаке-кашеваре: Ермак, "еще когда находился в работе на судах" Строгановых, "за ока­ занные услуги при варении артельной каши" был прозван так, ибо "ер- 1 0 6 См., например: Письмо Г.А. Розенкампфа из C-Петербурга к графу К. Замойскому в Варшаву // Москвитянин. 1852. [8], авг., кн. 2. С. 424; Карамзин Н.М. История государ­ ства Российского. СПб., 1821. Т. 9. С. 341; Иловайский Д.И. Ермак и покорение Сибири // Русский вестник. 1889. Т. 163, сентябрь. С. 11. Разумеется, защитники документальнос­ ти "Сказания" предпочитают не замечать указанного противоречия в его сообщениях —· см., например: Введенский A.A. Дом Строгановых в XVI—XVII вв. M., 1962. С. 89—90. Современные историки также считают сомнительным утверждение, что Ермак сам напи­ сал собственную родословную — см., например: Скрынников Р.Г. Сибирская экспедиция Ермака. Новосибирск, 1986. С. 173. 1 0 7 Черепамовская летопись // Рук. отд. РНБ, ф. 4, д. 324, л. 1. 1 0 8 См. об этом: Дергачева-Скоп Е.И. Из истории литературы Урала и Сибири XVII в. Ο π ρ η η ρ Λ Ο Λ ί , « f O f i K Г 1 4 fi ΛΛη V s O C | * W J IÜDOIV, \ j . ι ι υ — I I/ . мак по их назывался дорожной артельной таган, либо по Вольскому на­ речию также ермаком называется жерновой ручной камень" 109 . Н.М Ка­ рамзин по поводу рассматриваемого сказания писал: "Это — сказка, думаю". То есть историк справедливо считал, что "Сказание" является произведением, сотканным из сведений фольклорного характера. По­ этому использовать их нужно критически. Однако полное отсутствие документальных данных о происхождении Ермака заставляло почти всех без исключения авторов XIX в. пересказывать одну из народных "ска­ зок" первых десятилетий XVII столетия. Одни это делали с оговорками, другие — чаще — без оговорок. И получилось так, что к концу XIX в. ее пересказали в центральной и провинциальной печати, переложили в массовых изданиях (в журналах для школьных библиотек, специальных брошюрах для солдат и т.д.) сотни и сотни раз. Она настолько прочно вошла в научную и учебную литературу, что появились защитники ис­ тинности ее сообщений (главным образом в лице А. Дмитриева — в XIX в. и в лице A.A. Введенского — в XX в.). В конце XIX в. была даже дис­ куссия, участники которой пытались установить подлинное имя покори­ теля Сибири. Фольклоризм "Сказания о происхождении Ермака" и вопрос об имени покорителя Сибири тесно связаны. Поэтому мы вынуждены обратиться к упомянутой дискуссии. Итоги ее подвел Е. Кузнецов; оказалось, что покорителю Сибири в разное время и разными авторами давалось семь имен: Ермак, Ермил, Еремей, Василий, Тимофей, Герман, Ермолай110. Позднее в рамках этой дискуссии были и другие публикации, но они ничего нового не добавили к ранее высказанным доводам в пользу того или иного имени 1 1 1 . Многие историки пытались найти архивные матери­ алы, безусловно подтверждающие, что Ермак—это Ермолай, Василий... К сожалению, никому это не удалось. Ситуация тупиковая: все исследо­ ватели правы понемногу и в то же время неправы. Еще в XVIII в. было замечено, что в народной речи имена Ермак и Ермолай иногда взаимозаменяются 112 , что Ермолай "по просторечию — Ермак" (выражение А.Н. Радищева). Позже, в XIX в., Н. Енгалычев пи­ сал об этом очень точно: "Ермак в устах народа то же самое, что и Ермо- 109 Черепановская летопись. Л. 1об. 1 1 0 См.: Кузнецов Е. Сказания и догадки о христианском имени Ермака. Тобольск, 1890. С. 5. 1 1 1 См.: например: Оглоблин Н. К вопросу о христианском имени Ермака // Библио­ граф. 1894. Вып. 1. С. 23—26; Воронихин А. К биографии Ермака //Вопросы истории. 1946. 1(1. С. 99—100. 1 1 2 Г.Ф. Миллер первый отметил это - см.: Миллер Г.Ф. История Сибири. Т. 1. M,; Л, 1937. С. 212. лай, что доселе можно слышать в русских деревнях, например, в Там­ бовской губернии" 113 . В Словаре личных имен под ред. СП. Левченко — работе советского времени—также значится: "Ермолай, реже Ермак"114. Подобные факты — а их число можно увеличить примерами из ста­ тей "сторонников Ермолая" — довольно красноречивы, но мало что до­ казывают, хотя бы потому, что в устах народа Ермак не только Ермо­ лай, но и Гермоген 115 , и Еремей 1 1 6 . П.Н. Буцинский обратил внимание историков на народные исторические песни, где герой, как известно, называется не только Ермаком, Ермолаем, но и Ермилом. Таким обра­ зом, получается рад имен: Ермак— Ермолай — Гермоген — Еремей — Ермил. Практика употребления их в разных районах России заставляет считать пары Ермак — Ермолай, Ермак — Еремей, Ермак — Гермоген, Ермак — Ермил антропонимическими синонимами. Народ употреблял эти имена как синонимы скорее всего потому, что их первая часть, несу­ щая, как известно, всегда основную информацию, одинакова: ерм- (Гер­ моген в просторечии — Ермоген). И думается, нельзя утверждать, что покоритель Сибири был Ермилом или Ермолаем, на основании только синонимичности указанных имен. Между тем многие авторы начиная с Г.Ф. Миллера (точнее, с СУ. Ремезова) так и поступали. Получилась путаница. Чтобы как-то из нее выбраться, некоторые ав­ торы стали давать Ермаку одно имя — явное, второе — тайное, третье — прозвищное (точка зрения К. Кузнецова) и утверждать, что "по-насто­ ящему" покорителя Сибири звали Ермолай — Василий — Ермак. Итак, разнобой в наименовании покорителя Сибири историками оказался воз­ можным потому, что они опирались на народную интерпретацию имени Ермак и на фольклорные произведения (главным образом — на истори­ ческие песни). Естественно возникает вопрос: почему же народ давал покорителю Сибири разные имена? Ответ на этот вопрос не может быть кратким. Прежде всего следует остановиться на нескольких обстоятельствах. Во-первых, слово ермак, как свидетельствует одно из произведений первой половины XVII в., означало в то время "артельный таган" и "жерновой мельниц ручной" 1 1 7 . В словаре В.И. Даля это слово отмечено как просторечное со значени­ ем "жернов для ручных крестьянских мельниц". Этимологические сло- 1 1 3 Цит по: Кузнецов Е. Указ. соч. с. 9. 1 1 4 См.: Словник власних имен людей. Киев, 1949. С. 49. 1 1 5 В Устьяновском говоре Северодвинского округа по списку, составленному М. Ро­ мановым, "имя Ермака означает Гермогена и Ермолая", см. об этом: Чернышев В.И. Несколько замечаний об украинских и русских именах // Мовознавство. 1948. Т. 6. С. 72. 1 1 6 Пуцилло H. К вопросу, кто был Ермак Тимофеев, покоритель Сибири // Русский вестник. 1881. Т. 156, ноябрь. С. 228. 1 1 7 См. об этом: Дмитриев А. Пермская старина. Вып. 5. Пермь, 1894. С. 139. вари дают еще ряд значений, близких к указанным. Во-вторых, надо ска­ зать о том, что в XVI—XVII вв. слово ермак было прозвищем. Так, Т.Н. Кондратьева склонна предполагать, что "в XVI - XVII вв. ермаками назывались: 1) землепроходцы, люди смелые и отважные; 2) бедняки, разоренные и измученные нищетой и бесправием, но не покоренные, вольные, артельные люди; 3) инициаторы какого-либо общего дела... В конце XVI—ХУН вв. ермаками звались целовальники..."118. Далее иссле­ довательница справедливо отметила нарицательность имени Ермак, за­ фиксированную еще В.И. Немировичем-Данченко: "У нас Ермака не было, — говорил В.И. Немировичу-Данченко один уралец. — Ермачки были... Ермак—он выше прошел... Он чужой нам совсем. У нас свои Ермачки... А тоже всякую чудь воевали. По разным таинкам да падям чудь всякая жила, ну, наши Ермачки ее и воевали... Это, брат, все тут кровью поли­ то... Ермачки ушли дальше, а по следу отцы наши и деды появились сюда. Сколько же было Ермачков? Разных много... Все это после Ерма­ ка настоящего было" 1 1 9 . Любопытный рассказ пришлось мне услышать в Верхнесалдинском районе Свердловской области во время фольклор­ ной экспедиции. Спросил у старушки, знает ли она Ермака, в надежде услышать что=нибудь о покорителе Сибири, а услышал следующее: "Знаю, был у нас в деревне мужик, Ефим Трифонович звали. Рысковый был мужик, царство ему небесное. Не шибко и любили его — дерзкий он был и пакостливый: коней, коров воравывал. Ведь что? Возьмет корову в лапти обует и уведет, следа не оставит. Раньше народ простой, до­ верчивый был — замков не вешали. По имени его никто не звал, а по прозвищу: Ермак Трифонович, а то просто — Ермак"120. Совершенно очевидно, что на Урале имя Ермак было также нарицательным и им на­ зывали не только смелых и отважных инициаторов какого-то общего дела, но и людей дерзких, "пакостливых", "рысковых", совершавших неблаго­ видные дела местного, деревенского масштаба. Проще всего было бы сейчас перейти к утверждению, что покоритель Сибири как предводитель казаков, как человек, "измученный нищетой и бесправием, но не покоренный, вольный", носил прозвище Ермак. Имен­ но по этому пути пошла Т.Н. Кондратьева, впрочем, как и историки XIX в.: Н.М. Карамзин, Н. Пуцилло, А. Дмитриев и др. Но ведь есть факты 1 1 8 Кондратьева Т.Н. Собственные имена в русском эпосе. Казань.1967. С. 25. Можно еще добавить, что ермаками назывались не только целовальники, но и "фабричные ку­ лачные бойцы" — см.: Русские народные картинки / Собрал и описал Д.А. Ровинский. СПб., 1895. Т. 4. С. 82. 1 1 9 Кондратьева Т.Н. указ. соч. с. 22. 1 2 0 Записано от Π.Π. Малыгиной, 88 лет, д. Малыгина Верхнесалд. р-на летом 1966 г. Хранится в фольклорном архиве каф. фольклора и древней литературы Урал.о гос. ун­ та им. A.M. Горького. и другого порядка. А. Никитский, например, обратил внимание на то, что в новгородских переписных книгах XV—XVI вв. значатся десятки Ерма­ ков 1 2 1 , другой автор XIX в. склонен был утверждать, что Ермак — имя, которое "было частью древненовгородской жизни", затем "спустилось по Северной Двине, Вятке и Волге на Дон", прячем оно "могло быть за­ несено в эту окраину (т.е. на Дон. — ВВ.) не как нарицательное, а как имя собственное" 122 . Если возьмем Приуралье, то уже в Писцовой книге И. Яхонтова 1579 г. значится Ермак Зырян и Ермак Михайлов123 по Пис­ цовой книге М. Кайсарова 1623—1624 гг. —три Ермака: Федоров, Онд- реев, Тимофеев (про последнего сказано так: "Пуст дом Ермачка Тимо­ феева, сошел он безвесно" 124); в Переписной книге П. Елизарова 1647 г. отмечены "бобыль Ермачко" и "Федка Спиридонов, у него сын Ермач- ко" 1 2 5 . Все эти Ермаки жили в бывшем Чердынском уезде. Жили люди с таким именем и во владениях Строгановых: в деловых бумагах 1583 г. названы Ермак Морок и Ермак Езовщик 126 , были Ермаки и на Среднем Урале во второй половине XVII, в. 1 2 7; известно, что в конце XVI в. одним из отрядов русской армии под Могилевом командовал некий Ермак Ти­ мофеевич, а в 1628—1629 гг. на Енисее с 50 казаками был Ермак Оста- фьев; наконец, отметим, что в свое время даже в отряде Ермака "два казака были ему тезками" 128 . Если одни исследователи полагают, что Ермак—прозвище в XVI—XVII вв., то другие утверждают, что это имя 1 2 9. Практика употребления именования Ермак в официальных докумен­ тах заставляет полагать, что перед нами скорей всего имя, но не хрис­ тианское — его нет в святцах, а "мирское", еще, вероятно, сохранившее в XVI—XVII вв. "аромат" прозвища, но все-таки часто употреблявшееся народом как имя; позже, в XVIII—XIX вв. права гражданства за этим име­ нем закрепились настолько, что оно было даже внесено в Славянский 1 2 1 См.: Никитский А. Заметка о происхождении имени Ермак // Журн. Министерства народного просвещения. 1882. [5] май. С. 135-138. 1 2 2 Ознобишин Е. По поводу слова "казак" //Казачий вестник. 1883. № 32. 1 2 3 Рук. отд. РГБ, ф. 256, д. 308, л. 1, 46. 1 2 4 Там же, л. 107, 110, 133. 1 2 5 ЦГАДА, ф.1209, кн. 351, л. 52, 231. 1 2 6 A.A. Введенский нелогичен. Он пишет: "Замены имен прозвищами известны во множестве по деловым на строгановских людей. Так, по деловой 1583 г., сентября 22 в числе дворовых ... имеется Ермак Морок, а по деловой 1583 г., сентября 25 тому же .. Строганову достался Ермак Езовщик (от езы — колья, которыми перегораживали реку для задержки и вылавливания рыбы)" Введенский A.A. Дом Строгановых в XVI—XVII вв. М, 1962. С. 89. Очевидно, в цитируемых документах люди носят имя Ермак и прозвища: Морок и Езовщик. 1 2 7 ГАПО, ф. 587, оп. 1, д. 10, л. 1,2. 1 2 8 Буцинский H.H. Заселение Сибири и быт первых ее насельников. Харьков, 1889. С. 1. 1 2 9 См.: Соколов П.И. Русские имена и прозвища в XVII веке // Изв. Об-ва археологии, истории и этнографии при Казанском университете. 1891. Т. 9, вып. 1. С. 18. именослов 130 . Нет ничего невероятного в том, что слово ермак в ХУ1— XVII вв. и позже употреблялось в некоторых районах России (на Волге, например) для обозначения предметов (таган, малый жернов) и в то же время служило прозвищем и было мирским именем. По крайней мере, факты, приведенные выше, заставляют сделать такой вывод. Кроме того, следует обратить внимание на то, что люди, лично знавшие покорителя Сибири, называют его в официальных документах уважительно: Ермак Тимофеевич. Так он назван в "Написании", составленном казаками, слу­ жившими вместе с Ермаком, и поданном тобольскому архиепископу Кип- риану Старорусенкову; под этим именем он был занесен в Синодик, ко­ торый включил Савва Есипов в свою летопись; Ермаком называли сво­ его атамана в челобитной два других казака, служившие с ним "в поле" много лет 1 3 1 . Под этим именем он был известен в вотчинах Строгано­ вых в конце 70-х — начале 80-х гг. XVI в., судя по "опальной" грамоте от 16 ноября 1582 г. Максиму Яковлевичу и Никите Григорьевичу Строга­ новым. Это известные документы, и они позволяют без натяжек утверж­ дать, что в казачьей среде в 70—80 гг. XVI в. и позже — в первые три десятилетия XVII в. — среди казаков, лично знавших покорителя Сиби­ ри, в официальных документах он назывался Ермаком. Летописи (кро­ ме "Нового летописца") сохраняют это имя героя; в них его наименова­ ния имеют свою закономерность: в начале повествования он называет­ ся Ермаком Тимофеевым 132 или Ермаком Тимофеевым сыном 1 3 3 или Ермаком Тимофеевым сыном Поволским 134 , т.е. дается его полное пас­ портное имя, а по ходу рассказа герой чаще всего именуется просто Ермаком. Любопытен в этом отношении Бузуновский список Есиповс- кой летописи: в начале герой назван Ермаком и именуется так до тех пор, пока будто бы царь "не указал... впредь писать Сибирскому князю Ермаку Тимофеевичу Поволскому" 135 , и далее летописец уже уважитель­ но именует героя: князь Ермак, князь Ермак Тимофеевич, князь Ермак Тимофеевич Поволской. Как видим, и в сознании летописцев XVII — начала XVIII в. Ермак — имя, а не прозвище. 1 3 0 Морошкин М. Славянский именослов, или Собрание славянских личных имен. СПб, 1867. С. 83. 1 3 1 См.: Буцинский H.H. Заселение Сибири и быт первых ее насельников. С. 108— 109. 1 3 2 См. об этом: Строгановская летопись по спискам Спасского, Толстовскому, Афа­ насьевскому, Есиповская по Сычевскому и Погодинскому спискам. 1 3 3 См. об этом: Есиповская летопись по спискам Ундольного и Румянцевскому. 1 3 4 См. об этом: Есиповская летопись по Аввакумскому, Коркуновскому спискам; Кун­ гурская летопись. 1 3 5 См.: Сибирские летописи. СПб., 1907. С. 300. Если в письменной традиции и в казачьей среде, где были сослужив­ цы храброго атамана, сохранялось одно имя — Ермак, то среди каза­ ков, работных людей, крестьян, где не было людей, лично знавших Ер­ мака, не было, вероятно и единого наименования героя. Так, имя героя не унифицировано в исторических песнях: по подсчетам Л.С. Шептае- ва, официальное имя Ермак с "изотчеством" наличествует только в 47 из 80 известных песенных вариантов136. В остальных случаях герою даются такие имена: Ермил Тимофеевич, Ермошенька Тимофеевич, Ермоша Ермолаев, Ермоха Тимофеевич 137 . Причем исследователь за­ метил, что разнобой в наименовании покорителя Сибири имеется лишь в двух песнях — "Поход голытьбы под Казань" и "Разбойный поход на Волгу", во всех остальных имя героя унифицировано. Это положение Л.С. Шептаев объясняет тем, что песни "Поход голытьбы..." и "Разбой­ ный поход" являются песнями "чисто волжского разбойничьего проис­ хождения и наиболее ранними" — они появились в то время, когда имя покорителя Сибири Ермака Тимофеевича "либо не было еще широко известным, либо еще официально не уточнилось" 138 . По мнению Б.Н. Путилова, разнобой в наименование героя объясня­ ется тем, что "в процессе длительного бытования песня получила раз­ личное конкретное приурочение" 139 . К изложенным версиям можно добавить, на наш взгляд, следующее. Во-первых, что исторические песни отразили уже отмеченную нами на- рицательность имени Ермак. В указанном сборнике Б.Н. Путилова и Б.М. Добровольского можно найти такие примеры: Говорит ермак Степан сын Тимофеевич... (№ 334) Или: Собирались ермаки во единый круг, Атаманом был Ермак Тимофеевич, Есаулом был ермак со Дунай-реки Лосташка Лаврентий сын. (№ 335) Исполнителя не смущает, что атаманом ермаков был Ермак Тимофе­ евич, а есаулом — ермак Лосташка; здесь ермак является одновремен­ но и собственным именем, и словом для обозначения вольных казаков. 1 3 6 Шептаев Л.С Песни Разинского цикла и песни о Ермаке //Уч. зап. ЛГПИ им. А.И. Герцена. 1966. Т. 309. С. 6. 1 3 7 Там же, с. 7. 1 3 8 Там же. 1 3 9 Исторические песни XIII-XVI вв. // Изд. подготовили Б.Н.Путилов, Б.М.Доброволь­ ский. М.; Л, 1960. С 677. Во-вторых, подсчеты Д.С. Шептаева, о которых мы уже упоминали, не совсем точны. В сборнике Б.Н. Путилова и Б.М. Добровольского к ермаковским отнесено 80 песен, из них в шести имя атамана вообще отсутствует, из оставшихся 74 текстов главный герой назван Ермаком или Ермаком Тимофеевичем в 55 песнях, остается 19 песен, где в име­ ни атамана полный разнобой, он носит имена: Ермил Тимофеевич, Ер- милушка, Ермоха Тимофеевич (причем этот Ермоха далее именуется Ермаком — см. № 314), Ермолай Тимофеевич, Степанушка, Стенюшка, Степан Тимофеевич, Никитушка Романович, Микитушка Романыч, Ми- китушка Тимофеевич, Матвеюшка Тимофеевич, Микита сын Иванович. И главное, этот разнобой наблюдается только в тех песнях, которые бытовали не в казачьей, а в крестьянской среде; эти песни записаны в Симбирской, Нижнегородской, Казанской, Саратовской губернях (см. №№ 308—316, 318—319, 322, 324 и др.). Среди волжских "разбойников" начиная со второй половины XVI в. было много знаменитых атаманов, "податаманьев", есаулов и т.п. Их имена донесли до нас фольклорные произведения, сибирские летопи­ си, царские грамоты. Очевидно, что в XVIII в. в исторических песнях фигурировали и "простые" атаманы и есаулы, и "большой атаман", "боль­ шой есаул". Так, в сборнике К. Данилова: "втапоры ж подымалися ата­ маны казачие (здесь и далее в цитатах курсив мой. — В.Б.) Ермак Тимо­ феевич, Самбур Андреевич, Анофрей Степанович", но "втапоры гово­ рил им большой атаман Ермак Тимофеевич", "большой атаман Ермак Тимофеевич приказал", "большой есаул Стафей Лаврентьевич сказал...". А в XIX в. картина меняется. Народ уже не представлял четко состав, структуру былых "разбойничьих" группировок, их "командный состав"; в народном представлении волжские "разбойники" — это единое войско, единая дружная казачья семья, где только один атаман и один есаул, поэтому сохранившиеся в памяти имена "больших атаманов", "больших есаулов" и других лиц из числа "командиров" смешиваются. К имени Ермака Тимофеевича, за которым утверждалась слава покорителя Си­ бири, уже в XVII—XVIII вв. притягивались дела других "разбойников". Однако в Поволжье слово ермак употреблялось для обозначения "жер­ нового ручного камня", поэтому Ермак хотя и изображается в песнях Поволжья как единственный предводитель волжских "разбойников", к его имени подбираются синонимы (Ермолай, Ермил). В то же время в числе его подчиненных оказываются все остальные "большие есаулы", атаманы: и реальные лица, такие, как Иван Кольцо, и неизвестные нам Самбур Андреевич, Анофрей Степанович, и люди совсем других эпох — Степан Разин, Ванька Каин, Иван Мазепа и даже Гришка Отрепьев. Надо полагать, что в конце XVI — начале XVII в. имя Ермак имело оттенки прозвища, улавливаемые теми, кто пел и рассказывал о Ерма­ ке. В то время покоритель Сибири в представлении народных масс был героем, который завершил окончательный разгром врагов Руси — та­ тар, и этот разгром осмыслялся народом как событие общенациональ^ ного значения. Покоритель Сибири даже вводится в число основных богатырей русского былевого эпоса; это — честь, которой удостаивался далеко не каждый герой 1 4 0 . В глазах масс Ермак — сибирский князь, народное воображение наделяет его чертами настоящего "мужицкого" царя, с его образом связываются самые возвышенные народные представления. И вдруг такая параллель, совершенно снижающая об­ раз: ермак—"таган, мельничный жернов". Пристало ли сибирскому кня­ зю носить такое "не царское" имя? К тому же "имя Ермак в XVII веке употреблялось исключительно между казаками, посадскими людьми, крестьянами... и ни одного боярина, наместника, воеводы, головы и даже дьяка под этим именем неизвестно" 141 . Конечно же, народ это отлично осознавал и, видимо, поэтому пытался заменить в своих сказаниях, пес­ нях столь не благозвучное в то время имя покорителя Сибири антропо- нимическими синонимами. Только исходя из этого обстоятельства можно, например, объяснить, почему СУ. Ремезов ввел в историю покорителя Сибири под именем Герман (и Н.М. Карамзин его поддержал). СУ. Ремизов и в Сибири, и в поездках по Уралу мог слышать в сказаниях, легендах, в разговорах та­ кой вариант (Герман в просторечии Ерман), показавшийся ему наибо­ лее подходящим для "велеречивого ритора". В фольклорных произведениях мирское имя покорителя Сибири, ве­ роятно, заменялось не только антропонимическими синонимами, но и другими именами, придумывались для Ермака Тимофеевича и фами­ лии. Ведь записывал же в XIX в. П.Н. Рыбников: Появился к вам сибирский царь, Сибирский царь Ермак Тимофеевич, Ермак Тимофеевич Бургомиров 142 . Здесь речь идет о покорителе Сибири, хотя он и Бургомиров. Стихий­ ный процесс переименования героя вызвал к жизни предание о Ермаке- кашеваре. Это предание позволило абсолютно всем рассказчикам, име­ новавшим покорителя Сибири не Ермаком, а как-нибудь иначе, дока­ зать свою правоту. Совершенно очевидно, что любому рассказчику, преж- 1 4 0 Сомнение на этот счет высказал CH. Азбелев — см.: Азбелев CH. Два Ермака в русском фольклоре // Русская речь. 1982. № 4. С. 119—121. 1 4 1 Кузнецов Е. Сказания и догадки о христианском имени Ермака. Тобольск, 189Û С. 22. 1 4 2 Песни, собранные П.Н. Рыбниковым. М., 1910. Т. 2. С. 720. де чем называть как-то покорителя Сибири, нужно было объяснить со­ беседникам, почему его прозвали Ермаком. Для объяснения бралась самая близкая, всем известная параллель: ермак — артельный таган, жернов — и рассказывалось, что в юности герой был кашеваром в арте­ ли, поэтому и получил такое прозвище, а на самом деле его звали Ер- мил (Ермолай, Василий...) и фамилия у него была Бургомиров (Аленин, Бугреев...). Истории известны по крайней мере три казачьих атамана Ермака, сотни крестьян, казаков, носивших такое имя, — ясно, что все они были так названы (или прозваны, в данном случае безразлично) не потому, что в отрочестве, юности были кашеварами. Конечно же, это предание XVII в. основано на вымысле. Поскольку речь зашла о легендарном Ермаке-кашеваре, то вернемся к "Сказанию о происхождении Ермака". Автор "Сказания" был челове­ ком эрудированным; ему не откажешь в наблюдательности, знании на­ родной речи, народного творчества. Например, он отмечает значение слова ермак в Приуралье — "дорожной артельной таган" и "по Вольско­ му наречию" — "жерновой ручной камень"; из ермаковских преданий своего времени он выбрал наиболее распространенный вариант — были и такие предания в ХУ1 в., в которых атаман именовался Ермаком, а прозвищем объявлялось другое — Токмак, весьма близкое по звучанию и значению к Ермак. На это указывает Есиповская летопись по Погодин­ скому описку: "... прозвище ему было у казаков Токмак". Токмак означал "пестик для дробления зерен в ступке", т.е. предмет, связанный непос­ редственно с приготовлением продуктов. Такая параллель (ермак — токмак) не противоречила, а также подтверждала в устах рассказчиков "истинность" предания о Ермаке кашеваре и сохранилась в рассказах стариков-уральцев до наших дней 1 4 3 . Разнобой в наименовании покорителя Сибири в фольклорных произ­ ведениях, видимо, во второй половине XVII века начал постепенно ис­ чезать. Процесс унификации имени героя был длительным и продол­ жался в прозаических жанрах скорее всего до начала, а в песнях — до конца XVIII в. (вспомним замечание Г.Ф. Миллера, H.A. Радищева). Фальк в 1786 г. назвал покорителя Сибири Тимофеем, никак это не объяснив; может быть, он слышал нечто подобное во время своего путешествия; но уже ни у одного автора XIX в. мы не найдем записи или пересказа предания, где бы герой именовался не Ермаком, а как-то иначе. Зато песни с их закрепленностью текста сохранили разнобой в наименова­ нии героя вплоть до XX в. и послужили для некоторых историков источ­ ником аргументации в пользу Ермолая или Ермила. Дергачева-Скоп Е.И. Указ. соч. С. 113, 149. Унификации имени Ермака в значительной степени способствовала церковь. В конце 30-х гг. XVII в. провозглашение "вечной памяти" Ерма­ ку стало особым обрядом поминовения в неделю православия. К этому времени, судя по песням, преданиям, существовала масса наименова­ ний героя, кроме того, бытовало предание, объясняющее, что Ермак — прозвище. Церковнослужители, вероятно, сочли неудобным провозгла­ шение памяти по всей сибирской епархии "жерновому камню", "тагану". Но и произвольно называть покорителя Сибири не было смысла. Поэто­ му был взят один из самых распространенных антропонимических си­ нонимов — Ермолай. При Нектарии (он был сибирским архиепископом до 1640 г.), а затем и при Герасиме скорее всего и шло поправление синодиков, в которых Ермак становился Ермолаем. При этом в синоди­ ках не только исправлялось имя атамана, но вносились и новые имена, производилась их перегруппировка и т.п. Позже, в XIX в., это вынужде­ ны были констатировать те же церковнослужители, например епископ Мелетий, сличавший старый синодик Нерчинско-Успенской монастырс­ кой церкви с другими сибирскими синодиками 144 . Следовательно, все синодики, называющие Ермака Ермолаем, по документальности стоят рядом с фольклорными произведениями. Замена мирского имени покорителя Сибири христианским в фольк­ лорных произведениях была связана с идеализацией образа храброго атамана и явилась своеобразным показателем отношения широких масс к Ермаку, поднятому на пьедестал национального героя. Связь с действительностью всех фольклорных произведений, изме­ нявших имя героя, в том числе и предания о Ермаке-кашеваре, прояви­ лась в отражении эволюции эстетических вкусов народа — уже в нача­ ле XVII в. мирские имена давались только простым крестьянам и работ­ ным людям 1 4 5 , и то редко, покоритель же Сибири в представлении на­ родных масс был выдающейся личностью, которой не пристало носить такое имя. "Сказание о происхождении Ермака"—это скорее всего одно из пись­ менно оформленных народных сказаний первой половины ХУИ в., когда создавалась поэтическая биография покорителя Сибири. Фольклоризм "Сказания" очевиден. Наименование Василий Тимофеевич Аленин — один из вариантов, который в фольклоре широкого распространения 1 4 4 Мелетий, епископ. Подлинное христианское имя покорителя Сибири Ермака Тимо­ феевича // Иркутские епархиальные ведомости. 1883, № 37 (прибавления). Показатель­ но, что сам Мелетий называет имя Ермак "вульгарным". Вероятно, таким же "вульгар-j ным и считали его и церковные деятели XVII в. 1 4 5 Кроме указанного наблюдения Е. Кузнецова, сошлемся еще на мнение А.И. Соко­ лова. См.: Соколов А.П. Русские имена и прозвища а XVII веке // Изв. общества археоло­ гии, истории и этнографии при Казанском университете. 1891. Т. 9, вып. 1. С. 3. не получил. Поэтому кажется странным утверждение одного из защит­ ников документальности анализируемого "Сказания" А. Воронихина: "В многочисленных уральских сказах и легендах Ермака называют Васи­ лием Тимофеевичем Алениным" 146 . А. Воронихин приводит единствен­ ный пример — сказ П.П. Бажова "Ермаковы лебеди", других же приме­ ров нет ни в полном, ни в сокращенном вариантах его работы, ибо по­ добных "многочисленных" сказов в уральском фольклоре просто не су­ ществует 147 . Если П.П. Бажов назвал своего героя ВТ. Алениным, то это еще мало что значит: о Ермаке написаны сотни рассказов, повес­ тей, романов, стихотворений, поэм, литературных сказов 1 4 8; погрузив­ шись в это море беллетристики, можно выискать какой угодно пример. Но если даже допустить, что П.П. Бажов слышал еще в детстве где- нибудь в Сысерти, Полевском, Екатеринбурге предания, в которых Ер­ мак именовался Василием, то можно ли утверждать, что покорителя Сибири действительно звали ВТ. Алениным? Думается, нет. Это один из вариантов. Разнобой в наименовании покорителя Сибири существо­ вал уже в первые десятилетия XVII в., затем постепенно исчезал, но так и не исчез до конца XIX в. — ведь во второй половине XIX в. П.Н. Рыбни­ ков записывал песню, в которой Ермак— Бургомиров. Запись П.Н. Рыб­ никова сделана именно от уральцев — крестьян Екатеринбургского уез­ да Пермской губернии. Очевидно, что Ермак такой же Аленин, как и Бур­ гомиров. "Сказание о происхождении Ермака" обладает такой же достоверно­ стью, как исторические песни, народные предания. Другого вывода при современном состоянии документальных материалов о Ермаке, его про­ исхождении, видимо, не следует делать. К источникам XVII века, вобравшим в себя фольклорные сведения, следует отнести также произведения Н. Венюкова и Ю. Крижанича. Н. Венюков в 80-х годах XVII века составил "Описание новые земли Сибирского государства". Создал он свой труд не "по заказу": просто 1 4 6 Воронихин Α. К биографии Ермака // Вопросы истории. 1946. Ка 10. С. 99; см. также: Он же. Ермак Тимофеевич — Василий Тимофеевич Аленин // Прикамье. 1941. № 3. 1 4 7 Своим необоснованным утверждением, будто на Урале бытуют легенды о ВТ. Аленине, А. Воронихин ввел в заблуждение не только краеведов и авторов популярных брошюр, справочников для туристов и т.п., но и ученых. Исследователи, познакомив­ шись со статьями А. Воронихина, стали считать, что уральские устные рассказы и преда­ ния называют его (Ермака. — В.Е.) Василием Тимофеевичем Алениным — см.: Алексан­ дрова Е.А. К вопросу о методике анализа исторических песен. // Уч. зап. Даугавпилск. пед. ин-та. 1959. Вып. 3. С. 102; "В многочисленных уральских сказах и легендах Ермака называют ВТ. Алениным" — см.: Кондратьева Т.П. Указ. соч. С. 21. 1 4 8 См.: Кузнецов Е. Библиография Ермака. Тобольск, 1891. изложил свои сведения в большей степени через собственное восприя- тие, не заботясь о ссылках на достоверные источники и не думая о до­ казательствах каких-либо тенденций, так характерных для сибирских повестей официального направления" 149 . В географический текст "Опи­ сания новые земли" инкорпорирована история о завоевании казаками Сибири. Эта история, "как и Кунгурская летопись,... тесно связана с При* камьем" и основана на устных сведениях 150 . Известно, что в народных исторических песнях "разбойная" биография Ермака начинается чуть ли не с начала 50-х годов XVI века, в песнях он - даже участник взятия Казани. Думается, что под воздействием исторических песен (если учесть огромную веру народа в истинность сведений, сообщаемых ими) и в преданиях могли совмещаться Ермак - участник боев за Казань и Ер­ мак-покоритель Сибири. В значительной степени это подтверждается фольклорными мотивами, попавшими в историю о завоевании Сибири из "Описания новые земли" Н. Венюкова, который "впервые в сибирской историографии XVII века начинает изложение истории присоединения Сибири со взятия Казани" 151 . Н. Венюков, проезжая через Урал, вероят­ но, слышал местные предания о Ермаке и использовал их пи написании своего произведения; он, например, хронологически связывает взятие Казани и появление на Волге ермаковцев и, таким образом, "обнаружи­ вает истоки своего сочинения, идущие из устной народной традиции" 152 . Известные ему фольклорные сведения Н. Венюков передает так: "Вско­ ре после взятия Казани на Волге начали разбойничать "самовольные казаки с атаманом своим Ермаком Тимофеевым сыном", они "грабили и воровством своим проезду не давали", "многую пакость всякого чина людям русским чинили"; царь об этом знал и "многие посылки своих ратных людей на них посылал", но казаки их "побивали", наконец, Гроз­ ный послал "множество ратных людей водою на судах и горою на ко- нех", тогда Ермак "убоялся" и ушел на Каму 1 5 3 . Как видим, ермаковцы грабят только "русских всякого чина", подвергались ли нападению каза­ ков нерусские торговцы, а также царские послы, неизвестно. И еще одна важная деталь: ермаковцы неоднократно "побивали" "ратных людей" Грозного. Надо полагать, трактовка взаимоотношений ермаковцев со Строга­ новыми в духе литературной традиции была уже во второй половине XVII века настолько распространенной, что существование в народе 1 4 9 В.Г. Мирзоев. Присоединение и освоение Сибири, с. 98. 1 5 0 C.B. Бахрушин. Научные труды, т. Ill, ч. I, с. 48-49. 1 5 1 В.Г. Мирзоев, указ. работа, с. 100. 1 5 2 В.Г. Мирзоев, указ. работа, с. 100. 1 5 3 Сибирские летописи, с. 367-368. другого, отличного от официального, взгляда на эти отношения не вос­ принимались некоторыми авторами XVII века как открытие, и они стре­ мились охарактеризовать взаимоотношения камских солепромышлен­ ников и волжских "воров" на основе именно фольклорных источников, которые им представлялись важными, любопытными, несущими истин­ ные сведения. Так поступил, в частности, и Н. Венюков. Не случайно один из вариантов повести о покорении Сибири, инкорпорированной в "Описание новые земли...", озаглавлен в известной хрестоматии Н. Вит- сена следующим образом: "Иное сообщение о роде Строгановых и о завоевание Сибири" 1 5 4 . Начальные страницы сочинения Н. Венюкова написаны на основе уральских преданий, по которым Строганов - мужик, а не именитый че­ ловек, и судьба его "напоминает судьбу Ермака" 155 . Оба она "простого" происхождения (Ермак-"самовольный" казак, Строганов - "мужик", "по­ садский человек", "породою новгородец"). Тот и другой оказались на Каме, спасаясь от гнева Ивана Г розного (Ермак - "слыша великий гнев госуда­ ря... и приход многоратных людей... убоялся и с Волги... по Каме по- иде"; Строганов - "иже от страха смерти и казни... государя Ивана Васи­ льевича... из Новгорода убежал на реку Каму")156. Сообщается также, что Строганов "убоялся атамана Ермака с товарищи ... того же лета осению... на подъем на службу в Сибирское государство всякими запа­ сы, пушками, пищалями, порохом, свинцом и к судовому ходу всякими припасы наделил" 157 . СВ. Бахрушин замечал, что подобные сведения о взаимоотношениях Строгановых и Ермака "могли быть почерпнуты толь­ ко на месте (т.е. в Приуралье - В,Б,), так как в самой Сибири ... Строга­ новыми не интересовались" 158 . Думается, что в некоторой части уральских преданий XVII в. прекра­ щение волжских разбоев и поход в Сибирь связывались с "осознанием" Ермаком своей "вины" перед царем и стремлением искупить ее. Так, 1 5 4 C.B. Бахрушин. Научные труды, т. Ill, ч. I, с. 148. СВ. Бахрушин, сличая голландс­ кий текст "Иного сообщения", и повесть о покорении Сибири из "Описания новые земли", нашел между ними много "общих черт" и пришел к выводу, что "Иное сообщение" есть "сокращение повести", вошедшей в "Описание". Исследователь также был уверен, что "Иное сообщение" представляет известия "какого-то лица, бывшего на Урале" (см. его указ. труды., с. 48.). Это "какое-то лицо" - Никифор Венюков (А.И. Андреев. Очерки по источниковедению Сибири, вып. I, XVII век, М-Л., 1960, с. 68-71). Для нас важно подчер­ кнуть, что даже заглавие повести из труда H. Венюкова (пусть оно сделано не автором, а составителем хрестоматии) уже указывает на необычайный характер освещения всей истории завоевания Сибири и в том числе отношений Строгановых и ермаковцев. 1 5 5 Β.Γ. Мирзоев, указ. работа, с. 100. 1 5 6 Сибирские летописи, с. 368-369. Почему Грозный хотел казнить Строганова, неиз­ вестно. Мотив, конечно, фольклорного происхождения. 1 5 7 Там же, с. 369. 1 5 6 СВ. Бахрушин. Научные труды, т. Ill, ч. I, с. 49. по "местным рассказам", попавшим в "Описание новые земли", Ермак еще до покорения Сибири начинает заслуживать царское прощение - покоряет "некрещеное" население Приуралья: он "от устья... вверх по Каме реке прошел, город Рыбную, Чертово городище, Алабуху, Сара- пуль, Осу, городы с уезды побрал и покорил под его государское вели­ чество"; он собирает для Грозного дань со всех подданных "прежняго взятого Казанского царя Симеона" 159 . Это пересказ приуральского пре- дания (с упоминанием даже эпической личности - царя Симеона), при­ чем предания русского, так как только русские могли рассказывать Н.Ве- нюкову, что "тот народ", покоренный Ермаком (имеется в виду мордва, черемисы, башкиры...), "и до ныне глуп и урядства воинского на мале у них" 1 6 0 . Оказавшись в вотчинах Строганова, Ермак получает в общем-то уже ненужный совет: "И ты... послужи... государю и государь царь Иван Ва­ сильевич ... пожалует твою вину и тебя с товарищами своими простит" 161 . Строганов также предлагает пойти в Сибирь. Это не расходится с наме­ рениями Ермака и он следует совету камского солепромышленника, тем более, что последний наделяет казаков "всякими припасами". В преданиях, пересказанных Н. Венюковым, путь ермаковцев обри­ совывается несколько иначе, чем в преданиях, зафиксированных Кун- гурским летописцем: Ермак идет Камой, Чусовой, Уткой, затем перехо­ дит на лыжах "на вершину реки Ницы" и "с вершины Ницы вниз... веш­ ним ходом и по Верхотурку и по Тоболу и по иным многим сибирским рекам, с вершины вниз" 1 6 2 . Такие детали как "осеновал до зимнего пути", "водяные суды по сю сторону оставил" - детали, известные и Кунгурско- му летописцу, - хотя и присутствуют в рассказах Н. Венюкова, но оказы­ ваются смещенными: "осеновал" Ермак не на Чусовой и не на Сереб­ рянке, а на Межевой Утке (впрочем, Межевая Утка названа просто Ут­ кой), далее, ермаковцы оставляют свои струги ("тяжелые суды") не на Серебрянке, а на Утке же. Создается такое впечатление, что люди, рас­ сказывавшие Н. Венюкову предания, слышали о продвижении казаков по Среднему Уралу, запомнили некоторые детали, но в своих повество­ ваниях смещали их, так как не представляли точно расположение рек, по которым шел Ермак. Зная о зимовке казаков, они переносят ее в вер­ ховья речки Ницы: "... поделав лыжи ... перешел тот Верхотурский ка­ мень на вершину Ницы" 1 6 3 , но "вниз по Нице" он идет уже "вешним 368. 370-371. Сибирские летописи, с. Там же. Там же, с. 369. Сибирские летописи, с. Там же, с. 371. ходом"; получается, что Ермак зимовал на "вершине" Ницы, хотя ни о каком городище и не говорится. Свой рассказ о пребывании ермаковцев в Сибири Н. Венюков также ведет на основе преданий. "Источники его сведений, - пишет СВ. Бах­ рушин, - очень напоминает те, которыми пользовался Ремезов... Это русские и магометанские легенды. Как и Ремезов, он знает некоторые предания, связанные с урочищами;164 он помнит, что на месте Тобольс­ ка "город деревянный с осыпью был у сибирского царя Кучума", что Аба- лак был "любимою вотчиной" того же Кучума. Некоторые легенды, кото­ рыми он воспользовался, совпадают с ремезовскими, например, о пуш­ ках царя Кучума 1 6 5 . Он, по-видимому, слышал и предания о волшебном панцире, так как два панциря фигурируют и у него в рассказе о гибели Ермака; о том, как был выловлен татарами труп Ермака, он рассказыва­ ет в несколько иной редакции, чем Ремезов. Но наряду с этим мы встре­ чаем в повести и такие легенды, которых нет у Ремезова; такова сказка о "пыжах", носящая характер чисто народный. Наконец, в повести попа­ даются описания туземных обычаев, слегка переиначенные... В выс­ шей степени интересен рассказ о созыве Кучумом своих воинов путем рассылки золоченых стрел: "и посла вместо царских своих грамот стре­ лы свои золоченыя, чтоб другой посылки не дождались, понеже не идет на нас неведомой какой лютой неприятель". Обряд оповещения о войне посредством стрелы, как известно, существовал у многих первобытных народов; в частности, мы встречаем его в Сибири в начале XVII в. у приобских хантов. Автор повести, очевидно, слышал об этом обряде и приурочил его ко времени Кучума 1 6 6 . Итак, Н. Венюков использовал народные предания в качестве источ­ ника фактических сведений. Он пересказал многие из них, причем, пе­ ресказал добросовестно (наблюдения, например, СВ. Бахрушина, при­ веденные выше, дают возможность так утверждать). Поэтому "Описа­ ние новые земли" можно ставить в число важных источников, содержа­ щих урало-сибирский фольклор XVII столетия. Но прежде чем делать дальнейшие выводы из анализа "Описания", остановимся еще на одном произведении XVII века, дающем изложение 1 6 4 Например, H. Венюков пишет, что Ермак ночевал в "урочище, нарицаемое ныне Шишкина деревня", и на следующий день "поплыл судами под горы Тобольские" (Сибир­ ские летописи, с. 372). C.B. Бахрушин приводит этот пример и отмечает: "дер. Шишкина под Тобольском известна по актам XVII века" (СВ. Бахрушин, указ. труды, с. 49). 1 6 5 Исследователь предполагал, что Н. Венюков "сам видел те две пушки, сброшен­ ные с косогора, с которыми связывалась легенда о пушках Кучума, заколдованных каза­ ками" (СВ. Бахрушин, указ. труды, с. 49). 1 6 6 СВ. Бахрушин, указ. труды, с. 49-50. истории завоевания Сибири также во многом на основе устных сведе- ний. Имеется в виду "История о Сибири" Ю. Крижанича. Исследователи, рассматривавшие это произведение единогласны во мнении, что "История о Сибири" написана на основе "местных расска­ зов", что в ней нет "никаких следов использования летописных или во­ обще письменных источников" 167 . Правда, устные сведения, использо­ ванные в "Истории о Сибири", получены автором от людей самых раз­ ных. Известно, что Ю. Крижанич всегда искал встреч с вновь прибывши­ ми в Тобольск людьми, что он постоянно общался не только с русскими, но и иностранцами (ссыльными или проезжавшими через Тобольск)168. В "Истории о Сибири" он указывает некоторых своих информаторов: "лич­ но видел того, кто первый воздвиг крепость на берегах Лены", "беседо­ вал" с основателем Селенгинска 169 и т.д. Очевидно, что от своих собе­ седников и из письменных источников Ю. Крижанич получал сведения самого разного характера, но очевидно и другое: во-первых, его привле­ кали известия, по которым покорение Сибири - дело казаков во главе с "разбойником" Ермаком, и во-вторых, даже из устных сведений он стре­ мится выбрать лишь те, которые ему не встречались в письменных ис­ точниках. "Того, что было описано до сих пор другими, я ... не касаюсь", - предупреждает он читателя 170 . Кунгурская летопись была Ю. Крижаничу неизвестна, как неизвест­ ны, по-видимому, были и другие казачьи летописи. "Описание новые земли" было создано уже после отъезда Ю. Крижанича из России, а между тем его произведение по характеру освещения завоевания Си­ бири имеет много общего с Кунгурской летописью и с сочинением Н. Венюкова. Так, по сообщению Ю. Крижанича, Ермак - "разбойник"; он бежит от "тирании царя Ивана Васильевича" на Волгу и здесь вместе с другими казаками "грабит путников", разбивает даже "несколько стру­ гов, принадлежащих царю"; затем, спасаясь, казаки бегут с Волги, когда они "достигли города Вычегды, то встретили здесь одного солепромыш­ ленника, человека богатого, по прозванию Строганова. Этот солепро­ мышленник, увидев себя окруженным разбойниками, по необходимости должен был оказать им помощь. Он обещает снабдить их и немедленно и на будущее время запасами, оружием, одеждой, вьючным скотом, те­ легами, лишь бы они его промыслов не разгромили. Разбойники приня- 1 6 7 И. Тыжнов. Обзор иностранных известий о Сибири 2-ой половины XVII века. //Си­ бирский сборник, 1887, с. 122; В.Г. Мирзоев. Присоединение и освоение Сибири, с. 178. 1 6 8 С.А. Белокуров. Юрий Крижанич в России. - М., 1902, с. 113. 1 6 9 Цит. по книге: В.Г. Мирзоева, Присоединение и освоение Сибири, с. 173. 1 7 0 А. Титов. Сибирь в XVII веке. - М., 1890, с. 162. ли это условие и, в изобилии снаряженные всем для долгого путеше­ ствия, отправились в Сибирь" 171 . Несомненно, что здесь Ю. Крижани- чем пересказаны устные сведения, близкие по своей сущности тем све­ дениям, что были изложены Кунгурским летописцем и Н. Венюковым. Особенно любопытны в этом пересказе два момента: а) отсутствие "сго­ вора" между казаками и Строгановыми; б) подчеркнута вынужденная помощь Строганова ермаковцам; и даже перечисление запасов, взятых казаками, не кажется случайным - оно напоминает такое же перечисле­ ние у Н. Венюкова (ср.: "всякими запасы, пушками, пищалми, порохом, свинцом и к судовому ходу всякими припасы наделил" 172) и у Кунгурско­ го летописца, хотя последний и более детален в описании отобранных у Строганова припасов и снаряжения. Надо полагать, подобное пере­ числение существовало в ермаковских преданиях XVII века, и все три автора сочли необходимым его использовать. Описание движения казаков по Уралу в Сибирь Ю. Крижанич дает, по-видимому, также на основе устных рассказов: у Строганова были взяты "телеги" и "вьючный скот", казаки, вероятно, сухопутьем добра­ лись до Тобола, где они "сожгли повозки", "покололи скот", сделали "ла­ дьи", в изготовлении которых казаки были "большие мастера" и продол­ жали путь по воде 1 7 3 . Чувствуется, что здесь переложены не уральские, а зауральские предания и не первой, а скорее второй половины XVII века: "забылись" реки, по которым шел Ермак, большая часть маршрута оказалась сухопутной. По-своему Ю. Крижанич описывает и покорение Сибири. ".. Действия казаков рассматриваются им не как организованный поход, а как систе­ матические набеги на татарское население из укрепленного центра на Иртыше, кончавшиеся постоянной удачей благодаря огнестрельному оружию, пока, наконец, не пал Ермак с частью отряда, "осиленный чрез­ мерной и постоянно возраставшею многочисленностью татар". Вслед за этим царские войска, прибывшие по просьбе оставшихся казаков, "окончательно покорили Сибирь" 174 . Итак, несмотря на некоторые различия в освещении покорения Сиби­ ри у Кунгурского летописца, Н. Венюкова и Ю. Крижанича, можно все- таки говорить о том, что все три автора использовали в основном один - фольклорный - источник. Но если Кунгурский летописец и Н. Венюков пересказывают приуральские предания, то Ю. Крижанич перелагает глав- 1 7 1 И. Тыжнов. Обзор иностранных известий о Сибири 2-ой половины XVII века. // Сибирский сборник 1887, с. 122. 1 7 2 Сибирские летописи, с. 369. 1 7 3 Ю. Крижанич. История о Сибири. //А. Титов. Сибирь в XVII веке. M., 1890, с. 166. 1 7 4 В.Г. Мирзоев, указ. работа, с. 180. ным образом "устные предания", имевшие хождение в Зауралье" 175 . Из произведений Н. Венюкова и Ю. Крижанича, на наш взгляд, могу^ быть выделены следующие мотивы и сюжеты, заимствованные в свос время авторами из уральских и зауральских преданий: Ермак участвует во взятии Казани; на Волге Ермак разбойничает вместе с другими "самовольными" к& заками; грабит русских людей "всякого чина"; казаки разбили "несколько стругов, принадлежавших царю"; казаки неоднократно побивали "ратных людей" Ивана Грозного; ермаковцы бегут на Каму, когда разгневанный царь послал против них "множество ратных людей водою на судах и горою на конях"; Ермак, осознавая свою вину перед государем, решает ее искупить, поэтому по пути в Сибирь покоряет "некрещеное" население Прикамья; В вотчинах "мужика" Строганова Ермак получает совет "послужить 1 царю - пойти в Сибирь; Строганов "по необходимости" ("лишь бы казаки не разгромили его промыслов") снабжает ермаковцев "всякими запасами, пушками, пищал- ми, порохом, свинцом и к судовому ходу всякими припасами, а также "вьючным скотом", "телегами"; казаки покинули строгановские вотчины "того же лета осению", в Си­ бирь ермаковцы шли Камой, Чусовой, Уткой, затем на лыжах перебра­ лись на "вершину реки Ницы" через "Верхотурский камень" на Нице пе­ резимовали, а затем двинулись "с вершины Ницы реки вниз... вешним ходом и по Верхотурку и по Тоболу и по иным многим сибирским рекам, с вершины вниз; "тяжелые суды" Ермак приказал бросить на Утке; (вариант) ермаков­ цы сухопутьем добрались до Тобола, затем сожгли свои "повозки", "по­ кололи скот", сделали "ладьи" и продолжали путь по Тоболу; Ермак взял Тюмень; когда Кучум узнал, что посланные для освобождения Тюмени "рат­ ные люди" во главе с Канцелеем разбиты, то он "посла по всему Си­ бирскому царству ко всякого чина людем своим, дабы вскоре к нему без всякого ослушания собиралися, и посла вместо царских своих грамот стрелы свои золоченые, чтоб другой посылки не дожидались, понеже де идет на нас неведомо какой лютой неприятель" 176 ; Из Тюмени ермаковцы отправились на приступ Тобольска; увидев казаков, Кучум выслал своих "ратных людей", Ермак же, сообразив, что "еще у царя Кучума много людей во граде "нежели на выласке... повеле Β.Γ Мирзоев, указ. работа, с. 178. Сибирские летописи, с. 371. дружине своей... мушкеты свои пыжами зарядить, дабы их от себя вдруг не остращать"; когда татары устремились на казаков, то их встретили холостые выстрелы, они усилили натиск и "обратили русских в бегство; "на завтрие" ермаковцы снова подошли к городу, но на этот раз ата­ ман приказал зарядить "всякому по два, по три и по четыре железных жеребья вместо пуль свинцовых"; татары же, думая, что ружья казаков способны издавать только шум, "устремишася к бою, аки на некоторое пиршество" и потерпели поражение; у Кучума в Тобольске было две пушки, "и как с казаками был бой, и в то время велел царь из тех пушек стрелять на казаков и пушки стрелбы не дали, и царь разгневался: пове- ле те пушки с высокия горы вниз в реку Иртыш ввергнути;" из Тобольска Ермак отправил в Москву посольство во главе с атама­ ном Грозой Ивановичем; пять казаков вместе с атаманом повезли Гроз­ ному "отписку Ермака", "да... 60 сороков соболей с пупки и с хвосты, да 50 бобров чернокарих, 20 лисиц чернобурых, да 3 человек с людьми их, ближних приятелей царя Кучума". Осенью "того же году" посольство вернулось; царь казаков простил и "государское жалованье и жалован­ ную грамоту в Сибирь в Тобольск к атаману Ермаку... послал"; Ермак утонул в Иртыше - "на нем в то время два панцыря было... и лоиде ко дну, аки камень". "Кучум на том месте, где же под яром атаман Ермак утопе, повеле рыболовам и людем своим и сетями, и баграми, и всякими снастями промышлять, дабы тело Ермака из омута выволочь вон. А кто тело его Ермака атамана найдет, и тому царь Кучум обеща отвес серебра и честь пожаловать: "А как сыщется, велю тело его вора атамана Ермака в части изрезать, и сам мясо его с родителями своими стану ясти, такова разорителя своего царства" 177 . Ремезовская летопись, составленная в конце XVII века, также содер­ жит пересказы некоторых преданий о Ермаке. Вопросу о месте устных преданий и легенд в составе произведения СУ. Ремезова посвящены две специальные работы: в одной рассматриваются "туземные" леген­ ды, использованные СУ. Ремезовым 178 , в другой - сведения казачьей "устной летописи", т.е. мотивы и сюжеты русских преданий 179 . Так как предмет нашего изучения не татарские, а русские предания, то обра­ тимся только к последней работе и воспользуемся выводами, к которым пришла Е.И. Дергачева-Скоп. По ее мнению, устными по происхожде­ нию являются следующие сообщения Ремезовской летописи: Сибирские летописи., с. 375,376, 377. и " " Р в В - Б а х Р У ш и н - Туземные легенды в "Сибирской истории" СУ. Ремезова. //Истори- 1916 № ? ! i e C T ^ о я З А а В а в М Ы е и с т ° Р и ч е с к и м обществом при Московском университете, 1916, №34 с. 3-28. 1 7 9 Е. Дергачева-Скоп, указ. работа, с. 108-111 о поимке Кутугая, "дворецкого" Кучума, его сборщика ясака; о встрече Ермака на реке Туре с шестью князьками; о Березовом н Караульном ярах (к последнему месту прикреплялся известный сюжет; татары перегородили реку цепью, рассчитывая, что ермацкие стругу перевернутся; расчет не оправдался: разорвав цепь, "суда" прошли); о городе есаула Алышая, Бабасанах, где был похищен Ермаков "ертауль ный" струг; о Карачине граде, о бое под Чювашами. Совершенно очевидно, что к этим сведениям можно прибавить и из* вестия о разбоях Ермака на Волге как известия фольклорного проис- хождения: Ермак воевал "бусы по Хвалынскому морю" со "многими свг> евольными вой, яко и царскую казну шарпал"; однажды ермаковцы раз­ били "государевы казенные суды, послов и бухарцев в усть Волги реки" 180 . Фольклорные произведения о Ермаке были также использованы не­ известным автором, создавшим в XVIII веке1 8 1 один из вариантов Стро­ гановской летописи - имеется в виду Строгановская летопись по Тол­ стовскому списку. Автор Толстовского списка, перелагая канонический текст Строганов­ ской летописи, внес несколько собственных характеристик действий ермаковцев, уточнений и т.п. К примеру, маршрут движения казаков в Сибирь дан у него точнее, чем в каком-либо другом списке Строганов­ ской или Есиповской летописей, характеристику разбойничьих действий ермаковцев он сопровождает восторженным восклицанием: казаки "зело гораздо по Волге храбруют" и т.п. В то же время автор вносит свои до­ бавления. Особенно любопытна вставкав текст летописи исторической песни о Ермакове - случай почти уникальный в сибирском летописании. Получив от Строгановых, сообщает летописец, "дары многие" и "пи­ сание" - приглашение служить у них, "атаманы и казаки Ермак Тимофе­ ев с товарищами, Иван Колцов, Яков Михайлов, Никита Пан, Матфей Мещеряк" собрался "в круг" и "начаша думати": "идти ли им на помога- ние к Строгановым или нет" 1 8 2 . Велика услуга фольклористике автора Толстовского списка Строга­ новской летописи: его запись исторической песни - одна из "древней­ ших" 1 8 3 . В то же время сам факт инкорпорирования песни в текст исто­ рического сочинения свидетельствует о вере летописца в истинность сведений, сообщаемых фольклорным произведением. Видимо, главное, что привлекло летописца в песне - это осознание самими казаками вины 1 8 0 Сибирские летописи, с. 312, 316. 1 8 1 Там же, с. 111. 1 8 2 Сибирские летописи, с. 55-56. 1 8 3 A.A. Горелов. Народные песни о Ермаке. Автореферат канд. диссертации. - Л. 1963, с. 8. перед царем и стремление искупить ее. Для большей убедительности летописец сочинил и ответ казаков на призыв Ермака отправиться слу­ жить Строгановым; ответ вложен в уста "Ивана Колцова". Таким обра­ зом, исторические песни наряду с преданиями составляли ту устную народную историю, из которой летописцы черпали фактические сведе­ ния. Не менее интересным является отступление Толстовского летопис­ ца от традиционного изложения событий, происходивших непосредствен­ но в Сибири. Так, рассказывая о неудачах Кучума, летописец сначала следует в общем-то принятому в сибирском летописании порядке: тя­ желое положение Кучума усугубляется "восстанием" его мурзы Карачи, от которого сам Кучум "едва утече... за некоторый малый мысочек" 184 но далее Толстовский летописец останавливается уже непосредствен­ но на характеристике дальнейших действий и судьбы Кучума - расска­ зывает о превращении Кучума в "люта волка", в "татя и разбойника" и о его гибели: "... В злобе и горести своей нача сам (Кучум - В.Б.) своих татар пленити и остяцкия и вогульския улусы громити: они же видяще се, яко иже бысть им царь и владыка обратися в люта волка, и собраша- ся на него и на чаша его гоняти. Он же не веде, где от них детися и побеже в колмацкия улусы и бегая подсмотри тамо конския стада и ото- гна; и уже бо к тому бысть не яко царь, но яко тать и разбойник и бегун. Калмаки же ощутиша его и погнаша в след его и кони свои отполониша; он же едва от них утече и оттоле бежав в Нагайскую землю и тамо зле окаянную свою душу изверже" 185 . Подобный эпизод - изгнание Кучума из Сибири, его "воровство" и гибель - есть и в Есиповской летописи и внесен он туда со слов "достоверных мужей" 1 8 6 . Однако у Есипова изго­ няют Кучума не остяки и вогулы, а казаки; у Есипова больше деталей: "русский вой" Кучума "побита и две царицы его и сына царевича взя- ша"; Кучума убивают "нагаи" со словами: "Яко русский вой уведают, яко ты зде пребывавши, да и нам такожде сотворят, яко ж и тебе" 1 8 7 и др.; кроме того, Кучум уже "душу изверже", а Ермак еще жив и роль коварно­ го обманщика в сцене гибели атамана играет Алей. Предания о смерти Кучума слышал не только С. Есипов в XVII веке, но и Толстовский лето­ писец в XVIII в. и оба пересказали их литературным языком своего вре­ мени. Народные предания о том, что Кучум погиб раньше, чем Ермак, бытовали и в XIX столетии. По одному из них, Кучум, вытесненный Ер- Сибирские летописи, с. 80. Сибирские летописи, с. 80. C.B. Бахрушин. Научные труды, т. 3, ч. I, с. 29. Сибирские летописи, с. 159-160. маком с Тобола, кочует вне пределов Сибирского царства и умирает, будучи на реке Кучу-Мында 188 . Неизвестный автор Толстовского списка Строгановской летописи был знаком с урало-сибирским фольклором и, доверяя фольклорным истом, никам, ввел в свое произведение почерпнутые из них сведения. Но ис пользовал он фольклорные сведения выборочно - только те, которые не противоречили его концепции; это следующие: ермаковцы "на Волге на перевозех нагайцев и ардабазарцев громят н побивают", "громят казну государеву" и убивают царского посла; Строгановы приглашают казаков к себе на службу; казаки решают: лучше идти к Строгановым, чем быть посаженными в "темницы"; Ермак успешно сражается с татарами, изгоняет из Сибирского цар. ства Кучума, который погибает в "Нагайской земле"; Алей, сын Кучума, продолжает борьбу против Ермака, однажды но. чью татары, возглавляемые Алеем, напали на спящих казаков и пере- били всех, Ермак же, видя безвыходность положения, "побеже в струг свой и не може в него скочити тягости ради сущия на нем, бе бо одеян железом, и вступи на край струга, струг опровержеся, и испаде Ермак из струга в воду и утопе в реце" 1 8 9 . Обратимся к Лихаческому списку "Слова о Сибирской стране". "Сло­ во" было создано, видимо, в начале XVII в.; представляет, по определе­ нию H.A. Дворецкой, "соединение сведений повести Есипова и повести Строгановых" с разного рода "добавлениями, заимствованными из ис­ точников, до нас, по-видимому, не дошедших" 190 . Два "добавления" сама H.A. Дворецкая выделяет как фольклорные по происхождению. Это: "В лета 7089 года летом царь государь и великий князь Иоанн Васильевич всея России самодержец послал в Астрахань на судах казну свою де­ нежную и свинец и порох. И как будут казною против реки Самары и выгребли из Самары реки в стругах ясаульных множе яицкие казаки и волские со огненным боем. И государеву казну всю погромили и воево­ ду князя Григории Засекина и всех людей побили и всю казну царскую взяли и пошли по Волге вверх в Каму реку" 1 9 1 . "Важно отметить, - пишет H.A. Дворецкая, - что Григорий Засекин действительно был воеводой в Переволоке (Царицыне) и посылал погоню из вновь отстроенного горо­ да Саратова за "воровскими" казаками и атаманами, правда с Ермаком 1 8 8 Ф. Голубев. Могила Кучума (Из рассказов старожила) //Сибирский вестник, 1889, №79. 1 8 9 Сибирские летописи, с. 83. 1 9 0 H.A. Дворецкая. Археологический обзор списков повестей о походе Ермака. //Тру­ ды отдела древнерусской литературы", т. XIII. - М-Л., 1957, с. 482. 1 9 1 Цит. по: H.A. Дворецкая. Официальная и фольклорная оценка похода Ермака в XVII веке. //Труды отдела древнерусской литературы, т. XIV. - М-Л., 1958, с. 333. здесь не могло быть связи, так как действия Засекина относились к 1589- 1590 г.г. Очевидно, какие-то рассказы о Григории Засекине переплете­ ны были с преданиями Ермаковых казаков о их приходе в Сибирь. О том, что в списке Лихачева нашли отражение рассказы этих казаков, возможно, значительно измененные поздней их передачей, свидетель­ ствует такая вставка списка Лихачева: "... приидоша же и в слободы Никиты Строганова, и оттоле поидоша в Чусовую реку, рекою до волоку, и ту к нам присташа многие пермечи..." 192 . Другая исследовательница сведения о воеводе Григории Засекине из "Слова" связвает с "реальны­ ми "разбоями" Камской вольницы под предводительством соратников Ермака Сокола и Петуха", с именами которых, "как с именем Ермака, народ Урала накрепко связывал создание Камской вольницы (1577- 1578 г.г.), появление камских "усов удалых молодцев"193. Думается, что не следует вслед за В. Весновским утверждать, будто Камская вольни­ ца возникла именно в 1577-1578 г.г. ибо эта датировка основана лишь на одном предании, слышанном В. Весновским в 1912 г. в д. Елово на Каме, где ему рассказывали "местные старики, что Сокол и Петух-"спод­ вижники" Ермака" 1 9 4 . В остальном можно согласиться с Е.И. Дергаче- вой-Скоп. Очевидно, что многие действий Камской вольницы, уже суще­ ствовавшей в конце XVI века, к конце XVII - началу XVIII вв. могли фигу­ рировать в некоторой части приуральских преданий как действия, кото­ рыми руководил Ермак. Итак в "Слово о Сибирской стране" из ермаковских преданий попали следующие сведения: однажды казаки напали на царские "суда", что везли "казну денеж­ ную, свинец и порох"; "всю казну" взяли, "всех людей" и воеводу Григо­ рия Засекина "побили" и "пошли по Волге вверх в Каму реку"; Казаки пришли в вотчину не к Максиму, а к Никите Строганову; в Приуралье перед сибирским походом к ермаковскому отряду прим­ кнули "многие пермечи". Исследователи также справедливо отмечают, что составитель Лиха­ чевского спсиска "Слова о Сибирской стране" использует фольклорные сведения "лишь в качестве украшения" 195 своего рассказа. В нашем распоряжении есть еще сборник, составленный в первой половине XVIII века Кириллом Даниловым. В сборник включена трило­ гия о Ермаке, созданная автором на основе прозаического и песенного 1 9 2 H.A. Дворецкая, указ. работа, с. 333. 1 9 3 Е. Дергачева-Скоп, указ. работа, с. 111-112. 1 9 4 В. Весновский. Камская вольница. //Пермский краеведческий сборник. Вып. III. - Пермь, 1927, с. 65. 1 9 5 Е. Дергачева-Скоп, указ. работа, с. 112. ермаковского фольклора. Наибольший интерес для нашей работы пред. ставляет "повествовательная" часть произведения "Ермак взял Сибирь", Вообще о сборнике К. Данилова и о ермаковской трилогии писали многие исследователи; в советское время подробно "повествователь­ ная" часть интересующего нас произведения была рассмотрена Б.Н. Путиловым, а затем A.A. Гореловым196. Все, что сказано этими фольк­ лористами, вполне подтверждается фольклорным материалом, имею­ щимся в нашем распоряжении. Кирилл Данилов использовал следующие сюжеты и мотивы "ураль­ ских и притобольских" преданий: Ермак - "волжский разбойник" предлагает казакам пойти "в Усолье ко Строгановым", чтобы запастись у них оружием и хлебом; маршрут: Чусовая-Серебряная-Жеравль-волок-Баранча-Тагил-Тура- "Епанча-река"-"Тоболь-река"; зимовали 200 казаков в пещере чусовского камня, остальные "люди похужея" - "на другой стороне" ...(в) Печеру убиралися", на "Баранчен- ской переволоке" казаки бросили "лодки-коломенки"; на Баранче казаки "наделали баты сосновыя и лодки набойницы" и поплыли к Тагилу; у Медведь-камня ермаковцы сделали остановку для изготовления "больших коломенок"; из Тагила казаки попали в Туру, из Туры - в "Епанчу-реку": они "тут управилися: поделали людей соломенных и нашили на них платье цвет­ ное; было у Ермака дружины три ста человек, а стало уже со теми боль­ ше тысячи"; в "Медянских юртах" ермаковцы пленили "князька небольшева", кото­ рый показал им "путь по Тоболь-реке"; в трех небольших устьях казаки "собиралися во единый круг, решали как бы им "приплыть к горе Тобольской"; решили: Ермак пойдет "устьем верхним", Самбур - "устьем средним", а Анофрей - "устьем нижним"; Анофрей и Самбур выплыли первыми "под саму высоку гору Тоболь­ скую", здесь состоялась "баталия великая со теми татары котовскими", которая продолжалась целый день; татары удивлялись неуязвимости русских: "каковы русски люди крепкия, что ни едино убить не могут их, каленых стрел в них, как в снопики налеплено, казаки же все невредимы стоят"; 1 9 6 Древние российские стихотворения, собранные Киршею Даниловым. Издание под­ готовили А.П. Евгеньева и Б.Н. Путилов. М-Л., 1958, с. 604-606; A.A. Горелов. Трило гия о Ермаке из сборника Кирши Данилова (Полемические заметки) //"Русский фольк­ лор", VI, М-Д., 1961, с. 344-376. в это время Ермак со своей дружиной вышел "до устья Сибирки-реки" и "полонил" Кучума, затем отпустил ранее пойманного князька "со из­ вестием ко тем татарам котовским, чтобы оне в драке с казаками поми- рилися: уж де царя вашего во полон взяли"; татары принесли Ермаку "казну соболиную и бурых лисиц"; затем Ермак "шил шубы соболиныя" и шапки, и со "всемя казаки отъез­ жал... ко грозному царю", которому признался, что его казаки "персид- скова посла устукали"; Грозный, выслушав исповедь атамана, "не прогневался", "приказал Ермака пожаловати" и отпустил в Сибирь брать с татар "дани-выходы в казну государеву"; Ермак, вернувшись в Сибирь, стал усердно выполнять волю царя ("... стал он их наибольше под власть государеву покоряти, дани-выхо­ ды без опущения выбирати"); Через "год-другой" татары "взбунтовалися", напали на Ермака, когда у него казаки были "разосланы по разным дальным старнам, а при нем только было казаков на дву коломенках"; сражение происходило на Ени­ сее; "билися-дралися с татарами время немалое"; Ермак "для помощи своих товарищев" хотел "перескочити на другую свою коломенку и сту­ пил на переходню обманчивую, правою ногою поскользнулся... и та пе­ реходня с конца верхнева подымалася и на его опущалася, росшибла ему буйну голову и бросила ево в тое Енисею-быстру реку. Тут Ерма­ ку... смерть случилась" 197 . В заключение специально остановимся на одном из основных эпизо­ дов народной истории завоевания Сибири - на гибели Ермака. Гибель главного героя сибирской эпопеи волновала, интересовала не только русских, но и татар. Причем у последних бытовали предания и о гибели атамана и о его военных доспехах, даже одежде, о чудесах, будто происходивших на его могиле и т.п. Все это мы знаем благодаря у : М: и с : у , ремезовым! Известно, что Ульян Моисеев Ремезов от тайши Аблая в 1660 году узнал, что Ермак "от Кучума на перекопе побежа и утопе, и обретен, и стрелян, и кровь течаше, и пансыри разделиша и развезоша, а как от пансырей и от платья чудес было, и как татары смертной завет положи- ша, что про него русакам не вещати"; причем, тайша добавлял: "егде же аз был мал и утробою болен, и даша мне земли с могилы его (Ермака - В.Б.) пить, здрав явихся до ныне; егде же земли с могилы взято и еду 1 9 7 Цит. по: "Сборник Кирши Данилова. Древние российские стихотворения, собран­ ные Киршею Даниловым". Издание подготовили Α.Π. Евгеньева и Б.Н. Путилов. Изд. АН СССР, М-Л., 1958, с. 87-90. с нею на войну, побеждаю; егде ж нет земли, тощь возвращаются"198. Татары и калмыки даже в конце XVII в. продолжали свято верить в чу. десные свойства панциря Ермака и вели борьбу за право обладать им 1 9 9 . Историки считают, что рассказ тайши Албая, услышанный СУ. Ремезо- вым от отца мог быть им в рукопись "Истории Сибирской" или "непос­ редственно внесен" или "продиктован" 200 и что эта Аблаева "сказка" по^ служила для СУ. Ремезова источником сообщения о двух панцирях, в которые был одет Ермак в момент гибели и которые будто бы были при­ сланы ему в подарок от царя 2 0 1 . "Непосредственную передачу слов местных жителей (о гибели ата­ мана - В.Б.) даже с сохранением противопоставления рассказчика-та­ тарина слушателям-русским" 202 донесла до нас Строгановская летопись по списку Спасского. Однако СВ. Бахрушин не отмечает, что автор ле­ тописи передает "слова местных жителей", по крайней мере, небрежно. Более точен все-таки С Есипов: "... В полунощи ж приидоша множество татар, казаком же спящим без всякого спасения, и нападоха на нь и по- биша, токмо один казак утече. Ермак же виде своих воинов побиеных и ни от кого ж виде помощи имеет животу своему, и побеже в струг свои и не може дойти, понеже одеян (бе) железом, стругу ж отплывушу от бре­ га и не дошед утопе" 2 0 3 . Здесь присутствует деталь - "одеян (бе) желе­ зом" - украшающая всю сцену и, главное, во многом объясняющая ги­ бель Ермака. И это резко отличает рассказ Есипова от варианта Строга­ новского летописца. Думается, что в русских преданиях XVII века пан­ цирь (или панцири), или кольчуга обязательно фигурировали. Не слу­ чайно все летописцы 204 отмечают, что атаман "одеян бе железом" 2 0 5 , "одеян бе железом в пансыре тягче" 2 0 6 , что он не мог в струг "скочити тягости ради сущия на нем" 2 0 7 . Вообще сравнение эпизода гибели Ермака в летописях показывает, что, с одной стороны, летописцы стремятся изложить все события роко­ вой ночи строго последовательно: казаки остановились "у перекопа" 1 9 8 Сибирские летописи, с. 348. 1 9 9 Историю этой борьбы см.: C.B. Бахрушин. Туземные легенды в "Сибирской исто­ рии" С. Ремезова, с. 3-28. 2 0 0 Л.А. Гольденберг. Семен Ульянович Ремезов. М., 1965, с. 115. 2 0 1 C.B. Бахрушин. Научные труды, т. Ill, ч. I, с. 98. 2 0 2 Там же, с. 27. 2 0 3 Сибирские летописи, с. 148. 2 0 4 Нет упоминания о панцире еще в Есиповской летописи по Бузуновскому списку: "... Ермак... побеже в струг и не можаше ускорити, понеже той струг отстоит далече от воды, паде в воду и утопе". - Сибирские летописи, с. 302. 2 0 5 Там же, с. 148, 221, 225, 268 и др. 2 0 6 Там же, с. 288. 2 0 7 Сибирские летописи, с. 83. и "ту обночеваша" 208 ; "стража же крепце не утвердиша" (или: "не поста- виша станы и стражу крепкую", или: "ни единого от них стража не бысть" 209; "тоя же нощи бысть дождь велий") или: "ночь бысть темна и мрачна и дождлива" 210 ; нападение татар на спящих ермаковцев произош­ ло "в пол у нощи" 2 1 1 ; казаки были все перебиты, "токмо един казак уте- че" 2 1 2 . С другой стороны, летописцы все-таки вносят добавления и по­ рой очень существенные. Так, в одних списках сообщается, что герой утонул в Вагае, в других - в Иртыше 2 1 3 , большинство летописцев утвер­ ждает, что Ермак не выставил охрану, а автор Румянцевского списка Есиповской летописи пишет, что казаки все-таки поставили "станы своя и стражу" 214 , все летописцы говорят, что руководил нападением Кучум, а у составителя Толстовского списка Строгановской летописи - Алей, сын Кучума 215 ; по-разному говорят летописцы и о том, посылал ли Ку­ чум к лагерю казаков "подсмотрщиков" с приказанием "твердо стрещи" спящих 216 ; автор Головинского списка Есиповской летописи пишет о 150 погибших ермаковцах 217 , а у других такой детали не встречается и т.п. Очевидно, одной из причин подобной разноголосицы явилось использо­ вание летописцами народной молвы. Ведь именно из преданий попало в летописи, например, такое известие: "Бе же у него (Кучума - В.Б.) та­ тарин в смертной вине и призва его царь Кучюм и рече ему: "Отведай мне в реке Вагаю броду, толко отведаешь, и я тебе пожалую и от казни избавлю". Татарин же реку Вагай перебрел и видев казаков спящих без стражи, и пришел татарин поведал царю Кучюму все, что казаки спят без стражи. И царь Кучюм тому его слову не поверил, и паки царь по­ слал по прежде глаголанному словеси и повеле у них для истиннаго свидетельства нечто у них взять"; татарин вернулся в лагерь и взял "три пищали да три ж лядунки с порохом" 218 . СВ. Бахрушин назвал этот эпи­ зод "сказочным анекдотом" и "сказкой" 219 . С ним нельзя не согласиться; 2 0 8 Там же, с. 82, 148, 220, 225, 288, 302; в Есиповской по Головинскому списку; "ста ночевати в пролете" - там же, с. 309. 2 0 9 Сибирские летописи, с. 82, 148, 220, 225, 309. 2 1 0 Там же, с. 148, 83, 221, 268, 288: в Есиповской по Абрамовскому списку: "тоя же нощи бысть ветр велик" - там же, с. 225. 2 1 1 Там же, с. 37, 83, 148, 225, 268, 288. 2 1 2 Там же, с. 38, 148, 225, 268 и др. 2 1 3 Ср., напр., там же, с. 221 и 225. 2 1 4 Там же, с. 268. 2 1 5 Там же, с. 82-83. 2 1 6 Там же, с. 52-53, 82-83, 220, 268, 302. 2 1 7 Там же, с. 309. 2 1 8 Сибирские летописи, с. 220-221: по "Новому летописцу", татарин принес из лагеря "три пищали и три борошня" - ПСРЛ, т. XIV, с. По Есиповской летописи Головинского списка, татарин ^краде" только одну "пищаль и лядунку" - Сибирские летописи, с. 310. 2 1 9 СВ. Бахрушин. Научные труды, т. Ill, с. 21, 22. эта "сказка" украсила весь рассказ и в то же время сделала его досто* вернее для слушателей. Наличие ее в летописях - еще одно свидетель ство влияния устности на письменность. Можно с уверенностью сказать, что если большинство летописцев, связанных традицией с письменными источниками, вносили в свои про. изведения только некоторые детали из народных преданий, но самое сцену гибели атамана передавали все-таки без существенных отстугь лений от литературной традиции, то народ рассказывал о гибели Ерма- ка по-разному. Могло существовать, по крайней мере, несколько вари* антов предания о гибели Ермака. И насколько народные предания отли- чались от летописной редакции, можно судить хотя бы по вариантам, зафиксированным Кириллом Даниловым или Никифором Венюковым. У последнего: "... Доиде до Сибирки речки, от Тобольска вверх по реке Иртышу 20 поприщ; речка Сибирка пала устьем в Иртиш под земляной город, идеже царь Кучюм в великом опасении пребываше. И не дошед того места за полтора поприща на той же горной стране под крутым яром Ермак с товарищи своими, вышед ис судов своих ясаульных на берег, поставил на лугу полатки и спал в них; и тогда неприятели со уготованным войском своим ударили на обоз его атамана Ермака с то­ варищи, тогда ж Ермак ис полатки своей спальной услыша то нахожде­ ние иноплеменных на себя и не чая, что место плохо, и стоять не воз­ можно, скочил с яру в судно в струг свой и перескочил три струги мочию своею, паде в воду в великую реку Иртиш в яр в глубокое место, а на нем в то время два панцыря были, иже утопе, абие и поиде ко дну, аки камень; дружина же его храбрая с того бою отьидоша в целости, и ни един от них погибе. После же отходу казацкого царь Кучюм на том мес­ те, иже же под яром атаман Ермак утопе, повел е... людям своим ... вся­ кими снасти промышлять, дабы тело Ермака из омута выволочь вон" 2 2 0 . Мы рассмотрели ряд исторических сочинений, в которых оказались включенными фрагменты, мотивы, пересказы сюжетов ермаковских по­ вествований XVII - первой половины XVIII вв. Разумеется, разыскание фольклорных мотивов в сибирских летописях может быть продолжено. Но для нашей работы, видимо "выделенного" количества сюжетов и мотивов преданий вполне достаточно. Достаточно и для того, чтобы представить общую картину - что рассказывали о Ермаке в XVII - пер­ вой половине XVIII вв. в Урало-Сибирском крае - и для того, чтобы на собранном материале показать, как формировался ермаковский цикл, как развивался в первые полтора столетия своего существования. Обратимся теперь к источникам второй половины XVIII-XIX вв. 2 2 0 Сибирские летописи, с. 376-377. МОТИВЫ ЕРМАКОВСКИХ ПРЕДАНИЙ ВТОРОЙ ПОЛОВИНЫ XVIII-XIX вв. 2 2 1 Из источников указанного периода могут быть выделены следующие мотивы ермаковских преданий: Жизнь подростка Ермака среди разбойнков: кроме уже рассмотрен­ ных источников XVIII-XIX вв., содержащих фольклорные сведения о дет­ стве, юности Ермака, обнаружить не удалось. Имеющиеся записи пре­ даний на эту тему относятся к советскому времени. Ррмак - волжский разбойник: все исторические источники второй по­ ловины XVIII-XIX вв. при освещении "разбойной" деятельности Ермака используют (с разного рода оговорками или без них) сведения, почерп­ нутые или из сибирских летописей XVII в. Пожалуй, только И. Икосов и И.Е. Фишер ввели в свои сочинения мотивы ермаковских преданий. По П. Икосову, Ермак возглавляет донских казаков; последние зани­ маются разбоями по всей Волге и на Каспийском море; они убивают не только "иностранных посланцев и купцов", но и "российского посланни­ ка Карамышева, который был послан от великого государя в Персию"; казаки также разграбили "казну его царского величества"; разгневанный царь посылает "из Москвы знатное число российского воинства и пой­ манные казнены смертно, только многие свой живот спасли бегством" 222 . У И.Е. Фишера со ссылкой на народную молву 223 говорится: "Ермаке сообщниками своими, которых, как сказывают, было от 6000 до 7000 человек, пошел еще до прибытия царского войска вверх по реке Каме до Чусовой, где нашел Максима Строганова". Свидетельство о присут­ ствии мотива "Ермак-разбойник" в волжских преданиях оставил Г. Пе- ретяткович 224 ; на Каме этот же мотив зафиксирован В.И. Немировичем- Данченко: Ермак живет в пещере, находящейся в месте впадения Бе­ лой в Каму - "с Белой ли кто пойдет, по Каме ли поплывет, все одно скрозь руки не пройдет, на всяком пути переймут его сторожевые каза­ ки" 225 . В Приуралье же рассказывали и о пребывании Ермака-разбойни- 2 2 1 Временные рамки взяты несколько приблизительно - в процессе исследования пришлось привлечь источники и начала XX в. 2 2 2 История о родословии и богатстве и отечественных заслугах знаменитой фамилии гг. Строгановых ΠΓΒ, 1880, №96. 2 2 3 И.Е. Фишер. Сибирская история с самого открытия Сибири до завоевания сей зем­ ли российским оружием. СПб, 1774, с. 114. 2 2 4 "Местные жители и в настоящее время еще указывают немало становищ, на кото­ рых, по преданию, располагались в былое время шайки различных атаманов, гулявших по Волге; между прочим, в нынешних селениях Ермаковке и Кольцовке, находящихся на Самарской луке, признают места, где некогда жил знаменитый Ермак Тимофеевич и его сподвижник Иван Кольцо". - Г. Перетяткович. Поволжье в XV и XVI веках. М., 1877, с. 312-313. 2 2 5 В.И. Немирович-Данченко. Кама и Урал (Очерки и впечатления), бесплатное при­ ложение к журналу "Природа и люди". 1904, кн. IX, с. 80; в дальнейшем: В.И. Немирович- Данченко. Кама и Урал. ка на реке Ик: он там "от царских приставов долго хоронился"226. В транс, формированном виде указанный мотив присутствовал в сказаниях ураль ских казаков: Ермак с помощью "шишигов" (чертей) взял для Грозного Казань и Астрахань 2 2 7 . Ермак разбойничал по Каме: ν него были соратники Сокол и Петух В. Весновский, занимавшийся историей Камской вольницы, отмечал: "В местной литературе 228 имеется указание, что известное на Каме с. Ело* во, расположенное на левом берегу, в 270 в. вниз от Перми, по преда нию, основано разбойничьим атаманом Соколом, а соседняя с Еловым д. Толстик обязана своим существованием атаману Петуху. Оба назван* ные атаманы - современники Ермака. В бытность мою в Елове в 1912 г, мне пришлось слышать рассказы местных стариков, что Сокол и Петух не только современники, но и сподвижники, соратники Ермака. Не представляется невероятным, что за время продолжительного плава ния по реке Каме, те или другие дружинники Ермака могли высадиться на берег и отстать от отряда. Так или иначе, но народное предание воз­ никновение Камской вольницы связывает с именем Ермака Тимофее­ вича и это обстоятельство дает основание считать, что сама Камская вольница появилась во второй половине XVI века (около 1577-1578 г.). Тот же факт, что атаманы Сокол и Петух явились основателями дере­ вень, свидетельствует о том, что деятельность их в этом районе носила более или менее постоянный деятельный характер" 229 . Ермак грабит поселки пермяков: Мотив упомянут вскользь в очерках В.И. Немировича-Данченко. Описывая Билимбай, писатель замечает: "Народ здесь, как и везде... Бил какой-нибудь "разбойный" человек мир­ ные поселки пермяков - это Ермак. Расспросишь, и окажется, что ле­ гендарный герой наш должен был жить, по крайней мере, триста лет" 2 3 0 . Очевидно, что Ермаку приписывались разбойные действия, имевшие место даже в XIX в. Ермак утопил "любимую царевну Алмаз" в Ике. тогда река помогла ему уйти от царских войск, преследовавших его: Этот сюжет "прикреп­ лялся" к Ермаку-разбойнику только в Приуралье. Пересказан также В.И. Немировичем-Данченко 231 2 2 6 Там же, с. 75. 2 2 7 И. Железное. Сказание уральских казаков. Ермак. //Библиотека для чтения, 1861, март, т. 164, с. 50. Об осмыслении донскими казаками волжских разбоев Ермака см.: П. Якушин. Путевые письма. //Отечественные записки, 1868, №10, с. 134-135. 2 2 8 И.Я. Кривощеков, И.К. Зеленое. Иллюстрированный путеводитель по р. Каме, Пермь, 1911, с. 7. 2 2 9 В. Весновский. Камская вольница. //Пермский краеведческий сборник. Пермь, 1927, вып. Ill, с. 64-65. 2 3 0 В.И. Немирович-Данченко. Кама и Урал, кн. XI, с. 288. 2 3 1 Там же, кн. IX, с. 75. Ермак "заклял" те места в реке Ик. где им оставлены клады: "Сказы­ вают, есть такие места, которые Ермаком закляты. Туда он свои клады хоронил. И пононе пойдет кто туда купаться, его нечисть эта самая за ноги на дно тянет". Это мотив старообрядческого предания о Ермаке- разбойнике; согласно преданию, Ермаков клад достанется "старцу бла­ гочестивого жития" тогда, когда "перестанут старую веру гнать и по всей Москве будет нашим вольно молится и в свои била звонить" 232 . Добро, добытое разбоями, спрятано ермаковиами в "Пыжкиной луке": сюжет предания пересказан И. Железновым: по "записям ермаковских казаков" добро находится в Пыжкиной луке - там "растут три осокоря, а промеж них три куста гребенщика, а промеж гребенщика зарыт клад из денег, из ружей и изо всякой золотой и серебряной посуды. Стережет его пестрый бык", которого бояться не надо, но и нельзя "отмахиваться", кричать, смотреть на него. Клад следует брать одному, иметь с собой "икону и чистое полотенце - клад на них скорее пойдет" 233 . Ермак "ограничил" на Каме черта, разбивавшего барки: "Народ толку­ ет, что в самой излучине (Камы, возле дер. Подмонастырье" - В.Б.) черт сидит, которому дана власть разбивать барки, не приставшие к монас­ тырю. - Только Ермак этого черта и ограничил. Он с одного инока снял крест и бросил в самую пучину к черту. Схватились они там - поднялись. Кама выше берегов вскипела вся. Надел Ермак Тимофеевич крест на черта и сгинул он с той поры совсем" 2 3 4 . Начало сибирского похода: Ермак и Строгановы: как уже было отме­ чено, в некоторых преданиях XVII - первой половины XVIII вв. начало похода связывалось с материальной помощью Строгановых ермаков- цам. Преданий второй половины XVIII-XIX вв. об этом нам обнаружить не удалось, но они, несомненно, существовали. Сохранилось несколько глухих отголосков повествований о связи Ермака и Строгановых: "Стро­ ганов воевал с Ермаком вместе татар" 235 , как и Ермак, "Строгановы та­ тар били" 236 ; кроме того, есть свидетельство пермского историка А. Дмит­ риева; он писал в конце XIX в.: "... В Пермском крае живы еще народные предания о связи Ермака со Строгановыми..." 237 . Хотя он не приводит этих преданий, его свидетельству можно верить. 2 3 2 В.И. Немирович-Данченко. Кама и Урал, кн. IX, с. 75-76. 2 3 3 И. Железное. Сказания уральских казаков. //Библиотека для чтения, 1861, сЬев- раль.т. 163, с. 17-18. ^ 2 3 4 В.И. Немирович-Данченко, Кама и Урал, кн. IX, с. 61-62. 2 3 5 Там же, кн. X, с. 149. 2 3 6 Там же, кн. XI, с. 288. 2 3 7 А. Дмитриев. Пермская старина, Пермь, 1894, вып. V, с. 149. Перед походом Ермака в Сибирь начала расти береза и перестал^ ловиться звери: мотив позднего происхождения. В ермаковских преда* ниях появился, видимо, не раньше XVIII в. Характерен скорее для Зау* ралья и Сибири. По всему Уралу, Сибири широко бытовали рассказы о легендарной чуди; поскольку исчезновение чуди связывалось с появлением Ермака, указанные предзнаменования стали фигурировать в ермаковских пре* даниях: "перед завоеванием Ермаком Сибири стала вдруг в разных ме« стах... произрастать береза" 2 3 8 , "перестали ловиться звери", шаманы объяснили, что идут воины белого царя во главе с "вождем", который бросает громы из руки" 2 3 9 . Перед походом Ермак СХОРОНИЛ СВОЮ жену, которая была "из рода Строгановых": мотив, зафиксированный лишь однажды Е. Косвинцевым. Он слышал, будто Ермак "схоронил жену перед сибирским походом в... Ледяной пещере" 240 . Исследователь отметил также, что "среди окрест­ ных крестьян это предание сохранилось и до наших дней" - 1898 г. По ПУТИ в Сибирь Ермак ошибочно попадает в Сылву и зимует на городище: предания об ошибке Ермака слышал Г.Ф. Миллер; он же от­ мечал, что место зимовки "называется и поныне Ермаково городище" 241; писал об ошибке Ермака и зимовке на Сылве П. Икосов, причем, писал скорее всего на основе местных преданий: Ермак "едва один день по Чусовой вверх ушедши, не зная же совершенно по реке Чусовой ходу в правую сторону в реку Сылву... поворотил и шел по той... Сылве до вершин мимо простых и населенных мест, пока наступившая зима ево не задержала... А как уж наступил совершенно зимний холод и река Сылва льдом покрылась, то немедленно Ермак приказал делать казар­ мы и землянки, обнес оныя для предосторожности тыном и в таком ме­ сте зимовать положил" 242 . В XIX в. П.И. Мельников-Печерский отмечал: "предание говорит о Ермаке, что он, плывя вверх по Чусовой, ошибочно въехал в Сылву" 2 4 3 . Так как авторы точное местонахождение городища не указывали, то даже Н. Чупин, сообщив, что оно находится на р. Сылве, вынужден был 2 3 8 С. Гуляев. Этнографические очерки южной Сибири. //Библиотека для чтения, 1848, т. 90, с. 141. 2 3 9 И. Пестов. Записки об Енисейской губерни Восточной Сибири, 1831 года. М., 1833, с. 297. См. также: В.М. Флоринский. Топографические сведения о курганах Западной Сибири. Томск, 1889, с. 71; Π.Α. Городцов. Чудь: Западно-Сибирская легенда. //Этногра­ фическое обозрение, 1906, №1-2, с. 113. 2 4 0 Е. Косвинцев. На Ермаковом городище. //Рудокоп, 1898, №63. 2 4 1 Г.Ф. Миллер. История Сибири, т. I, с. 216. 2 4 2 История о родословии... //ПГВ, 1880, №96. 2 4 3 П.И. Мельников-Печерский. Полное собрание сочинений, т. 12, СПб-М., 1898, с. 219. отметить: "Более точного указания местности сделать не могу"2 4 4, и про­ сил, чтобы "кто-нибудь из хорошо знакомых с побережьем Сылвы сооб­ щил о том (городище) сведения в Губернских ведомостях, например"245. Но сообщений не было. Чтобы хоть как-то "привязать" место зимовки Ермака на Сылве, историки вынуждены были обратиться к преданиям местных жителей. Но в преданиях оказалась разноголосица на этот счет. Поэтому А. Дмитриев после сопоставления топонимических преданий писал, что казаки останавливались на месте деревни Хутора Ермаковы, лежащей у устья притока Сылвы Шатлыка 246 ; другой автор фиксирует предания сылвинцев, согласно которым стоянка ермаковцев была буд­ то бы на восточном склоне Ледяной горы и что Ермак окружил место зимовки валом, а находящаяся под городищем пещера была убежищем для храброй дружины, но не от врагов-инородцев, а от лютых морозов" 247 . Называлось в уральских преданиях еще одно место сылвенской зимов­ ки - правый берег р. Сылвы в 3 км. от Кунгура и в 1/2 км от с. Крестовоз- движенского 248 . Наконец, "работники из остатков Ермакова отряда", "по преданию", жили на городище, лежащем на р. Иргине (притоке Сылвы) в 3 км от с. Ключи 2 4 9. Ермак на Сылвенском городище поставил часовню в честь святого Николая: в источниках XIX в. только дважды упоминается эта часовня. В 1898 г. Е. Косвинцев писал: "В память предания о часовне святого Николая на площадке городища теперь поставлен деревянный крест" 250 . В. Весновский также отмечал, что "часовня конца XVI века существова­ ла на реке Сылве в районе деревни Петушки, в которой, по преданию, жил и разбоем кормился соратник Ермака Петух" 251 . На Сылве казаки оставили "насад": мотив очень редкий. Имеется един­ ственное свидетельство конца XIX века. "Пеньковские крестьяне мне рассказывали, что повыше Елпача, в излучине реки Сылвы, в древнос­ ти стоял "насад", на котором плыл Ермак в Сибирь. Нос у насада был 2441_| ч у П И Н . Географический и статистический словарь Пермской губерни, т. I, Пермь, 1873, с. 142. 2 4 5 Там же, с. 482. 2 4 6 А. Дмитриев, указ. соч., с. 142. 2 4 7 Е. Косвинцев. На Ермаковском городище. //Рудокоп, 1898, №63. 24в φ д доброхотов. Урал Северный, Средний, Южный, Петроград, 1917, с. 335-336. 2 4 9 В.А. Семенов-Тяншанский. Россия. Полное географическое описание нашего отече­ ства, т. V Урал и Приуралье. СПб, 1914, с. 418, Кроме того, Е. Косвинцев в конце XIX в. записывал предания, согласно которым сылвенские деревни Ермаки и Кокуй также осно­ ваны ермаковцами. - E.H. Косвинцев. Материалы для областного словаря - ГАПО, ф. 837, д. 94, л. 14. 2 5 0 Е. Косвинцев. На Ермаковском городище. //Рудокоп, 1898, №63. 2 5 1 Цит. по: Е. Дергачева-Скоп. Из истории литературы Урала и Сибири. Свердловск, 1965, с. 65. будто бы обит железом. С течением времени насад засыпала обвалу вающаяся береговая земля и о нем осталось только устное предание^ местных жителей" 2 5 2 . Ермак шел в Сибирь "тремя ПУТЯМИ, тремя войсками": мотив, отра> женный в источниках второй половины XVIII-XIX вв. лишь однажды, у В.И. Немировича-Данченко: "... шел он, Ермак на Сибирь тремя пут* ми, тремя войсками, одно войско - мимо Басегов" 2 5 3 . Мотив вымыщ ленный. Ермак шел в Сибирь через "Верхотурские ГОРЫ, зимовал на том мес» те. где сейчас стоит ГОРОД Верхотурье, ПОЛУЧИЛ здесь от Строгановых материальную помощь": так рассказывалось о пути Ермака в Сибирь в преданиях, которые слышал Страленберг 254 . В Басегах Ермаку ПРИШЛОСЬ сражаться с волшебными людьми; он их загоняет в горы: сюжет, скорее всего, книжного происхождения; быто­ вал в среде старообрядцев; пересказан В.И. Немировичем-Данченко255. Еомак шел КУНГУРСКИМ трактом, отдыхал в лощине возле Кунгура: - Вон Ермакова лощина, ишь... - Почему Ермакова? - Да здесь сам отдыхал, как шел на Сибирь 2 5 6 . Один из случаев, когда местные достопримечательности связывались с именем Ермака. Мотив кунгурского предания. В пещере ЧУСОВСКОГО камня Ермаком оставлен клад: Один из наибо­ лее распространенных мотивов. Г.Ф. Миллер пересказывает слышан­ ные им рассказы уральцев следующим образом: "Ермак имел такие боль­ шие богатства, что не считал возможным везти их с собой, а потому сложил на берегу Чусовой в одной скале, в образовавшейся в ней пе­ щере с выходом к реке. По возвращении он легко мог забрать эти богат­ ства с собой" 2 5 7 . "Как баснословят, Ермак Тимофеевич скрывал свои сокровища" в камне на Чусовой, писал Н.С. Попов 258 . В пещере Чусовского камня Ермак зимовал вместе с казаками: как уже было отмечено, такой мотив впервые встречается у К. Данилова. В 252 "Отдельные листы из различных статей по вопросам этнографии и топонимики E.H. Косвинцева" - ГАПО, ф. 837, д. 99, л. 25. 2 5 3 В.И. Немирович-Данченко. Кама и Урал, кн. X, с. 137. 2 5 4 Г.Ф. Миллер. История Сибири, с. 221. 2 5 5 В.И. Немирович-Данченко. Кама и Урал, кн. X, с. 138. 2 5 6 В.И. Немирович-Данченко. Кама и Урал, кн. XI, с. 241. 2 5 7 Г.Ф. Миллер. История Сибири, т. I, с. 218. 2 5 8 Н.С. Попов. Хозяйственное описание Пермской губернии, с. 44. XIX в. записывали Я. Рогов 2 5 9, Е. Янишевский2 6 0, в начале XX в. - М. Герц и В. Чамов 2 6 1 . Еомак зимовал в пещере ЧУСОВСКОГО камня и оставил там клад: в не­ которых преданиях соединялись два предыдущих мотива: "по местному преданию, Ермак зимовал в пещере во время похода в Сибирь и похо­ ронил в ней сокровища свои". При этом добавлялась характеристика пещеры: она высоко над водой и попасть в нее можно только по верев­ ке, спущенной с верха скалы; пещера "не имеет конца", "разделена на множество фотов" 2 6 2 и т.п. Еомак приказал духам стеречь свой клад: мотив довольно редкий в горнозаводских преданиях. Зафиксирован, пожалуй, только П.И. Мель- никовым-Печерским: "Предание говорит, что Ермак, искусный в чаро­ действе,... спрятав тут (в пещере чусовского камня - В.Б.) свои сокро­ вища, приказал духам стеречь их" 2 6 3 . Клад достанется только тому, "кто знает слово" 2 6 4 . В ЧУСОВОЙ пещере остался жить дух Ермака, требующий к себе по­ чтения: "вот на одном утесе зачернела зияющая пасть пещеры, кото­ рым обильны окружающие Чусовую скалы, и дружный возглас "Ура, Ермак!" вырывается разом из широких могучих грудей русских бурлаков и рабочих, а в ответ ему из глубины пещеры, из расщелин соседних скал эхо гулко отвечает то же приветствие. Если вы спросите, что озна­ чает этот возглас, то найдете туманное объяснение, гласящее, что жи­ вущий в этой пещере дух великого завоевателя Сибири и его дружины может быть недружелюбным к каравану и его спутникам в случае недо­ статочного к нему почтения" 265 . Другой автор оставил такой рассказ о приветствии камня Ермака: "По принятому на Чусовой обычаю, мы от- 2 5 9 Я. Рогов. Заметки во время плавания по реке Чусовой. //Журнал министерства внутренних дел, 1852, март, с. 350. 2 6 0 Е. Янишевский. Поездка на Чусовую. Пермь, 1886, с. 47. 2 6 1 М. Герц. 70 дней пешком и на лодке по Уралу. //Естествознание и география, 1915, №7-8, с. 95. В. Чамов. На лодке по Чусовой. //Рулевой, 1914, №2, с. 46-50 X. Мозель. Материалы для географии и статистики России, собранные офицерами центрального штаба. Пермская губерня, ч. I, СПб, 1864, с. 83. См. также: И. Лепехин. Вторая часть дневных записок путешествия... по разным провинциям Российского государства в 1770 г. СПб, 1772, с. 216-217: Письма из Сибири. Из Невьянских заводов. Письмо VII //Азиатский вес­ тник, 1825, март, с. 201; Настольный энциклопедический словарь. Объяснение слов по всем отраслям знания. Вып. 35, М., 1891, с. 1673; Β.Π. Семенов-Тяншанский. Указ. соч. т. V, с. 420; И.Г. Остроумов. Географическая энциклопедия обоих склонов Урала (бывшей Пермской губерни в границах до 1917 г.) - ГАПО, ф. 72, д. 29, л. 27. 2 6 2 Β.Γ. Чекан. Путеводитель по Уралу. Екатеринбург, 1899, с. 30. И.Г. Остроумов. Географическая энциклопедия обоих склонов Среднего Урала... - ГАПО, ф. 72, д. 29, л. 26. 2 6 3 П.И. Мельников-Печерский. Дорожные записки... //Отечественные записки, 1840, т. IX, с. 41. 2 6 4 К.А. П. Пестрые письма из летних скитаний: Поездка по Чусовой. //ΠΓΒ, 1904, №236. 2 6 5 Β.Π. Семенов-Тяншанский, указ. соч., т. V, с. 369. дали Ермаку салют. Весной, при сплаве чусовского каравана камню "Ец мак" отдают салют с казенок из маленьких пушек-фальконетов и ес*^ поверье, что если с казенки не отдадут салюта, то плавание каравана,^ которому принадлежит несалютовавшая казенка, не окончится благо, получно. Мы за неимением пушек салютовали из ружья и револьвера" 26 * Надо полагать, этот мотив был очень распространенным и в чусов& ких преданиях; в советское время фольклористами записывался много, кратно, хотя и в несколько трансформированном виде, примерно, как) Д. Мамина-Сибиряка: "Когда плывут по Чусовой мимо Ермака-камнц барки, бурлаки каждый раз кричат: "Ермак! Ерма-ак!" Скала отражав звук и в ответ раздается громкий гул. "Это Ермак отзывается", - говору бурлаки" 2 6 7 . Ермак в пещере ЧУСОВСКОГО камня прячется от ВОГУЛОВ: ЭТОТ мотив зафиксирован только у академика Георги, как отмечает Н. Чупин 268 , Мотив, скорее всего, вогульского предания, ибо герой труслив, вынуж ден "несколько раз" скрываться в пещере от вогулов. Подобная трактов- ка поведения Ермака не характерна для русских преданий. Кроме того, академик Георги записал предание после посещения деревень Копчики Бабенки (находятся в 6-8 км от камня Ермака), где основное население в 1771 году, когда там был Георги, составляли вогулы. Очень неопределенно этот мотив упомянут в конце XIX в. В. Лохти- ным: "Множество рассказов и преданий сохранилось относительно этих (чусовских - В.Б.) пещер: в одной укрывался Ермак во время похода8 Сибирь и сражений с туземцами, в другой было убежище разбойников" 269 . В один из чусовских камней Ермак заточил персидскую царевну, из­ менившую ему: сюжет редкий в ермаковском фольклоре. Пересказан В.Н. Семеновым-Тяншанским 270 . Когда Ермак плыл по ЧУСОВОЙ. ДОРОГУ ему указывал лебедь 271 : в ер­ маковских преданиях этот мотив появился, очевидно, не ранее XVIII века - времени начала интенсивной эксплуатации Чусовой. В переработан­ ном виде мотив вошел в сказ П.П. Бажова "Ермаковы лебеди". Ермак "ПРУДИТ ВОДУ парусами", чтобы преодолеть мелководье ураль: ских рек: впервые упоминает Г.Ф. Миллер2 7 2. После Г.Ф. Миллера этот 2 6 6 Κ.Α.Π., указ. соч. - ΠΠΒ, 1904, №236. 2 6 7 Д. Мамин-Сибиряк. Покорение Сибири. //Журнал для детей старшего возраста, 1882. март, кн. Ill, с. 158. 2 6 8 Н. Чупин, указ. работа, с. 484-485. 2 6 9 В. Лохтин. Сплав по реке Чусовой горнозаводских караванов. //Русская речь, 188ft сентябрь, с. 333; он же, Сплав по Чусовой горнозаводских караванов. М., 1886, с. 35. 2 7 0 Β.Π. Семенов-Тяншанский, указ. работа, с. 369-370. 2 7 1 В.И. Немирович-Данченко, указ. соч., кн. X, с. 208. 2 7 2 Г.Ф. Миллер, указ. соч., с. 219. сюжет отмечали И. Фишер, И. Черепанов, Н. Попов, Г. Спасский и дру­ гие 2 7 3 . В одних преданиях говорилось о сооружении ермаковцами за­ пруд на Чусовой, в других - и это более вероятно - на Серебрянке. Еомак устраивает зимовку в Кокуй-гооодке: в XVIII веке предание об этой зимовке слышали многие. У Г.Ф. Миллера: "Ермак... приказал раз­ бить... зимний лагерь, укрепив его по своему обыкновению стоячим ты­ ном, остатки которого еще до сих пор можно там видеть. Это место в память Ермака называется "Ермаковым городищем"; оно находится на северо-восточном берегу Серебрянки при устье небольшой речке Ко- куя" 2 7 4 . В 1738 г. на городище побывал офицер Екатеринбургской гор­ ной канцелярии Н. Клеопин. Его "дневальная записка" позволяет судить, во-первых, о бытовании среди "работников" рассказов о Ермаке и, во- вторых, представить весь казацкий лагерь, его устройство. Н. Клеопин впервые назвал точное местонахождение городища: "... при устье Ко- куя речки, впадающей в Серебрянку, елевой стороны" 2 7 5; - П,С. Паллас перелагал "сказки старожилов": "Сие есть то место, где был первый Сибири завоеватель Ермак Тимофеевич, пришедши из Чусовой в Се­ ребрянку и до ручья Кокуй зазимовал и для того несколько зимовьев с укреплением построил. Видны и доныне следи сих хижин..." 2 7 6 Кокуй-городок (или Буй-городок) назывался местными жителями Ер­ маковым городищем 277 , а мыс при впадении речки Кокуй в Серебрянку - Ермаковым 278 . К концу первой половины XIX в. "остатки" городища еще были "видны" 2 7 9 , затем это место окончательно заросло кустарником, лесом. Предание о Кокуй-городке продолжало бытовать. А археологи "потеряли" его. Только в советское время городище удалось обнару­ жить Л.Ф. Толмачеву; раскопки, произведенные археологами во главе с А.И. Рассадович, дали материал, необходимый для установления дли­ тельного пребывания в этом месте русских в конце XVI в 2 8 0 . 2 7 3 И.Е. Фишер, указ. соч., с. 119: Черепановская летопись - Рук. отд. РНБ. F. IV. 324 л.4 об.; Н.С. Попов, указ. соч., ч. I, с. 186; Картина Сибири. - "Сибирский сборник, издаваемый Григорием Спасским" М., 1818, ч. I, с. 15; П. Мельников-Печерский, указ. соч. //Отечествен­ ные записки, 1840, с. 41. 2 7 4 Г.Ф. Миллер, указ. соч., с. 220. 2 7 5 Цит. по: Н. Чупин, указ. соч., с. 483. 2 7 6 П.С. Паллас. Путешествие по разным местам Российского государства по повеле­ нию Академии наук, книга I, часть 2,1770 год. 2 7 7 Историко-географическое описание Пермской губерни, сочиненное для атласа 1800 года. Пермь, 1801, с. 118. 2 7 8 И.Г. Остроумов, указ. соч., - ГАПО, ф. 72, д. 29, л.25; В. Весновский. Иллюстрирован­ ный путеводитель по Уралу. Екатеринбург, 190, с. 160. 2 7 9 И. Рябов. Былина и временность Нижне-Тагильских заводов, находящихся в Пермс­ кой губерни Верхотурского уезда и принадлежащих А.Н. и П.П. Демидовым. //Ученые за­ писки Казанского университета, 1848, с. 7. 2 8 0 Д. Владимирский. Ермаково городище. //Советская Россия, 1956, №102, 26 октября. Между Серебрянкой и Баранчой (речкой Журавль) казаки броси^ лодки: "Казаки были принуждены бросить мелкие суда по дороге. Ц уверяют живущие в тем местах русские и вогулы, - писал Г.Ф. Миллер г на основании будто бы их личных наблюдений, между Баранчой и ребрянкой до сих пор можно видеть остатки этих судов: через прогнив, шие их днища проросли теперь большие деревья" 2 8 1 . У П.С. Паллас также отмечено: "Видны и доныне... остатки вытащенных на берег су дов" 2 8 2 . Уралец П. Икосов в конце XVIII в. писал: "Струги Ермаковы, 6 коем месте оставлены, и поныне есть многим лесникам и ловцам изве. стны, ибо где оные на берегах (Серебрянки! - В.Б.) оставлены, вырос на них кустарник немалой" 283 . В XIX в. предания уже несколько по-другому говорили о местонахождении брошенных стругов: "Октай, сия исторг ческая речка, которая извивается у подошвы Синей горы, напоминает что завоевателем Сибири на ней были оставлены лодки через Урал пе« ретащенные. За несколько лет были старожилы, которые будто бы еще видели те лодки, но правда ли сказка ли (это)..."2 8 4 Называлось и "точное" число оставленных ермаковцами стругов - три 2 8 5 . Были даже попытки поисков их. Так, некто В.Д. Белов "стал там бурить землю и, действительно, нашел доски, остатки барачного леса, но ни одного железного гвоздя" 2 8 6 . У тагильского камня Медведь ермаковцы зимовали: в конце XIX - на­ чале XX вв. "предание гласило", что возле камня Медведь казаки Ерма­ ка провели всю зиму 2 8 7 . Сюжет сравнительно поздний, более ранние два последующих. У Медведь-камня на Тагиле ермаковцы провели часть зимы и СТРОИ­ ЛИ суда: Об этом говорит П.С. Паллас: "Перешедши гору и достигши Тагила, Ермак для препровождения остальных дней зимы и для соору­ жения себе новых судов сделал на том месте (у Медведь-камня - В.Б.) другую крепостцу и несколько зимовьев" 288 . 2 8 1 Г.Ф. Миллер, указ. соч., с. 220-221; историк также отмечал: "Небольшая речка Жу­ равля впадает... в Баранчу с южной стороны. В устьях этой речки Ермак велел выстро­ ить небольшие плоты, на которых он плыл до Тагила" - там же, с. 221. Зато П. Икосов пишет, что от Серебрянки до Тагила ермаковцы прошли пешком с необходимыми запа­ сами- П. Икосов, указ. соч. //ΠΓΒ, 1880, №99. Видимо, уральский историк пересказывает местное предание. 2 8 2 П.С. Паллас, указ. соч., с. 260. 2 8 3 П. Икосов, указ. соч. //ПГВ, 1880, № 99. 2 8 4 Письма из Сибири. Гороблагодатские заводы. Письмо IV//Азиатский вестник, 1825, март, с. 192 (176). 2 8 5 Там же, с. 426. 2 8 6 Там же, с. 426. 2 8 7 В. Весновский, указ. соч., Екатеринбург, 1904, с. 216. 2 8 8 П.С. Паллас, указ. соч., с. 260. У Медведь-камня на Тагиле ермаковцы СТРОИЛИ ПЛОТЫ (ИЛИ ЛОДКИ, СТРУГИ, ладьи): сюжет близок к предыдущему по содержанию, но содер­ жит лишь упоминания о зимовке. Н. Чупин, собравший все фольклор­ ные сведения о пребывании ермаковцев на Тагиле, счел нужным дать такую информацию: "По преданию, тут было укрепление, построенное Ермаком с дружиною его после того, как он, перешедши Урал, поплыл на плотах по Баранче и достиг Тагила. Говорят, что в этом самом месте казаки его строили для дальнейшего путешествия в Сибирь новые, боль­ шего размера плоты" 2 8 9 . Любопытно, что указанный сюжет присутствует и в татарских заураль­ ских преданиях, правда, в несколько трансформированном виде: плы­ вущая по реке щепа - признак скорого появления русских. Академик Радлов от тюменских татар записал предание, где есть такой момент: однажды "вдоль по реке Вагаю поплыли стружки и никто не знал, откуда они и что это значит", а через три года появился корабль Ермака 2 9 0 . В Кокуй-гооодке и возле тагильского камня Медведь ермаковцами оставлены клады: Относительно существования таких преданий можно говорить предположительно - записей нет. Зато есть свидетельства Н. Клеопина о Кокуйском городище и П.С. Палласа - о Тагильском, что на обоих городищах есть следы "кладоискательских ям" 2 9 1 . Еомак по реке плыл, останавливался за Верхней Салдой на отдых: "За Верхней Салдой появились кедры... - Это еще Ярмаков лес!... Тут, в Салде реке, он ставил свои ладьи и отдыхал под нашими кедрами". (из разговора В.И. Немировича-Данченко с салдинцем)292. Мотив вымышленный, из местного салдинского предания. Еомак оставил свои ладьи в Салде: находили их останки: "Тут, в Сал­ де реке он (Ермак - В.Б.) ставил свои ладьи... Говорят, остатки ладей до сих пор отыскиваются" 293 . Еомак по ПУТИ в Сибирь оставляет знаки на тагильских скалах (кам­ нях-утесах). Они указывают на клады: первое упоминание о существо- 2 8 9 Н. Чупин, указ. соч., стр. 483, см. там же: Я. Рогов. Предания о Ермаке. //Москвитя­ нин, 1952, май, кн. 2, с. 76; И. Рябов. Несколько слов о древностях Верхотурского уезда. //ПГВ, 1855, №28. 2 9 0 Перевод Н. Катанова. См.: Н.Ф. Катанов. Предание тобольских татар о Кучуме и Ермаке. //Ежегодник Тобольского музея, вып. V, Тобольск, 1896. с. 12. См.: там же: Н. Костров. Народные предания татар о Кучуме и Ермаке. //Сибирская газета, 1881, №2. 2 9 1 П.С. Паллас, указ. соч., с. 260-261: Н. Чупин, указ. соч., с. 481: см. также: Е.Кузне­ цов-Тобольский. Кладоискание и предания о кладах в Западной Сибири. /ЛТВ, 1896, №27: О.Н. Бадер. Археологические памятники Тагильского края. //Ученые записки Моло- товского университета им. A.M. Горького, 1953, т. VIII, вып. 2, с. 316. 2 9 2 В.И. Немирович-Данченко. Кама и Урал, кн. XI, с. 426. 2 9 3 Там же, с. 426. вании этого мотива в уральских преданиях относится к 1800 году: "Пис* менной, в 2 верстах от деревни Гаевой на левой стороне Тагила, полу* чил свое название от написанных на нем красным цветом фигур, о кото* рых простой народ думает, что Ермак начертил оныя" 2 9 4 . Чуть позже это же отмечали Н.С. Попов 295 и П. Мельников-Печерский 296 , Камней с надписями (рисунками) на Тагиле довольно много - Бала бан, Соколий, Караульный, несколько Змеевых и т.д. 2 9 7 Некоторые из них считались хранилищами ермаковских кладов. "На вершине утеса (Балабан - В.Б.) находится несколько ям, вырытых корыстолюбием кла* доискателей, предполагавших, что надписи указывают на зарытые со. кровища" 298 . ВОГУЛЫ устраивали засаду возле Караульного камня, пеоегоражива» ли цепью Тагил: Ермак разорвал цепь "напором СУДОВ": В пересказе та­ гильского краеведа середины XIX в. Д. Шорина предание звучит так: Караульный камень получил такое название "будто бы потому, что тут вогуличи, загородивши Тагил, караулили Ермака, но он напором судов разорвал цепь и без потерь в дружине уплыл дальше вниз по Тагилу" 299 . Это известный сюжет, получивший уральское приурочение. Бытование его в тагильских деревнях в XIX в. отмечено также И. Рябовым3 0 0. Ермак покоряет ВОГУЛОВ ПРИ продвижении по Тагилу: сохранились свидетельства, позволяющие предположить, что подобный мотив был в уральских преданиях в XIX в. К примеру, И.Я. Кривощеков писал: "Пре­ дания в населении говорят о гибели вогул при битвах с русскими во время похода по Тагилу Ермака для покорения Сибири" 3 0 1 . ПРИ ПОМОЩИ "соломенных людей" Ермак обманывает (запугивает) татар: в XVIII в. сюжет фиксировался многими авторами302 . Места дей- 2 9 4 Историко-географическое описание Пермской губерни, сочиненное для атласа 18Q0 года. Пермь, 1801, с. 211. 2 9 5 Н.С. Попов, указ. соч., ч. I, с. 32-33. 2 9 6 П.И. Мельников-Печерский, указ. соч. //Отечественные записки, 1841, т. 18, с. 9. 2 9 7 См., например, О.Н. Бадер, указ. соч. //Ученые записки Молотовского университета им. A.M. Горького, 1953, т. VIII, вып. 2, с. 315-360. 2 9 8 И. Рябов. Несколько слов о древностях, находящихся в округе Нижне-Тагильских заводов Верхотурского уезда. //ΠΓΒ, 1855, №25. 2 9 9 Д.П. Шорин. О древностях в окрестностях Нижне-Тагильского завода. - ГАСО, ф. 139, д. 22, л. 7. 3 0 0 И. Рябов. Былина и современность Нижне-Тагильских заводов. //Ученые записки Казанского университета, 1848, кн. Ill, с. 8 3 0 1 И.Я. Кривощеков. Словарь Верхотурского уезда Пермской губерни. Пермь, 1910, с. 535. 3 0 2 Г.Ф. Миллер, указ. соч., с. 224: И.Е. Фишер, указ. соч., с. 123-124: Картина Сибири. // Сибирский вестник, издаваемый Григорием Спасским, 1818, ч. I, с. 16-17; Песни, собран­ ные П.Н. Рыбниковым, изд. 2-е, М., 1910, т. II, с. 719-720: Куратов, Личность Ермака в народной оценке. //ТГВ, 1883, №5: А. Оксенов. Ермак Тимофеевич в исторических песнях русского народа. //Сибирский сборник. Приложение к "Восточному обозрению", 1886, ч. II, с. 47; Садовников, наши землепроходцы. М., 1874, с. 18. ствия назывались разные - Тагил, Тура, Тобол; остальные детали по­ чти не изменялись. Подобный сюжет был и в преданиях зауральских татар 3 0 3 . Объединившись, вогулы и татары разбивают отряд ермаковцев ν реки Нейвы: Г.Ф. Миллеру "рассказывали", что "один казачий отряд отпра­ вился однажды из зимовья Ермака через Тагил на разведку до реки Ней­ вы. Татарский мурза, живший при этой реке, собрал столько татар и во­ гулов, что казаки не смогли с ним справиться и едва ли кто-либо из каза­ ков спасся, чтобы дать весть Ермаку" 304 . В XIX в. такого предания не записывал никто. Возле Билимбая Ермак побил неверных: остались их гробы: у В.И. Немировича-Данченко: "Название горы "Гробовская" явилось потому, что близ ее вершины нашли громадные гробы в виде колоды. Над гробами насыпан был курган. - Чьи ж это гробы? - Да, вишь, цари были такие неверные, которых Ермак побил, так это гробы их" 3 0 5 . Еомак загоняет чудь вместе с ее царем в ГОРУ: Сюжет пересказывает­ ся также В.И. Немировичем-Данченко 306 . Предание бытовало скорее всего в среде старообрядцев. Возле Кунгура Ермак ОКРУЖИЛ ЧУДЬ ("немоту") и "три дня бил", пока не УНИЧТОЖИЛ всю: так, очень схематично, сюжет пересказан в очерках "Кама и Урал" 3 0 7 . Еомак превращает 7 волшебных братьев в скалы: один из наиболее ярких сюжетов. Пересказан у В.И. Немировича-Данченко 308 . "Во время нашествия Ермака" ЧУДЬ прячется в ВЫРЫТЫХ ямах: когда же "не стало возможности укрываться и ТУТ, ЛЮДИ ЭТИ подрубили стой­ ки, поддерживающие потолок их жилищ и погибли": сюжет зафиксиро­ ван И. Вологодиным в 1850 г. в Пермской губерни309. Предания о том, что "чудь зарылась в землю" широко бытовали в Урало-Сибирском крае уже в XVII в. Очевидно, в XVIII в. указанный сю­ жет был "втянут" в ермаковский цикл. Возле Побита чудь построила крепость "на защиту от нашествия Ер­ мака": некто И. Ту-в (видимо, ирбитский житель) сообщал в "Пермских 3 0 3 См. например: Н.Ф. Катанов, указ. соч., с. 12, Н. Костров, указ. соч. //Сибирская газета, 1881, №2. 3 0 4 Г.Ф. Миллер, указ. соч., с. 220. 3 0 5 В.И. Немирович-Данченко, Кама и Урал, кн. XI, с. 282. 3 0 6 В.И. Немирович-Данченко, Кама и Урал, кн. X, с. 266-267. 3 0 7 В.И. Немирович-Данченко, Кама и Урал, кн. XI, с. 241. 3 0 8 Там же, кн. XI, с. 356. 3 0 9 Из преданий, записанных И. Вологодиным. - ГАПО, ф. 672, д.119, л. 118. губернских ведомостях": около Ирбита есть "земляной бугор", окружен­ ный с двух сторон озером; горожане и окрестные крестьяне сказывают, что это городище есть остаток чудской крепости, построенной на защи­ ту от нашествия Ермака с его дружиной и что озеро образовалось от выношенной для бугра земли" 3 1 0 . Предания о борьбе Ермака с чудью существовали и в Сибири 3 1 1 . Еомак разбивает "чудаков" возле Ледяной ГОРЫ: на склоне Ледяной горы, что возле Кунгура, сообщал В. Косвинцев, кроме Ермакова горо­ дища есть еще другое, "называемое крестьянами Чудковым... Вал это­ го городища выше, чем на первом, но короче. Здесь жили "чудки", кото­ рых побил Ермак, идя в Сибирь". "Чудки составили на городище "поло­ жение" (клад - В.Б.); их могилы находятся в двух курганах, что лежат в "полуверсте от городища на крестьянской пашне. Крестьяне их оберега­ ют и не дают раскапывать" 312 . Все вогулы во главе с Самарой собрались, чтобы сразиться с Ерма­ ком: жрица умолила бога Рачу дать разрешение на эту битву: ночью перед боем ермаковцы неожиданно нападают на ВОГУЛОВ И убивают всех: это скорее всего, зауральский сюжет; пересказан Л. Симоновой313. Оче­ видно, рассказы о многочисленных стычках ермаковцев с урало-сибир­ скими аборигенами представлены здесь крупным сражением. Победив шестерых татарских князцев - среди них были Кашкара. Варвара и Майтас - и взяв много добычи. Ермак оставил клад около УСТЬЯ ТУРЫ: предание зауральское; одно из наиболее ранних; пересказ находится у Г.Ф. Миллера 314 , бытовало ив XIX в.3 1 5 "Вблизи Бегишевского озера" Ермаком оставлен клад, состоящий из "добра", взятого ν князца Бегиша: предание зауральское. Зафиксирова­ но Е. Кузнецовым-Тобольским 316 . Еомак ВЫНУДИЛ Кучума бросить часть своих богатств: мотив заураль­ ского предания: Кучум, "спасавшийся бегством, бросил часть своего богатства" в "колодезь" возле речки Сибирки; "колодезь" был завален плитками." На моих памятях, - говорил один старик, - были тут каменные 3 1 0 И. Ту-в. Ирбитское городище. //ΠΓΒ, 1870, №74. 3 1 1 См., к примеру: А. Кострен. Путешествие по Лапландии, Северной России и Сибири. //Магазин землеведения и путешествий, географический сборник Н. Фролова, т. VI, ч. II М., 1860, с. 232. 3 1 2 Е. Косвинцев. На Ермаковом городище. //Рудокоп, 1898, №63. 3 1 3 Л. Симонова. Последняя победа Ермака (На основании преданий): Очерк. //Эхо га­ зет, 1881, №21. 3 1 4 Г.Ф. Миллер. История Сибири, с. 223. 3 1 5 Е. Кузнецов-Тобольский. Кладоискание и предание о кладах в Западной Сибири" // ΤΓΒ, 1896, №27. 3 1 6 Там же. /ЛТВ, 1896, № 27. плиты. Крестьяне разобрали в печи, да видно, зарок был у татар нало­ жен: все перемерли, которые плиты-то взяли. Не приведи бог и богат­ ства его искать" 317 . Татары СТРОЯТ укрепления для зашиты от Ермака: "Около деревни Новофилатовой, - писал Е. Кузнецов-Тобольский в конце XIX в., - это в 52 верстах от Тобольска по тракту на Березов, видны два кургана. На­ род считает эти круганы чудскими, а укрепление (что рядом - В.Б.) - татарским, сделанным для защиты от нападения Ермака" 318 . Мотив вы­ мышленный. Татарки ПОСТРОИЛИ возле Ермаковой переколи укрепление, где спаса­ ли себя и свое имущество: Мотив, вероятно, татарского предания; пере­ шел в предания русских. Свидетельство Е. Кузнецова-Тобольского: "В 50 верстах от Тобольска вверх по Иртышу... на бугре, близ так называ­ емой Ермаковой перекопи тоже видны остатки укрепления, называемо­ го Кысым-Тура (Девичий городок). Говорят, что место это названо так в воспоминание подвига тех татарок, которые во время поражения мужей их Ермаком наносили сюда земли и сделали вал, за которым спасали себя и свое имущество" 319 . Возле села Усть-Суеоского ν Ермака были битва с татарами: погиб­ шие ПОХОРОНЫ здесь же: сообщение о существовании подобного преда­ ния относится к концу XIX в.: "В 3 верстах от села Усть-Суерского близ озера Скрибинского (Тобольской губерни Курганского округа) лежит кур­ ган. Вблизи этого кургана, в 200 саж от него, находится еще 4 кургана. Между этими курганами лежит дорога, называемая Казачьей. Здесь, по преданию, происходила битва у Ермака с татарами и могилы христиан­ ские тут перемешаны будто бы с татарскими" 320 . Еомак вместе со Стенькою Разиным. Ванькою Каином. Иваном Мазе­ пой. ГРИШКОЙ Отрепьевым завоевывает Сибирь: запись выполнена П.Н. Рыбниковым от уральцев - крестьян Екатеринбургского уезда Пермс­ кой губерни 321 . Еомак погиб случайно: перепрыгивая с лодки на лодку, упал в ИРТЫШ и "царский лат в 12 пуд" утащил его на дно: сюжет бытовал на Южном Урале, записан И. Железновым 322 . 3 1 7 3. Прогулка по историческим окрестностям Тобольска. /ЛТВ, 1881, №37. 3 1 8 Е. Кузнецов-Тобольскийί указ. соч. /ЛТВ, 1896, №27. 3 1 9 Там же. /ЛТВ, 1896, № 27. 3 2 0 Заслуживают ли и в какой мере заслуживают научного исследования сибирские курганы.//ТГВ, 1878, №44. 3 2 1 Песни, собранные П.Н. Рыбниковым. Изд. 2-е, т. II, М., 1910, с. 719-720. 3 2 2 И. Железное. Сказания уральских казаков. Ермак. //Библиотека для чтения, 1861, март, т. 164, с. 50-51. Ермак был застрелен одним татарином: вариант предания о гибелц Ермака. Очевидно, позднего происхождения. Бытование отмечено 5 Зауралье. По этому преданию, Ермак неожиданно появляется в Сибири, он плы- вет по Иртышу на "корабле"; по нему стреляют два татарских стрелка. Оба они в "панцирях", поэтому другие татары им сказали: "Вы показыва­ ете вашу богатырскую силу - в панцирях". Тогда они устыдились, сбро­ сили панцири..." Один "стрелок увидел Ермака, как он надел свой пан­ цирь и стрелял на корабле из ружья. Тут они прицелились друг в друга и выстрелили. Пуля стрелка попала в Ермака, пуля Ермака попала в стрел- ка; оба умерли" 3 2 3. На Иртыше, на месте гибели своей, "является Ермак то в сияющих доспехах, то в шубе, подаренной ему за его подвиги Иваном ГРОЗНЫМ" 3 2 4 -: мотив скорее всего зауральского предания. Автор цитируемой заметки долго жил в Зауралье, слышал русские и "инороднические предания", по ним "смерть Ермака относится к октяб­ рю 20 и не далее 1 ноября"3 2 5. КУЧУМ умер сам; похоронен с живой девушкой и своим имуществом; над его могилой насыпаны три шихана: в некоторых преданиях, видимо, не упоминалось о гибели покорителя Сибири, но говорилось о смерти Кучума 3 2 6 . Еомак оставил после себя оружие: сохранилось довольно много свиде­ тельств, позволяющих говорить о том, что предания об оружии, будто бы оставленные покорителем Сибири, активно бытовали по всему Уралу. Уже Радищев отмечал во время своего вынужденного путешествия в Сибирь, что в Кунгуре, "в сарае, называемом цехгаузом, хранятся пу­ шечки (фальконеты) ермаковы и ружья весом в пуд или в 1,2, по край­ ней мере, ствол чугунный, ложа деревянная простая, замок старинной с колесами". В Перми, напротив, считали, что ермаково оружие хранится у них. Н.С. Попов писал: "Пищали (большие ружья с фитилями), како­ вые хранятся при Пермском главном народном училище, известны здесь под именем ермаковских" 327 . Подробен в описании ермаковского ору­ жия и преданий о нем П.И. Мельников-Печерский: "Здешняя гимназия обширна для Перми. В ней обращает на себя внимание так называемое 3 2 3 H. Костров. Народные предания татар о Кучуме и Ермаке. //Сибирская газета, 1881, №2. 3 2 4 М. Кулишов. Письмо в редакцию. //Харьковские губернские ведомости, 1882, №225. 3 2 5 Там же. 3 2 6 Ф. Голубев. Могила Кучума: Из рассказов старожила. //Сибирский вестник", 1889, №79. 3 2 7 Н.С. Попов, указ. соч., часть III, СПб, 1813, с. 72. ермаково оружие, привезенное сюда из Екатеринбургского арсенала 328 . Это оружие состоит: а) из железного большого оружья, весом фунтов в 60, с замком и деревянною ложею; б) из двух чугунных пушек, одна дли­ ною аршина в 2 1/2, другая в 2, с узкими дулами, так что их надобно заряжать оружейною пулею; в) фитиля. Большое ружье украшено резь­ бою в виде чешуи и насечками" 329 . Иногда пермякам удавалось уверить заезжих людей, что оружие действительно принадлежало Ермаку; разу­ меется, после этого оно покупалось. К примеру, один пермяк-лесник про­ дал "ружье Ермака", и оно экспонировалось в частном музее в столи­ це 3 3 0 . В Петербурге, в доме Строгановых гостям также показывалось "ру­ жье Ермака" 331 . А в Тюмени, Тобольске считали, что "подлинное Ермаково оружие" хранится все-таки у них. При "Тюменском городовом волостном правле­ нии, - писал Н. Абрамов, - я видел в 1852 году четыре затинные пищали, длиною кадждая по 2 арш., толщиною 4 дюйма, дуло в поперечнике - 3 дюйма... По преданию, эти пищали принадлежали Ермаку" 332 . "В Тоболь­ ском арсенале хранятся и поныне некоторые вещи от похода Ермака, как-то: кольчуги, пищали и другие тогдашних времен военные снаря­ ды" 3 3 3 - так было в начале XIX в., но к 90 годам уже никаких "военных снарядов" не осталось 3 3 4 . Видимо, к началу XX в. предания о "ермаковских ружьях" затухают. В советское время подобных преданий никто не записывал. Щит (панцирь) Ермака: О. Константинов в заметке "Выставка художе­ ственных произведений и редких вещей в императорской Академии Ху­ дожеств" сообщал: "Посредине помещена арматура из старинного ору- 3 2 8 Очевидно, предание о "ермаковом" оружии бытовали в свое время в Екатеринбурге. 3 2 9 П.И. Мельников-Печерский. Полное собрание сочинений. T. XII, с. 219-220. 3 3 0 A.B. Арсеньев. Письмо в редакцию. //Новое время 1891, №543 (перепечатано в "Сибирском листке" 1891, № 37). 3 3 1 А. Ефимов. Письмо в редакцию. //Новое время. 1891, № 5431. Н. Воронихин спра­ ведливо писал, что это ружье поддельное: дарственная надпись датирована "по счисле­ нию от рождества Христова, а не от сотворения мира, как бы следовало ожидать для времени, к которому будто бы относится пищаль" - Н. Воронихин. Письмо в редакцию. // Новое время, 1891, № 5433. 3 3 2 Н. Абрамов. Ермак - покоритель Сибири. //ПГВ, 1866, № 18. Несколкьо раньше он писал, что "по преданию, эти ружья заплавлены туда Ермаком в 1580 году" - Н. Абрамов. Город Тюмень. /ЛГГВ, 1858, № 50. 3 3 3 Картина Сибири. //Сибирский вестник, издаваемый Григорием Спасским". 1818, ч. I, с. 14. 3 3 4 К. Кузнецов-Тобольский с горечью констатировал: "Равнодушная к своему прошло­ му Сибирь почти ничего не сберегла из тех достопримечательностей, которые бы напо­ минали краю о воинских доблестях завоевателя его. Мы не имеем ни одного из тех дос­ пехов Ермака". - Е. Кузнецов. Находка ружья покорителя Сибири. /ЛТВ, 1891, №22. жия, висит щит Ермака, почитаемый за дарственный от царя Иоанн$ Васильевича IV"3 3 5 . Думается, что существовали предания о щите покорителя Сибири: j них, очевидно, давалась история этого царского подарка, подчеркива лась его роковая роль в судьбе Ермака. Мотив же "Грозный дарит Ермаку щит (панцирь)" присутствовали щ многих преданиях. Ермак оставил иконы, ХОРУГВИ, знамена: предания об этих вещах, будто бы оставленных Ермаком, бытовали, видимо, преимущественно в Зау, ралье. Авторы XIX в. писали: "Уважения же достойны (оставшиеся) οι похода казаков на Сибирь две хоругви, весьма уже ветхие", хранящиеся в Тобольском арсенале" 336 . "В ризнице Тобольского собора хранится небольшой поставец с иконами Ермака" 337 . Вероятно, чаще фигуриро. вали в преданиях XVIII-XIX вв. боевые знамена ермаковцев. Трудно ска- зать, сколько осталось этих знамен. Так, есть сообщение: "В Березове- кой сотенной войсковой канцелярии до 1827 г. хранилось принесенное Ермаковыми казаками знамя, но приезжавший в Березов тобольский гражданский губернатор Бантыш-Каменский взял ею оттуда и передал в Тобольский городовой казачий полк" 3 3 8 . Однако к 1877 г. в Тобольске знамени уже не было. И следы его потерялись. А у березовцев оказа­ лось еще одно знамя. Любопытна история его. Тобольский архиепископ Василий сообщал тайному советнику Лысогоскому: "После покорения Сибири Ермаком, отделившимися от его дружины казаками, поселив­ шимися первыми в Березове Шахом, Ляхом, Мещеряком, Оболтою и др., потомства коих, кроме искоренившегося потомства Ляха, существу­ ют в г. Березове и доныне под Фамилиями Шаховых, Мещеряковых и Оболтиных, занесено было в Березов знамя Ермака, которое принад- 3 3 5 О. Константинов. Выставка художественных произведений. //Русский художествен­ ный листок, 1851, №11. 3 3 6 Картина Сибири. //Сибирский вестник, издаваемый Григорием Спасским, 1818, чД с. 14. 3 3 7 3. Прогулка по историческим окрестностям Тобльска. /ЛГГВ, 1881, № 39. К этой статье неизвестного 3., есть любопытное примечание одного из тобольских церковников Сулоцкого: "Ермаковых икон в соборе прежде было и немало, но одни из них, как замеча­ тельные исторически, преосвященными тобольскими отправлены были для поднесения государям императорам по случаю восшествия их на престол или коронования, а другие розданы в благословение важным лицам, например, сибирским губернаторам и проч.". H. Абрамов упоминал о том, что в 1826 году архиепископ тобольский Евгений препрово­ дил в Петербург ко дню коронования Николая I икону "святителя Николая", которая будто бы в свое время находилась в "походной часовне" Ермака. Н. Абрамов. Киприан - пер* вый архиепископ сибирский. /ЛТВ, 1858, № 4; он же, Ермак - покоритель Сибири. //ТГв, 1866, № 21. Совершенно очевидно, что народная молва о Ермаковых иконах, возможно и не очень широкая, но существовала. 3 3 8 Н. Абрамов. Описание Березовского края. //ТГВ, 1858, № 22. лежало затем рядовым казакам Березовской пешей казачьей команды и всегда хранилося при команде. Но когда команда эта была упраздне­ на и принадлежащие к ней казаки должны были приписаться к податно­ му состоянию, то занесенное в Березов поименованными казаками Ер­ мака знамя, которое ныне уже весьма ветхо, внесено 8 сентября 1881 года для хранения в Березовский Воскресенский собор. Знамя это квад­ ратное, на полотне, с древком, на одной стороне изображен архистра­ тиг Михаил, а на другой - св. Георгий Победоносец 339 . Видимо, или зна­ мен было несколько, или в 1827 г. Бантыш-Каменскому Березовские ка­ заки отдали неермаковское знамя... Но для нас важно - подчеркнуть, что тот же архиепископ Василий в действительности пересказывает устную историю одного из ермаковских знамен и использует при этом сведения, почерпнутые из родовых преданий березовцев Шаховых, Ля­ ховых, Мещеряковых, Оболтиных. Ермак дарит своим казакам земли за их участие в покорении Сибири: о существовании такого мотива в ермаковских преданиях можно гово­ рить на основании следующего свидетельства: "... Котины ведут свой род от казака, пришедшего с Ермаком и получившего, как говорит их родовое предание, от завоевателя Сибири в потомственное владение всю землю, принадлежащую деревне (дер. Котино, в окрестностях То­ больска - В.Б.). Следующие поколения оформили эту дарственную и владели ей до прошлого столетия..." Разумеется, дарственная потом куда-то "затерялась" 340 . Мотив, скорее всего, вымышленный. Возник, вероятно, в среде по­ томков участников сибирского похода. Ермак захватывает Сибирь при помощи коровьей ШКУРЫ: сюжет "Ге­ рой захватывает участок земли при помощи шкуры животного" давно бытует в фольклоре разных народов. Самое раннее свидетельство об этом сюжете относится, по наблюдениям В.Ф. Миллера, к III в. н.э. В своей интересной работе В.Ф. Миллер показал 341 , что сюжет был извес­ тен древней индийской литературе, бытовал в фольклоре народов Бал­ канских стран и был в исландских сагах, в датской литературе XII в., шведской XIV в, и даже - в "рассказах северо-американских племен"... 3 3 9 Е. Кузнецов. К сведению о знаменах Ермака. /НТВ, 1892, № 43. То знамя, о кото­ ром пишет архиепископ Василий, 17 марта 1883 г. было передано "первому полку Сибир­ ского войска". Причем, судя по сообщению наказного атамана этого войска тобольскому губернатору, всем казакам было известно, что переданное знамя "принадлежало дружи­ не Ермака". 3 4 0 3. Прогулка по историческим окрестностям Тобольска. /ЛТВ, 1881, № 39. 3 4 1 В.Ф. Миллер. Всемирная сказка в культурно-историческом освещении. //Русская мысль, 1893, ноябрь, с. 207-229. Бытовал сюжет и в России - на Севере, в Псковской, Черниговской губер, нях; в частности, был записан П. Якушкиным (в русских вариантах герояц выступали Иван Грозный, Петр I). В.Ф. Миллер замечал, что фольклорист еще не раз "нападут на этот популярный сюжет со всеми его несложным^ деталями" 342 . И, действительно, через несколько лет сюжет был зафиксц. рован в Зауралье, он был распространен среди татар и среди русских, жив. ших в Сибири 343 . Главный герой - Ермак (или Иван Кольцо). Итак, выявленные из различных источников XVII-XIX вв. мотивы, сю. жеты ермаковских преданий, взятые в совокупности, показывают, что у народа существовала своя устная история завоевания Сибири. И хотя она включает порой сюжеты, освещающие по-разному один и тот же факт деятельности Ермака, все-таки у нее есть ядро, состоящее из ряда традиционных сюжетов и мотивов. Поэтому вполне правомерной пред. ставляется попытка дать схему этого ядра устной истории, то есть пе­ речислить основные сюжеты, привести их варианты. Эта схема - пред- варительный итог наших рассуждений; кроме того она необходима для дальнейшего анализа. А. Ермак-из бедной семьи, подростком работал ν Строгановых; став ВЗРОСЛЫМ, собрал "артель" и начал разбойничать. А1. Ермак - из семьи, жившей "в великой скудности", у него с отцом всего "один топор на двоих". А2. Ермак был еще подростком, когда его отец "в поисках лучшего пропитания" перебрался в вотчины Строгановых. A3. Подростком будущий покоритель Сибири попал "на суда Строга­ новых", был артельным кашеваром, поэтому был прозван Ермаком, так как "Ермак по их назывался дорожной артелной таган, либо по Вольско­ му наречию также ермаком назывался жерновой камень ручной". A4. Настоящее имя Ермака - Василий Тимофеевич Аленин (вариант: Ермолай Тимофеевич, Ермил Тимофеевич, Ермак Тимофеевич Бурго­ миров...). А5. Ермак - настоящее имя, а прозвище - Токмак. А6. Когда Ермак вырос, стал "силен и речист", он "прибрал к себе небольшую артель" и "пошел от работы на разбой". А7. "Артельники видели смелость и проворство" Ермака, поэтому "по выбору назвали его атаманом". 3 4 2 Г.Ф. Миллер, указ. соч. //Русская мысль, 1893, ноябрь, с. 227. 3 4 3 Η. Катанов. Предания русских инородцев о том, как русские захватили их земли. // Деятель, 1898, № 3, с. 100-101. Здесь же приводится вариант предания, по которому русские таким же образом захватили черемисские земли. См. также: П.А. Городцов. Азан- Юрты: Западно-Сибирская легенда. //Этнографическое обозрение, 1906 № 1-2, с. 108-111; Дионео. На крайнем северо-востоке Сибири. СПб, 1895, с. 228. б. Ермак - разбойник участвовал во взятии Казани и Астрахани. Б1. Ермак помог Грозному взять Казань. Б2. Казань и Астрахань Ермак взял с помощью "шишигов". В. Ермак вместе с ДРУГИМИ разбойниками грабит "путников", КУПЦОВ. убмияет царских послов. 81. Ермаковцы грабят "суды и катарги", "торговые караваны", "нагай- цев и ордабазарцев". 82. Казаки грабили только "русские всякого чина". 83. Ермаковцы захватывают "царскую казну", а также государев сви­ нец и порох. 84. Ермаковцы убили князя Григория Засекина и "российского послан­ ника" Карамышева". 85. Ермаковцы действовали не только в районе Волги, но и на Каме, Оке, на Каспийском море. 86. Под командованием Ермака огромный отряд, в нем несколько со­ тен (5000,6000, 7000)разбойников. 87. Во время волжских разбоев Ермак жил в Жигулевских горах (ва­ риант: жил в пещере, находящейся в месте впадения Белой в Каму). 88. В числе соратников Ермака были Иван Кольцо, Богдан Брязга, Никита Пан, Матвей Мещеряк, Иван Гроза (или Гроза Иванович) и дру­ гие атаманы (во время камских разбоев его "сверсниками" были разбой­ ники Сокол и Петух). Г. Ермаковцы сражались с царскими войсками. П. Казаки под командованием Ермака неоднократно "побивали рат­ ных людей" Ивана Грозного. Г2. Царские войска, возглавляемые Иваном Мурашкиным, нанесли ермаковцам удар. ГЗ. Ермак один сражался с "царскими приставами", скрывался от них в верховьях реки И к. Д. Ермаковцы ушли с Волги, так как были не в состоянии оказывать сопротивление царским войскам. Д1. Казаки ушли с Волги потому, что испугались "множества ратных людей", которых Грозный послал против них "водою на судах и горою на конях". Ермаковцы "с возвратом здумали бежать в Сибирь". Д2. Ермаковцы ушли с Волги, когда убили царского воеводу Засекина (вариант: убили Карамышева, который был "послан от великого госуда­ ря в Персию"). Ε. Ермаковиев пригласили на службу Строгановы. Е1. Строгановы пригласили волжских разбойников с тем, чтобы те защищали вотчины от набегов аборигенов. Е2. Строгановы пригласили ермаковцев, чтобы отправить их на завое* вание Сибири. Ж. По сибирского похода Еомак ПОКОРИЛ "некрещеное" население Приуралья". Ж1. По пути в вотчины Строгановых Ермак "покорил" и собрал дань с нерусского населения Приуралья. Ж2. Ермак грабил "поселки пермяков", когда находился на Урале. 3. Были предзнаменования сибирского похода. 31. Перед походом Ермака в Сибирь перестали ловиться звери, а в лесах начала расти береза. И. Ермаковцы запаслись ν Строгановых провизией и амуницией. И1. Оказавшись во владениях Максима Строганова, ермаковцы хоте­ ли его убить, поэтому Строганов выдал казакам все необходимые для похода "припасы". И2. Казаки пришли в "слободы" Никиты, а не Максима Строганова. ИЗ. Ермаковцы покинули Строгановские вотчины "того же лета осе- нию". К. Ермак СЛУЖИЛ ν Строгановых и вместе с ними он "воевал" татар. К1. Ермаковцы были "на службе" у Строгановых, защищали из вотчи­ ны. К2. Ермак был женат на родственнице Строгановых, которая умерла перед походом в Сибирь и была похоронена в Ледяной пещере. Л. Ермаковцы шли в Сибирь по Уралу. Л1. Ермак шел в Сибирь Камой, Чусовой, Уткой, затем перешел на лыжах к верховьям Ницы, спустился "вешним ходом и по Верхотурку... и по иным сибирским рекам" дошел до Тобола. Л2. Казаки шли в Сибирь пешком через "Верхотурские горы". ЛЗ. Казаки на лошадях добрались до Тобола, потом сделали "ладьи" и на них уже продолжали свой путь по Тоболу. Л4. Ермак шел в Сибирь Кунгурским трактом, отдыхал в лощине воз­ ле Кунгура. Л5. Казаки плыли по Салде, останавливались отдыхать в кедровой роще возле Нижней Салды. 76 Л6. Казаки плыли по Чусовой, Серебрянке, речке Жаравль, затем пе­ ретащили "лодки-набойницы" в Баранчу, из нее вышли в Тагил, далее - Тура, "Епанча - река" и "Тоболь-река". Л7. Ермак шел в Сибирь "тремя путями, тремя войсками". М. Еомак был на Сылве. Здесь казаки зимовали, "воевали вогули- чей". готовились к походу. М1. Ермак, плывя вверх по Чусовой, ошибочно повернул в Сылву. М2. В Верховьях Сылвы казаки вынуждены были зазимовать; их зи­ мовка была на правом берегу Сылвы недалеко от села Крестовоздви- женского (варианты: на месте деревни Хутора Ермаковы, лежащей у устья притока Сылвы Шатлыка, на восточном склоне Ледяной горы). МЗ. На месте зимовки были построены "казармы и обнесены тыном. М4. Ермаковцы построили на своем городище часовню "во имя Нико­ лы чудотворца". (Позже, когда часовня стала ветхой и ее убрали, на этом месте был "поставлен деревянный крест"). М5. Казаки, зимуя на Сылве, "в поход ходиша на вогуличей". Мб. Порядки в отряде Ермака во время зимовки были особенно стро­ гие: провинившихся казаков заковывали в цепи, "угружали" в Сылве. М7. Не все ермаковцы ушли со своим атаманом в Сибирь, некоторые "оставшиеся на городище том... вечно оселишася"; некоторые стали "первонасельниками" сылвенских деревень Кокуй, Ермаки. М8. После Ермака на Сылве остался один из его "соратников" - раз­ бойник Петух. М9. Уходя с Сылвы, ермаковцы бросили один из своих "насадов". Н. Ошибочного захода в СЫЛВУ не было: ермаковцы первую зимовку провели в ДРУГОМ месте. Н1. Казаки ошибки не совершили, их первая зимовка была на Чусо­ вой, в пещере камня Ермак. Н2. "Осеновал" Ермак на реке Утке, а первая зимовка была "на вер­ шине" реки Ницы. 0. ПУТЬ ПО ЧУСОВОЙ был труден. 01 . После сылвенской зимовки казаки двинулись по Чусовой, но не зная точно, когда повернуть в Серебрянке, дошли до верховьев Чусо­ вой, пришлось возвращаться назад. 02. Когда Ермак плыл по Чусовой и Серебрянке, то "прудил воду па­ русами", чтобы преодолеть мелководье. 03. Плыть по Чусовой Ермаковым стругам помогал лебедь, который указывал на мели и подводные камни. П. На ЧУСОВОЙ остался "дух" Ермака. П1. В пещере чусовского камня "остался жить дух Ермака". П2. Дух Ермака требует почтения, поэтому все проходящие мимо кам­ ня барки приветствуют его выстрелами из фальконеток (люди, проплы­ вающие на лодках приветствуют выстрелами из пистолетов или кри- ком). Р. Ермаковцы зимовали в Кокуй-гооодке. В верховьях Серебрянки ош бросили свои СТРУГИ. Р1. Ермаковцы зимовку провели в верховьях Серебрянки к Кокуй-го- родке (Буй-городище). Р2. Казаки построили в Кокуй-городке "зимний лагерь", окружили его "стоячим тыном". РЗ. Во время зимовки казаки "кормилися... птицею, рыбою, зверем". Р4. Казаки также в течение зимы многими бои улусы (вогулов - В.Б.) погромили", взяли "рухледи много". Р5. Весной на своем городище Ермаковцы строили "суды легкие". Р6. Тяжелые струги, на которых ермаковцы плыли по Чусовой, Се­ ребрянке, оставлены в верховьях Серебрянки (на Утке, между Сереб­ рянкой и Баранчой, на берегах речки Октай, "на Баранченской перево­ локе", в Салде). С. От Кокуй-городка до Тагила казаки добрались пешком, у тагильско­ го камня Медведь провели часть зимы, СТРОИЛИ новые СТРУГИ. С1. До реки Тагил казаки добирались пешком (вариант: плыли на пло­ тах, "сосновых батах и лодках-набойницах"). С2. Возле Медеведь-камня ермаковцы построили "крепостцу и не­ сколько зимовьев" (или: "укреплений") и провели здесь часть зимы. СЗ. У Медведь-камня ермаковцы жили "с весны до Троицова дня", "кормились рыбными промыслами" и строили "большие коломенки". Т. На Урале Ермак сражался с вогулами, татарами, чудью белоглазой и с волшебными людьми. Т1. Казаки продвигались вверх по Чусовой "з боем". Т2. Ермак воевал с вогулами, укрывался от них в пещере чусовского камня. ТЗ. Ермак сражался с вогулами, когда плыл по реке Тагил. Т4. Вогулы устроили засаду возле Караульного камня на Тагиле, пе­ регораживали реку частоколом (цепью). Т5. Вогулы и татары, объединившись, разбили отряд казаков у реки Нейвы. 78 Т6. Чудь белоглазая, узнав, что идет Ермак, спряталась в вырытых ямах, потом заживо похоронила себя. XI. Ермак разбил чудские отряды возле Ледяной пещеры. Т8. Возле Кунгура казаки окружили чудь и "три дня били ее", пока не уничтожили. Т9. Возле Ирбита чудь построила крепость для защиты от казаков, но все-таки была побеждена. Т10. Ермак загнал чудь вместе с ее царем в горы, где она будет "до окончания века". Т11. Борьбу Ермака с чудью продолжали другие разбойники-ермач- ки. Т12. Возле Билимбая Ермак сражался с "волшебными людьми", заг­ нал их в "гробы", золото, взятое "волшебными людьми" с собой, ушло в горы. Т13. В Басегах Ермак бился с "волшебниками" и вынудил их уйти в горы. Т14. Ермак превратил в скалы семь волшебных братьев. Т15. Ермак победил черта, надев на него крест. у. Ррмак победил татар, завоевал Сибирь. У1. На Туре Ермак сражался с шестью татарскими князьками и побе­ дил их. У2. Для обмана татар ермаковцы, когда вышли на "Епанчу-реку", "по­ делали людей соломенных и нашили на них платье цветное, было у Ермака дружины три ста человек, а стало со теми больше тысячи". УЗ. Казаки перебили людей княжца Печенега и наполнили трупами озеро. У4. Казаки победили "мужиков" княжца Патлика. У5. Казаки взяли городок "табарница Бия"; здесь они убили татарско­ го богатыря, которого хотели взять живым в плен, но он "не дался". У6. Ермаковцы захватили Тюмень. У7. Когда Кучум узнал, что посланные им для освобождения Тюмени "ратные люди" во главе с Канцелеем разбиты, то он послал ко всем сво­ им людям золоченые стрелы. У8. В "Медянских юртах" ермаковцы пленили некоего "князька неболь- шева", который показал "путь до Тобольска". У9. Ермак взял столицу Сибирского царства с помощью атаманов Анофрея и Самбура. У10. Ермак взял столицу Сибирского царства обманом (см. сюжет о пыжах). У11. Во время боя за Тобольск у Кучума вдруг перестали стрелять две пушки; Кучум приказал их сбросить в реку. У12. Казаки разгромили татар под Чувашами, в Карачине. У13. Ермак вынудил Кучума бросить большую часть своих богатств в "колодезь" возле речки Сибирки. У14. Татары строили укрепления для защиты от Ермака (в 52 верстах от Тобольска по тракту на Березов). У15. Возле села Усть-Суерского у Ермака была битва с татарами; погибшие ермаковцы похоронены возле этого села. У16. Татарки построили недалеко от Ермаковой перекопи на Вагае укрепления, где спасали себя и свое имущество. У17. В городке Алышая татарами был похищен Ермаков "ертаульный струг". У18. Все вогулы во главе с Самарой однажды собрались, чтобы сра­ зиться с Ермаком; жрица умолила бога Рачу дать разрешение на эту битву; но накануне битвы ермаковцы ночью напали на спящих вогулов и перебили всех. У19. Возле Караульного яра татары перегораживали реку цепью, рас­ считывая, что казачьи струги перевернутся. Однако струги благополуч­ но прошли, разорвав цепь. У20. Вести войну Ермаку помогали Степан Разин, Ванька Каин, Иван Мазепа, Гришка Отрепьев. У21. Ермак захватил Сибирь при помощи коровьей шкуры. Ф. Завоевав Сибирь. Ермак послал в МОСКВУ К Ивану ГРОЗНОМУ по­ сольство. Ф1. После захвата Сибири Ермак отправил посольство во главе с Иваном Кольцо. Ф2. Послов было пять человек, возглавил посольство атаман Гроза Иванович. Послы повезли подарки. ФЗ. Грозный "простил" Ермака и прислал с послами "государственное жалованье" казакам, "жалованную грамоту" и панцирь самому Ермаку. Ф4. После победы над татарами Ермак "со всеми казаки отъезжал... ко грозному царю", которому признался, что это его казаки "персидскова посла устукали"; Ермак поклонился Грозному Сибирью, царь простил Ермака и отпустил брать с татар "дани-выходы в казну государеву". X. Татары напали на спящих казаков, перебили всех; Ермак, оказав: шись в реке, УТОНУЛ, ПОТОМУ ЧТО на нем был тяжелый панцирь. X I . Ермаковцы заночевали "на перекопи". Кучум разослал татар и "по- веле твердо стрещи" спящих, в полночь татары напали и перерубили ему стругу, "ввержесе" в Иртыш и "утопе . Х2. Ермак, увидев, что татары перебили всех русских, побежал в свой струг, и "не може дойти, понеже одеян бе железом, стругу же отплыву- шу от берега не дошед утопе". ХЗ. Ермак утонул не в Иртыше, а в Вагае. Х4. Нападением татар руководил не Кучум, а его сын Алей. Х5. Татары перебили всех русских (варианты: "много", 150 человек). Х6. Татары не обнаружили бы лагерь казаков, если бы не один тата­ рин, который был у Кучума "в смертной вине". Этот татарин, чтобы зас­ лужить прощение, нашел брод в Вагае и дорогу в лагерь русских. Х7. Недалеко от устья речки Сибирки, "на лугу", Ермак поставил "по­ латки" и спал в них с казаками; татары ночью напали, "дружина... отъи- доша в целости", а Ермак выбежал из "полатки своей спальной", "скочил с яру... в струг свой и перескочил три струга мочию своей", но все-таки упал в воду и потонул, потому что на нем было два панциря. Х8. Татары напали на казаков, когда у Ермака все казаки были "разос­ ланы по разным дальним странам, а при нем было казаков на дву коло­ менках". Бой был на Енисее; Ермак, чтобы помочь своим товарищам", хотел перескочить в их коломенку и "ступил на переходню обманчивую, правою ногою поскользнулся...", переходня "с верхнева конца подыма- лася и на ево опущалася, росшибла ему буйну голову и бросила ево в тое Енисею - быстру реку". Х9. Ермак погиб случайно. Казаки пировали в лодках по случаю взя­ тия Сибири; Ермак же, перепрыгивая с лодки на лодку, упал в Иртыш и "царский лат в 12 пуд" утащил его на дно. Х10. Еще на Урале один "татарский мурза" отрубил Ермаку голову, но при помощи пермяцкого волшебника Ермак воскрес. Х11. Ермака застрелил из ружья некий татарин. Х12. Кучум приказал выловить тело Ермака "сетями и баграми и вся­ кими снастями". Тому кто найдет - "отвес серебра". Х13. Кучум обещал, что если труп Ермака будет найден, то он прика­ жет разрезать его на части. Х14. На Иртыше, на месте своей гибели, "является Ермак то в сияю­ щих доспехах, то в шубе, подаренной ему за его подвиги Иваном Гроз­ ным". Ш. Еомак сам убил Кучума. Ш1. Ермак убил Кучума в одном из сражений. Ш2. Ермак прогнал Кучума из Сибири, и он погиб, неизвестно где (или: в "Ногайской земле"). ШЗ. Изгнанный из Сибири Кучум умер своей смертью; похоронен вме­ сте с живой девушкой на речке Кучу-мында; над его могилой насыпаны три шихана. 8 1 Щ. После себя Ермак оставил клады и заговорил их. Щ1. Добро, добытое разбоями, спрятано ермаковцами в "ПЫЖКИНОЙ луке". Щ2. В пещере чусовского камня Ермак оставил свои сокровища, пр Ич казав духам стеречь их. ЩЗ. Клады Ермака находятся в Кокуй-городке и у Медведь-камня. Щ4. Ермак "заклял" те места в реке Ик, где оставил клады. Щ5. "Добро", взятое у Бегиша, спрятано Ермаком вблизи Бегишевско- го озера. Щ6. Возле устья Туры лежит ермаков клад - часть добычи, захвачен­ ной у Кашкары, Варвары, Майтаса и других татарских княжцов. Щ7. По пути в Сибирь Ермак оставлял на скалах рисунки - указатели своих кладов. Э. Подарки Ермака: его веши, оружие. 31 . Все казаки, участвовавшие в сибирском походе, получили от Ер­ мака вознаграждение: участки земли в вечное пользование. 32. На Урале и в Сибири Ермак оставил свои ружья и пушки. 33. Ермак оставил также коны, хоргуви, знамена. Так можно представить "костяк", ядро устной народной истории о Ер­ маке, о завоевании им Сибири. ВОЗНИКНОВЕНИЕ И РАЗВИТИЕ НАРОДНОЙ ИСТОРИИ О ЕРМАКЕ Возникновение и развитие народной истории о Ермаке - это процесс порождения действительностью и бытование тех или иных сюжетов, мотивов. Первый вопрос, возникающий при таком подходе к теме, каса­ ется времени возникновения первоначальных сюжетов и мотивов и оп­ ределения их содержания. Для решения следует обратиться к действи­ тельности 60'70'ХХ гг. XV! в. Известно, что торговый путь, пролегавший по Волге, привлек сюда в начале второй половины XVI в. десятки и сотни вольных людей, донских казаков, беглых "воров" и т.п. Они "разбивали" иностранные торговые караваны, "нападали даже на русских послов, ехавших в Персию, при­ чем грабили казну, посылавшуюся царем персидскому шаху" 3 4 4 . Слухи, рассказы о разбоях нашли также отражение в разного рода письменных источниках той поры: доносах, жалобах и т.п. Эти документы имеют любопытные данные о предводителях "воров", о составе "воровских шаек", их действиях. Не вдаваясь в подробный анализ подобных источ­ ников, возьмем из них несколько примеров. Так, царский гонец доносил однажды, что на пути из Казани в Астрахань "пришли в стругах князь Ва­ силий Мещерский да казак Лючига Хромой Путивлец и взяли у нас одно судно царя Ямчугея, а меня позорили"; в 1573 году 150 казаков возле Астрахани напали на английское судно, шедшее из Персии, и овладели им, потеряв в столкновении 14 человек убитыми, англичан казаки отпус­ тили, те с пустыми руками прибыли в Москву и жаловались Ивану Грозно­ му 3 4 5 . Понятно, что кроме отряда, возглавляемого Ермаком, одновремен­ но действовали ватаги других атаманов и действовали, может быть, даже более решительно и дерзко, чем ермаковцы. Их разбои имели широкий общественный резонанс и, естественно, отразились в письменных источ­ никах 70-х гг. XVI в., которые, кстати, молчат о Ермаке. Имя Ермака в дошедших документах впервые названо только в "опальной", как ее име­ нуют историки, царской грамоте от 16 ноября 1582 года Максиму Яковле­ вичу и Никите Григорьевичу Строгановым, но каких-либо "немилостей", касающихся лично Ермака, этот документ не содержит. Все сказанное не значит, конечно, что Ермак был неким "третьесте­ пенным" атаманом среди вожаков волжских "воров". Таких, как Ермак, 3 4 4 Г.Ф. Миллер. История Сибири, с. 212. 3 4 5 Данные заимствованы из работ: И. Карамзин. История государства Российского. СПб, 1821, т. IX, с. 380; Г. Красинский. Покорение Сибири и Иван Грозный. //Вопросы истории, 1947, №3, с. 92. было много, по крайней мере, несколько, и все они (или наиболее храб. рые из них) фигурировали в рассказах о волжской вольнице. Но какое место в этих рассказах 70-х гг. отводилось Ермаку, мы точно не знаем. Можно только предположить на основании вышеизложенных фактов, что Ермак навряд ли был более популярной личностью, чем, скажем, тот же Иван Кольцо. В то же время он не мог быть вообще безвестной личностью: та же "опальная" грамота свидетельствует, что о его "воров­ ских" делах знали. Совершенно очевидно, что в устной истории о Ермаке самыми "древ­ ними" являются сюжеты, рассказывающие о разбоях атамана на Волге и их возникновение следует отнести, по крайней мере, к 70-м гг. XVI в. Однако начало всей устной истории о Ермаке в том виде, в каком мы ее знаем, нужно датировать серединой 80-х гг., ибо только результатив­ ный сибирский поход принес Ермаку всероссийскую известность и по­ родил о нем представление не только как о победителей татар, но и как о единственном предводителей волжской вольницы. Рассказы о сибир­ ском походе дали во второй половине 80-х гг. толчок к "оживлению" и интенсивному развитию преданий о былых делах храброго атамана. Это развитие шло одним путем: "разбойные дела" волжских атаманов 60- 70-х гг. (далее - 80-90-х гг., и т.д.) "стягивались" к имени Ермака - ста­ рый сюжет о Ермаке-волжском разбойнике стал варьироваться, напол­ няться фактами, сведениями, заимствованными из преданий о других атаманах. Мы не знаем деталей из рассказов о волжских разбоях Ерма­ ка - рассказов 80-х-90-х гг. XVI в. - нам известно только их общее содер­ жание, как и содержание устных повествований, циркулировавших в Приуралье в 80-е годы: когда чердынский наместник Василий Пелепе- лицын докладывал царю о посылке Строгановыми "волжских атаманов и казаков Ермака с товарыщи воевати вотяки и вогуличи", то он, скорее всего, из устных источников знал о "разбойных" делах Ермака; характе­ ристика Ермака Пелепелицыным не противоречила, вероятно, царской, по которой атаманы и казаки Ермака "преж того ссорили нас с Нагайс- кой ордою, послов нагайских на Волге на перевозех побивали и ордоба- зарцов грабили и побивали, и нашим людям многие грабежи и убытки чинили" 3 4 6 . Кроме того, содержание преданий не могло принципиально отличаться от содержания исторических песен, рассказывавших о бес­ чинствах казаков, о нападении на царского посла, грабеже царской каз­ ны. Как и в исторических песнях, в преданиях 80-90-х гг. XVI в. Ердоак выступал предводителем храброй вольницы, основное занятие которой -разбои и грабежи. Очевидно, в преданиях также подчеркивался конф- 3 4 6 Г.Ф. Миллер. История Сибири, с. 36. ликт волжских "воров" с государством, рассказывалось о нападении ка­ заков не только на "торговые суда, катарги и караваны", но и на "госуда­ ревы казенные суды", об убийстве, "позоре" царских послов и посылке Грозным своих "ратных людей" для усмирения казаков (по нашей клас­ сификации мотивы B1 f В2, В3, В4, В5, В6, В7). Рассказы о столкновении ермаковцев с царскими воеводами могли служить связующим звеном, ибо давали рассказчикам возможность впол­ не логично объяснить ход дальнейших событий: царские войска разго­ няют "воров" и те вынуждены идти "с возвратом" на Сибирь (Д.,), или: Ермак решается примириться с царем, заслужить его прощение, поэто­ му идет покорять Сибирь. Думается, что в конце XVI века уже существовали оба указанные ва­ рианта преданий. Реальность первого несомненна - исторической нау­ кой этот факт установлен, и мы его касаться не будем. Остановимся на втором варианте - искупление Ермаком своего "греха". Нет оснований относить его возникновение к 80-90 гг. XVI в.; его истоки уходят в дей­ ствительность 70-х гг. Историки давно уже обратили внимание на то, что в начале 70-х гг. политика царя в отношении волжских "воров" меняется. Правительство Ивана Грозного, кроме вооруженного подавления действий "воров", по­ дыскивает "способы использования этой буйной силы в государствен­ ных целях путем привлечения волжских казаков к ратному делу на вос­ точной, уральской границе" 347 . Многочисленные военные столкновения русских с аборигенами При­ уралья и Урала часто были предметом переписки Строгановых с Гроз­ ным. Последний уже в грамоте от 6 августа 1572 года разрешает Стро­ гановым использовать "охочих казаков" для обороны, охраны своих вот­ чин, для набегов на "остяков" и вогулич" 348 . Скорее всего, в число "охо­ чих" следует, видимо, отнести тех, кто отходил от вольной жизни. Такие люди и шли на службу к Строгановым, в интересах которых было увели­ чение населения необжитого уральского края. К 1574 г. "охочие казаки" уже состояли на службе у Строгановых: "А они-де Яков и Григоий... из своего острога наемных казаков за сибирской ратью без нашего веле­ нья послати не смеют" (царская грамота от 30 мая 1574 г.). Возможность перехода из "воровской шайки" в "наемные казаки" была известна казакам и использовалась, видимо, в первую очередь менее решительными, менее стойкими людьми, порывавшими с вольной жиз­ нью, которая становилась все труднее, так как репрессии со стороны Г. Красинский, указ. работа, с. 93. Там же, с. 93. царского правительства усиливались: до 1577 г., по сохранившимся све. дениям, царские войска посылались для усмирения "воров"; к 1579 г. между Астраханью и Царицыным было уже 5 воинских застав, а в Аст\ рахани - гарнизон в 2 тысячи человек349. У казаков был выбор: или идти на службу к Строгановым, где можно было легализоваться, получать плату и в качестве трофеев "брать рухлядь" у "некрещеных" - это разре* шалось - или продолжать разбои на Волге, подвергаясь все возрастаю­ щей опасности быть убитыми или повешенным. Вполне вероятно, что некоторая часть казаков уходила к Строгановым. Тем более сам Иван Грозный в 1581 г. уже непосредственно обращается к тем, кто хотел бы служить у камских солепромышленников (конечно, обращение Грозного было непосредственным только для XVI в.): грамоту от 20 декабря 1581 г. он посылает "с прочетом" пермским всем "старостам и целоваль­ ником и всем земским людем"; в ней царь писал: "... а которые будет охочие люди похотят идти в Оникиевых слободы... и те б люди в Оники- евых слободы шли... и на тех бы вогулич приходили, и над ними про­ мышляли" 3 5 0 . Некоторые казаки порывали с разбойной жизнью, шли в отряды, фор­ мируемые в строгановских вотчинах - этого было достаточно, чтобы "замириться" с властью. Такой вид, надо думать, имел против примире­ ния в народных преданиях 70-х - начала 80-х гг. XVI в. В конце же 80-х - 90-х гг. этот мотив попал в ермаковские предания. При этом он, конечно, несколько трансформируется: Ермак хочет заслужить царское проще­ ние, ради этого он кончает разбои и идет в Сибирь. Главное дело волж­ ской вольницы - завоевание Сибири, поэтому все сюжетные линии пре­ даний так или иначе связаны с ним, "подчинены" ему, объясняют его и т.д. И примирение с царем оказывается возможным для Ермака только после совершения им этого дела. Другой важный сюжет, входивший в число первоначальных, раскры­ вал взаимоотношения ермаковцев со Строгановыми. Принадлежала ли инициатива похода Строгановым или они только по необходимости ока­ зали материальную помощь ермаковцам - вопрос, породивший солид­ ную полемическую литературу. В настоящее время большинство исто­ риков склонны считать, что роль Строгановых в завоевании Сибири ог­ раничивалась лишь материальной поддержкой ермаковцев. В народных преданиях уже конца XVI в. взаимоотношения волжских "воров" и камс­ ких солепромышленников освещались в двух планах. 3 4 9 Г. Красинский, указ. работа, с. 93. 3 5 0 Г. Красинский, указ. работа, с. 95: см. также: C.B. Бахрушин. Научные труды, т. III. ч. I, с. 100. В одной части преданий, бытовавших в среде, где могли быть участ­ ники сибирского похода или очевидцы пребывания ермаковцев в стро­ гановских вотчинах, скорее всего события освещались как в Кунгурской летописи, по этой версии - казаки под напором царских войск уходят с Волги в Сибирь, по пути попадают к Строгановым и силой берут у них необходимое продовольствие и снаряжение. То, что эта версия была письменно зафиксирована Кунгурским летописцем (и с незначительны­ ми изменениями Н. Венюковым, Ю. Крижаничем), говорит о ее широкой распространенности на Урале и в Сибири в течение всего XVII в. Но начало ее восходит, очевидно, к 80-м годам XVI в. В другой части преданий говорилось, что Строгановы пригласили Ер­ мака к себе на службу и, снабдив всем необходимым, отправляют "вое­ вать" татар. Истоки этой версии уходят в 70-е гг. XVI в. - мы уже отмеча­ ли, что мотив примирения волжских казаков с властью существовал в преданиях 70-х годов. В 80-е годы, после побед Ермака в Сибири, этот мотив трансформировался под влиянием известий о том, что Ермак все- таки имел какую-то материальную помощь от Строгановых, и принял такой вид: Ермак сам перешел к камским солепромышленникам после их приглашения и при их содействии отправляется в Сибирь. С уверенностью можно считать, что путь казаков в Сибирь правильно освещался лишь в незначительной части первоначальных преданий, главным образом, в тех, которые бытовали в "околоермаковской" среде. Только сами участники перехода через Урал могли точно знать и рас­ сказать, где, что с ними произошло. Известно, что до 90-х гг. XVI в. проторенными путями в Сибирь счита­ лись или Печорский (Новгородский путь) через Северный Урал, или Ста­ рая Казанская дорога, которой пользовались в основном татары 3 5 1 . Ер­ мак же избрал путь, почти неизвестный русским; он, видимо, четко не представлял трудностей перехода по незнакомой, заселенной враждебно настроенными аборигенами местности... Казаки прошли, и можно пред­ положить, что преодоление всех трудностей перехода через "Камень" было предметом гордости самих участников похода, и это заставляло их вводить сведения о движении через Урал в свои рассказы. Бесспор­ но, в первоначальных преданиях фигурировали сведения о зимовке при устье речки Кокуй, о волоке Серебрянка-Жаравль, о брошенных между этими речками стругах, о "спруживании" воды при движении по мало­ водным рекам, о постройке "больших коломенок" возле Медведь-камня (0 2, Pv Р2, Р3, Р6, Р7, С3). О пребывании Ермака на Сылве, видимо, мож- 3 5 1 Н.П. Степанов. Урал. М., 1953, с. 33. Подробнее о путях в Сибирь см.: C.B. Бахру­ шин. Научные труды, т. Ill, ч. I, с. 72-100. но предположить: не является ли заход в Сылву попыткой пройти в вер- ховья этой реки и выйти далее на Казанскую дорогу, ту самую, которой постоянно пользовались татары, добираясь из Сибири в Казань. В отношении же преданий о Кокуй-городке, "спруживании" воды и т.д. ясно, что это - не вымысел. Кокуй-городок достаточно хорошо археолога­ ми изучен, установлена его принадлежность ермаковцам. "Спруживание" воды в мелководных уральских реках (при снятии с мели) также проводи­ лось, очевидно, ермаковцами, хотя некоторые авторы XVIII-XIX вв. сомневались в этом. Так, И. Фишер назвал действия казаков "чудной выдумкой" 352 , П. Мельников-Печерский - "странным способом" 3 5 3 . Од­ нако уральцы "запруды" делали; у Рычкова есть описание этого нехит­ рого способа снятия судна с мели: "Они, плывучи с судами, полным гру­ зом нагруженными, употребляют способ: приплыв к оным источникам (речки Еловка, Вогулка - по величине равные примерно Серебрянке - В.Б.) в сухое лето, вколачивают они по обоим берегам толстые дере­ вянные сваи, к коим привязывают паруса от своих судов, прищепляя к нижней части оных каменья, дабы они могли погрузиться ко дну источ­ ников. Сей способ составляет некое подобие плотины; ибо через не­ сколько времени вода, будучи ограждена утвержденными парусами, ско­ пившись в одно место, умножает речную глубину. Когда пловцы усмот­ рят, что пруд наполнен довольным числом вод, тогда сняв парусы, ее спускают и вместе со стремлением вод плывут их суда до тех пор пока речка не оскудеет опять водой" 3 5 4 . Вполне возможно, что Ермак также вынужден был сооружать подобные запруды при движении по мелко­ водным летом уральским рекам. Волок Серебрянка-Жаравль оказывался для ермаковцев камнем прет­ кновения. Очевидно, после попыток перетащить свои "суда", они их "бро­ сили". К конце XVII - началу XVIII вв. "сквозь" них уже "дерева пророс­ ли", в конце XVIII в. были "видны остатки вытащенных на берег судов", о них было известно местным "лесникам и ловцам", а к началу XIX в. оста­ вались лишь "старики, которые будто бы видели те лодки". Указанные предания могли бытовать скорее всего в Сибири, где на­ ходилось много казаков, испытавших трудности перехода через Урал. В то же время подобные предания могли функционировать и в Приура- лье, в районе Сылвы, нижнего течения Чусовой, Серебрянки, т.е. в пре­ делах границ владений Строгановых. Предания получили жизнь за счет свидетельств местных жителей, побывавших в местах, хранивших сле- 3 5 2 И. Фишер, указ. соч., с. 119. 3 5 3 П. Мельников-Печерский, указ. соч. //Отечественные записки, 1840, т. IX, с. 41. 3 5 4 Продолжение журнала или дневных записок путешествия капитана Рычкова по разным провинциям Российского государства, 1770 год. СПб, 1772, с. 109. ды пребывания ермаковцев. Эти же следы пребывания давали ураль­ цам возможность восстановить довольно точно маршрут Ермака. Важ­ ной частью устной истории о Ермаке являлись предания о борьбе с ура­ ло-сибирскими аборигенами. Преданий о борьбе с вогулами было, по всей вероятности, меньше; они содержали сведения о кратковремен­ ных набегах, совершаемых ермаковцами на вогульские поселения из Кокуй-городка, и о стычках с вогулами во время движения по Чусовой и, особенно, по Тагилу. Большая часть преданий была посвящена, конеч­ но, борьбе с татарами и с другими сибирскими аборигенами. Здесь сле­ дует отметить сюжеты, освещавшие и небольшие стычки казаков с си­ бирскими аборигенами и довольно крупные сражения (Т 1Т 3 У 1 У 2 У3 У4 У5 У б У 1 2 и др.). Возникли они в начале 80-х годов XVI в. на основе "слухов, толков", рассказов очевидцев и участников сибирского похода. Одна из сибирских летописей сообщает, что казаки поймали татари­ на Таузака на Туре; узнав у него все про Кучума, они отпустили Таузака: "да скажет салтану Кучюму о пришествии русских воинов и всю их храб­ рость и мужество и мочь и силу". Причем ермаковцы специально демон­ стрировали пленном татарину мощь своих ружий, ибо Таузак потом рас­ сказывал, что казаки "суть силни: егда из луков своих стреляют, тогда огонь пышет, и дым велик исходит и громко блескнет, аки гром на небе- си, а как стрелы из луков их исходят, ино их не видят, а уязвляют и смертно побивают, а ущитися от нея никакими мерами, ни ратными збру- ями невозможно, куяки и бахтерцы и панцыпи и колчюги наши насквозь пробивают, и ничто же их не держитца" 355 . Совершенно очевидно, что Ермак был заинтересован в распространении слухов, преувеличивав­ ших боеспособность, мощь его дружины; он использовал слух как ору­ дие борьбы с противником; слухи дезориентировали сибирских абори­ генов, внушали им страх. Так, остяки, участвовавшие в бою под Чюваш- ским мысом, вернувшись домой, описывали своим соплеменникам по­ ведение ермаковцев, видимо, в таких устрашающих выражениях, что вынудили их идти к Ермаку с дарами. Уже на четвертый день после взя­ тия города Сибири к Ермаку явился остяцкий князец Бояр с реки Демь- янки и принес богатые подарки. Слухи и рассказы очевидцев создавали в 80-е годы XVI в. основу для формирования татарских, вогульских пре­ даний о Ермаке, которые, в свою очередь несколько позже проникали и в русскую среду. Русские предания о борьбе Ермака с сибирскими або­ ригенами также возникали на основе слухов и рассказов очевидцев. Известно, что после взятия Сибири делегация ермаковцев прошла че- 3 5 5 Подобные сведения, правда, с некоторыми вариациями, содержат почти все лето­ писи. См., к примеру: Сибирские летописи, с. 65, 99, 126, 371. рез Урал в Москву. И думается, что казаки во время движения по Ур а ^ и другим областям рассказывали о том, где проходили сражения с тат^ рами и вогулами, большое место в их рассказах занимала характер^ тика Сибири, сибирских богатств, вольной жизни. Г.Ф. Миллер счит аг1 вполне вероятным подобные рассказы казачьих послов: "Желая прц ч влечь людей, казаки в пути так разхваливали привольную жизнь в С и % ри и тамошние неисчерпаемые богатства, что... многие гулящие и бег, лые люди охотно к ним присоединялись и с ними вместе отправились в Сибирь" 356 . Рассказы казачьих послов изменялись в народной среде, и это изме. нение шло в одном направлении: подвиги казаков преувеличивались как преувеличивались богатства, захваченные ими у аборигенов - в си. бирских летописях не случайно, конечно, описание почти каждого стол, кновения ермаковцев с татарами или вогуличами сопровождается упо­ минанием о "мягкой рухляди", "ясаке" и т.п. Скорее всего в народной памяти оставались не есе рассказы очевидцев, а лишь наиболее кра­ сочные, например, такие, как рассказ об обмане Ермаком татар "соло­ менными людьми" или о попытке татар задержать ермаковы струги при помощи цепи. В отношении последнего трудно сказать определенно реален он или нет. Все историки обычно или принимали на веру или отвергали возможность применения татарами такого способа для за­ держания казачьих стругов. Думается, что мотив "татары перегоражи­ вают реку цепью" возник в результате фольклорной "шлифовки" реаль­ ного события, о котором рассказал Кунгурский летописец: остряки (!) "скопишася между дву мысов горы Иртыша выше Цыньялы реки, злобя- шася в уском месте, мнящее, что бог их казаков стругами не пропустит дале ехать вниз, ту остановит да побьют всех. И умыслиша... оружье себе коварно, крюки и укрюки, засеку и веревки, да удержат. Богдан же с товарищами, слыша скоп их зле... пустишася напоплав и доплыша ту быстрины; остяцы же крюками своими и укрюками хотя хапати, он же ударища в круг из ружья на обе стороны, и повалишася, собою мятуще друг друга. И проплыша до Цыньялы и Каримского городка" 357 . Этот факт, очевидно, и фигурировал в рассказах очевидцев, затем в процессе фоль- клоризации татары как основные противники заменили остяков, Богдан Брязга уступил место Ермаку, а "крюки и укрюки", "веревки" преврати­ лись в одну красочную деталь - цепь. Стала иной и прикрепленность, в XVII в. - Иртыш, Тобол, позже - еще и Тура, Тагил. Г.Ф. Миллер. История Сибири, с. 239. Сибирские летописи, с. 334-335. "Соломенные люди" и "река, перегороженная цепью" иногда соединя­ лись в один сюжет. У Г.Ф. Миллера есть такое свидетельство: "Еще в одном месте предстояло казакам испытать неменьшие трудности и опас­ ности. Это там, где река Тобол очень узка и имеет крутой правый берег. Хан Кучум приказал протянуть здесь поперек реки железную цепь и при­ ставил к ней есаула, по имени Алышая, с большим отрядом, чтобы ка­ раулить казаков и смело напасть на них, когда цепь задержит суда. Ер­ мак прибыл туда и, действительно, выдержал сильный натиск. Трудно, однако, поверить тому, чтобы было применено такое средство оборо­ ны, так как не могла же цепь выдержать одновременно напор множе­ ства судов и течения реки. От бывшего здесь сражения и стоящего та­ тарского караула место это получило у русских название Караульный яр. Среди жителей русской деревни с этим названием сохранился рас­ сказ о только что описанном сражении. Ермак, узнав о высланном про­ тив него отряде, применил будто бы следующую хитрость: он расставил на судах пучки хвороста, надев на них излишнюю казацкую одежду, за­ тем, оставив на судах лишь необходимое для управления ими количе­ ство людей, с остальными сошел на берег в нескольких верстах от Ка­ раульного яра и напал на татар с тыла. Увидев большое количество людей на судах и подвергшись нападению на берегу со стороны еще большего числа их, татары пришли в такой страх, что тотчас же обрати­ лись в бегство, и Ермак мог свободно плыть дальше" 358 . "Соломенные люди", по предположению исследователей, выросли "из такого факта, что Ермак на Тоболе оберегался от татар снопами или даже "кусты та­ ловыми" в которых стрелы "кучюмлян" застревали" 359 . Е.И. Дергачева- Скоп уместно приводит для сопоставления записанное Н.Ф. Катановым татарское предание о приходе Ермака в Сибирь. "...Через три года по реке Вагаю спустился на корабле Ермак. Народ в это время был на празд­ нестве. Увидевши корабль, люди пришли и сказали: "Вот идет корабль"... На корабле стояло много народу. Стрелки выстрелили по нему, но ник­ то не двигался, оставаясь на своем месте. "Это не люди, а искусствен­ ные изображения", - сказал народ" 360 . Надо полагать, в основе русского и татарского преданий лежит вполне реальный факт. Как к реальному, к нему относились И. Фишер, Г. Спасский, А. Оксенов и другие историки, считая, что хитрость с "соломенными людьми" была применена Ерма­ ком не только с целью напугать врага большим числом своих ПОДЧИНен- Г.Ф. Миллер, История Сибири, т. I, с. 223-224. Е. Дергачева-Скоп, указ. работа, с. 107. Там же, с. 108. ных, но и чтобы скрыть истинное количество казаков 3 6 1 . Это предание говорило о "ловкости, удальстве русских и показывало, что "побеждает не количественная, а качественная сила по пословице" "Семеро пойдут Сибирь возьмут" 362 . Таким образом, из реального факта возникли раз. личные по своему характеру русские и татарские предания. Рассмот- ренный сюжет, на наш взгляд, обязательно входил в число первона­ чальных. Первоначальные предания сообщали не только о борьбе Ермака с татарами, но и о его гибели. При сравнении известий сибирских летопи- сей 3 6 3 бросается в глаза одна деталь, настойчиво повторяющаяся во всех списках, - сообщение о гибели Ермака приносит казак, единствен- ный, оставшийся в живых. Этот казак, который "утече" с поля боя, явля­ ется вымышленной условной фигурой многих фольклорных и литера- турных произведений, функция которой одна - принести весть о проис­ шедшем событии. Скорее всего ради оставшихся в живых участников завоевания Сиби­ ри не было очевидцев гибели атамана. Русские предания о гибели Ер­ мака являются, видимо, пересказом сведений, почерпнутых из расска­ зов татар, причем, эти сведения были соответственно интерпретирова­ ны русскими - причиной гибели стал царский подарок. В отношении места, времени нападения татар на спящий лагерь казаков и некоторых других деталей первоначальные предания были более близки к истине и говорили о том, что "между устьем Вагая и перекопью, на острове, образованном излучиной и протокой, Ермак установил "станы своя на брег по край реки Вагая" 3 6 4 , что татары напали на спящих ермаковцев и перебили всех, атаман же, пытаясь уйти от татар, оказался в воде и утонул в Вагае. Д.Н. Фиал ков после изучения картографических и аэрофотографичес ких материалов района, где погиб и захоронен Ермак, пришел к таким выводам: в настоящее врем Вагай имеет старую излучину, в XVI в. она была прорезана, как "метко подмечает Есиповская летопись, "переко пью через луку в Вагай же реку", по которой сейчас проходит вся масса вагайской воды"; "между устьем Вагая и перекопью", на острове, бьи лагерь Ермака; атаман погиб в водах Вагая, а не Иртыша, в Иртыш егс труп был вынесен вагайской водой; "с точки зрения судебной эксперта 3 6 1 А. Оксенов. Ермак Тимофеевич в исторических песнях русского народа. //Сибирс кий сборник, приложение к "Восточному обозрению", 1886, часть II, с. 47. 3 6 2 Куратов. Личность Ермака в народной оценке. /ЛТВ, 1883, №5. 3 6 3 Сибирские летописи, с. 87, 102, 168, 255, 268, 288, 302, 309, 344. 3 6 4 Д.Н. Фиалков. О месте гибели и захоронения Ермака. //Материалы по истории Си­ бири: Сибирь периода феодализма. Вып. 2. Новосибирск, 1965, с. 280. зы, Ермак, одетый в кольчугу, мог всплыть на 3 или 4 день, и поэтому его тело могло быть отнесено течением до Епачинских юрт", похоронен атаман "в недалеком расстоянии от них: "на "священном" Баишевском кладбище" 365 . Вероятнее всего, что эти факты, устанавливаемые сей­ час специальным исследованием, в конце XVI в. фигурировали в ерма­ ковском фольклоре. Итак, мы охарактеризовали ряд сведений устной истории о Ермаке конца XVI в. Этот минимум сведений в форме слухов, устных рассказов, в форме первоначальных преданий распространялся по всему Урало- Сибирскому краю, а также проникал на Волгу, Дон, в центральные райо­ ны России. В то же время эти сведения стали в конце XVI - начале XVII века дополняться, изменяться, развиваться в связи с тем, что народ начинает глубже понимать значение присоединения Сибири к России. Историки вынуждены были отказаться от освещения родословной атамана 366 из-за отсутствия документальных данных и признавать, что "исторической науке принадлежат только последние пять или шесть лет его жизни,... предшествовавшие же тому обязательства,... его проис­ хождение столь же неизвестны, как неведома его могила" 367 . В фольк­ лоре же была создана полная поэтическая биография Ермака, по край­ ней мере, в трех вариантах: донском, урало-сибирском и татарском. Не ставя задачу освещения "донского" варианта его биографии, отметим, что в казачьих сказаниях Ермак выступал как уроженец Дона, основопо­ ложник казачьего войска, "самый наибольший из всех станишников" 368 . "Ермака Тимофеевича знает на Дону не только старик, любой мальчиш­ ка на вопрос "А почему ты называешься казаком?" ответит: "По дедушке Ермаку, донскому казаку" 369 - это довольно позднее свидетельство, но понятие о "дедушке Ермаке" продержалось в народном сознании не одно столетие, а сложилось, видимо в далеком XVII веке. По донским преда­ ниям, Ермак - уроженец Кагалинской станицы 370 . А на Урале о Ермаке рассказывали по-своему, причем, татары, жив­ шие в Зауралье, - одно, а русские - другое. 3 6 5 Д.Н. Фиалков, указ. работа, с. 281. 3 6 6 Разумеется, кроме тех, для которых "Сказание о происхождении Ермака" - доку­ ментальный источник. 3 6 7 И. Шульгин. Происхождение казачества на южном рубеже Руси, появление Ермака и завоевание им царства Сибирского. //Труды Российской Академии. СПб, 1841, ч. V, с. 238. 3 6 8 Как пошло на Руси казачество: казацкое предание. /ЛТВ, 1892, № 6; П. Якушкин, Путевые письма. //Отечественные записки, 1868, № I, с. 135. 3 8 9 X. Попов. Атаман Ермак Тимофеевич по народным преданиям и песням. Новочер­ касск, 1908, вып. VIII, с. 141. 3 7 0 Д. Иловайский. Ермак и покорение Сибири. //Русский вестник, 1889, сентябрь, с. 38-39. Несколько слов о татарских преданиях. В них о Ермаке говорилось то как о неизвестном пришельце, то как о "воре", появившимся неожиданно в Сибири. Например, в предании, записанном академиком В. Радловым, рассказывается: "Когда Кучум-хан жил на реке Тоболе, пришли к нему 3 вора, убежавшие от русского царя. Имя их вожака было Ермак. Этот Ер- мак пришел к Кучуму-хану, но никто его языка понять не мог..."; далее- эти "три вора" некоторое время живут вместе с татарами, узнают их язык и хитростью (используется широко известный сюжет овладения участком чужой земли посредством шкуры животного) захватывают татарские зем­ ли, затем занимаются хлебопашеством и остаются навсегда жить в Си­ бири" 371 . Рассказывали татары также и о "русском мальчике" Ермаке: он один пришел к Кучуму, стал ему прислуживать, жил долгое время среди татар, а став взрослым, хитростью захватил землю по Тоболу и Ирты­ шу 3 7 2; в представлении татар Ермак-также "хороший кузнец", человек "умный" 373 и "рыболов" - он "издавна" живет на Тоболе, ловит стерлядей, причем "больших рыб" всегда приносит в дар Кучуму 374 . В первоначальных татарских преданиях XVI-XVII вв. Ермак изобра­ жался как богатырь, обладающий волшебными качествами; татары по­ читали его могилу, его одежду, вооружение (при погребании все с Ерма­ ка было снято и распределено между знатными князьками) - считалось, например, что панцири атамана приносят их обладателю удачу, а зем­ ля с могилы Ермака имеет целебные свойства и т.д.. С другой стороны, можно предположить, что в XVII веке в народных татарских преданиях была сделана попытка объяснить пошатнувшийся национальный пре­ стиж - в таких преданиях Ермак - хитрый русский пришелец, неблаго­ дарный человек, который еще ребенком скитался по Сибири, был об­ ласкан Кучумом, а потом обманул его. Русское происхождение покори­ теля Сибири подчеркнуто во всех татарских преданиях. Остановимся на урало-сибирских русских преданиях. В одних Ермак - неуральского происхождения, он "пришел на Урал из России" 3 7 5 , "ро­ дом он из Мурома" 376 или из Юрьевца (судя по фольклорным мотивам 3 7 1 Н. Катанов. Предания русских инородцев о том, как русские захватили их земли. // Деятель, 1898, № 3, с. 100-101. 3 7 2 Там же, с. 102. 3 7 3 3., Прогулка по историческим окрестностям Тобольска. //Тобольские губернские ведомости, 1881, № 17. 3 7 4 Там же. 3 7 5 Ядринцев, Сибирь как колония, СПб, 1882, с. 61. 3 7 6 И. Тыжнов, Обзор иностранных известий о Сибири 2-ой половины XVII в. //Сибир­ ский сборник. СПб, 1887, с. 135. На том, что Ермака "выводили родом из Мурома", оче­ видно, сказалось влияние былевого эпоса, где Ермак представлен племянником Ильи Муромца, считает П. Головачев - см.: П. Головачев. Покорение Сибирского царства и личность Ермака. //Сибирский сборник, 1891, с. 182. "Сказания о происхождении Ермака") или говорят, что "жил он раньше где-то возле Тамбова" 3 7 7 . В другой части преданий, наоборот, подчер­ кивается его уральское происхождение: он - "крестьянин Пермской гу­ берни", "уралец, пермяк" 378 . Или признается, что он родился где-то в России, а затем "был сослан на Сылвенский завод". Менее противоре­ чивы уральские предания при освещении детства и юности атамана. Так, некоторые уральцы уверены, что на Висимском пруду в пещере жили разбойники, "у них целая артелка была. С ними и был Ермак. Ему тогда 12 лет было, и варил он им кашу. Разбойники грабили, а Ермак кашеварил, да видно набирался ума-разума, глядел на них. Места тут были сплошь дикие, народу мало, однако ходили купцы с товаром, зо- лотоносчики. Вот разбойники и жили здесь. Видно, когда он вырос, со­ брал новую артелку молодцов да подался по Чусовой в Сибирь" 379 . Этот мотив уже известен нам по "Сказанию о происхождении Ермака", где привлечено предание о кашеваре в качестве объяснения происхожде­ ния имени "Ермак". Вспомним, что в том же "Сказании" дается и описа­ ние "скудности" жизни "породы" Ермака, сам он в юности вынужден наняться работать на "струги", а затем набирает себе "дружину малую" и идет от "работы на разбой". Очевидно, что мотивы "Сказания" и пре­ даний XX века имеют много общего: герой незнатного, "простого" про­ исхождения, беден, с детства вращается в среде "бурлаков" или "раз­ бойников", "кашеварит"... И кроме того, он - вырос на Урал (или в При- уралье). Видимо, не следует думать, что такая "перекличка" указанных мотивов преданий и "Сказания" доказывала бы документальность све­ дений "Сказания". Скорее она доказывает присутствие указанных мо­ тивов в рассказах местных жителей XVII века и еще раз убеждает в фольклоризме "Сказания". Вполне возможно, что жизнь и деятельность атамана в некоторой части приуральских преданий XVII века идеализировалась. Так, по на­ родным представлениям, отразившимся в Кунгурской летописи, Ермак не разбивал, не грабил царские "орленые суда", он не убивал "госуда­ ревых послов". Кунгурская летопись, единственная из всех историчес­ ких повестей, утверждает, что грабеж "кызылбашских послов" Ермаком - неправда 380 ; вероятно.снятие со счета Ермака этого поступка являет­ ся результатом идеализации атамана. Кунгурский летописец (как и пре­ дания) дает идеализированную характеристику дружины Ермака. 3 7 7 Предания реки Чусовой. Свердловск, 1961, с. 40. 3 7 8 ГАПО, ф. 72, д. 29, л. 27. 3 7 9 Предания реки Чусовой, с. 39-40. 3 8 0 Наблюдение В.К. Соколовой. См.: В.К. Соколова. Русские исторические песни XVI-XVII вв. М-Л., 1960, с. 71. Подчеркнута, например, строгость артельных правил, "указов": "...ук^ на преступление чинили жгутами, а кто придумает отойти от них и изм.^ нити, не хотя быти, и тому по донски указ: насыпав песку в пазуху и посадя в мешок, в воду. И тем у Ермака вси укрепися, и больши 20 чело, век с песком и камением в Сылве угружены. Блуд и нечистота в них в великом запрещении и мерска, а согрешившего обмывши 3 дни держат на чепи". В дружине были знатоки артельных традиций; один из них ^ некий "старец бродяга", который "ходил через черных риз, а правило правил и каши варил и припасы знал и круг церковный справно знал". "Колоритная фигура этого "старца", - пишет Д.С. Лихачев, - бывшего, очевидно, знатоком казачьих традиций,... исполнявшего какие-то рели­ гиозные функции, и, вместе с тем, ведавшего "припасами" и варкою "каши", вносит очень живую черту в наши представления о дружине Ер­ мака" 381 . У нас нет оснований считать, что подобная идеализированная харак­ теристика Ермака и его дружины была во всех приуральских преданиях XVII в. Скорее всего, она была характерна лишь для части преданий, бытовавших в среде, где создавалась Кунгурская летопись, где жили очевидцы пребывания Ермака в вотчинах Строгановых, или - в среде, где могли жить люди, порвавшие с разбоем, но знавшие обычаи, прави­ ла "артельной" жизни. Влияние казачьего фольклора на приуральские предания можно обнаружить и в таком эпизоде, переданном Кунгурским летописцем: когда князек Елычай привел Ермаку "прекрасную дочь свою в честь и в дар", то атаман девушку "не принял и отверг и прочим запре­ тил, ея же доступал Кучюм за сына своего взятии, та бо девка роду хан- ска Сергачика царя прекрасна" 382 . Д.С. Дергачев предполагает: "Не есть это прототип той песенной "души красной девицы, молодой Урзамов- ны", дочери "мурзы турскова", которую казаки Ермака отпустили не оби­ дев" 3 8 3 . Думается, что летописная "девка роду ханска Саргачика царя" и песенная "молодая Урзамовна" - фольклорного происхождения; оба эти персонажа появились независимо друг от друга; вообще же появление женских персонажей в ермаковском фольклоре следует, вероятно, от­ нести к тому времени, когда еще в казацкой среде поддерживался обы­ чай не иметь жены. Е.А. Александрова, анализируя разинское предание о персиянке, которую герой бросает в Волгу, справедливо отмечают, что в нем "сказался старый обычай не заводить жены и семьи, так как 3 8 1 Д.С. Лихачев. Русские летописи и их культурно-историческое знание, М-Л., 1947 с. 413. 3 8 2 Сибирские летописи, с. 342. 3 8 3 Д.С. Лихачев, указ. соч., с. 416. они мешают казаку в походах, в жизни, полной опасностей. Такой обы­ чай был и у запорожцев и у донцов" 384 . Она приводит пример: в 80-е годы XVIII в. "в станице Верхне-Кумоярской еще была жива старуха, ко­ торая была первой женщиной, появившейся среди казаков этой стани­ цы" 3 8 5 . Видимо, такой обычай казаков нашел отражение в некоторых приуральских ермаковских преданиях XVII в. По ним Ермак - независимый от Строгановых, храбрый атаман; рай­ он его действий обширен: Ока, Волга, "Хвалынское море"; в его подчи­ нении тысячи разбойников, но эти тысячи образуют стройную войско­ вую организацию; казаки разбивают "торговые караваны", сам Ермак хотел "идти в Кызылбаши для своей власти з донскими и еицкими", но до царя дошел "слух", что "кызылбашских послов пограбили Ермачко именем со многими людьми", поэтому Грозный высылает войска во гла­ ве со "столником Иваном Мурашкиным" и ермаковцы решают временно уйти с Волги, пойти город Сибирь "разбивать". В другой части приураль­ ских преданий также, очевидно, говорилось и о разбоях, грабежах ерма­ ковцев на Волге и о их столкновениях с "ратными" людьми Ивана Гроз­ ного, но уход Ермака с Волги и поход в Сибирь объяснялся его стремле­ нием примириться с царем, заслужить у него прощение. (Вариант: мысль о примирении с царем подает Ермаку "мужик" Строганов). По аналогии с преданиями о борьбе Ермака с вогулами, татарами в XVII веке в Приуралье появляются предания о покорении Ермаком че­ ремисов, мордвы, причем, совершает он все это по пути к вотчинам Стро­ гановых, уходя от царских войск: "... Вверх по великой реке Каме поиде судами с дружиною своей храброй, с иноверцами, некрещенными людь­ ми, с подданными прежнего взятого казанского царя Симеона, с чере- мисою, с мордвою, вотяками"; "союзники" прошли по "Каме реке и по Вятке реке и по иным многим рекам" и "живущие народы" по этим рекам "покори" и "ясак с них на великого государя" взымали 386 . Понятно, поче­ му Ермак взымает "ясак" "на великого государя", спасаясь бегством от его же войск - герой уже искупает свою вину. Н. Венюков пересказал здесь одно и приуральских преданий XVII в., отразившее и вражду, су­ ществовавшую между аборигенами и русскими. В это же время появляется сюжет о богатствах, спрятанных в пещере чусовского камня. В первоначальном виде он имеет такой вид: клад пря­ чет не сам Ермак, а его казаки, которые будто бы после гибели атамана 3 8 4 Е.А. Александрова. Устная проза о Разине. //Ученые записки Даугавпилсского пед­ института, IV серия гуманит. наук, вып. 3,1959, с. 98. 3 8 5 А.Е. Александрова. Устная проза о Разине, с. 98. 3 8 6 Сибирские летописи, с. 368. вернулись в Россию тем же путем (Тавда, Тура, Тагил, Баранча, Cepeg, рянка, Чусовая) и "спрятали свои богатства в скалистых горах; эти гор Ь| очень круты и высоки, и на одном из склонов имеется пещера... эту гору, называют Ермакова Гора" 3 8 7 . О пути казаков в Сибирь приуральские жители в XVII в. рассказывал^ по-разному: один из вариантов отражен Кунгурским летописцем, другой вариант появился, скорее всего, во второй половине XVII в. - в таких преданиях фигурировали "Верхотурские горы", "Верхотурский камень'' город Верхотурье, следовательно, они могли появиться лишь тогда, когда народ "забыл", что Верхотурская таможня была основана в 1598 г.. На­ пример, Н. Венюков пересказывает предания, по которым ермаковцы двигались по Чусовой, Утке, далее на лыжах "на вершину реки Ницы" через "Верхотурский камень", с Ницы - "по Верхотурку". Такой вариант возник под влиянием того, что в XVII в. действительно существовал по- добный маршрут в Сибирь. В это время "путь по Чусовой, пишет C.B. Бахрушин, шел иначе, чем в 80-х годах XVI столетия, когда им восполь­ зовался Ермак. Ехали вверх по Чусовой до устья Утки, близ устья кото­ рой в Чусовой (Уткинской) слободе высаживались и продолжали путь сушею на р. Реж, далее через слободы Аятскую и Арамашевскую на реку Нейву и Невьянскую слободу, откуда дальше ехали водою и по Нице спускались до Тюмени" 388 . В приуральских преданиях XVII в. упоминались также зимовки на Сылве, в Кокуй-городке, остановки для постройки "ладей" на Тагиле и Тоболе, брошенные струги у Серебрянки (Утки), построенная часовня на Сылвенском городище. Так же, как и в сибирских, в местных преда­ ниях говорилось о стычках ермаковцев с аборигенами во время движе­ ния по Уралу. Рассказывали также уральцы и о том, как проходила борьба Ермака с татарами Кучума. Логично предположить, что в узкой среде, скорее всего на Сылве, могли устно передаваться многие факты Кун­ гурской летописи. По остальной же территории Приуралья, вероятно, бытовали предания более общего характера, типа зафиксированных Н. Венюковым. В них стычки ермаковцев с сибирскими татарами были представлены как одно крупное сражение за столицу Кучумова ханства Причем Ермак и его казаки характеризовались не только как смелые, находчивые воины, легко и даже как-то весело захватывающие столицу татар, но и как "ведуны". Средневековое народное сознание, склонное к вере в магию слова, вполне допускало способность Ермака и его каза- 3 8 7 Из хрестоматии Н.Витсена "Северная и Восточная Татария" /изд. 1962 и 1705 г Цит. по: A.A. Горелов, указ. работа. //Русский фольклор, 1961, VI, с. 362. 3 8 8 С.В. Бахрушин, Путь в Сибирь в XVI-XVII вв. //Научные труды, т. Ill, ч. I, с. 164. ков заговаривать оружие противника. Об этом не только рассказывали, но в Тобольске даже сохранялись две пушки, которые будто бы были "заговорены" ермаковцами. Предание о заговоренных пушках бытовало в Приуралье, видимо, в нескольких вариантах. Нам известно два. Кроме указанного, был еще вариант, по которому казаки "умолвиша" пушки не во время взятия Тобольска, а позже, когда ермаковцы ходили встречать бухарцев; был бой за городок князя Бегиша, татары успели дать один залп по русским, тогда казаки "умолвиша" пушки и те "в другорядь" уже не могли "лунуть на казаков" 389 . Итак, личность главного героя в приуральских преданиях XVII в. осве­ щалась по-разному. В более ранних произведениях, Ермак представал обыкновенным казачьим атаманом, от войска неприятеля он "бежит", чего не сделал бы герой-богатырь. Иногда он именовался Ермачком. Сила, приписывалась не ему и не его соратникам, а всей дружине. Он еще не возвышается над дружиной как исключительная личность, хотя он - храбрый, смелый атаман. Таким он, вероятно, был в самых ранних преданиях 80-90 гг. XVI в. - начале XVII в. Характер обрисовки Ермака, оценки его действий менялся по мере отдаления во времени сибирских событий. Чем дальше они уходили в историю, тем четче вырисовывалась грандиозность совершенного Ер­ маком дела, тем ощутимее для России становилась важность присое­ динения Сибири. И несомненно, что уже в первые два-три десятилетия XVII в. в казачьих преданиях Ермак превращается в идеального казачь­ его предводителя, он - настоящий казак, знающий и выполняющий "пра­ вила" - все дела он решает "советом с дружиною", он отвергает "девку роду ханска", как и положено идеальному казаку; у него также идеаль­ ная дружина, организованная и живущая по всем традиционным каза­ чьим порядкам; сам Ермак дерзок и смел, и эти его качества как бы от­ ражение качеств дружины, которой он руководит. В то же время в неказачьей среде, в среде уральских работных лю­ дей, крестьян, Ермак в первые десятилетия XVII в. и позже представ­ лялся, по всей вероятности, личностью, вышедшей из трудовых низов: у него "бедная порода", с детства он в работе, познает все трудности, но он человек смелый, умный, хитрый (хитрость - качество положитель­ ное!) поэтому уходит в разбойники. Он - справедливый разбойник, гра­ бящий богатый, вступающий в конфликт с самим царем. Он - завоева­ тель Сибирского царства и по праву должен считаться сибирским ца­ рем. Подобные предания выражали не только уважение тружеников к покорителю Сибири, но и их мечты о настоящем, "мужицком" царе. 3 8 9 Сибирские летописи, с. 341. Можно говорить и о локальном характере ермаковских преданий XVII века. Выше было проведено сопоставление ряда преданий одного сю­ жета - смотрите, к примеру, сравнение преданий о гибели Ермака. Это сравнение, кроме всего прочего, показывает, что летописцы XVII века, создавая свои произведения в разных районах Урала и Сибири и ис­ пользуя предания в качестве источника сведений, невольно отразили именно местный колорит народных преданий. Сошлемся еще на чужие наблюдения. A.A. Горелов сопоставил летописные известия XVII века о пленении ермаковцами татарского князька. У Саввы Есипова: в устье Тавды казаки "яща тотарина именем Тауза, царева Кучюмова двора; поведаше же им сей все по царя Кучюма". "Это сообщение, - замечает исследователь, - почти дословно повторено в ряде других летописей" (Сибирские летописи, с. 269, 194,244, 276, 99, 16, 65) 3 9 0 . Далее A.A. Го­ релов фиксирует, что в Бузуновском списке Есиповской летопси это "со­ общение чуть подкрашено: пойманный татарин именем Таусин, "от Ку­ чума царя Сибирского прислан был на Тавду для рыбной ловли"; Реме­ зов пишет о взятии казаками на Тоболе в Тарханском городке Кутугая, дворецкого Кучума, собиравшего ясак; в Кунгурской летописи есть све­ дения о взятии в плен на Тавде есаула Ичимка; в "Описании новые зем­ ли Сибирского государства" говорится о победе Ермака над любимым советчиком Кучума Канцелеем в битве под Тюменью и о пленении пос­ леднего". Вывод исследователя: летописцы пользовались местными преданиями. Эта разноголосица летописей не случайна. Уже в середине XVII века была картина, подобная той, какую мы наблюдаем и сейчас: на узкой территории (и только на этой территории) бытует свое, местное преда­ ние о Ермаке, или чаще - какой-нибудь общеизвестный сюжет с мест­ ными реалиями. Авторы летописей и отразили местные предания с их разноголосицей: пленен был Таузак, Таусин-рыболов, дворецкий Куту- гай, есаул Ичимок, "советчик Кучума" Канцелей; пленение произошло в устье Тавды, на Туре, на Тоболе в Тарханском городке, под Тюменью. Реальный факт пленения оброс "местным вымыслом" в преданиях. Из преданий XVII века исчезают многие фактические сведения, мно­ гие реалии свободно компонуются, переосмысляются. Так, в одних пре­ даниях фигурировало, вероятно, четыре сподвижника Ермака (Иван Кольцо, Яков Михайлов, Никита Пан, Матвей Мещеряк), в других - три "сверсника" (Кольцо, Иван Гроза, Богдан Брязга), были и такие, в кото­ рых называлось девять атаманов Ермака 391 ; по-разному рассказывали 3 9 0 A.A. Горелов, указ. работа. //Русский фольклор, вып. VI, М-Л., 1961, с. 367. 3 9 1 См.: Сибирские летописи, с. 98, 263, 316. и о посольстве казаков в Москву, его возглавляет то Иван Кольцо, то Гро­ за Иванович. Было отмечено также, как говорилось в преданиях о чис­ ленном составе ермаковой дружины. Она либо гиперболизировалась и тогда появлялись эпические цифры, либо рассказчики совсем отказыва­ лись называть какие бы то ни было цифры и заменяли их формулами "много", "много тысяч", "со многими людьми", "множество воинов" и т.п. Далее, если в рассказах-воспоминаниях участников завоевания Сибири могли быть довольно точные указания на то, когда происходило то или иное событие, как долго оно длилось, в какой временной последователь­ ности шли события и т.п., то в преданиях подобных временных вех мы не находим. В них происходят, начиная, видимо, с первой половины XVII века, резкие хронологические смещения - мы говорили, что Н. Венюков в своем "Описании", составленном главным образом на основе урало-си­ бирских преданий, хронологически связал взятие Казани и начало похо­ да ермаковцев на Кучума; далее, как это делается народом в преданиях, Н. Венюковым перенесены "представления и обстоятельства своего вре­ мени (т.е. конца XVII в. - В.Б.) на события столетней давности: Кучум владеет не Искером, а Тобольском, Сибирь делится на уезды..." 392 Ж * * С конца 90-х годов XVII века начинается интенсивное освоение Сред­ него Урала. Разведанные ранее месторождения железа и меди, нали­ чие источников гидроэнергии, богатые лесные массивы, пригодные для выработки высококачественного угля, необходимого для металлургичес­ кого производства, служили основой для быстрого получения дешевого металла. К 30-м гг. XVIII в. на Среднем Урале и в Приуралье работали уже несколько десятков крупных и мелких металлургических заводов. Во второй половине XVIII в. горнозаводской Урал превратился в настоя­ щую всероссийскую кузницу. Начиная со второй половины XVII в. резко увеличивается приток населения в Приуралье. Все историки, путешественники, писатели, бывавшие на Урале в XVIII- XIX столетиях, сталкивались с фактом широкого распространения на­ родных преданий и легенд о Ермаке. О нем рассказывали и в рабочих поселках горнозаводского Урала, и в приуральских таежных деревнях, и в слободах, лежащих на Исети, Туре, Тавде. Популярность Ермака была в равной степени широкой и продолжительной. Приступая к рассмотрению ермаковских преданий XVIII-XIX вв. быто­ вавших на Урале, следует в первую очередь обратиться к тем, в кото­ рых давалась характеристика Ермака - волжского разбойника. Β.Γ. Мирзоев. Присоединение и освоение Сибири, с. 101-102. Ученые, сочинявшие в XVIII столетии официальную историю сибирец го похода, колебались в необходимости вводить в науку сведения о ^ маке-разбойнике. Так, Г.Ф. Миллер в 1748 г. в письме на имя Историч ес кого собрания Академии просил профессоров высказаться относительно того, "что он написал о Ермаке". 393 Написал же он то, что и следовало Ермак до похода в Сибирь разбойничает на Волге. Профессора Брау н Фишер, Крузиус, Штруб, Штелин, Леора единогласно заявили о том, ч То нужно "выбросить вон" подобные "описания"; Тредиаковский, поддержу вая своих коллег, объяснил их решение: этого требуют "благопристой­ ность и некоторые политические опасности и предосторожности"; Ломо. носов также не противоречил общему мнению членов Исторического со* брания: если "рассуждения, которые об его (Ермака - В.Б.) делах с не- скольким похулением написаны и не могут быть переменены, лучше их все выключить" 394 . Под "похулением" понималось разбойничество Ерма- ка. Академики решили, что и как следует "объявлять народу" о Ермаке, сам же народ пел и рассказывал о нем то, что считал важным и нужным Казачьи разбои на Волге, попав в конце XVI века в сферу фольклор, ного отражения, не исчезли из исторических песен, преданий и сказа­ ний и в последующие века. Описание их входит и в исторические пове­ сти о покорении Сибири. Сведения о волжских разбоях Ермака настой­ чиво вводились во все списки; по наблюдениям H.A. Дворецкой, напри­ мер, распространенная редакция повести Саввы Есипова создавалась "путем включения в текст... известий о разбое казаков на Волге и Дону, известий, которые основная редакция тщательно обходила" 395 . Вообще все авторы, касавшиеся похода Ермака в своих сочинениях вынуждены были так или иначе освещать разбойничью деятельность покорителя Сибири, используя при этом по-прежнему сведения, почерп­ нутые из устных народных произведений. Так, уральский историк Ико­ сов говорит в своей "Истории знаменитой фамилии Строгановых" об убийстве казаками Ермака "посланника Карамышева" и представляет дело так, будто это убийство было самым тяжким преступлением ерма ковцев, и поэтому против них было послано "из Москвы знатное число российского воинства и пойманные казнены смертно, только многие живот свой спасли бегством" 396 . Сообщение это - фольклорного харак- 3 9 3 Из протоколов Исторического собрания Петербургской Академии наук. //Библии графические записки, 1861, т. Ill, № 17, с. 516. 3 9 4 Там же, с. 517. 3 9 5 H.A. Дворецкая. Археологический обзор списков повестей о походе Ермака. //ТОД^ 1957, с. 468. 3 9 6 История о родословии и богатстве и отечественных заслугах знаменитой фамияи 1 ' гг. Строгановых, сочинена в 1761 г. //ΠΓΒ, 1880, № 96. тера с явно выраженной трансформацией факта гибели И.К. Карамы- шева от руки казаков (к тому же говорится, что он был послан "от Вели­ кого государя в Персию"). Пермский историк не забывает упомянуть и о том, что ермаковцы "казну его царского величества разграбили" 397 . Г. Новицкий как широко известные, достоверные и не требующие до­ казательства приводит такие сведения: Ермак на Волге "упражняшеся разбоем, многия иностранныя люди, персидския, кызылбашския купци и прочая разораше, от сего государства купеческия промыслы и прибы­ ли разорахуся..." 398 И.Е. Фишер замечает на основании того, что ему "сказывали", будто у Ермака "сообщников" на Волге было от 6000 до 7000 человек399. Как видим, на Урале и в Зауралье в XVIII веке продол­ жали рассказывать примерно то же самое, что и в XVII веке: он грабит торговые караваны, убивает царских и иностранных послов, присваива­ ет царскую казну. В то же время ермаковские предания продолжали испытывать силь­ ное влияние со стороны преданий о других разбойниках. Мы уже отме­ чали "стягивание" в народных повествованиях в имени Ермака разбой­ ничьих действий других волжских атаманов - современников покорите­ ля Сибири. В конце XVII-XVIII вв. этот процесс продолжался. Он был беспрерывным, а в определенные периоды становился, вероятно, бо­ лее интенсивным. В конце XVII - начале XVIII вв. был как раз такой пе­ риод, когда в цикл ермаковских преданий вошло много новых мотивов и сюжетов из других циклов. Ведь именно в это время началось сплошное заселение Среднего Урала, освоение его природных богатств, строи­ тельство всех основных заводов, составивших ядро горнозаводского Урала. Очевидно, что переселенцы не все в ермаковских преданиях воспринимали так, как уральцы. Они могли вносить свое понимание со­ бытий более чем вековой давности. Кроме того, в это время на Волге, в Центральной России активно бытовали предания о Разине. Они попа­ дали и на Урал через беглых, бродяг, переселенцев, через работных людей, приписанных к уральским заводам и занимавшихся доставкой промышленной продукции на Волгу, в Москву, Петербург. Именно в кон­ це XVII - начале XVIII столетий уральцы получили возможность срав­ нить, сопоставить в своем представлении фигуры Ермака Тимофееви­ ча и Степана Тимофеевича Разина. 3 9 7 Там же. 3 9 8 Краткое описание о народе остяцком, сочиненное Григорием Новицким в 1715 году. "Памятники древней письменности", 1884, т. 53, с. 21. 3 9 9 И.Е. Фишер. Сибирская история с самого открытия Сибири до завоевания сей зем­ ли российским оружием... СПб, 1774, с. 114. На Среднем Урале и в Приуралье и в XVII и особенно в XVIII столет^ действовало много местных разбойничьих отрядов. Приведем несколь, ко примеров. В 1691 году, пишет Соликамский воевода, "воры", "ввер х по Каме реке разбивали и грабили купеческих людей, а иных и до смер, ти побивали и в город Кайгород разбоем приходили, из ружья стреляли к церквам божиим и к таможенным избам для грабежу приступали" 4 ^ Судя по отписке этого воеводы, разбойники были верхотурские, чусовг^ кие, обвинские. В. Генин отправился на Урал в 1722 году с охраной "о т воровских людей" 4 0 1 . По "молве и старинным архивам", в 1756 г. разбой, ники штурмовали родовой Строгановский монастырь в с. Пыскоре, пы< тались захватить хранившиеся там богатства; в 1773 г. был разграблен Юговский завод; в 1788 г. "воры" обобрали в устье р. Курьи богатых пер. мских чиновников, а в 1771 г. атаман Золотой, пройдя в верховье Чусо- вой, "овладел Васильево-Шайтанским заводом, захватил заводовладель- ца Ширяева, ограбил его и казнил на глазах всего населения" 402 . О разбойничестве, этой своеобразной форме протеста против суще- ствовавших феодально-крепостнических порядков, на Урале рассказы­ валось много преданий. И хранились они в народной памяти продолжи­ тельное время, удивляя порой некоторых монархически настроенных историков Пермского края. Так, И.В. Вологдин поражался тому, что "име­ на разбойничьих атаманов, когда-то свирепствовавших по берегам Камы и Волги, до сих пор (1880 г. - В.Б.) сохранились памятью местного насе ления, меж тем как имена тех лиц, которые не жалели себя, ратовали в старину за общественную безопасность, остаются в забвении" 403 . К кон­ цу XIX - началу XX вв. народная память еще удерживала многие имена камских разбойников: Сокола, Петуха, Гурьки, Коршуна, Быкова, Ками- та, Рыжанко (Золотого), Сеньки Бурцева, Гераськи Рудакова, Васьки Соловьева и др. Рассказывали уральцы об "удальце" Бадьянко, побы вавшем в 70 тюрьмах, о Щукине, который "разбивал караваны на виду Казани" и многих других разбойниках 404 . Несомненно, находясь в окружении многочисленных преданий о раз бойниках, ермаковские предания испытывали влияние с их стороны 4 0 0 Ф. Туманский. Собрание разных записок и сочинений, служащих к доставлена полного сведения о жизни и деяниях государя императора Петра Великого. СПб, 178' часть II, с. 69. См. также с. 70, 71. 4 0 1 В. де-Геннин. Описание уральских и сибирских заводов. М., 1937, с. 31. 4 0 2 В. Весновский. Камская вольница. //Кунгурско-Красноуфимский край, Кунгур, 192* №8-10, с. 17. 4 0 3 И.В. Вологдин. Редькин //ПГВ, 1880, № 23 (Записано Ф.А. Прядильщиковым о Сивкова и других "пермских старожилов"). 4 0 4 В. Весновский. Камская вольница. //Пермский краеведческий сборник, 1927, выг III, с. 67. Покоритель Сибири начинает осмысляться как камский разбойник (по­ местному, гурька): он живет в пещере, расположенной в месте впаде­ ния Белой в Каму, пещеру Ермак сам "ископал", придав ей правильную четырехугольную форму; выбрал же он это место потому, что "здесь никто не мог миновать его": "с Белой ли кто пойдет, по Каме ли поплы­ вет, все одно "скрозь руки" не пройдет"; пещера, где скрывался Ермак, не имеет конца; "комната там следует за комнатой, а в самых дальных, на которые зарок положен, спрятаны клады" 4 0 5 . Очевидно, что это ти­ пично приуральское предание о камских разбойниках оказалось втяну­ тым в ермаковский цикл и, сменив героя, стало ермаковским. Любопытно также предание о том, как Ермак "от царских приставов долго хоронился" на реке Ик. Приведем его в пересказе В.И. Немирови­ ча-Данченко: Ермак скрывался на реке Ик. "Но только и ему поперек горла подошло... Устье-то воевода как-то занял и давай на него тучей надвигаться. Думал сначала Ермак бой принять, да силы у него не хва­ тило. Выплыл он с лодкой своей посередь реки и взял с собой только одну любимую царевну татарскую Алмаз. Выплыл он и крикнул: "Ох ты гой еси, река Ик могучая, кланяюсь я тебе всем добром моим: сереб­ ром, золотом, камением самоцветным, товаром дорогим". И побросал в реку всю казну свою. Замутилась река, приняла Ермаково добро. Тогда он взял меч свой булатый, непоследок царевну Алмаз поцеловал в уста сахарны, да как полоснет - так насмерть прямо! Взял он это ее, голу­ бушку, и в воду! Бултых! Опосля он давай молить реку Ик, чтобы вызво­ лила его из лихой беды, спасла от конца неминучаго. Ну, река Ик бога­ тыря послухала... Не успел он еще в свое становье вернуться, как под­ нялась непогода, взбушевал Ик и потопил царские суда с приставами и московскою дружиною! С тае самое поры Ик и помутнела. Омутами ее всю затянуло, потому что она в этих омутах казну Ермакову хранит" 406 . Здесь Ермак - разбойник опоэтизирован. Ему помогает даже природа. Мотив этот - древний, очень характерный для фольклора и его наличие в ермаковском предании говорит о сочувствии рассказчиков к удалому атаману. Мотива о царевне Алмаз не было в ермаковских преданиях XVII-XVIII вв. Думается, что это слегка трансформированный мотив из­ вестного сюжета о Разине и персиянке 407 . Его наличие в ермаковском предании свидетельствует о взаимодействии ермаковского и разинско- го циклов. Этот мотив в измененном виде присутствует и еще в одном 4 0 5 В.И. Немирович-Данченко. Кама и Урал, кн. IX, с. 80. 4 0 6 В.И. Немирович-Данченко, Кама и Урал, кн. IX, с. 75. 4 0 7 Предание о Разине и персиянке Л.С. Шептаев считает исконным для разинского цикла - см.: Л.С. Шептаев. Ранние предания и легенды о Разине. //Славянский фольклор и историческая действительность, М., 1965, с. 84. ермаковском сюжете, звучащем в пересказе П. Семенова-Тяншанского следующим образом: "Бурлаки обращают внимание на высокий камень (это на Чусовой - В.Б.), из середины которого светлой холодной струей брызжет родник прямо в реку. Это, объясняют они вам, плачет персид­ ская царевна, взятая Ермаком за себя замуж, но изменившая ему и за­ точенная им невеки". Исследователь добавлял: "Как видно, предание о сибирском завоевателе смешалось с преданием о вольном молодце Стеньке Разине и приняло совершенно своеобразный колорит" 408 . По­ явление разинского предания в ермаковском цикле объясняется еще и тем, что к XIX веку резко изменились представления народа о мораль­ ном облике идеального казачьего атамана. Вспомним, что в уральских преданиях XVII столетия Ермак характеризовался как идеальный ата­ ман, который ради возможности вести вольную жизнь не связывал себя семейными узами, который тщательно следил, чтобы в дружине не было "блуда". А сейчас он уже имеет спутниц жизни: то это женщина из рода Строгановых 409 , то царевна Алмаз, то безымянная персиянка. Так как в конце XVIII - начале XIX вв. в народном сознании образы Разина и Ермака постоянно сопоставлялись и дела, поступки Разина часто трактовались народом в сравнении с деятельностью Ермака, то происходило взаимовлияние ермаковского и разинского цикла преда­ ний; шел, если можно так выразиться, сюжетный взаимообмен. К при­ меру, фольклорная биография покорителя Сибири оказала существен­ ное влияние на поэтическую биографию Степана Разина, формирова­ ние которой в XVIII веке еще только заканчивалось. По записи Д.Н. Са- довникова, судьба подростка Разина во многом совпадает с ермаковс- кой: у Разина родители простые люди, ребенком он попадает в шайку 12-ти разбойников, атаман начинает его "воспитывать и научать своему ремеслу", здесь он получает вместо своего настоящего имени Михаил другое, разбойничье - Степан, в среде разбойников он проходит выучку и мужает 410 . То же самое можно сказать и о другом разинском предании - "Ураков бугор": Разин, как и Ермак, приходит подростком (ему 15 лет) в шайку разбойников и служит у них кашеваром 411 . Если обратить вни­ мание на то, что эти предания записаны в Саратовской и Самарской губерниях, то станет очевидным, что на Волге сюжет о мальчике Ерма- 4 0 8 П. Семенов-Тяншанский. Полное географическое описание нашего отечества. Урал и Приуралье, т. V, СПб, 1914, с. 370. 4 0 9 Е. Косвинцев. На Ермаковском городище. //Рудокоп, 1898, № 63. 4 1 0 Песни и сказания о Разине и Пугачеве. Вступ. ст., ред. и примеч. A.H. Лозановой. М., 1935, с. 85-86. 4 1 1 Там же, с. 83. Сравнительный анализ "Уракова бугра" и ермаковского предания советского времени см.: В.П. Кругляшова. Предания реки Чусовой, с. 35-36. ке, служащим кашеваром у разбойников, прикреплялся к более извест­ ному в этих местах Разину. В народном сознании постоянно сравнивались "великие воители" Ер­ мак, Разин, Пугачев 412 и иногда первые два атамана в уральском фоль­ клоре оказывались соратниками. Известная запись П.Н. Рыбникова по­ зволяет говорить о том, что в представлении уральцев Ермак - старший атаман, а Разин - его правая рука (далее по этой разбойничьей иерар­ хии следовали: Ванька Каин, Иван Мазепа, Гришка Отрепьев); Ермак- более опытный, более рассудительный, он не способен "без пути" ру­ бить головы "немилостиво", заводить "коней в церкву", как это делает Разин; Ермак как старший не выносит и непочтения к себе - он "отказал" Стеньке за "грубости"; в то же время они - "сотоварищи", и когда Разин осознает, что быть в ссоре с Ермаком - "дело плохо", он приходит к главному атаману, "низко-низко" кланяется ему и предлагает идти вме­ сте против Кучума 4 1 3 . Для уральских преданий характерной становится такая тенденция: Ермак - родоначальник всех разбойников вообще, от него пошло раз­ бойничье племя. Поэтому пошедшие по его стопам называются в мест­ ных преданиях ермачками (слово "ермачек" и "разбойник" употребля­ лись как синонимы). Ермачки также, как и Ермак, по рассказам жителей Урала, "всякую чудь воевали", они ее прогнали и "ушли дальше" 414 , а по их следу пришли пращуры теперешних жителей. Уральцы разделяли ермачков на справедливых и разбойных. Если ермачек грабил "и своих и чужих", то он считался разбойным, если "воевал" чудь - справедли­ вым. В преданиях о справедливых ермачках отчетливо проступает вли­ яние народных повествований ермаковского цикла: герой "не сидит на одном месте", он борется с аборигенами, идет дальше, по "следу Ерма­ кову". Симпатии рассказчиков, конечно, на стороне справедливых Ер­ мачков. О разбойных же уральцы говорили с очуждением, как о людях "зряшных", как о "ворах". Ко второй половине XIX в. Ермак окончательно превращается в родо­ начальника всего русского разбойничества. Это в горнозаводских ураль­ ских преданиях. А в преданиях уральских казаков Ермак выглядел ина­ че: он служит в войске Ивана Грозного, как "первый ярой" берет Казань, Астрахань для Грозного... "Он-то, самый этот воитель, Ермак Тимофее­ вич, с донскими, да с гребенскими, да со яицкими казаками и взял Ка- 4 1 2 Песни и сказания о Разине и Пугачеве. М., 1935, с. 110,112; Л.Е. Элиасов. Русский фольклор Восточной Сибири, часть II. Народные предания. Улан-Удэ, 1960, с. 314. 4 1 3 Песни, собранные П.Н. Рыбниковым, изд. 2-е, т. II, М., 1910, с. 719. 4 1 4 В.И. Немирович-Данченко, указ. соч., кн. X, с. 141-142. зань да Астрахань и покорил их под высокую руку царя белого, а после уж и Сибирь покорил" 415 . По другим вариантам преданий тех же уральс­ ких казаков, Ермак по просьбе Грозного берет Казань и Астрахань с по­ мощью "чертей": "и взял Ермак Казань и Астрахань, взял без силы-рати, один взял с двумя своими вестовыми - сам третий значит Ермак... с прибыльцой немного был... то-исть имел в послушании у себя малень­ кую толику шишигов (чертей). Где рати недоставало, там он и выстав­ лял их" 4 1 6 . Для сравнения скажем, что в преданиях терских казаков Ер­ мак выступал как основоположник их войска: "Когда-то жили на великой Руси три богатыря: Ермак-богатырь, атаман Кольцо и еще третий. Тес­ но стало жить богатырям на Руси, и задумали они искать места попрос­ торнее, попривольнее. Клали богатыри промеж себя великий завет: всю­ ду вместе ходить по свету белому и найти три таких места, чтобы всем им по нраву пришлись..." Далее говорится, что нашли они "места", броси­ ли жребий; Кольцо достался Дон, Ермаку-Терек, а третьему богатырю- Енисей. "Стал Ермак собирать к себе всех, что придет из отдаленной России, кто с Чечни, кто от ханов татарских сбежит. Всех он принимал под свое покровительство. А потом, основав войско, воевать ходил со своими храбрецами Сибирь, в полон брал девушек и отдавал их в жены своей храброй дружине" 417 . Но и донские казаки не хотели "отдавать" терским знаменитого казака, поэтому в их среде также широко бытова­ ли предания, согласно которым Ермак - "большой богатырь", отважный разбойник, живет он постоянно на Дону, но временами уходит разбой­ ничать на Волгу; там он "без оброка ни одного судна не пропустит", од­ нажды даже царское судно с казной "дочиста обобрал"; Ермак помог Грозному победить "какого-то другого короля или султана", и за это царь пожаловал донцов Тихим Доном" 4 1 8 . Таким образом, можно констатировать: на горнозаводском Урале ер- маковские предания, в отличие от преданий других областей, наполня­ лись более острым в социальном отношении содержанием; Ермак в уральских преданиях XVIII-XIX вв. - это вольный казак, справедливый разбойник, смело нападающий на царские войска, царских послов; ге­ рои типа Разина оказываются его сподвижниками, соратниками; Ермак - "старший" разбойник, он положил начало камской вольницы. "Пусть потомство забудет черные строки в его первоначальной, удалой жизни и не осуждает человека, загладившего свои преступления великою заслу- 4 1 5 Цит. по: В.К. Соколова. Русские исторические песни XVI-XVIII в. М., 1960, с. 76. 4 1 6 И. Железное. Сказание уральских казаков. Ермак. //Библиотека для чтения, 1861, март, т. 164, с. 50. 4 1 7 Как пошло на Руси казачество: Казацкое предание. /ЛТВ, 1892, № 6. 4 1 8 П. Якушкин. Путевые письма. //Отечественные записки, 1868, № 10, с. 134-135. гою человечеству" 419 - такие призывы неоднократно звучали в офици­ альной печати XVIII-XIX вв. Народу же импонировала "удалая жизнь" покорителя Сибири, поэтому и продолжали бытовать по всему горноза­ водскому Уралу предания о Ермаке - "борце против социального гне­ та" 4 2 0 . Указанными чертами не исчерпывалась характеристика Ермака в уральских преданиях XVIII-XIX вв., ибо многие из них были посвящены непосредственно сибирскому походу. В них Ермак выступал уже в но­ вом качестве. Обратимся к этим преданиям. Уральцы по-прежнему отлично представляли трудности, встретивши­ еся на пути казаков и связанные с переходом по совершенно незнако­ мой местности, населенной враждебно настроенными манси и татара­ ми. Поэтому много преданий существовало даже в XIX веке о маршруте ермаковцев, средствах, способах передвижения, временных останов­ ках, зимовках и т.п. Причем многие реалии преданий XVII в. перешли в предания XVIII-XIX вв. без изменений. "Если бы г. издатель новой лето­ писи (речь идет о Спасском, издавшем в 1821 г. Строгановскую лето­ пись - В.Б.) ныне посмотрел по следам Ермака Урал и помянутые реки (Чусовая, Тагил, Тура, Тобол - В.Б.), он бы услышал изустные преда­ ния, подтверждающие Миллерову ИСТОРИЮ Сибири". - писал в 1826 году П. Словцов 421 . Так, в рассказах уральцев по-прежнему упоминались го­ родища, на которых будто бы жили ермаковцы; в XVIII веке бытовало предание о зимовке Ермака на Сылве, оно сохраняется "среди окрест­ ных крестьян" до конца XIX века, причем приобретает к этому времени явно вымышленный мотив: перед походом в Сибирь атаман "схоронил свою жену". Продолжало бытовать и предание о зимовке казаков в Ко- куй-городке. Предания XIX в. повествуют также и о Тагильском городи­ ще: Ермак останавливается "у того Медведя камня, у Магницкого-горы", а плотбище для изготовления коломенок устраивает на "другой сторо­ не" Тагила. Рассказывали также, что здесь ермаковцы провели зиму (или часть зимы), строили укрепления (или даже "крепостцу и несколько зи- мовьев"), уходя, казаки оставили на Тагильском городище клад (или не­ сколько кладов) и т.п. 4 1 9 Н. Абрамов. Ермак-покоритель Сибири. //ΤΓΒ, 1866. № 21. 4 2 0 M. Китайник. Устное поэтическое творчество Урала (очерк). //Ученые записки Ураль­ ского государственного университета, 1949, вып. VI, с. 23. 4 2 1 П. Словцов. Письма из Сибири 1826 года. М., 1928, с. 52. Это ценное для нас выска­ зывание П. Словцова вызвано тем, что Спасский пренебрежительно отзывался о Кунгурс­ кой летописи, на основе которой охарактеризован маршрут Ермака у Г.Ф. Миллера. Из всех Ермаковых городищ Тагильское является наиболее изучен- ным в археологическом отношении 422 . О.Н. Бадер, исследуя эту стоян­ ку, пришел к выводу, что "сооружение действительно принадлежит Ер. маку, представляя собой остатки укрепленного "стана на реке Тагил" 423 . Содержательный культурный строй, остатки глинобитных сооруже­ ний, оплывшие, но еще достаточно четко обозначенные валы, предме­ ты материальной культуры, найденные при раскопках, а также самое расположение городища хотя и убеждают в том, что "народная молва права, связывая эту стоянку с лагерем ермаковской дружины", но в то же время говорят не от трехнедельном пребывании здесь казаков, как утверждалось в преданиях XVIII в.424 Очевидно, люди жили на городище действительно долго, но народная память даже в XIX в. не сохранила никаких сведений об этом, что, впрочем, вполне объяснимо: предания донесли только основную информацию о городище - здесь останавли­ вался Ермак, стоил плоты, а то, что было потом, не являлось для наро­ да чем-то важным и потому забыто. Время наложило отпечаток и на характер содержания предания: если к начале XVIII (и в XVII в.) уральцы говорили об остановке казаков на этом месте для постройки плотов или коломенок, то уже П.С. Паллас во второй половине XVIII в. фиксирует рассказы, по которым Ермак провел на Тагильском городище часть зимы, а в конце XIX - начале XX в. "предание гласило", что ермаковцы зимова­ ли у Медведь-камня 425 . Предание о стоянке на Тагиле уподобилось по содержанию преданиям о Сылвенском и Кокуйском городищах. Народная молва связывала с именем Ермака массу других мест на Урале. Так, широко бытовал, начиная с конца XVII века, рассказ о чусов- ском камне Ермак, в пещере которого казаки будто бы спрятали "свои богатства". Правда, уже в первой половине XVIII в. об этой пещере рас­ сказывали как о зимовке ермаковцев 426 . На Чусовой есть камень Дырова- тый, про который даже в 30-е годы XX в. рассказывали будто в «старые годы» к одной из пещер Дыроватого «была приделана деревянная лест­ ница», существовавшая «со времени Ермака и до нашего века»; «стрелы же, наличие коих в пещере известно местному населению, будто бы были 4 2 2 Об истории изучения городища см.: О.Н. Бадер. Археологические памятники Та­ гильского края. //Ученые записки Молотовского университета им. A.M. Горького, п. VIII. вып. 2, 1953, с. 515-518. 4 2 3 О.Н. Бадер. Археологические исследования на Урале в 1946 году. //Краткие сооб­ щения о докладах и полевых исследованиях института исследования материальной куль­ туры, 1948, XX, с. 81. 4 2 4 О.Н. Бадер. Археологические памятники Тагильского края, с. 316. « 5 в. Весновский. Иллюстрированный путеводитель по Уралу. Екатеринбург, 1904, с 216. 4 2 6 сборник Кирши Данилова, М-Л., 1958, с. 343-344. отобраны Ермаком у войска Кучума» 427 . Очевидно, в преданиях XIX в. говорилось о пребывании Ермака в пещерах камня Дыроватого. По берегам Сылвы есть ряд скал, именуемый сылвенскими рифами: Межевой камень, Зуб, Поворотный, Корона, Дядя, Бастионы и др. В их число входит и камень Ермак; он находится, примерно, в 13 км от Кун­ гурской Ледяной пещеры 4 2 8 . Отметим еще камень Ермак на р. Березо­ вой 429 , Ермакову пещеру в месте впадения Белой в Каму, Ермакову гору, находящуюся недалеко от Бисерти, Ермаков холм на Бесегах, Ермако­ ву лощину возле Кунгура 430 , Ермаков лес за верхней Салдой 4 3 1 . К концу XIX - началу XX вв. на Урале существовали десятки пунктов, мест нося­ щих имя Ермака. Например, были: станция Ермак, 13 деревень Ермако­ во, 2 села Ермаковка, 2 села Ермчата, села Ермачки и Ермаши, Ермако­ ва гора на Чусовой (это кроме общеизвестного камня), Ермакова сопка на Туре, Ермаковский рудник, две речки Ермаковки (одна - приток Чусо­ вой, другая - приток Беляновки), Ермаков перебор на Чусовой и т.п. 4 3 2 Разумеется, не все перечисленные пункты были названы в честь по­ корителя Сибири. Наименования сел, речек, гор могли произойти или от прозвища «ермаковцы», которое давали казакам, отставшим от отряда, шедшего в Сибирь, или от названия разбойников-ермачков, или от име­ ни Ермак, которое носили первопоселенцы, не имевшие вообще ника­ кого отношения к покорителю Сибири. В то же время названия многих гор, речек да и населенных пунктов, особенно на территории бывшего Кунгурского и Верхотурского уездов, население связывало именно с Ермаком Тифомеевичем. Даже сейчас старики рассказывают «... Мно­ гие здешние (т.е. Алапаевского р-на Свердловсой обл. - В.Б.) места с его именем связаны. И деревня Ермаки будто бы с тех пор свое начало да название берет» 4 3 3 . Думается, приведенных примеров вполне доста­ точно, чтобы отметить определенную тенденцию народных повество­ ваний - связать пребывание Ермака в данной местности в первую оче­ редь с необычной скалой, труднодоступной пещерой, «кондовым» ле­ сом и т.п. Эта тенденция была замечена еще в XIX в.; так, один из собе- 4 2 7 H.A. Прокошев. Район реки Чусовой. Археологические работы академии на ново­ стройках в 1932-33 г. // Известия ГАИМК, 1935, вып. 109, с. 185. 4 2 8 Е.Г. Алекскандрова. По родному краю. // Сылвенский край, 1954, №6, с. 8. 4 2 9 М. Заплатин. В Объективе-Уральский Север. Пермь, 1965, с.126. 4 3 0 В.И. Немирович-Данченко. Кама и Урал, кн. XI, с. 241, 80, 138. 426. 4 3 1 Там же, кн. X, с. 266. 4 3 2 И.Г. Остроумов. Географическая энциклопедия обоих склонов Среднего Урала (бывш. Пермская губ. в границах до 1917 г.) Черновик, часть IV, Д-И-ΓΑΠΟ, ф.72,оп.1, д.29. лл. 14-30. 4 3 3 Е. Новоселов. Большая история маленькой деревни. //Уральский рабочий, 1966, 9 декабря. седников В.И. Немировича-Данченко говорил: «Народ со всем, что зде Сь выдается из ряду, соединил имя Ермака... Ермакова гора, Ермакова пад ь Ермаков лес...» 4 3 4 На Урале много больших и малых пещер, живописных рек, причуду вых скал и гор, поэтому весь этот ландшафт оказывается «втянутым» в предания; понятно, что когда-то он в значительной мере определял ха* рактер жизни народа, жившего на данной территории. Так, если гово* рить об аборигенах Урала, то у них пещеры являлись часто местом за- хоронения князьков, шаманов, а также местом «языческих капищ», где они «в прежние времена совершали свое идолослужение» 435 . Утесы и скалы /по-уральски камни/также не были неким «лишним» предметом- они использовались аборигенами в самых разных целях. Например, один из сосьвинских утесов «служил в прежние времена для испытания силы и ловкости юношей в управлении луком,... если молодой стрелок был в состоянии перебросить стрелу через этот утес, то ему давали отдель­ ный участок в лесу для охоты» 4 3 6 . Часто аборигены использовали вы­ годное географическое расположение какой-нибудь горы, устраивая на ней укрепленный городок или своеобразные «гульбыща», на которые собиралось большинство населения всей округи для торжеств, празд­ неств. В преданиях коми-пермяков, манси камни являются местом жи­ тельства князей, богатырей... Так, на Дивьем камне, что на Вишере, по преданию, была «столица особого племени чудаков», где жила их пра­ вительница, «волшебница-дева, сильная и мудрая» 4 3 7; в Приуралье широко бытовало предание о двух богатырях Полюде и Пере (Пеле): «... каждый из них жил в громадных камнях, первый обитал в камне его же имени - Полюде, а другой - в Квакуше» 438 . Очевидно, что русские предания , рассказывающие о жизни Ермака, предположим, в Ледяной пещере, возникли не без влияния преданий аборигенов, в которых четко проступает обусловленность действий ге­ роев природными силами - обусловленность, порожденная реальнос­ тью. Русские, соприкасаясь в течение длительного времени с коренным уральским населением, несомненно, интересовались названием гор, рек 4 3 4 В.И. Немирович-Данченко, Кама и Урал, с. 426, кн. XI 4 3 5 X. Мозель. Материалы для географии... ч.1, СПб, 1864, с. 95. 4 3 6 Там же, с. 93. 4 3 7 H. Белдыцкий. Ныробский узник. Древности и окрестности села Hыроба Чердынс- кого уезда. Пермь, 1903, с. 49. 4 3 8 Н. Белдыцкий. Ныробский узник. Древности и окрестности села Ныроба Чердынс- кого уезда. Пермь, 1903, с. 2. В Сибири также бытовали предания, по которым аборигены жили «на высочайших мысах и горных вершинах по Иртышу».- А.Кастрен. Путешествие по Лапландии, Северной России и Сибири. М., 1860, с. 232, 252. и т.д., происхождением этих названий и не могли не слышать рассказов аборигенов об их богатырях, злых духах и т.п., живущих в камнях, в пе­ щерах гор, на неприступных вершинах скал... Ермак же уже к концу XVII века осмыслялся уральцами и как бога­ тырь, как личность, обладающая сверхчеловеческими качествами, и эти представления легко укладывались в русло традиционных преданий о коми-пермяцких вогульских и прочих богатырях. Кроме того, на фоне последних русские рассказы о зимовке Ермака в труднодоступной «пе- чере каменной», о его пребывании в пещерах Дыроватого камня и т.п. выглядели вполне правдоподобно. Нужно учесть и то, что такой тип сюжета (герой-богатырь живет в труднодоступном для обыкновенного человека месте) способствовал выражению народных представлений о Ермаке как человеке наредкость храбром, смелом - ведь в пещеру, на­ пример, чусовского камня Ермак попасть чрезвычайно трудно: верти­ кальная стена утеса не имеет каких-либо выступов, сама пещера уда­ лена от поверхности реки более чем на 10 метров, и забраться в нее может только очень ловкий человек, спустив веревку с верха скалы. Нетрудно представить, какими чертами наделяло Ермака народное воображение, если постоянно рассказывали, начиная с конца XVII в., что он жил (или ночевал, или просто отдыхал) в этой пещере, когда шел в Сибирь. То же самое можно сказать про однотипные предания, свя­ занные с другими камнями и пещерами. Рассказывая о пещерах, где будто бы бывал Ермак, уральцы вносили детали, явно не соответство­ вавшие действительности. Так, по Кирше Данилову, в пещеру чусовско­ го камня «опущалися... много не мало двести человек»; другие говори­ ли, что она «не имеет конца» 4 3 9 , «разделена на множество гротов» 440 . На самом деле, как отметил еще академик Георги, а затем Н.Чупин, пе­ щера эта очень небольшая, «в ней свод, подобный своду пекарной печи, длина ее около 2 сажен» 4 4 1. Также вымышленным является мотив о спрятанных кладах. Зарыты они, по преданию, в пещерах чусовских камней, на Тагиле, Туре и т.д. Вообще пещера в уральских преданиях - одно из традиционных мест хранения клада. «Рассказывают, будто Ермак... имел такие большие бо­ гатства, что не считал возможным везти их с собой, а поэтому сложил 4 3 9 В. Чамов. На лодке по Чусовой. /Рулевой, 1914, №2, с. 50. 4 4 0 В. Чекан, путеводитель по Уралу. Екатеринбург, 1899, с. 30. Кстати, многие авторы верили таким преданиям - см., например: П. Мельников-Печерский, указ. соч., «Отече­ ственные записки», 1840, т. IX, отд. VII, с. 41; П. Семенов-Тяншанский. Россия, т. V, СПб, 1914, с. 420. 4 4 1 Н. Чупин. указ.соч., с. 486. их... в пещере... По возвращении он легко мог забрать эти богатства с собой» 4 4 2 . О сокровищах Ермака «баснословили» и в XIX в. Конечно, эти «басни» отчетливо отражают общественную психоло­ гию уральских плавщиков, углежогов, рабочих людей. Ненавидя про. мышленников, богатых купцов, чиновников, они сами хотели обогатить­ ся и создавали предания о сокровищах, добытых Ермаком во время разбоев и спрятанных на Урале. Недоступность многих пещер создава­ ла вполне правдоподобные обстоятельства хранения кладов и «под. талкивала» охотников быстрого обогащения к овладению сокровищами Ермака. Уже у Н. Витсена есть упоминание о посещении чусовской пе­ щеры с такой целью. Г.Ф.Миллеру рассказывали о камне Ермак люди, которые однажды «спустились с вершины скалы на веревках до отверстия», но не обнару­ жили каких-либо следов когда-то спрятанных сокровищ». Н.С.Попов упо­ минает про «отчаянных», которые «лазили в сей страшный вертеп по веревке искать ермаковых сокровищ» 443 . П. Мельников-Печерский за­ мечает, что «были смельчаки, которые пытались взять казну Ермакову, но им не удалось найти ее» 4 4 4 . В пещеру лазили постоянно на протяже­ нии трех столетий. Видимо, предание выглядело настолько правдоподобным, что зас­ тавляло сомневаться даже исследователей. Г.Ф.Миллер не отрицал возможности нахождения Ермаковых «сокровищ» и предполагал, что «они могли быть частью добычи, награбленной еще на Волге, частью же этого могла быть рухлядь, взятая казаками у вогулов...» 445 . Студент Лебедев, спутник академика Георги в 1771 году, специально приезжал на Чусовую в 1775 г., в пещеру и обнаружил, что в ней «ровно ничего нет привлекательного» 446 . Поиски местными жителями ермаковых богатств свидетельствуют о том, что находились люди, собственнические стремления которых были очень сильны. Они и толкали их на риск. В преданиях говорилось, что клад оставленный Ермаком, не дается, его стерегут духи и т.п. 4 4 7 Таким образом, рассказы о ермаковых кладах отразили, как и вообще фольклорные предания о кладах, двойственный характер народной пси­ хологии: с одной стороны, - стремление вырваться из тисков бедности путем овладения спрятанными богатствами, с другой, - отрицание не- Г.Ф. Миллер. История Сибири, с. 218. Н.С. Попов, указ. соч. с. 44. П. Мельников-Печерский, указ. соч., с. 41. Г.Ф.Миллер. История Сибири, с. 218. Н. Чупин, указ. соч., с. 485. П.Мельников-Печерский, указ. соч., с. 41. трудового обогащения: достаток должен быть заработан собственным трудом, поэтому клад заговорен и не любому достанется. Сам Ермак в подобных преданиях не осуждается - он ведь "разбога­ тел" за счет грабежа купеческих и царских "судов" - такой путь с народ­ ной точки зрения возможен. Пещеры (особенно расположенные высоко в скалах) часто были у аборигенов жертвенным местом. Они считали недоступные пещеры именно таким местом, где живут духи, скала объявлялась священной, а духам в жертву приносились стрелы 4 4 8 . H.A. Прокошев, проводивший археологическое расследование пещер на Чусовой, пришел к выводу, что «одна из пещер камня Дыроватого является древнейшим из извест­ ных на Урале жертвенным местом, просуществовавшим... от эпохи упот­ ребления кремневых и вкладышевих орудий до железных наконечников X I I I - X I V B B . » 4 4 9 Ученый собрал десятки костяных, бронзовых, железных наконечни­ ков ("дротиков или гарпунов"), многие из них были с загнутым острием, это вызвало у него догадку, что "наконечники попадали в третью пеще­ ру камня Дыроватого путем выстрела снизу вверх в устье пещеры" 4 5 0 . Русские же, обнаруживая в X V I I - X I X вв. пещеры со множеством нако­ нечников, говорили, будто бы эти стрелы "были отобраны Ермаком у войска Кучума" 4 5 1 , или нечто подобное. То же незнание обычаев, образа жизни древних жителей Урала поро­ дило русские предания о надписях, сделанных будто бы Ермаком во вре­ мя движения через Урал. Камни-писанцы (по-местному, писанки) извест­ ны во многих районах Урала. Идеографические рисунки существуют на отвесных скалах по рекам Тагилу, Нице, Пышме, Вишере, Серне, Туре 4 5 2 . Вообще писанцы есть во многих районах России и везде про них расска­ зывают предания. К сожалению, последние не собраны и не изучены. На Урале писанцы рассказывали по-разному. 4 4 8 «Обычай принесения стрел в жертву духам священных скал широко распростра­ ненный в охотничьем культе племен нашего Севера» - О.Н. Бадер. жертвенное место под Писанным камнем на р. Вишере //Советская археология, 1954, XXI, с. 257. 4 4 9 H.A.Прокошев. Район р. Чусовой. Археологические работы академии на новострой­ ках в 1932-33 гг. //Известия ГАИМК, 1935, вып.109, с. 185. 4 4 5 0 H.A. Прокошев. Указ. соч., с. 185. 4 5 1 Там же, с. 185. 4 5 2 Некоторые из них описаны еще в XVIII в. Мессершмидтом, Страленбергом, Г.Ф. Миллером; в XIX в. - Н. Поповым, X. Мозелем и др. Ниболее полные и точные све­ дения об уральских писанцах можно найти в работах: Н. Рябов. Несколько слов о древ­ ностях Верхотурского уезда. //ΠΓΒ, 1855, № 25; A.A. Формозов. Наскальные изображе­ ния Урала и Казахстана эпохи бронзы. //Советская этнография, 1950, №3; В.Ф. Генинг. Наскальные изображения Писаного камня на реке Вишере, //Советская археология, 1954, XXI; Н. Хрущев. На Сергее. //Уральский следопыт, 1959, № 5, с. 74-75; В. Бирюков. Скала под Ирбитом. //Уральский следопыт, 1959, № 7, с. 77-78; Е. Боташев. На реке Тагил. // Уральский следопыт, 1959, № 10, с. 48; А. Бармин. Камень на Вишере. //Уральский сле­ допыт, 1959, № 12, с. 52-53. Когда я еще мальчишкой был, отец рассказывал, будто бы Ермак бывал в наших местах. Тут ведь у нас пещера есть на камне. Когда пруд демидовский был, так в ту пещеру можно было забраться только с лод­ ки, она была прямо по-над водой. Жили в той пещере разбойники, це­ лая артелка у них была. С ними-то и был Ермак. Ему тогда только две­ надцать лет было и варил он им кашу. Разбойники грабили, а Ермак кашеварил да видно набирался ума-разума, глядя на них. Места тут были сплошь дикие, народу мало, однако ходили купцы с товаром, зо- лотоносчики. Вот разбойники и жили здесь, а пещера имела два конца: вход и выход, так что разбойники могли уйти - скрыться. А в граждан­ скую войну в той пещере скрывались от белых жены и дети красных партизан. Потом пещера обвалилась. Сейчас вход есть, а выхода нет. Куда Ермак потом делся, не скажу. Видно, когда он вырос, собрал но­ вую артелку молодцов да дался по Чусовой в Сибирь. Записано в 1959 г. в с. Малые Галашки от Сильных Петра Плато- новича, 70 лет. 2. Ермак Тимофеевич родом из чусовских казаков. Жил раньше где-то возле Тамбова. Давно дело было, разве что упомнишь. Сказывают, на­ брал армию и воевал. Зимовал у камня на Чусовой, камень и зовут с тех пор Ермаковским именем. Барки плыли царские раньше, он эти барки и грабил. Записано в 1959 г. в поселке Стерляжьем от Малкова Степана Сер­ геевича, 70 лет. 3. Ермак - казак. Это атаман с Волги. Он здесь проходил в Сибирь, когда воевал. Иван Грозный ему кольчугу дал. Он был разбойником на Волге. Записано в 1959 г. в с. Чусовом от Петелина Логина Игнатьевича, 67 лет. 4. Ермак - разбойник был, с Камы шел сюда. Верст сто не дошел до Мартьяновки. До Серебряной дошел - и кверху поднял свои челноки. Бедного человека он не трогал, богатых грабил. Начнет кто народ при­ жимать, так он его и прижмет. Защищал народ. Артель у его, войско было. Из кого оно, не могу сказать. Он не тихонько дело вел: о нем пра­ вительство знало. Потом на Иртыш войско пошло. Там уж у него войско было настоящее, Намучились они, вся охрана-то и уснула. А татары-то и напали. А на нем кольчуга была, пуля не брала его. Он бросился в Иртыш. Кольчуга его и утопила. Хитрый был. Чучело поставит, татары и базлают в его, а люди-то спо­ койно стояли. На кол одел его - чучело - оно и повертывается, а не падает. Клады, говорят, были, но ничего не могли найти. Записано в 1959 г. в д. Мартьянова от Ошуркова Ивана Ивановича, 75 лет. 5. Много Ермак перенес. Ермак, он был на славе, он о себе память хо­ рошую заслужил. Больше хвалят за то, что Сибирь просветил. Тут тата­ ры были, а они нападали на мирных жителей. Он и усмирил их. Ермак сперва был разбойник по Волге, потом решил свою совесть очистить, пошел просвещать Сибирь, на татар шел. Отправлен был туда государством, ему помощество дали. Ермак на Волге был, на Каме, на Чусовой, поднялся по р. Серебрянке, из Серебрянки в Туру, из Туры — в Тобол. На Волге он богатых грабил, бедных людей, рабочих он не шевелил, он шел за рабочий класс. Дружина у него была из рабочих собрана. Помещики-то да заводчики жали, вот и бежали к Ермаку. Они с богатыми мужиками и расправлялись. Записано в 1959 г. в с. Чусовое от Попова Василия Степановича, 76 лет. 6. Как рассказывают, Ермака считали раньше за разбойника. А сейчас мы говорим, что он шел за народ. Не трогал таких, а вот купцов обирал. Ну, скажем, барку. Ведь надо было чем-то жить ему. У него несколько сот рабочих, команда его была. А казенные барки не трогал. Записано в 1959 г. в с. Усть-Утка от Серебрякова Павла Афанась­ евича, 71 год. 7. Ермак против помещиков, капиталистов, богачей был. Он был завое­ ватель Сибири. Жил в камню. Он от царизму скрылся. А потом царю угодил. Ермак был человек, полководец. Командиром был крестьян. Записано в 1959 г. в д. Мартьянова от Турланова Сергея Дмитрие­ вича, 77 лет. 8. Ермак-то зачем здесь шел? Здесь тоже была неверщина, Ермак-то ее выгнал, просвещал реку, а в Сибири-то ее больше было. Вогул-то Ермак выжил, они поднялись, ушли за Урал к Тоболу, к Иртышу. А Ер­ мак свое право, свою власть установлял. Заводы-то не от него, а от помещиков. Русский-то народ его любил, он к народу навстречу и народ к нему. Он только против кучумов был, какие-то кучумы там были. Дав­ но, шибко давно Ермак шел, годов ста три, а то и еще больше, Смелый был? Да уж наверное пустая-то голова не пойдет далеко, брал войско, на Иртыш вышел. Записано в 1959 г. в с. Чусовое от Ручкова Алексея Дементьевича, 68 лет. 9. Между Ослянкой и Серебрянкой зима захватила Ермака, и он постро­ ил барак, где зазимовал. Было жилище возле камня, который зовется Ермаковым. Бил татар, шевелил купечество, за ленинскую власть сто­ ял. Утонул он в Иртыше, 12 пудов кольчуги надето было. Путешество­ вал он много, всю Сибирь прошел. Записано е 1959 г. в д. Копчик от Лазарькова Василия Андреевича 75 лет. 10. Ермак поднимался по реке Серебряной. Свои челна по ей подымал, потом перетаскивал их дале. Он переходил в Сибирь, в ту сторону — на Нижний Тагил. Его ведь там снабдили Строгановы. Они его снабдили оружием на первых порах. Команда-то у него была небольшая - всего человек сорок. Ну, крепко вооружен. Он далеко зашел в Сибирь-то - до Иртыша. Записано в 1959 г. в с. Чусовом от Авдеева Василия Александрови­ ча, 71 год. 11. Воевал в этих местах Ермак, воевал с татарами, татары его ненави­ дели, но он все-таки сделал одно государство. Шел он Кунгурским трак­ том от Перми на Сибирь. Завоевал он Урал, ушел к Серебрянке. В дыре- камне он остановился с войском, останавливал барки и грабил. Сзади камня был заход. Когда Ермак поехал, он заход завалил камнями. По­ том в этой дыре стрелы находили. И сейчас, когда проезжают мимо это­ го камня, кричат: "Ермак, дай денег на табак!" Записано в 1959 г. в д. Копчик от Лобанова Алексея Гавриловича, 51 года. 118 Камней тут много по Чусовой. Где камень-Ермак, там была у него пе­ щера. Он сверху спускался туда. Стрелы там находили, чайник. Ермак доходил до Кунгурского завода. По Сылве шел, дошел до Суксуна, вер­ нулся по Сылве обратно и пошел вверх по Чусовой. Он и сделал раз­ ведку, по каким рекам пройти. Он сперва прошел по Сылве — не полу­ чилось, он пошел вверх по Чусовой. Ни от кого не слыхать, чтобы он занимался грабежом, население терроризировал. Записано в 1959 г. в д. Мартьянова от Ошуркова Степана Каллис- тратовича, 78 лет. 13. Ермака не пускали эти вогулы. Тогда он волокушей лодки-то и повез. Ему не было возможности речным путем пробраться. Наделали они из берез волокуш, вот и проложили дорогу на Кусью. А с Кусьи - оглоблей вогул перекрестил и пошел на Коноваловку. У камня Шайтан татары первый раз услышали выстрел из огнестрельного орудия. Они закрича­ ли: "Шайтан, шайтан!" Черт это по-ихнему. Испугались, значит. А отсю­ да и название камню пошло. Про Ермак-камень слыхали. Пещера там есть. Он в нее сверху по веревке спускался, а веревку в пещере оста­ вил. Записано в 1959 г. в д. Усть-Коива от Мошкина Михаила Семенови­ ча, 61 года. 14. Ермак жил в пещере на Ермаковом камне да не один жил, а с войском своим. Грабил он помещиков да их барки, а людей-то не шевелил. Пока разбойничал, в пещере скрывался, а потом разбойство бросил и подал­ ся татарье бить на Иртыш. Шел он по Чусовой, Серебрянке, а потом до Иртыша сухопутьем. Сам-от Ермак-то русский человек был, и дружина у него русская, а в дружине было всего двенадцать человек. Зато все богатыри, только котомка у каждого четыре пуда тянула, да посчитай кольчуга, шлем... Ну, вот с этой дружиной в двенадцать человек он и подался на Иртыш. У Ермака да у воинов его ружья кремневые были, а у татар только лук да стрелы, ну, и победили их русские. Только Ермак- то сам погиб, уж потом только татар-то прибили. Записано в 1959 г. в д. Пермяково от Пермякова Ильи Гоигорьеви- ча, 65 лет. 15. Говорят, Ермак с татарами воевал. У него особая армия. Сам-то он не татарской веры-то. Он по Чусовой подымался, потом в Тагил ушел. Там перешеек был из Тагила к реке Туре. В Тагиле он и строил барки-те. Настроил барок-то. А плыли они до этого на лодках. А там все уж его узнали, что воеватель идет, забирает всех. Татары стрел настроили, а стрелы они оковывали железом. Когда он пошел по Туре на барках, взял ржаные снопы, на барки наставил, одел их в солдатскую одежу и стал отпускать по реке. А с ним сто человек было — его товарные, когда сно­ пы-то поплыли, татары и давай стрелять по ним. Когда все лука-то выс­ трелили, им и стрелять нечем было. Вот Ермак всех тут и забрал. По­ шел он из Туры дальше. На нем кольчуг был броневой в двенадцать пудов. Пешки на нем железные, они, болтались. Ихние-то стрелы его и не брали. Он четверы сутки по Иртышу-то и плыл, не спал, все шли забирали. Записано в 1959 г. в д. Мартьянова от Ошуркова Степана Каллис- тратовича, 78 лет. 16. Ермак не опасный камень, об него не убивались; будто бы говорят, когда разбойник Ермак тут был, так зимовал со своим войском. Пещера у него тут была. По всей Чусовой разбойничал. До нас не дошел: по Серебрянке пошел, по Тагилу, на Тагиле есть камень - зимовье Ермака, а потом на Туру, а в Иртыше его убили. Иван Грозный был царь, а Ермак подобрал себе двух товарищей и начал разбойничать: один Иван Коль­ цо, другого я не помню. Один пароход остановили на Каме или на Волге, всех сбросал с пароходу, а два парня ему понравились, он спросил, если будете со мной, то оставлю в живых; они пошли с ним. Дошел Ер­ мак до Иртыша. На диком бреге Иртыша писал письмо Ивану Грозному, если простишь все мои поступки, то я тебе много земли дам. Иван Гроз­ ный простил. Ермак и пошел разбойничать татар. Татар он разбойни­ чал. На Иртыше остановились. Поют: сидел Ермак, объятый с думой. Все уснули, а татары на спали. Если бы на нем не было кольчуги, он бы уплыл. Кольчуга тяжелая - ни пулей, ни копьем ее не достать. Караваны не обижал, не слышно, население не грабил. Большие суда останавли­ вал, чтобы было чё взять. Русские его тоже не тронули, в против татар шел. Правительство не могло его брать. Записано в 1959 г. в с. Усть-Утка от Бельникова Филиппа Констан­ тиновича, 86 лет. 17. Ермак был обыкновенный человек, только сильный, огромный. Записано в 1959 г. в д. Копчик от Кучумовой Прасковьи Ивановны, 70 лет. Ермак Тимофеевич шел за правду. Сибирцев покорил, отарами вое­ вал. Мамай был, хан татарский, вот он на него и шел. Камень Ермак есть. Он до него дошел. Ермак в Иртыше утонул. Он бы еще не утонул, да на нем была кольчуга, тяжелый панцирь, он его и потопил. Царь ему его подарил. У его около двухсот атаманов было, казаков. Он тоже казак был, а откуда - не знаю. Стенька Разин на купеческие суда нападение делал. В лодках они плавали. По Чусовой-то его не слыхать. По Чусовой-то Ермак проходил. Ему царь разрешил идти. Про лодку с серебром, говорите, вам расска­ зывали, будто Ермак ее оставил? Волынка это одна. Вранье. Записано в 1959 г. в с. Илим от Гилева Михаила Андреевича, 66 лет. 19. С Ермаком вместе ходатайствовали Стенька Разин, Ванька Каин, Гришка Отрепьев. Шайкой ходили. То ли они шли - Гришка, Стенька и Ванька - на министерство, а Ермак - за министерство. Вот я в церкви слыхала - Ермаку вечную память поют, а этим - проклятье. Ермак-то ведь утонул, его татары загнали, он с барки на барку прыгнул и утонул. Записано в 1959 г. в д. Усть-Койва от Черепановой Марфы Андре­ евны, 78 лет. 20. Здесь на Чусовой еще Иван Кольцо был. Воевал, караваны грабил, стариков грабил, деньги отбирал. Был он отдельно от Ермака, Иван-то. Караван идет, он его останавливает, ультиматум ставит: "плати дань!" Заплатит - плыви дальше, не заплатит - ограбит. Караванному предъяв­ лял требование-то. Это шайка грабителей-разбойников была. Иван Коль­ цо оттуда, из России, бежал из тюрьмы. Записано в 1959 года в д. Мартьяново от Ошуркова Николая Калли- стратовича, 76 лет. 21. Погиб Ермак в Иртыше. Потонул там. Он всегда выставлял караул, а тут не выставил. Врасплох на него напали. Из шайки только один спас­ ся. Ермак в Иртыш бросился, а на нем был кольчуг 9 пудов — нагрудка от копей. Он в нем и бросился, но не мог справиться. Записано в 1959 г. в с. Чусовом от Попова Василия Степановича, 76 лет. В Иртыше погиб. Там Кучум был. Они их сонных застали, перебили их. А Ермак бросился в Иртыш. Он в Иртыше погиб. На нем кольчуга была, дарственная Иваном Грозным. Кольчуга его и одолела. Она была тяжелая. Не пробивало ее оружие. Такую тягость носили. Кольчуга его и одолела. Когда Сибирь-то забрал, послал к Ивану: "Земля такая-то взя­ та мной". Иван Грозный ему и даровал эту кольчугу. От нее и погиб. Записано в 1959 г. в с. Чусовом от Авдеева Василия Александрови­ ча, 71 года. 23. Пошел из Туры в Иртыш. На нем кольчуг был двенадцати пудовый, он броневой, на нем как пешки болтались, ихние стрелы из луков не брали его, видать, Ермак здоровенный был, такую тяжесть носил. Чет- веры сутки шел, все не спал. Вы плыли к устью Иртыша в Обь, придума­ ли отдохнуть, лодки вытащили на берег, расположились отдохнуть ("при­ стали уж" — поясняет старуха, жена С. К.), поставили часового, часовой тоже уснул, а на них киргизы напали. Они соскочили, побежали к лод­ кам, а лодок нет, их киргизы отпустили. Киргизы всех перебили. А Ермак хотел переплыть через Иртыш, да не мог ("Лопотина-то тяжелая" - пояс­ няет старуха, жена С. К.), поплыл и потонул. (Другой слушатель - брат С. К. - Николай добавляет: "Тяжелый панцирь, дар царя, Стал гибели его виною"). Записано в 1959 г. в д. Мартьяново от Ошуркова Степана Каллис- тратовича, 78 лет. 24. Ермак Сибирь завоевал, а Иван Грозный дарит ему в подарок кольчу­ гу - стрела не возьмет. Она много весила. Он сам-то широкий был - казак. Кольчуга была тяжелая, она его и потопила. На них ночью напа­ ли. Татары - прошли тайной тропою. Те-то подрались и спать легли. А охраны-то нет. Они, татары, на них и напали. Им и пришлось спасаться бегством. У тех огнестрельное оружие было, а у этих-то не было, у Ер­ мака. Царский подарок его и утопил. Записано в 1959 г. в с. Чусовое от Петелина Логина Игнатьевича, 87 лет. 25. Ермак жил в пещере и стрелял из пушки по баркам, чтоб добыть доб­ ро. Он был за русских и воевал с татарами. Татары его ненавидели и решили его убить. Ночью они подкрались к его бойцам и всех расстре - ляли. Ермак поплыл через реку и утонул, потому что на плечах у него надета чугунина. Записано в 1959 г. в д. Копчик от Козлова Вовы, 10 лет. 26. Погиб Ермак темной ночью. На них татары напали врасплох. Дружи­ на успела в лодки заскочить, а на самого Ермака-то шибко много татар насело, пока он их разгонял, замешкался, не успел в лодку прыгнуть. Но поплыл он через Иртыш, думал, что на другом берегу их нет. Подплыл он к другому-то берегу, а их там видимо-невидимо. И все стрелять в него начали, не хотят пускать на берег. Пришлось Ермаку завертать. Подплывает он к одному берегу, посмотрит, что нет ему возможности выйти на берег, завертает, да к другому. Плавал он, плавал, устал, да и то все бы ничего, если бы на нем кольчуга не была. Тяжелющая кольчу­ га, ровно четыре пуда тянула. В ней и ходить-то не каждый мог, не то чтобы плавать, да еще в холодной воде, когда руки-ноги сводит от холо­ да. Ну, а Ермак-от богатырь был, ходил в ней легко, а вот плавать устал. Плавал он, плавал от одного берега к другому несчетное число раз, а потом все-таки выдохся и четырехпудовая кольчуга утащила его на дно Иртыша. Записали в 1959 года в д. Пермяково от Пермякова Ильи Гоигорье- вича, 65 лет. 27. Ермак погиб от сожительницы своей. С ней он связался в Сибири, а сначала-то он жил в пещере на Чусовой. Молодым я бывал в тех мес­ тах, проплывал на барках мимо той пещеры. Она высоконько по-над водой-то. Крикнешь: "Ермак, дай денег на табак!", а из пещеры ответ: "Так-так". Жил он в той пещере со своей артелкой, а потом в Сибирь подался татарье громить. Сильный он был, татары его боялись. И ру­ жья-то у них были кремневые, а у татарина, известно, лук да стрелы. Кремневое ружье шибко неудобно, посыплешь на полочку пороху, чирк­ нешь, оно сначала попыхтит-попищит, а уже потом только стрельнет. В дождь да в ненастье ружье-то не стреляло, потому как порох становил­ ся сырой. Вот и узнала про это Ермакова сожительница, сама она была не русская, а татарка; она-то, стерва, и сказала татарам, чтобы они на­ пали на Ермака в сырую, дождливую ночь, когда ружья их кремневые не стреляли. Так-то оно и вышло. Напали татары на ермаковых разбойни­ ков, порубали их кривыми саблями, а самого-то Ермака Тимофеевича в Иртыш-реку спихнули. Там он и потонул, потому как на нем кольчуга была. А кольчугу эту подарил ему царь Иван Грозный, которому Ермак Тимофеевич верно и честно служил. Кольчуга-то была тяжеленная, не один пуд весила, она и потащила его на дно. Записано в 1959 г. в пос. Висимо-Уткинск от Разина Гоигория Логи- новича, 81 года. 28. Ермак доходил до Усть-Утки, через Урал ему надо было перебраться. По Утке пройти нельзя было, пошли на стругах по Серебряной. Немнож­ ко неправильно у него получилось, скочил в лодку, да промахнулся. Мимо скочил. Кольчуга его и утопила. Насчет того, что кольчуга двенадцати- пудовая, разговоры, может быть, такие. Записано в 1959 г. в с. Сулем от Гилева Михаила Андреевича, 66 лет. 29. Здесь и Ермак плавал. От камня Дыроватого по Чусовой до камня Ермака, а потом по речке Серебряной. Жил он у графа Шувалова в Се­ ребрянке целую зиму. А погиб он в Иртыше, а может еще дальше. Там татары господствовали, а он хотел их в свои руки взять. Битва была на Иртыше. У Ермака-то кольчуга была. Ее стрелы не брали. Ну, а потом он вздумал плыть по Иртышу. Ну, и потонул. Записано в 1959 г. в д. Пермяково от Пермякова Ивана Аввакумови­ ча, 76 лет. 30. Какой был сперва Ермак - не знаю. А потом его татары придумали утопить. Его ведь в кино показали. Такой вот высоты камыш. Он бежит, только камыш раздувался. А татары за ним гнались. Им хотелось его убить или утопить. Они бить-то начинали. А на нем кольчуга, железное одеяние, и его не брала ни пуля, ничего. Окованный был. Что пуля его не берет? Что такое? Ловить его и придумали, бросились артелью на него. Не знал он, куда деться. Надо было отбиваться, а у него оружия, видно, не было, припасов не было, он в Иртыш и скочил. Он не подумал на то, что его утянет на дно. Иртыш-от быстрый, с белью бьет вода. Тягость его и потопила. Он был окованный и потонул. Записано в 1959 г. в д. Мартьяново от Турланова Сергея Дмитрие­ вича, 77 лет. 31. Ермак в Иртыше утонул, на нем была кольчуга тяжелая, металличес­ кая, тут он и утонул. Пугнули его на Иртыш, он тоже хотел что-то завое- вывать. Тут просто никакой программы у Ермака не было. А у Пугачева была — вот завоюю все, будете у меня свободны. Пугачев известнее был, вот как он заводы забирал. Его какая-то женщина подвела, уследила его, увела ночевать, а его и пленили. Тоже кольчуг на нем был металлический. Записано в 1959 г. в с. Сулем от Гилева Владимира Платоновича, 76 лет. 32. Ермак — не опасный камень, спокойно мимо его плывешь. Человек там жил, Ермак. Старинной человек. Он шел по Чусовой снизу кверху. Везде раньше народ-то нерусской был. Который маленько поймет его, он с собой забирал. Он не грабил, не разбойничал. Утопили его татары в Иртыше. Он кольчугу носил двенадцать пудов. Ни пуля, ничего его не брало. На Иртыше его и караулили, так как пуля-то его не брала. Вско­ чили к нему в лодку, камень привязали и утопили его. В камню-то он долго жил. Там у него комната была. Окошко на Чусо­ вую среди камня. Ход с горы в эту комнату был. Он тут много годов жил. Нам это старики рассказывали. Записано в 1959 г. в д. Мартьяново от Турланова Сергея Дмитрие­ вича, 77 лет. 33. Когда Ермак шел, реку Чусовую просвещал, Россию-то освобождал, тут путь-то и шел, на камень он нашел, в камне оказалась пещера. Со своим войском он туда и лазил, сверху спустились по веревке, по дру­ гой веревке вниз к реке спустились. Эта веревка много десятков лет висела, поэтому все "Ермак" и кричали. Поэтому и "Ермак" назывался, что Ермак его посетил. Записано в 1959 г. в с. Чусовом от Ручкова Алексея Дементьевича, 85 лет. 34. На Чусовой камень — Ермак есть, высокой камень, сверху в нем вход есть, как окно, на Чусовую. Там палка привязана, висит веревка. Кто привязывал, не знаю. Скричишь, так там здорово отдается. В пещере, говорят, он зимовал со своей командой, когда тут разбоем занимался. Потом пожелал очистить свой грех. Это шибко давно было, при Иване Грозном. Записано в 1959 г. в с. Чусовом от Попова Василия Степановича, 76 лет. 35. Каким камням есть название — так это и наши деды и бабки так зва­ ли. Ермак-камень — говорят, Ермак тут когда-то существовал. Слыша­ ли, что он Сибирь покорял, а жил, говорят, не на этом камне, а на той стороне. Может, ночи две ночевал, а может, только проходил по камню. Ермак, как река Чусовая славится. Что-то у него из оружия было там сложено, но делали опыты, искали и не нашли. Записано в 1959 года в д. Копчик от Кучумовой Прасковьи Иванов- ны, 70 лет. 36. Прятал там он свое оружие, старики так говорили. Да и действитель­ но, в 1927 году находили в ней наконечники стрел, шашку, по форме похожую на ятаган, сам в руках держал эту шашку. Он на веревках лиш­ нее оружие поднял и спрятал. Записано в 1959 г. в Усть-Койве от Волковского Владимира Ефимо­ вича, 55 лет. 37. Когда плыли мимо камня, кричали "Ермак", он отгаркивается там — "Ермак". "Ермака"-то не подозревали, он простой мужик, стоял в воде, да и все, только высокий-высокий, гладкий, прямая стена подвесная, немножко верх-то выдался на реку. Веревку видел, веревка вот в это место будет (показывает запястье руки), большая веревка, долгая, поперек пещеры палка. Войско было у Ермака шестьдесят человек. Дыра тут у камня-то Ер­ мака есть, так, сказывают, тут он и был, у дыры-то верёвочка висела, по ней он и лазил. По скалам, по горам он баско лазил. Уж лет сто назад это было, как он там был. В Дыроватом еще он был, там кости нашли большие. Записано в 1959 г. в с. Чусовом от Ручкова Алексея Дементьевича, 85 лет. 38. Войной проходил Ермак-то Тимофеевич. У Дыроватого камня по Чу­ совой километров пятнадцать ниже — вот тут, значит, лестница была, залезать чтобы. Там костей сильно много нашли сохатых, оленей. Ер- 126 мак там с войском ел. А ниже Копчика в камень с веревкой спускались в пещеру. Вообще он с татарами боролся, стрелами они стреляли. Ушли в Сибирь туды. Слыхивали и про Стеньку Разина, но слова-то сказать не знаем, а врать-то не любим. Записано в 1959 г. в д. Пермяково от Чудинова Михаила Федорови­ ча, 78 лет. 39. Плывешь... "Ермак!". Он тоже кричит: "Ермак!" "Дай денег на табак". Он тоже: "Дай денег на табак". В этом камне больше всего откликается. Разругался я с хозяином-торговцем. Он говорит, а я ему не поддаюсь. Он меня, я — его. Он говорит: "Ты, как Ермак, откликается все в тебе". Я не попускался никому. Записано в 1959 г. в с. Усть-Утка от Долматова Еремея Кондрать- евича, 80 лет. 40. Когда плывем мимо камня — большая дыра. Кричим: "Ермак, дай де­ нег на табак". Он тоже кричит, отдается в камне. Ермак за нас был, за нашу жизнь. В нонешних книжках я читала, так он ничего не грабил, он за нашу жизнь шел. Записано в 1959 г. в с. Усть-Утка от Селивановой Ангелины Ива­ новны, 76 лет. 41. Камень спокойный. Только дыра в нем, говорят. Ермак в нем жил. Как будто, сказывали, барки останавливал. Подарок дадут — отпустит, не дадут — грабит. Долгонько жил, потом делся куда-то. Высокий камень- то, а вверху дыра. Как погиб, я не слыхал от стариков: разговору об этом не было. Про него песню поют. Записано в 1959 года в с. Сулем от Гилева Егора Тимофеевича 78 лет. 42. Рассказ жителей д. Мартьяново. Начинает рассказывать Николай Каллистратович Ошурков, к его рас­ сказу добавляют Моисей Петрович Мезенин и Степан Каллистратович Ошурков. Вот вы насчет денег интересуетесь. Вот от Мартьяновой километра три, за переволокой, у Крутого Логу в болоте была затянута лодка-за- возня, в ней были насыпаны деньги, она сереньким мохом заросла. Из этой лодки деньги брали в Утку Демидова переплавлять, так малый про­ цент меди был, отходов много. Это, очевидно, связано с легендой Ермака или Ивана Кольцо. Откуда иначе? Они хотели, когда в Сибирь шли, эту лодку сплавить книзу, да не пришлось. Степан Каллистратович Ошурков: В детстве ее видел, лет около пя­ тидесяти назад. Тогда шибко знатко ее видно было. Моисей Петрович Мезенин: Деньги в мешках были в лодке этой, за­ росли. Никто их не шевелил, боялись пошевелить-то что ли. На вопрос: может быть и сейчас клады кто ищет, рассказывает Мои­ сей Петрович Мезенин. В Мочище, с километр отсюда, мужички Федор Павлыч Ошурков да Василий Денисыч Ошурков пахали да сохой задели корчагу, вывороти­ ли, деньги рассыпались, собрали их и сдали. Деньги из красной меди, не литые, а клепаные. Старинные барнаулы. Пятак, а весу в нем сколь­ ко! На них были либо конь, либо собака изображены: две собачьи голо­ вы навстречу друг другу или два коня навстречу друг другу. Сдали их государству. Были они награблены, а чьи они — не знаю. Может быть, и ермаковские были, а может, и не его. А пожалуй не его. Раньше были ведь этаки-то деньги. Записано в 1959 г. 43. Сказывали, что Ермак по Быстрому Логу поднимался, там признак был, лодка там где-то закопана с золотом, сам ушел. Точно не знаю. Там внизу есть камень на Чусовой, Ермак, находили архивы какие-то. Говорили, что там конец каната болтался, со скалы вход был в эту пе­ щеру, а когда туристы поплыли, то нашли архивы ермаковские. Они со скалы спустились. Записано в 1959 г. в с. Илим от Вандышева Кронида Михайловича, 56 лет. 44. Робили здесь, все леса рубили да плавили. А раньше здесь все Ер­ мак ходил, руду ему плавили. Говорили, что он народ убивал, барки гра­ бил. Пещера раньше была в камню, он в нее откуда-то сбоку заходил, там была плита большущая чугунная. В стары-то годы полубарок был увезен и в горе закопан. Пещера высоко, как поднять? Когда была боль- шая вода, потоп был, вот он и поднялся туда. Тут недавно плыли какие- то, заходили у пещеру, так белая барыня им показалась: - Что - говорит, - вам здесь надо? - Золото ищем. - Не ищите, ничего здесь не найдете, все на той стороне. Богатство было увезено за реку куды-то. Быстринска гора есть, туда и завозил полубарок, напротив камня Ермака. Ермак-от он сильный был. Он в Иртыше утонул: с барки на барку ско- чил, да в кожухе был - и утонул. При мне уж ничего этого не было. Записано в 1959 г. в д. Копчик от Авдотьи Осиповны Лазарьковой, 71 года. 45. Где камень-то Ермак, веревка висела наискосых из самой дыры. Но она была такая уж дряхлая. А ведь там есть еще вход сверху. Послали нас на баню землю поднимать, вот окапывали землю и что выкопали: три прутка, один около метра, а два покороче, серебряные, потом чаш­ ка, не чашка, а как будто бы ваза, с крышкой, тоже серебряная. Поле­ совщик у нас все забрал, Пенкин был лесообъездчиком. Рассказывали старики, что Ермак, когда отступал, то эти вещи - золото, серебро по­ прятали. Такие штуки находили в Чизме, Рассольной и проч. Как отсту­ пал, бросать их стали, девать-то некуда. Отступал он от татар. Записано в 1959 г. в д. Усть-Койва от Мошкина Михаила Семенови­ ча, 65 лет. 46. У Ермака мать умерла, отец женился на молодой. Она мальчишку не любила, вот он и ушел от отца. Лет двенадцать ему было. Он пошел в лес и натакался там на шайку разбойников. Он пристал к ней. Разбойни­ ки видели, что парнюга - беглячок и взяли его к себе. Парнишка был могутный, рослый; звали его тогда не Ермаком, а иначе ... я забыл, мо­ жет, Тишка... Разбойники варили кашу в котле, который назывался "ер- маком". Согласно котлу, и мальчика Ермаком прозвали, он ведь у них кашеваром был. Разбойники уходили, а его оставляли, он и варил им кашу. Когда он вырос и атамана убили, разбойники Ермака выбрали ата­ маном. Грабить они ходили купцов на Волгу. Добычу делили между собой и бедным людям давали. Потом царь Иван Грозный на Ермака огневался; Ермаку нечего делать, подался он в Сибирь... Записано в 1960 г. в д. Малые Гэлашки Пригородного р-на Сверд­ ловской области от Быстрова В. И., 52 года. Возле нашей деревни, на горе, жило двенадцать разбойников. Это было еще до основания малогалашинского населения. Вот среди этих разбойников и был Ермак, ему тогда было двенадцать годочков. Раз­ бойники ходили на дело, а он дома оставался, кашу варил на мысу, а жили они в пещере, сейчас эта пещера завалена. Интересно было бы очистить ее и посмотреть, может, там что и осталось от Ермака? Это я слыхал от деда... Записано от Быстрова В. И. 48. У нас про Ермака говорили, что он разбойничал, шел в Сибирь. Когда проезжал по горе Высокой, у его лошади подковы отпали. Он об этом рассказал Петру Первому. Петр послал людей, и здесь обнаружили бо­ гатые залежи железной руды. Записано в 1963 г. в пос. Заводо-Успенска Тугулымского р-на Сверд­ ловской области от Куковякиной Е. В., 52 года. 49. Когда я была маленькая, с отцом ездила за сто двадцать верст (Сей­ час это уже Тюменская область считается). Когда мы подъехали к одной горе, отец мне говорит: "Смотри, курган Кучума". Место ровное, земля распахана, а курган не был распахан. Отец мне говорил, что когда Ермак воевал в этих местах с Кучумом, то татары ставили четыре столба, дела­ ли настил, накидывали много-много земли на настил, за столбы привязы­ вали веревки. Сюда они приносили все свои богатства. Как русские под­ ходят, они веревками стойки сдергивают. Крыша падает и их хоронят живьем со всем хозяйством. Ничего не хотели оставлять Ермаку. Записано в 1961 г. в пос. Черноисточинск Η-Тагильского пригород­ ного р-на Свердловской области от Гунова М. С, 63 года. 50. Ермак, он в первые войны воевал. Тысячи лет прошло, как первые вой­ ны были. Тогда еще воевали стрелками, натешут стрел да лучок сладят и стреляют. При Ермаке царица Екатерина была. Говорили, что ему не надо было женского полу на престоле. Как это? Царь должен быть, а Екатери­ на-баба все-таки. Против нее и шел. Она выставила воинов-богатырей, но и Ермак опять не простой человек... Да и артель у него. Схлестнулись. Его на Иртыш потеснили. Он там и остался, Сибирь покорил. Записано в 1963 г. в пос. Заводо-Успенск Тугулымского р-на Сверд­ ловской области от Воробьева Μ .Ε., 59 лет. 130 Сотни лет уж прошло, как здесь война Ермака с татарами была. Я про это от стариков слышал, они сказывали, что татары первыми заняли здешние места. Когда еще сейчас мужики рассуждают, пошто в татарс­ ких деревнях поля лучше, покосы хорошие? Так ведь, конечно, они пер­ вые в здешние места зашли, лучшие земли облюбовали, на них и де­ ревни свои ставили. Вокруг их деревень места привольные. Ермак сюда пришел подвинуть татар. Которые не противничали, те и сейчас живут на старых местах, а которые принимать его власть не хо­ тели, тех он оглоблей крестил. Он, может, больше бы земель завоевал, да утонул в Иртыше. Он с дружиной отдыхал на берегу, татары напали. Русские проснулись, да­ вай защищаться, ну их притеснили все-таки к самой воде. Видит Ермак, что нужно обмануть татар, пока, мол, отступим на лодках. Он и поплыл, а был в кольчуге, не успел сбросить. Сила у него хоть и была да такую тяжесть не удержал. Кольчуг его на дно утянул. Записано в 1963 г. в пос. Заводо-Успенск Тугулымского р-на Сверд- ловской области от Коробейникова Χ. Α., 75 лет. 52. Я еще мальчишкой был, бегали играть на бугры. Про них старики го­ ворили, что они татарские. Здесь татары жили в давние времена, кру­ гом ихние земли, и названия ихние остались: Катырла, Айба, Тугулым, Тюмень... Разве это русские названия? Нет, все татарские. Недалеко от Заводо-Успенска есть Чаплык, сейчас там колхоз, а раньше аул был, жили оседлые татары, их, говорят, почему-то в армию не брали. Ну а когда в древности русские пришли в эти места, татары их не взлюбили: наши, мол, земли. Стали нападать на русские селения. До Ермака дока­ тилось: опустошают все татары, надо выручать. Дружина у него неболь­ шая, говорили, будто пятьдесят человек. Он с ней и пошел. Долго сюда шел, многие годы. Пришел, началась война... Но однажды лазутчик их­ ний пробрался в лагерь Ермака, все узнал, своим донес. Татары напали на дружину, когда она спала. В песне поется: пала, не обнажив мечей, дружина. Все так и было, не успели проснуться казаки, татары их поре­ зали. А Ермак с царским подарком попал в беду. Кольчуга на нем тяже­ лая была, царский подарок. Поплыл в ней и утонул. Записано в 1963 г. в пос. Заводо-Успенск Тугулымского р-на Сверд­ ловской области от Михайлова Г. М., 70 лет. 53. Ермак — воевода был, воевал с татарами. Вот Стенька Разин услы­ шал, что татары хотят изловить Ермака, и пошел помогать. Помог. Ра- зин себя в этом деле проявил, и его оставили в живых, а то хотели каз­ нить. И Ермаку без Разина, пожалуй, не устоять бы. Записано в 1960 г. в г. Катав-Ивановск Челябинской области от Белянкина В. Α., 69 лет. 54. Царское правительство считало Ермака разбойником. А он и вправду разбойничал на Волге, пароходы купеческие грабил, отбирал у купцов деньги и золото. Ну, конечно, царские войска его потеснили, у них ведь всякое оружие. Ермак подался на Урал, в Сибирь, на Иртыш. Иртышскими землями управлял не то татарин, не то монгол, а звали его Чингис. Ермак его покорил. Но погиб сам. В другой уже местности, где властвовал хан Кучум. Этот Кучум собрал свое войско и напал на Ерма­ ка. А у Ермака к тому времени мало народу осталось: войско поредело, воевал ведь, покорял Чингиса. Осталось у него роты две, не больше. Ер­ мак спал со своим войском, а Кучум на бивуак напал. Сонных перебил. Записано в 1960 г. в дер. Пороги Саткинского р-на Челябинской об­ ласти от Алпатова А. Я., 70 лет. 55. Ермак сначала в армии служил, кашеваром был. Вот его Ермаком и прозвали, от котла. Потом он к разбойникам попал, они организовались где-то здесь, на Урале. Вольно жили, народ к ним стекался. Один дон­ ской казак пришел, стал Ермаку первым помощником. Ермак подарил ему за верность кольцо, казака Кольцом звать стали. Ермак могутный был. Говорили, кольчугу носил в семь пудов. С Урала он ушел, в Сибирь подался. Завоевывать. Записано в 1960 г. в дер. M инка Усть-Катавского р-на Челябинской области от Бакланова К. Г., 70 лет. 56. Сам видать не видал, от людей слыхал, вам и передаю. Знаю, Ермак воевал в Сибири. Ушел он туда с войском. Регулярное войско было, только в боях побили его, пришлось Ермаку набирать новое, а с ним много ли навоюешь? У Ермака был подручный, который должен был лодку погонять. Но он оказался изменником, он-то и предал Ермака. Когда Ермак сражался с татарами на берегу Иртыша, то приказал подручным подогнать лодку. Татары теснят... Ермак подбежал, лодки нет. Он хотел кольчугу снять и плыть, но пожалел - добрая кольчуга! В ней поплыл. Она и загубила его, потонул он. 132 Записано в 1960 г. в дер: M инка Усть-Катавского р-на Челябинской области от Бакланова К.Г., 70 лет. 57. Ермак, когда разбойничал, жил в пещере на Чусовой, пещера эта меж­ ду Кыном и Серебрянкой. Сколько-то человек с ним было, тоже разбой­ ники. Сколько, не скажу. Они, видишь, ненавидели буржуазию, пузанов грабили. Добро в пещере прятали. Туда, в пещеру, по веревке лазили, никто их не мог достать. От людей слыхал, которые видели веревку, она до сих пор свешивается. Когда Ермаку надоело разбойничать, в Сибирь подался. Туда всякому дорога открыта. Сибирь всякого принимает. Записано в 1965 г. в дер. Тепляки Шалинского р-на Свердловской области от Калимова А. Т., 65 лет. 58. У нас около деревни камень Писаный стоит. Говорили старики, что Ермак возле камня останавливался, надпись сделал. Сейчас ее видно не знатко, а раньше виднее было. Якоря, лестницы да ещё что-то нари­ совал. Никто не знает, когда это было, сотни лет прошло. Ниже по Тагилу деревня Кваршина была, сейчас нарушилась. Так выше этой деревни есть Караульный камень, там у Ермака стоянка была. Говорили про ермаковский караул: остерегались они, татар, караульщи­ ков на камне выставили. Как уходили, козла на Караульном камне нари­ совали. Я еще мальчишкой в тех местах бывал, видел козла. Карауль­ ный, он выше Кваршиной, а напротив самой деревни, через реку есть гора с пещерой. Пещера с заречной стороны. Хорошая, подходит на жилье. Говорили, что и в ней Ермак жил с отрядом, когда шел в Сибирь. Он ведь все наши места прошел, везде побывал. Записано в 1966 г. в дер. Орехово Алапаевского р-на Свердловской области от Богданова Д Α., 76 лет. 59. Вон возле нашей деревни стоит Сокольевская гора, на ней Ермак над­ писи оставил и нарисовал всякие фигуры: конь, утка, змея, козел там. Красной краской нарисовал. Я была маленькая, так фигуры эти видно было с другого берега: ало-ало, а сейчас потускнели будто, не так знат­ но стало. Он со своими воинами в Сибирь шел по Тагилу, всякие надпи­ си на скалах оставлял, чтобы обратно идти, так не заблудиться, и выше по Тагилу еще есть места, где надписи оставил, их посмотреть можно. Давно Ермак прошел. Наши старики не знали, а нам и вовсе неизве­ стно. Записано в 1966 г. в дер. Капельская Алапаевского р-на Свердлов­ ской области от Камельских ЕМ., 76лет. 60. Ермак казак был, забияка. Он завоевал Сибирь, прошел по нашему Тагилу, на Туру вышел, вниз спустился... У его дружины было первое ог­ ненное оружие, а у сибиряков только стрелы с луком, ну, он их и воевал. Про него старики говорили: если надо городишко взять — слободы назы­ вались, —так он всю одежду снимет со своих казаков, сделает чучело, поставит, да сами казаки встанут — много получается народу. Вот ведь! Верхнюю одежду пользовал, чтобы запугать сибиряков, мол, много нас. Царица Екатерина полушубок Ермаку подарила, когда он всю Сибирь захватил. Записано в 1966 г. в дер. Кузино Алапаевского р-на Свердловской области от Меншикова С. Α., 76 лет. 61. Ермак в чем-то провинился, пришел к русскому царю, говорит: "Если простишь меня, Сибирь завоюю". Царь: "Прощаю". Тогда Ермак пошел- пошел, до Иртыша дошел, у Аксурки даже был. Татары все отступали: что делать? Потом, когда он был пьяный, убили его, в Иртыш бросили. Ермак ничего Кучуму не смог сделать, это уж потом русский царь по­ слал своего воина. Тот начал наступать на Кучума. Кучум из Тобольска ушел, взял путь на Енисей, а может и дальше... Когда Кучум проходил по нашим местам, котел бросил. Большой, на триста ведер. Несли его: перевернут кверху дном, триста человек на плечи берут и несут его. Потом устали тащить его, Кучум приказал бросить. Этот котел до сих пор лежит в лесу между Карагаем и Абаулом. Записано, в 1967 г. в с. Дубровное Вагайского р-на Тюменской обла­ сти от Фатеева П. И. 62. Давно уже брат мой находил место, где Кучум от Ермака свои богат­ ства прятал. Это в Тобольском районе, там есть болото, Московское на­ зывается. Лесом заросло. Татары знали это место, но никому не говори­ ли. Потом русские пронюхали, приехали из Тюмени, искать начали, а та­ тары им не показали: старики сказали: "Кто укажет, с тем беда случится". Брат говорил, что богатства Кучум спрятал в глубокой яме. Бросишь в нее камень много времени пройдет, пока камень на дно брякнется. Записано в 1967 г. в дер. Б. Карагай Вагайского р-на Тюменской об­ ласти от Мухаметдинова Д.П., 29 лет. Возле Фатеевой есть два болота, одно называется Кучумовское, дру­ гое- Ермаковщина. Старики говорили, когда Ермак с Кучумом воевали, то свои войска держали в этих болотах, там у них стоянки были. Дра­ лись долго, не один год. Ермак одолел Кучума, тот собрал своих и увел вверх по Иртышу, там поселил. Еще слышал, будто за Карагаем Кучум котел ставил. Записано в 1967 г. в с. Дубровное Вагайского р-на Тюменской обла­ сти от Фатеева П.И., 69 лет. 64. Про Ермака кругом речь: был, воевал, русские после него населились. Только вот когда старики соберутся, рассуждают, а как фамиль у него? Все Ермак да Ермак... Отчество известно - Тимофеевич, а фамиль? Вид­ но, простой был человек, только имя осталось. Он когда из Тоболська- вышел, по всем, озерам и рекам прошел. И на Вагае был. Прошел, назад повернул: делать нечего, татары в леса ушли. Он в Тобольск направился, а на Вагае дозор оставил - поселил сколько-то своих казаков. Здесь де­ ревня образовалась, Ермаки называется. Это недалеко от Домниной, ки­ лометров пять на машине, а пешком - все пятнадцать... Записано в 1967 г. в дер. Домнино Вагайского р-на Тюменской обла­ сти от Плесовских П.Д., 67 лет. 65. Ермак вытеснил татар из Тобольска, они стали селиться по Иртышу. Места мало, татар много, каждому хочется занять побольше места. Ре­ шили: что бы не было спора, пусть бегут старики. Вот стоит твой дом, пусть от него из твоей семьи бежит самый старый человек, сколько он пробежит, столько и есть твоей земли. А много ли старик или старуха пробежит? Километра два-три. Говорили, что которые старики до смер­ ти загоняли себя: бежит-бежит, сил нет, упадет, а еще и шапку снимет и бросит вперед себя - и это, мол, моя, же земля. Так по Иртышу и рассе­ лились: часто. Ну а Ермак надумал и с Иртыша их подвинуть. Пришел уж к Вагаю. Татары собрались, стали решать, что делать. Решили его подкараулить и убить. И убили. Записано в 1967 г. в дер. Редка Вагайского р-на Тюменской области от Васильевой П. К., 75 лет. 66. Татары жили в Тобольске, пришел Ермак, стал воевать. Они ушли в другие места, он - за ними. Тогда ему сраженье устроили, убили его. Он раненый по Иртышу поплыл. Все стрелять в него начали и убили. Выта­ щили, похоронили на Баишевском кладбище. Баишевское кладбище самое старое, там на могилах выросли деревья в два обхвата - во ка­ кие! Только Иртыш подмыл, берега, уже унес половину кладбища. Ско­ ро и до Ермака доберется, возьмет его второй раз. Записано в 1967 г. в дер. Юрты Казанские Вагайского р-на Тюмен­ ской области от Шарипова С.С, 46 лет. 67. Про Ермака знаю точно: он из разбойников. Еще отец его помогал разбойникам: они жили в мурманских лесах, отец им доставлял пищу, продукты разные. Отца потом поймали, посадили в каталажку, а мать с ребятишками на соляные копи приехала, к Строгановым, тут и воспиты­ вала. Ермак крепкий был, как подрос, в обозе стал. Тут же, недалеко от Строгановых, жил один князь. Богатый. Дворец у него высоким забором огороженный. Дочка у него, красивая, держал только во дворце, ну, разве когда во двор ненадолго выпустит, а то все сидела на балконе. Которые парни заглядятся на нее: стоят под балконом, зовут выйти. Она своих вышибалов позовет, они набуткают всякого. Ермак шел, ее увидел. Приглянулась она ему. А она говорит, дескать, приходи тогда-то. Он пришел, раз позвала. Она во двор спустилась, на мороге 453 полеживает. Он подошел, а она: - Погоди-ка я схожу до ветру. Сама побежала, отцу все рассказала, отец вышибалов послал. Те бегут и - на Ермака. Он одного кулаком - тот на утычку 4 5 4 , и другого, и третьего также. Сам ремень снял, через забор перебросил, перелез и утолкал 455 вверх по Чусовой. Начал в лесу жить. До него слух доходил, что даже мать его исчуня- ют 4 5 6 . Куда же деться? Один путь - дорога в разбойники. Стал разбой­ ником. К нему скоро набежало народу пятьдесят человек. Убили они Строга­ нова сына и на Волгу убрались. А там Иван Кольцов, у него тоже 700 человек, одним отрядом стали разбойничать. Скоро Грозный зачал на перевозе солдат ставить, чтоб ловили разбойников. За Ермака и Ивана Кольцова большие деньги обещал тому, кто их поймает, так прямо и объявил: "Кто найдет живым или мертвым, золото получит". Разбойни- 4 5 3 Морог - трава. 4 5 4 Утычка - забор. 4 5 5 Утолкал - уплыл. 456 исчуняют - преследуют. кам некуда деваться, одно что - надо с Волги уходить. Пришли они к Строгановым, а Строганов скорей уговаривать их: - Татары живут в Сибири, богатства у них, почему их не побить. - Надо переговорить с ратью, - говорит Ермак, - да и сеешь ты рожью, а жнешь ложью: как мы пойдем в Сибирь, каким путем? Строганов все-таки уговорил их. Изладили струги, поплыли. Какой речкой попадали в Сибирь, не знаю, а только получилось у них так, что плыли они какой-то речкой, и вода кончилась, не знают, куда идти. Тут видят: два остяка рыбу острогой колют, захватили их. Зазимовали с ними, рыбой питались, а весной поплыли дальше - остяки дорогу показали. Да еще дали медвежьего сала раны залечивать. На Туру Ермак вышел, с татарами схлестнулся. Тут какой-то Епанча был, много силы у него. Но Ермак его силу быстро разогнал: казаки только один раз из пищалей выстрелили. Татары убрались и своим рассказы­ вали, дескать, у русских гром гремит, молния сверкает, народ мертвым валится, а стрел не видно. А в одном месте татары что надумали? Взяли и цепью реку перегоро­ дили, думали, перевернутся у Ермака лодки или хоть задержутся, тогда всех разбойников расстрелять с берега можно. А Ермак талу нарубил, на лодки наставил кучками, будто люди. Татары стреляют - пусто! И цепь разорвали, проплыли без урону. Видишь, хитростью брал. Когда в Сибирь пришел, быстро татар покорил, которые и в леса ушли, стали нападать на русских. Один раз послов прислали, дескать, мирить­ ся будем. Ермак принял послов хорошо, потом Ивана Кольцова также послом к татарам направил. А те сначала чаем поили, потом кошму на русских набросили и ножами притыкали. Но Ермак потом уже главного татарина на петлю поймал и как подарок Ивану Грозному в Москву спро- водил. Грозный написал: прощаю твой разбой, будь сибирским прави­ телем. Тогда татары вовсе озлобились. Напали на русских, когда они спали, всех присекли. Ермака потеснили к берегу, он оступился, в реку упал, утонул. Так они еще его выловили, повесили за руки и стреляли. Записано в 1971 г. е д. Тагильцы Тавдинского р-на Свердловской об­ ласти от Новоселова Лаврентия Савватеевича, 71 г. 68. Ермак Тимофеевич покорил Сибирь. Это я в Москве слыхал, когда в солдатах служил. Иоанн Грозный с себя снял шубу и надел на Ермака за покорение Сибири. Кучум, презренный царь Сибири, Пробрался тайною тропой, И пала грозная в боях, Не обнажив мечей, дружина. Погиб Ермак в боях нечаянно. Ермак на барках кашеваром был. Взрос­ лый был проворный и умный. Это я в Москве слышал, народы говорили. Записано в 1964 г. в пос. Висиме от Г. Я. Отливана, 77 лет. 69. Ермак жил в камне, пещера в нем. Он в этой пещере-то и жил. Барки с чугуном он перевертывал, топил. Не каждые он барки топил, которые и пропускал, а которые топил. У него была цепь и листвяной столб. Че­ рез Чусовую цепь перекидывал, к листанному столбу привязывал. Этой цепью барки-то и перевернет! Это нам сплавщики рассказывали, когда я по Чусовой плавала. Записано в 1960 г. в пос. Висиме от А. К. Долгих, 70 лет. 70. В старые времена здесь жили вогулы. Они жили на Утке, где сейчас могильники. Их Ермак угнал отсюда. Ермак - казак, он что-то позагре- зил 4 5 7 в своей стороне, кого-то поограбил, ему пришлось бежать. Он видит, что ему неминучая гибель; артель собрал да приехал в Лысьву к графу Строганову. Здесь в то время вогулы все нападали, и на графа тоже нападали. Ермак договорился с ним: "Дай снаряжение, я их угоню". Тот дал. Тогда Ермак больше пособирал казаков, вот они и пошли. Они шли по реке Чусовой, кверху поднялась, пещеру нашли, в этой пещере Ермак и скрывался. Там скричишь: "Ермак", и откликнется "Ермак". На реке Иртыш он расположился отдыхать. А вогул он далеко угнал. Раскинули шалаши. Из своих халатов, кафтанов шалаши были. Раски­ нули из-за того, что поднялась буря, дождь. Вогулы в это время и накинулись на него, на сонного. Он бросился бежать, видит, что гибель, а на нем, на груди, панцирь был. А река Ир­ тыш дикая, вот он тут и потонул. Казаки бежали к Ивану Грозному и доложили, что Ермак погиб в Си­ бири, а здесь все очищено. Тогда Иван Грозный совместно с графом Шуваловым организовали военный поход, завоевали остатки Сибири, а все-таки считается Ермак - покоритель. Записано в 1960 г. в пос. Висиме от Е. Г. Катаева, 78 лет. 71. Старики говорят, что он здесь по Уралу проходил. Отец рассказывал. Дескать, пошел Ермак от Строгановых. Был он обыкновенный бурлак с Волги. Был кашеваром в артели, а потом начал заниматься вроде раз- 4 5 7 Позагрезить - здесь: задурить, набезобразничать. 138 боем. Такая история. Ограбит помещика, сколько надо себе возьмет, а остальное разделит рабочим — ведь он спасался у них. Его стали при­ теснять. Правительство. А Строганов подобрал его и направил против татар. Ушел он в Сибирь. А выдал его есаул какой-то, Кольцо. Говорят, его продали из-за сестры. Она у него красавица была и пошла с ним в Сибирь. Старики и рассказывают, что Кольцо в нее влюбился, а Ермак не разрешил. Кольцо и продал его Кучуму. Старики так толковали. Записано в 1962 г. в пос. Висиме от Д. Ф. Петрова, 58 лет. 72. Был он по Чусовой, Кашки, Хорёнки проходил. Был у него в стене берлог, пещера спасательная. Там веревка висела, я ее запомнил. Она потом пала. По веревке он спускался туда и вылезал. По Чусовой он переходил Горы. На Вые был, а потом в Сибирь ушел. Был он сорок километров от Висима. Воевал против разных национальностей, против татар воевал. Разбойничал против тех, кто с ним совместно не шел. Забирал у них и питание, и все, что ему надо. Бедных не трогал. Он ведь с ними жил. Из-за татар он и погиб, когда Сибирь завоевывал, как Иван Грозный - Казань. Вызвал его раз государь и за хорошую работу дал ему кольчуг, который мог спасти его от удара. Этот кольчуг и утопил, угробил его. Прибежали раз татары и сказали, что везут барки ему с припасами и чтоб шел он встречать их. Ну он и пошел их встречать. А они наблюдали за ним. Никого он не встретил, а потом обратно поплыл. Татары сделали нападение, суматоху подняли. Он соскочил. Впослед­ ствии у него рубка пошла, как сказывали. В Иртыше погиб. Так его тела- то татары долго боялись, бегали на труп посмотреть, когда его вынесло, думали, что он оживет. Кольчуга-то его и утопила. Я был на Иртыше, сам видел, как он вертит, крутит клубком. Вот он и погиб, грозный был человек. Записано в 1962 г. в пос. Висиме от В. С. Кушнова, 75 лет. 73. По Чусовой едешь, камень Ермак стоит. Парень я еще был. Барки гоняли, лес сплавляли. Разбивались часто около него. Утесом он стоял, высоко был. В самом верху есть отверстие, вроде пещеры. Тут Ермак и скрывался, проживал, прятался. Как застигли его, он, как был в кольчуге тяжелой, бросился сверху в Чусовую. Выплыть не смог. Ермак был хо­ роший вояка. А теперь я не слышал, не знаю, а сплавщики рассказывают: "Под­ плывешь близко к утесу Ермака и кричишь: "Ермак, есть табак?" А отту­ да это же отвечают. Записано в 1962 г. в пос. Висиме от А. Е. Ковальчука, 76 лет. Ермак родился здесь, в заводах, чуть ли не под Невьянском. Звали его Василий Тимофеевич, потом уж Ермаком называли, когда он шайку на Украине набрал. Сильный он был, хороший парень. С дочерью уп­ равляющего познакомился. Один раз в сад залез, чуть-чуть не попался. Его стали преследовать, и он на Чусовую плыть-плыть да и уплыл. На Украину ушел, шайку набрал. Здесь-то нельзя ему было жить. Через сколько-то лет приехал. У него здесь невеста Алена была. Повидался он с ней. Поехали они по Тагилу-реке, по Туре. Там хан сибирский был. Песню поют еще про это. При буре раз уснули. Стража плохая была. Кучум пробрался тайною тропой. Ермак в Иртыш бросился. Лодки-то уж все уплыли. Погиб Ермак. Панцирь его погубил, два пуда весом он был. Его и стрела не брала. Река широкая, не то что Реж, не переплыл он. А панцирь ему царь подарил. Он ведь царю пушнину отправлял, шубу соболиную послал. Тогда зверья-то много было. Записано в д. Ощепково Режевского р-на от А. М. Батенькова, 77 лет. 75. Ермак вообще-то далеко начал, он перешел Уральские горы. Потом по Туре прошел. Плыл по Туре со своей дружиной. У Ермака было ору­ жие огнестрельное, а у местного населения были самострелы и луки, люди боялись его, разбегались, кто куда мог. Оглоблей крестил он. Люди были вообще неграмотные. Записано в д. Запольской Верхотурского р-на от Е. А. Дерябина, 59 лет. 76. Ермак проходил здесь. Якорь остался после него. Этот якорь Ермак бросил, и его нашли. Да про него все тут знают. Якорь я сам видел. Здесь было сибирское ханство. Ермак его завоевал, покорил. Записано в г. Верхотурье от В. Д. Мусихина, 67 лет. 77. Ермак, говорят, проходил здесь. Помню разговор, что он сначала на речку Жаровля вышел, потом перебрался на Туру. Тут-то он был, факт. С речки Жаровля получили струги. По Туре в стругах спускались. Он шел до Иртыша и погиб на Иртыше. Воевал-то он ниже, где татары за­ селяли. Из песни это понятно. Презренный царь Сибири пробрался тай­ ною тропой, попал на этот лагерь. Вскочил Ермак и в воду. На нем была кольчуга, и он утонул. С вогулами он не воевал, воевал с татарами. Ку­ чум, презренный-то царь Сибири, вот и напал на них спящих. Записано в г. Верхотурье от Т. И. Кордюкова, 78 лет. 4 5 8 Н. Булычев. Несколько слов о селе Писанце Ирбитского уезда. //ΠΓΒ, 1866, № 75. 4 5 9 X. Мозель. Материалы для географии, с. 80. 4 6 0 Цит. по книге: В.Радлов. Сибирские древности, СПб, 1888, т. I, в. I, приложение, с. 5. Эта история давнишняя. Из группы Ермака выделились три челове­ ка; Рагозин, Лобанов и Дерябин. Рагозин высадился на тот берег, там и прижился. Эти двое поплыли дальше. Потом высадился Лобанов. Тут деревня Лобанова стала. А потом Дерябин высадился. Здесь и стала деревня Дерябина, и фамилия у всех одна стала - Дерябины. А там опять все Рагозины и Лобановы. Записано в д. Запольской Верхотурского р-на от А. Е. Дерябина, 59 лет. Большинство русского населения приписывало идеографические ри­ сунки легендарной чуди. Одно из преданий в пересказе автора XIX века звучит так: «Давно, когда еще в этих местах жила чудь, был какой-то праздник, сопровождаемый конскими скачками на берегу Ирбита, Кня­ зек их имел резвого скакуна и, вероятно, из желания отличиться удалью перед своими вассалами, так разгорячил его, что тот, закусив удила, понес князя во весь опор на берег и о размаху ринулся со скалы в реку Ирбит вместе со всадником. Князек убился до смерти и сетующие вас­ салы похоронили его в пещере», а его кровью «покрыли вырезанную на камне надпись» 458 . Были предания, объяснявшие, что надписи сделаны в давние времена проезжавшими в Сибирь «чиновниками» 459; вероят­ но, знаки должны указывать направление пути. Разумеется, недостаток правдивой информации порождал в среде уральцев подобные предания. Но и эти рожденные народным вообра­ жением сюжеты оказались втянутыми в ермаковский цикл. Ермаку наскальные рисунки стали приписываться, видимо, не ранее конца XVIII столетия, потому что у Н. Витсена говорится: «...по преда­ нию старейших людей тамошнего (верхотурского - В.Б.) населения, по­ лагают, что они (писанцы - В.Б.) находились в том месте до покорения страны московитами» 460: Д.Г. Мессершмидт, бывший на Урале в начале 20-х г. XVIII в., также не упоминает никаких преданий о писанцах, хотя он был одним из первых ученых, обративших самое пристальное вни­ мание на наскальные изображения и рассказы о них; даже у Г.Ф. Мил­ лера, обязательно записывавшего предания, если таковые ему удава­ лось слышать, нет никаких сведений о рассказах на эту тему. Только в 1800 году было отмечено: «Письменной в 2 верстах от деревни Гаевой на левой стороне Тагила, получил свое название от написанных на нем красным цветом фигур, о которых простой народ думает, что Ермак на- чертил оныя» 4 6 1 . Подобные рассказы существовали в XIX веке, вероя но не про все уральские писанцы, а лишь про те, что стояли на пу Ермака. Как видим, в уральских преданиях путь Ермака по Уралу «обставле* многими подробностями о его зимовках, временных остановках, оста ленных знаках, спрятанных кладах, брошенных стругах и т.п. Много вн мания в рассказах местных жителей было уделено и способу передв жения ермаковцев. При этом подчеркивалась удаль, сноровка казако сообразительность их атамана. Все предания говорят о прохождении казаками наиболее трудно участка маршрута - Чусовая - Серебрянка. Трудовой народ Урала о лично знал коварную Чусовую и называл ее «Водяной смертью», «П хоронной рекой» и т.п. У М. Зуева-Ордынца записан рассказ о Чусовс одного старика, много лет плававшего по этой реке, рассказ отлич* передает отношение уральцев к своей «кормилице»: «Чусовую силе да разумом не возьмешь, как ей взглянется, так и будет. Захочет - уб ет, смилуется - живым отпустит. Ежели бы спросить в любом поселке h Чусовой: «Есть покойники?» Беспременно скажут: «Есть» - «А где смер- нашли?» - « Не спрашивай, знамо, в Чусовой». Ну как же не похороннс река? Чистая губительница! А сколько топлых людей на Чусовой пль ло... Ведешь, бывало, барку, а он выплывет да и увяжется за тобой, \- отстает и все тут. Крестишься да просишь его: «Перегоняй, милаш, as отстань, а душу не мути». Верст полсотни, бывало плывешь с ним ρ дом» 4 6 2 . Вообще про Чусовую сложено много пословиц, поговорок, πρι словий, характеризующих опасность плавания по ней. "На Чусовой πρι стись с родней", "Коли Чусовую переплыл, значит, бог с тобой был" 4 6 3 . В конце 80-х годов XIX века многие камни, усиливающие опасное- плавания по Чусовой, были взорваны или подорваны. Передвигатьс по ней стало безопаснее. Но до этого трудность плавания по ней и г течению и против течения была очень велика. «Никакие усилия челов< ческие не могут вести суда вверх ее», - писал П. Мельников-Печерски другой путешественник отмечал то же: «Подняться на веслах προπ течения Чусовой невозможно» 464 . Понятно, что рассказывая о плавании Ермака, местным жителям ь нужно было убеждать самих себя в том, что Ермаку пришлось преод< 4 6 1 Историко-географическое описание Пермской губерни, сочиненное для атласа 18( года. Пермь, 1801, с.211. 4 6 2 М. Зуев-Ордынец. Каменный пояс: Уральские очерки. Л., 1928, с. 145-146. 4 6 3 В.И. Немирович-Данченко. Кама и Урал, кн. X, с. 87. 4 6 4 Е. Янишевский. Поездка на Чусовую. Пермь, 1886, с. 25. В этой связи следу сказать о вымышленном характере такой детали рисунков СУ. Ремезова как весла. леть много трудностей. Уральцы опоэтизировали путь Ермака по Чусо­ вой: опасные мели, резкие повороты реки, подводные глыбы помогает казакам благополучно миновать лебедь. «Он впереди плыл, где отмели или камни, лебедь в сторону сворачивал и атаман тоже забирал сторо­ ной» 465 . Лебедь на Урале считался птицей, «отмеченной богом», чуть ли не священной 4 6 6 . Об этой птице существовали легенды, поверья. Убить лебедя, значит, накликать на себя большое несчастье, лебедь одушевлялся в рассказах уральцев, а в «Верхневьянском округе, - пи­ сал В.И. Немирович-Данченко, - водится такой обычай: кто лебедя убь­ ет, того в волостное правление и драть». Если в первоначальных преданиях можно было встретить ироничес­ кое «обмишенился» в адрес Ермака, то в преданиях XVIII-XIX столетий эта ирония просто немыслима - настолько герой вырос в народном во­ ображении, что ему помогает даже природа. Предания о помощи лебе­ дя Ермаку появились в цикле, очевидно, с началом интенсивной эксплу­ атации Чусовой русскими - в XVIII веке. Камни - бойцы и камни - разбой­ ники хранили у своих подножий следы десятков ежегодных трагедий; чусовляне знали, насколько опасен путь по этой реке, поэтому отталки­ ваясь от реальности, вносили элемент помощи Ермаку в свои предания о нем. Многие предания были посвящены характеристике борьбы Ермака против уральских и сибирских аборигенов. Вогулы, почитавшие своих соболиных, лосиных и прочих идолов даже после того, как их окрестили, называются русскими в преданиях «нехристями»: Ермак «бьет вогул», «воюет нехристей», «крестит их оглоблей». Чувствуется стремление рассказчиков подчеркнуть, что ермаковцы были первыми русскими стол­ кнувшимися с вогулами и сумевшими, несмотря на отдельные неудачи, устрашить их, заставить покориться. В Зауралье в это время продолжа­ ют бытовать предания о борьбе Ермака с татарами. В этих преданиях акцентируется сила, хитрость, сплоченность татар; на защиту своих зе­ мель от нашествия русских встают все, даже женщины сооружают ук­ репления, устраивают казакам неожиданные ловушки и т.п. Во всех этих преданиях Ермак Тимофеевич предстает как удалой, смекалистый ка­ зак, отважный землепроходец. Борьба Ермака с аборигенами на территории Урала осмысляется в XVIH-XIX столетиях очень широко - он сражается не только с вогулами и татарами, но и с чудью. Чудь - это собирательного характера слово, Употребляемое русскими для обозначения древнего неславянского на- В.И. Немирович-Данченко. Кама и Урал, кн. X, с. 208. H.C. Попов. Хозяйственное описание Пермской губерни, ч. II с. 254. селения Урала 4 6 7 , в преданиях аборигены назывались не только чудью, но и чудаками, чуцками, чучками, чудинами, чудками, чудью белогла­ зой. В прошлые столетия о чуди на Урале рассказывали много и под­ робно. Собственно, предания о чуди - отдельный цикл народной прозы. Не вдаваясь подробно в историю этого цикла, коснемся только того, что было общим для преданий о чуди и преданий о Ермаке. Но предвари­ тельно кратко остановимся на характеристике представлений русского населения Урала о чудаках, ставших врагами Ермака в преданиях уже XVIII столетия. Русское население рассказывало, что чудаки жили в горах, в пеще­ рах 4 6 8 , а также в землянках, «которые они строили так: копали яму в земле, посредине этой ямы ставали столб, на котором закрепляли жер­ ди и доски для крыши, сверху засыпали крышу землей...» 4 6 9 Уральцев интересовало все: какие были чудаки, чем занимались, какие промыслы им были известны, кто ими правил и т.п. При этом высказывались са­ мые разные мнения: «чучки - мелкие люди» 4 7 0, "люди этого народа были ростом малы, почти что в половину роста русских людей, не больше, как аршина полтора величиною» 471 и наоборот: «предания, существующие в Пермской губерни, представляют чудь людьми великорослыми и силь­ ными богатырями» 472; «между крестьянами рассказы, что кто-то вырыл из него («чудского» кургана - В.Б.) огромнейшую человеческую голову, какой и нигде и никем не видывано» 473 , «чудаков народ воображает нео­ быкновенных ростом, силою и дородством тела" 4 7 4 . Отмечалось также, что чудь «занималась горным делом» 475 , «ловила пушных зверей» 476; «имела понятие о шелке» 4 7 7 , что «племена чуди торговали друг с дру- 4 6 7 Мы говорим в данном случае только об уральской чуди, не касаемся вопроса о различном толковании учеными происхождения и значения названия «чудь», нас инте­ ресует сейчас только народное толкование этого слова. 4 6 8 Α.Π. Иванов. Материалы к антропологии Пермского края. //Труды общества есте­ ствоиспытателей при Казанском университете. 1881, т. X, вып.1, с. 10; В.Г. Чекан. Путе­ водитель по Уралу, Екатеринбург, 1899, с. 55; Г. Мауэр. Кое-что о чудских городищах. // Кунгурско-Красноуфимский край, 1925, № 2, с. 8. 4 6 9 П.А. Городцов. Чудь. //Этнографическое обозрение, 1906, № 1-2, с. 113. 4 7 0 М. Блинов. Неисследованная пещера. //Кунгурско-Красноуфимский край, 1925. № 8-10, с. 37. 4 7 1 П.А. Городцов. Чудь, с. 113. 4 7 2 Очерки истории Пермского края. //ПГВ, 1841, № I. 4 7 3 Материалы для описания Шадринского уезда. //ПГВ, 1865, № 73. 4 7 4 A.H. Зырянов. Несколько слов о курганах в Шадринском уезде. //ПГВ. 1860. № 5. 4 7 5 Путешествие по Уралу Гумбольдта, Эремберга и Розе в 1829 г. перевел с немецко­ го и дополнил примечаниями Н. Чупин. Приложение к Запискам УОЛЕ. Екатеринбург, 1873, с. 10. 4 7 6 Н. Белдыцкий. Очерки Вишерского края. Пермь, 1903, с. 49. 4 7 7 И.Кривощеков. Словарь географическо-статистический Чердынского уезда, Перм­ ской губерни. Пермь, 1914, с. 214. гом» 478 , а в зауральских преданиях добавлялось, что чудаки были куз­ нецами и занимались хлебопашеством 479 . Нет ни одного предания, где отрицалось бы богатство чуди: у нее «все вещи были из серебра и золо­ та» 4 8 0; чудь обладала, «несметными сокровищами», но все это спрята­ ла 4 8 1 . Русские рассказывали, что управляли чудью князья 4 8 2 , причем, некоторые из них отличались умом и добротой 4 8 3 . Во время интенсивного заселения и освоения Урала русские обнару­ жили многочисленные следы исчезнувших, вымерших племен: городи­ ща, свайные постройки, курганы, могильники, кострища и жертвенники, куски железного и медного шлака, камни-писанцы, отдельных идолов и т.д. Русские обращали на все это самое пристальное внимание, интере­ совались значением, происхождением любой находки. При раскопках им попадали в руки разного рода украшения, земледельческие орудия, наконечники стрел и копий, приспособления для добычи руды и вып­ лавки меди, посуда и т.п. А.П.Иванов в 70-х годах XIX века наблюдал поминки чуди, но только детьми: «В семик, когда взрослые крестьяне, ходят поминать на клад­ бище своих родителей, подростки направляются на чудские места с брагой и с пищей: - Вот, чудь, мы принесли тебе браги и хлеба, пришли пировать с то­ бой; - Помяни, господи, чудского дедушку и чудскую бабушку» 4 8 4 . Очевидно, в XVII-XVIII веках этот обычай более строго соблюдался коми-пермяками, тем более что семик они считали «важнейшим празд­ ником», а пасху, рождество и пр. - «простыми» воскресными днями 4 8 5 . Понятно, что этот обычай поминать чудь существовал далеко не у всех пермяков, но он все-таки существовал, и это не могли не знать русские. И поэтому рассказывали: «Ведь этот народец (пермяки - В.Б.) родня 4 7 8 П.И. Мельников-Печерский, указ. соч., с. 61. 1841, т. XVIII, отд. VII, с. 61. 4 7 9 А. Кострен. Путешествие по Лапландии, Северной России и Сибири. //Магазин землеведения и путешествий, географический сборник Н. Фролова. М., 1860, т. VI, ч. II, с 232. 4 8 0 А.П. Иванов, указ. соч., с. 12. 4 8 1 Очерки истории Пермского края. //ПГВ, 1841, № 1. 4 8 2 Н. Белдыцкий, указ. соч., с. 49; И. Кривощеков, указ. соч., с. 98,109, 214, 215 и др. 4 8 3 В. Берх. Путешествие в города Чердынь и Соликамск для изыскания исторических Древностей, СПб, 1821, с. 119. 4 8 4 А.П. Иванов, указ. Работа //Труды общества естествоиспытателей при Казанском Университете, 1881, т.Х, в. I, с.12. 4 8 5 Н. Рогов, Материалы для описания быта пермяков //Пермский сборник 1860, кн. II, С 22. чудакам-то. Только что Христову веру приняли, так уцелели. А то бы им вместе с роденькой-то своей не жить на свете» 4 8 6 . Русских в первую очередь интересовали золотые и серебряные вещи. Их можно было продать. Поэтому шли поиски новых курганов, городищ, производились хищнические раскопки. Уже в начале XVIII в. канцелярия министерства иностранных дел заинтересовалась тем, что «около реки Исети и по окружности оной русские люди в татарских могилах и клад­ бищах выкапывают золотые и серебряные всякие вещи» и просила уточ­ нить, откуда они появились. Старец Лота из Долматовского монастыря, объявил «местным чиновникам, обратившимся к нему за разъяснени­ ем, что эти вещи принадлежат народу, называемому чюды» и что они «в могилах... и поныне находятся» 487 . Подобные находки «заставили крес­ тьян предполагать в курганах существование кладов» 4 8 8 , поэтому рас­ копки производились очень интенсивно. В то же время находки драго­ ценных вещей породили представления о необыкновенном богатстве чудского народа и начались рассказы о том, что «чудаки зарыли свои богатства и в том числе золотых богов в земле в дремучем лесу» возле Ирбита, спрятали сокровища в пещерах камня Дыроватого, в Золотой горе на Вишере и т.п. 4 8 9 В одном из преданий относительно чудского городища говорится, что «в нем среброкованные ворота, деньги в соро­ ковой бочке на телеге лежат» 4 9 0 . Однако в действительности русские чаще всего сталкивались с непонятными для них вещами: во многих погребениях не было ничего ценного, часто вместо ожидаемых золотых монет при раскопках находили уголь, черепки. «Наши ребята разрыва­ ли многие такие места (могилы - В.Б.), но кроме угля, ничего не находи­ ли», - говорила В. Берху местная жительница 491 . Поэтому стали гово­ рить о чудаках-колдунах, заговоривших свои богатства, и уголь в преда­ ниях - это «заколдованные чудские деньги» 4 9 2 . Черепки - тоже: «Пыта­ лись кое-кто из наших копать городище да кроме черепков и глины, ни­ чего не нашли. А ведь все это заколдованная чудская казна. На других 4 8 6 П.И. Мельников-Печерский, указ. соч. //Отечественные записки, 1840, т. IX, отд. VII, с. 4. 4 8 7 В. Радлов. Сибирские древности, СПб, 1891, т.1, вып.2, приложение, с. 21-22. 4 8 8 Материалы для описания Шадринского уезда. //ПГВ, 1865, № 73, См. также: И. Рябов, указ. работа //ПГВ, 1855, № 28; И.Я. Кривощеков. Пермь великая, ее живая старина и вещественные памятники, Пермь, 1911, с. 6. 4 8 9 H. Попов. Хозяйственное описание Пермской губерни, ч. 1 с. 43; В.Г. Чекан, Путе­ водитель по Уралу, Екатеринбург, 1899, с. 52; И. Кривощеков, Словарь географическо- статистический Чердынского уезда Пермской губерни, Пермь, 1914, с. 380. 4 9 0 Я. Камасинский. Около Камы, М., 1905, с. 106. 4 9 1 В. Берх. Путешествие в города Чердынь и Соликамок, для изыскания исторических древностей, СПб, 1821, с. 115. 4 9 2 Там же, с. 115. городищах и У г л и вырывали и шлак находили - это их денежки» 4 9 3 . Та­ кие рассказы бытовали по всему Уралу и иногда даже месторождение золота объясняли наличием «чудского клада, окарауливаемого нечис­ той силой» 4 9 4 . По преданиям, чудь ушла в землю и забрала свои богат­ ства, чтобы они не достались русским людям. А причину исчезновения чуди уральца объясняли следующим образом: I) Чудаки хотели «спасти свою языческую веру и умереть в стране отцов" 495; чудь была слишком горда и когда "родился Христос и стал крестить людей", она не захотела принимать христианства и начала "рыть себе ямы" 4 9 6 . Поскольку в народном представлении первое появление русских на Урале и в Сибири связывалось с именем Ермака, постольку он и высту­ пает в преданиях или предводителем «воинов белого царя» или просто богатырем, который один устрашает чудь, бьет ее, загоняет в землю. По преданиям, «во время нашествия Ермака» чудь прячется в вырытых ямах, когда же «не стало возможности укрываться и тут, люди эти под­ рубили стойки, поддерживающие потолок их жилищ», и погибли 4 9 7 . Но не вся чудь покорно «ушла в землю», во многих местах она оказывала отчаянное сопротивление. «В Оханском уезде, пишет А.П. Иванов при­ ютилась небольшая деревушка Побоище. Предание, объясняющее это название, передает: прежде, когда наши сюда показались, здесь жила только одна чудь. Она не пускала наших, вышла сражаться и тут было побоище великое. Наши перебили всю чудь, а место назвали «Побои­ ще» 498 . Недалеко от Искора у русских было столкновение с чудским кня­ зем Кором 499 ; возле Кунгура Ермак вынужден был сражаться с «чудака­ ми» 5 0 0; около Ирбита есть «земляной бугор», окруженный с двух сторон озером, «горожане и окрестные крестьяне сказывают, что это городище есть остаток чудской крепости, построенной на защиту от нашествия Ермака с его дружиной и что озеро образовалось от выношенной для бугра земли» 5 0 1 . Но Ермак все-таки сломил сопротивление чуди. Иногда 4 9 3 П.И. Мельников-Печерский, указ. соч., "Отечественный записки", 1840, т. IX, отд. VII, с. 4. 4 9 4 И. Кривощеков, указ. работа, с. 380. 4 9 5 А.Е. Теплоухов, указ. работа. //Записки УОЛЕ, 1888, т. VI, в. I, с. 29. 4 9 6 Я. Камасинской. Около Камы. М., 1905, с. 105; А.Н. Зырянов. Несколько слов о курганах в Шадринском уезде. //ПГВ, 1860, № 5; Н. Рогов. Материалы для описания быта пермяков. //ЖМВД, 1858, № 3, часть 29, с. 52. 4 9 7 ГАПО, ф.672, оп.1, д. 119, л.118 (Из преданий, записанных И. Вологдиным в 1850 г. в Пермской губерни). 4 9 8 А.П. Иванов, указ. работа, с. 6. 4 9 9 В.Г. Чекан. Путеводитель по Уралу, Екатеринбург, 1899, с. 53. 5 0 0 Е. Косвинцев. На Ермаковом городище //Рудокоп, 1898, № 63. 5 0 1 И. Ту-в, Ирбитское городище. //ПГВ, 1870, № 74. местные жители добавляли, что война с «чудаками» была ожесточен­ ной и они «перебили много русских» 5 0 2 . Таким образом, рассказы уральцев о чуди основывались на конкрет­ ных фактах существования остатков материальной культуры абориге­ нов. Как ученые воссоздают картину жизни древних по материалам ар­ хеологических разысканий, так и неграмотные и полуграмотные кресть­ яне и работные люди создавали свою устную историю жизни и исчезно­ вения ранее существовавшего населения. Эта история имеет свои осо­ бенности и одной из них является полное отсутствие каких-либо дат и резкое сведение к одному времени хронологически разных событий, в данном случае событий, отделенных друг от друга несколькими веками. И происходит это потому, что Ермак осмысляется как первый русский человек, появившийся на Урале. Его пребывание здесь стало в преда­ ниях тем временем, к которому стягивались все события, происходив­ шие в глубокой древности. Уральские предания XVIII-XIX вв. повествуют о Ермаке не только как о храбром землепроходце, но и как о борце за христианскую веру. Эту новую функцию герой выполняет главным образом в устных повество­ ваниях, бытовавших, вероятно, в среде старообрядцев. В них герой сра­ жается также с «неверной чудью» или с «волшебными людьми», насме­ хающимися над ним и его казаками, которые предстают как истинные христиане, упорные проводники христианского просвещения. В.П. Кругляшова отмечает, что в этой тематической группе ермаковс­ ких преданий «используются порою бродячие мотивы мирового фольк­ лора: Ермак, идя в Сибирь, встречает упорное сопротивление «волшеб­ ных, клятых людей», живущих «в камени». Ермак хитростью приближа­ ется к ним и, когда они ночью попрятались в гору, высекает на горе крест.» Так волшебные люди за этим крестом и сидят крепко». Нетрудно уви­ деть здесь, - пишет исследовательница, - известный фольклорный мо­ тив встречи завоевателя с аборигенами в той местности, которую он покоряет 503 . Сюжет - герой «загоняет» аборигенов завоеванной местно­ сти в горы - довольно рано проник в русский фольклор. На Урале в XVIII- XIX вв., такой сюжет был известен, и было скорее всего несколько моди­ фикаций его. Так, уральцы рассказывали: когда Ермак шел по Уралу, то семь волшебных братьев «на дороге ему гор навалили». Ермак пере­ шел одну, вторую, третью, « на четвертой шибко устал», а волшебники стали над ним смеяться. Ермак взмолился: «Не дай, господи, посмеять- 5 0 2 Г. Мауэр. Кое-что о чудских городищах //Кунгурско-Красноуфимский край, 1925, №2, с. 8; H. Белдыцкий, указ. работа, с. 2. 5 0 3 Предания реки Чусовой, с. 16-17. ся колдунам невежественным над честным, животворящим крестом тво­ им!» Поднял он крест да и пошел на них. Хотят уйти волшебные люди да не могут. Каждый прирос к земле и начал окаменевать. Так и превра­ тились они в утесы» 5 0 4 . Здесь легко прослеживаются элементы традиционного сюжета: «вол­ шебные люди», превращенные Ермаком в горы, дают о себе знать - по ночам слышно, как в горах колотятся сердца волшебников. И в то же время есть элементы, привнесенные идеологией раскольников: над ге­ роем насмехаются «колдуны невежественные», бог заступается за ис­ тинно верующего героя. Мотивировка поступков действующих лиц, смысл их поведения приближают это предание к старообрядческой легенде. И Ермак одерживает победу над врагом не благодаря своей силе, наход­ чивости, но за счет своей кроткости, терпеливости, приверженности хри­ стианским идеям. В старообрядческих преданиях Ермак - чуть ли не борец за «истинную веру», по крайней мере, он карает «всякую не­ христь», побеждает черта, он сочувственно относится к ревнителям «древлего благочестия» - оставляет для них в виде кладов свои богат­ ства, добытые разбоями 505 . В старообрядческих преданиях Ермак оста­ ется всегда неуязвимым - сообщений о его гибели нет. Зато в предани­ ях, бытовавших среди крестьян, работных людей много говорилось о посольстве казаков и гибели Ермака. Колоритно рассказано о посольстве у Кирилла Данилова: после взя­ тия Сибири Ермак начал собираться к царю - «шил шубы соболиные» и шапки специально для визита, а затем «со всемя казаки» «отъезжал» к царю, он сам разговаривает с государем. Грозный приказывает «пожа- ловати» Ермака: он получает право брать с татар «дани-выходы в казну государеву». С Грозным он почти наравных. А в некоторых более поздних преда­ ниях, относящихся уже к середине XIX века, Ермак при встрече с госу­ дарем ведет себя даже «царственнее» самого Грозного, Так, по записи П.Н. Рыбникова, Ермак во время аудиенции отказывается от «злата- серебра» и «камней драгоценных», а «богатый наш царь Иван Василье­ вич ... польстился же, взял куниц-соболей», предложенных покорите­ лем Сибири 5 0 6 . 5 0 4 В.И Немирович-Данченко. Кама и Урал, кн. XI, с. 355-356. 5 0 5 В одном из старообрядческих преданий говорится, что ермаков клад достанется старцу, живущему «по старой вере»: «Когда перестанут веру гнать, тогда придет сюда старец благочестивого жития и станет здесь скит на Ик-реке ставить. Построит келий, амбары всякие, пристани; а на храм божий казны у него не хватит. Ну, тогда он возьмет лодку, выйдет посередь реки и взмолится Ику. Река и отдаст (Ермакову - В.Б.) казну и станут по Ермаку панафидки служить». - В.И. Немирович-Данченко. Кама и Урал, кн. IX, с 76. 5 0 6 Песни, собранные П.Н. Рыбниковым, изд. 2, М., 1910, т. II, с. 721. О гибели Ермака знали все - во многом сохранению в народной памя­ ти известий о трагическом конце способствовала ставшая популярной песней известная дума К. Рылеева. Очевидно, ее часто пересказывали в XIX веке, касаясь гибели покорителя Сибири. Но бытовали и различ­ ные варианты преданий. В XVIII веке бытовали скорее всего предания, подобные тем, что оказались зафиксированными Кириллом Даниловым и переписчиками, а также создателями вариантов сибирских летописей. По ним герой погибал во время боя после мужественного сопротивле­ ния татарам или - бросаясь на выручку товарищам. Но чем дальше уходили события, тем меньше реальных деталей со­ хранялось в устных интерпретациях известия о гибели храброго атама­ на. И в XIX веке на Урале уже бытовало предание о случайной гибели Ермака: в честь признания Грозным его заслуг атаман «задал своим товарищам банкет, на лодках, посередь Иртыш-реки», во время пира он «разгуливал», «перепрыгивал с лодки на лодку, но как-то неспопашел- ся, оступился и полетел в воду», а царский подарок - «золотой лат в 12 пуд» - «пуще всего и утопил его» 5 0 7 . Главный виновник гибели атамана, Кучум, в преданиях XIX века почти не фигурировал, напротив, русские рассказывали даже, что Ермак вытеснил Кучума из его владений и тот скончался где-то на реке Кучу-Мынде. В некоторых преданиях этой те­ матической группы у Ермака черты житийного героя христианской лите­ ратуры: он появляется на месте своей гибели в «сияющих доспехах» или в «шубе», которую ему подарил в свое время Иван Грозный. К повествованиям о гибели атамана примыкали непосредственно и предания о вещах, оставленных им. Возможно даже, что о том и другом рассказывали одновременно, в одном предании. Мы уже останавлива­ лись на содержании преданий об оружии, щите, знаменах, хоругвях, ико­ нах Ермака, сейчас только подчеркнем, что существование подобных преданий - факт, свидетельствующий в равной степени и о популярно­ сти Ермака и о любви народа к нему. Народ упорно рассказывал, что покоритель Сибири оставил после себя не только массу вещей, но и подарки свои казакам. В качестве подарков фигурировали в преданиях (главным образом, зауральских) дарствен­ ные на «потомственное владение» участками земли 5 0 8 . Очевидно, в XIX веке продолжало сохраняться представление о Ермаке как о сибирском царе. Крестьяне Урала называли его прямо «сибирским царем Ермаком Тимофеевичем Бургомировым» 509 . Представление это уходит корнями 5 0 7 И. Железное. Сказания уральских казаков. Ермак. //Библиотека для чтения, 1861, март, т. 164, с. 50-51. 5 0 8 Прогулка по историческим окрестностям Тобольска. /ЛТВ, 1881, № 39. 5 0 9 Песни, собранные П.Н. Рыбниковым, М., 1910, т. 2, с. 720. в XVII век, когда возникли предания о том, что Грозный пожаловал Ер­ мака титулом сибирского князя 5 1 0 . Ермак в подобных рассказах пред­ ставал как настоящий «мужицкий царь», добрый, щедрый, знающий нуж­ ды трудового люда и по заслугам каждого награждающий. Итак, можно констатировать: В XVIII-XIX вв. Ермак продолжает оставаться одним из основных ге­ роев уральского прозаического фольклора. Уральцы не забывают раз­ бойничью жизнь покорителя Сибири, напротив, представления о Ерма­ ке-разбойнике продолжают интенсивно развиваться, ему «приписыва­ ются» разбойные дела других волжских и чаще камских разбойников. Руководитель крестьянской войны Степан Тимофеевич Разин оказыва­ ется «сотоварищем» покорителя Сибири. Трудовой люд наделял Ерма­ ка такими качествами, какие он хотел видеть в защитнике своих прав, «приписывал» ему такие действия, которые он никогда не совершал в действительности, но, по народным представлениям, мог, должен был совершать как человек, выступивший против социального зла. Социаль­ но-политические воззрения народа обусловили многогранность образа Ермака - перед нами многоликий герой, резко отличающийся от того, что был представлен официальной историей XVIII-XIX вв. В народных повествованиях Ермак - справедливый и гордый разбой­ ник и колдун, знающийся «шишигами»; храбрый богатырь, один сража­ ющийся с полчищами врагов, и обладатель несметных богатств, прячу­ щий свои сокровища для подлинных ревнителей «древлего благочес­ тия»; неутомимый землепроходец, первооткрыватель Урала и борец с легендарной чудью, «нечистой силой», «волшебными людьми»; он - гроз­ ный покоритель Сибири и хитрец, действующий обманом; выходец из бедной трудовой семьи и щедрый сибирский царь. Для того, чтобы вы­ разить все свои представления, народ вводит в устную историю о поко­ рителе Сибири новые сюжеты - некоторые заимствуются из других цик­ лов и переосмысляются, некоторые разрабатываются непосредствен­ но на Урале. Продолжают оставаться в устной истории и традиционные 5 1 0 Исследователи отмечали, что народ создавал предания о Ермаке-князе «ради пу­ щего возвеличения безродного Ермака». - H.H. Балкашин. Был ли Ермак пожалован в князья? //Записки Западно-сибирского отдела РГО, Омск, 1880, кн. 2, с. 12. Следы народ­ ных представлений о Ермаке-князе в различных источниках XVII-XVIII вв. указывает А. Оксенов. См.: А. Оксенов, Ермак Тимофеевич в исторических песнях русского народа. //Сибирский сборник, приложение к «Восточному обозрению», 1886, ч. 2, с. 53. См. так­ же: К вопросу был ли Ермак Тимофеевич пожалован княжеским титулом. //Донской го­ лос, 1881. № 40. Кстати отметим, что, как у всякой популярной личности, у Ермака были «потомки». См.об этом: Новоявленный потомок Ермака. //Восточное обозрение, 1885, № 27; Замет­ ка о потомке покорителя Сибири. //Восточное обозрение, 1883, № 8. сюжеты, одни живут без изменения, другие обрастают местными дета­ лями. Таково было содержание и характер обрисовки главного героя до начала XX века. Теперь обратимся к повествованиям XX века. В XX в. по-прежнему бытуют, хотя и в незначительном количестве предания, в которых можно найти известия о детстве, юности героя. Взятые вместе, эти предания представляют Ермака выходцем из трудо­ вых низов, ушедшего в поисках вольной жизни «в разбойники». Правда, рассказчики иногда по-разному толкуют происхождение покорителя Си­ бири, связывая его даже с родом «чусовских казаков», вообще стремлени людей подчеркнуть уральское происхождение героя очень ощутимо 5 1 1 . Есть еще предания, в которых традиционно обрисовывается разбой­ ничья деятельность Ермака. Он занимается на Волге, Оке и Чусовой «грабежом», «разбоем». Но он - благородный разбойник: он «пароходы купеческие грабил, отбирал у них деньги, золото» 5 1 2 , когда жил в пеще­ ре на Чусовой, то оттуда «стрелял из пушки по баркам, чтобы добыть добро», некоторые барки отпускал, если хозяин откупался, другие - гра­ бил, причем, грабит Ермак не только купеческие, «помещичьи» суда и пароходы, но и «царские барки», добычу же он с казаками делил, а ос­ тальное отдавал народу. Простому люду он не только помогает, но даже защищает его -новая интонация в характеристике Ермака: «бедного че­ ловека он не трогал, богатых грабил" начнет кто народ прижимать, так он его и прижмет, защищал народ, он не тихонько дело вел - о нем пра­ вительство знало». Акцентированы также в некоторых преданиях кара­ ющие действия атамана: он купцов поднимает в пещеры на веревках и «казнит их в камне»; в части преданий разбойничья деятельность героя протекает не на Волге, а на Чусовой не потому, что его застала зима по пути в Сибирь, а потому, что он «что-то загрезил в своей стороне, кого- то пограбил, вот ему и пришлось бежать на Чусовую» 5 1 3 . В то же время нужно сказать, что подавляющее большинство имею­ щихся в вашем распоряжении преданий говорит о разбойничьей дея­ тельности Ермака очень глухо или неопределенно: не указывается, где, с кем, как разбойничал Ермак, упоминается только, что «он был разбой- 5 1 1 Для сравнения скажем, что такой характер обрисовки юности, отрочества Ермака, его происхождения оказался очень устойчивым не только в уральских, но и в сибирских преданиях - причем, в последних не только для Ермака, но и для Разина. См.: Русский фольклор Восточной Сибири. Часть II, Народные предания. Улан-Удэ, 1960, с. 436, 439, 440-442, 445-446; Л.Е. Элиасов. Байкальские предания.Улан-Удэ, 1966, с. 58, 64, 183- 185, 189, 190. 5 1 2 Уральский фольклор, Свердловск, 1949, с. 161. 5 1 3 Предания реки Чусовой, с. 40, 41, 46, 51. 152 ником раньше», «грабежи делал, потом в Сибирь направился» и т.п. 5 1 4 Совершенно очевидно, что в народном сознании сохранилось представ­ ление о Ермаке, волжском разбойнике XVI века, однако, его образ стал в значительной степени «общим», расплывчатым. Многие уральцы в настоящее время считают, что «дружина Ермакова была сформирова­ на на средства графов Строгановых», что «Ермак пошел от Строгано­ вых» в Сибирь, «Строганов подобрал его и направил против татар», что «купцы Строгановы Ермаку помогли» организовать сибирский поход, когда он «пожелал очистить свой грех». Иногда о взаимодействиях ка­ заков и Строгановых рассказывают более подробно: «Здесь в то время вогулы все нападали на графа (Строганова - В. Б.). Ермак договорился с ним: «Дай снаряжение, я их угоню». Тот дал. Тогда Ермак больше подо­ брал казаков, вот они и пошли». Ермак даже поучает Строгановых отно­ сительно того, как вести себя с царем, если он узнает о «призыве» вол­ жских разбойников: «Ермак попросил у Строгановых оружия, но они бо­ ялись царя и отказали ему. Он и научил их обмануть царя, послать к нему послов и сказать, что напал на них Ермак и все оружие у них заб­ рал, царь поверил этому». Итак, можно сказать, что в части преданий отношения Ермака со Строгановыми освещаются традиционно. В то же время в другой части преданий о связи Ермака с камскими солепро­ мышленниками даже не упоминается или вместо Строгановых фигури­ руют купцы Аксеновы или граф Шувалов. Продолжают бытовать предания, сохранившие сведения прошлых столетий: «Он с дружиной поднялся с Волги по Каме до устья реки Чусо­ вой. Потом и вверх по реке Чусовой пошли. Не дошли до деревни Коп­ чик километров семь, их застигла зима. Они сделали тут зимовку, в пе­ щере, поднялись до устья реки Серебряной, через Уральский хребет надумали переправиться. Тащили эти ладьи свои на себе. Вышли они в верховья реки Горевой по сю сторону Урала и спустились в реку Баран- чу во время осеннего разлива. Отсюда в реку Тагил, из Тагила - в Туру. Когда они по Баранче-то вышли в Тагил-реку, они опять зимовали на Медведке». Здесь сохранена основа уральских преданий XVII-XVIII вв. Сейчас бытует много преданий, в которых продвижение Ермака по Уралу смещено резко на Север. К примеру, по записям сделанным в Кушвинском, Ивдельском р-нах Свердловской области, маршрут ерма­ ковцев выглядит так: Волга, Кама, Вишера, волок в Сосьву (или Лозьву), Тавда, Тобол, Иртыш. «От стариков слышали: проплыл здесь Ермак со своей силой по Лозьве,... с вершины Лозьвы плыл, а туда попал через 5 1 4 Е.М. Блинова, В.П. Бирюков, П.Н. Домрачеев. Уральские предания. //Челябинский Рабочий, 1939, 15 сентября, № 212. Вишеру. Плыл на плотах. Так и проплыл в Тавду», - гласит одно из пре­ даний Северного Урала. В отношении подобных преданий можно ска­ зать, что в них приписывается движение Ермака по маршруту, которым пользовались русские уже в конце XVI в 5 1 5 . В старинных сосьвинских селах, - пишет В.Головко, - сейчас еще можно услышать интересные рассказы о походах русских через Поясовой камень (Урал) по Сосьве и Тавде в Пелымское княжество, на Тобол и Иртыш 5 1 6 . В преданиях можно встретить частые указания на способ передвиже­ ния ермаковцев. Обычно рассказывают о водном пути, подчеркивая, что у покорителя Сибири были «струги», «лодки», «большие лодки», «ла­ дьи», «челна», «челноки», «корабли». Или говорят, будто Ермак «плыл на плотах», или «... в Тагиле он строил барки-те,... а плыли они до этого на лодках»; или еще так: «Ермак на барже ехал». И лишь в немногих преданиях указывается, что покоритель Сибири только по Чусовой, Се­ ребрянке проплыл, а потом добирался до Иртыша «сухопутьем» или вообще на конях ехал через весь Урал («шел он Кунгурским трактом от Перми на Сибирь»)517. Сейчас уральцы почти совсем не рассказывают о борьбе Ермака с легендарными аборигенами края - «чудаками». Очевидно, это связано о всеобщим затуханием преданий о чуди. Однако известный «чудской» сюжет (чудь при приближении Ермака (белых людей) «уходит» в зем­ лю) еще не исчез. Он вошел в народную историю о Ермаке с заменой «чудь-татары». Особенно это заметно по преданиям Тюменской и севе­ ро-востока Свердловской областей, «Когда Ермак воевал с Кучумом, то татара ставили 4 столба, делали настил, накидывали много-много зем­ ли на настил, за столбы привязывали веревки. Сюда они приносили все свои ценности... Ермак подходит близко, татара за веревки сдергивали стойки. Крыша падает и их хоронит живьем вместе с детьми и всем сво­ им хозяйством. Ничего не оставляли Ермаку». На Туре рассказывали также, что при приближении Ермака «татары выкапывали глубокие ямы, делали подземные ходы, укрепляя их столбами, потом уходили под зем­ лю, подпиливали столбы и погибали» 518 . Разумеется, что и сейчас этот сюжет может иметь конкретное прикрепление. Так, рассказывают, что в Туринском районе на месте деревни Золотуха жили татары, у которых было много золота. Когда Ермак разбил Ира и Епанчу, «татарских ата- 5 1 5 "...От Чердыни по Колве, а от Соликамска по Каме на Вишеру, затем по рекам Велсу и Чуролу волоком на речки Тальчий, Ивдель и Лозьву, по Лозьве на Тавду и Та- бол" - В.В. Мухин. Ермак Тимофеевич. Пермь, 1957, с. 11. 5 1 6 В. Головко. Вдоль берегов уральских рек. Свердловск, 1961, с. 36. 5 1 7 Предания реки Чусовой, с. 40, 42, 43, 46, 48. 5 1 8 H. Василенко. На плотах. //На смену!, 1940, № 161. манов», то все татары забрали золото и заживо похоронили себя в спе­ циально вырытых ямах. Рассказов о борьбе Ермака с вогулами почти не сохранилось. Лишь в некоторых местах можно услышать замечания о том, что Ермак громил вогулов, которые его «не пускали» в Сибирь, так он их «оглоблей крес­ тил». На реке Утке будто бы остались их «могильники». Довольно часто можно услышать предания, согласно которым коренными жителями Урала были будто бы не ханты и манси, а татары, «кучумы». Так, чусов- ляне считают, что до Ермака на Чусовой жили именно татары, которых будущий покоритель Сибири «бил», «воевал», «усмирял», поскольку они его «ненавидели». Чусовские татары будто бы впервые увидели огне­ стрельное оружие у Ермака и решили, что он - "шайтан". Даже жители тагильских деревень считают, что первонасельниками их мест были не вогулы, а татары и их Ермак также «завоевывал», «выгонял». А на тер­ ритории нынешнего Красноуфимского р-на Ермаку, по преданиям, при­ шлось сражаться о татарским отрядом, возглавляемый атаманом Шай- дуком 5 1 9 . Предания о борьбе Ермака с татарами продолжают сейчас широко бытовать особенно в Тюменской области. В этих преданиях Ермак пред­ стает решительным, смелым воином. Он наводит на татар панику своей дружиной, в которой «мужики подобрались порные, не то что молодняк какой», с этой дружиной Ермак загоняет татар в болотистые места вер­ хнего Вагая, к озеру Большой Уват, а чтобы они оттуда не вышли, он «на Вагае дозор оставил: поселил сколько-то своих воинов, с тех пор эта деревня называется Ермаки, это недалеко от деревни Домниной». Но сначала «Ермак погнал татар от Тобольска. Они стали селиться по Иртышу, места мало, татар много. Решили татары, чтобы не было спо­ ра, сделать так: вот стоит селение, пусть от него из твоей семьи самый старый человек бежит, сколько пробежит, столько и есть твоей земли. А много ли старик или старуха пробежит? Километра 2-3. Говорили, что некоторые старики до смерти загоняли себя. Бежит-бежит, сил уж нет, упадет, а еще и шапку снимет и бросит вперед себя - и это, мол, моя земля тоже. Так татары по Иртышу и расселились: часто. Ну а Ермак потом решил их еще и с Иртыша подвинуть». Татар он «подвинул» в верховья Вагая, Иртыша, а «Кучума ихнего вышвырнул под Омск». При­ чем Кучум долго сопротивлялся: «Возле нашей деревни есть два боло­ та, одно называется Кучумовское, другое - Ермаковщина. Старики гово­ рили: когда Ермак с Кучумом воевал, то свои войска держали в этих 5 1 9 См. подробнее: B.B. Блажес. Уральские предания о Ермаке. //Вопросы истории и теории литературы. Н-Тагил, 1969, с. 171-188. болотах - это как стоянки у них там были. Дрались долго, не один год. Ермак одолел Кучума, тот собрал своих татар и увел их вверх по Ирты­ шу». Кое-кто из татар «в маленьких шайках» остался бродить «в лесах» по Иртышу, а основная масса, согласно русским преданиям, ушла с Ку- чумом. Любопытная деталь эпического характера: когда татары шли у Карагая, то они бросили котел: «большой котел, на триста ведер; несли его: перевернут кверху дном, триста человек на плечи берут, потом ус­ тали его тащить, бросили». Таким образом, можно сказать, что и в XX веке Ермак продолжает оставаться в народной памяти храбрым завое­ вателем уральских и сибирских земель. Причем, рассказывая о Ермаке, люди используют «старые» сюжеты 5 2 0 . Одни рассказчики считают, что хитрость с «соломенными людьми» Ермак применил на Туре: татары узнали, что «воитель идет», «стрел настроили, а стрелы они оковали железом; когда он пошел по Туре на барках, взял ржаные снопы, на барки поставил, одел их в солдатскую одежду и стал отпускать по реке. Когда снопы-то поплыли, татары и давай стрелять по ним, Когда все лука-то выстрелили, им и стрелять нечем стало. Вот Ермак всех тут и забрал». В устах других этот мотив несколько трансформируется: «Если надо Ермаку городишко взять - слободы назывались, так он всю одежу снимет со своих казаков, сдела­ ет чучела, поставит, и сами они встанут, так много получалось народу. Вот ведь! Верхнюю одежду пользовали, чтобы запугать, чтобы сдались татары». К числу традиционных относится также сюжет, рассказывающий о борьбе Ермака с некоей богатыршей: «В этих местах (возле дер. Ново­ жиловой на Тагиле - В.Б.) на берегу в хатке проживала страшная раз­ бойница. Была она богатырем, разъезжала в золотой карете, запрягая Сивку. Вдруг она заслышала: много вооруженных людей с пищалями плывут вниз по Тагилу. Бросила (она) в реку огромный камень, о кото­ рый и разбилась одна из барок Ермака. Рассердился Ермак Тимофее­ вич и послал на разбойницу отряд. Погнались за ней ратники. Сивко забежал в болото и увяз. Тут ее и убили» 5 2 1 . Очевидно, что перед нами еще одно свидетельство былой эпической характеристики героя. Очень распространенным продолжает оставаться предание о пребы­ вании Ермака в труднодоступной пещере чусовского камня. Рассказчи­ ки упорно повторяют этот красочный сюжет, акцентируя выносливость, 5 2 0 Западносибирские предания. //Ермак Тимофеевич - славный сын Земли Русской: Летописные материалы. Народные песни. Предания. - Сост. и примеч. Β.Π. Кругляшо­ вой. Свердловск, 1989, с. 117-120. 5 2 1 Е. Новоселов. Легенда. //На смену!, 1940, № 55. силу, ловкость атамана. По-прежнему упоминается веревка, по которой будто бы лазил Ермак в «дыру». Иногда пещера характеризуется как жилая комната: «В камню-то он долго жил. Там у него комната была. Окошко на Чусовую среди камня. Ход с горы в эту комнату был. Он тут много годов жил». Вход в «комна­ ту» Ермак очевидно, прикрывал «большущей чугунной плитой», а когда «поехал» в Сибирь, то «заход завалил камнями» 522 . Пещера по совре­ менным преданиям, была не только местом зимовки (временного отды­ ха) Ермака (или его дружины), но и место засады. В ней он прятался и неожиданно нападал на вогулов и татар 5 2 3 . Как видим, вогульский вари­ ант ермаковского предания XVIII в. оказался полностью переосмыслен­ ным. Вообще почти во всех чусовских преданиях упоминается Ермак-ка­ мень и, видимо, главным образом потому, что особенностью его явля­ ется многократное эхо. Но если еще в конце XIX в. считалось, что в пещере живет «дух» покорителя Сибири и чтобы он не рассердился, его нужно приветствовать выстрелами из фальконеток или, на худой конец, криком, то сейчас представления о «духе» Ермака исчезли из народно­ го сознания. Уральцы считают, что Ермак, находился во многих местах Урала: он «с войском ел» у камня Дыроватого на Чусовой, «лагерь его распола­ гался на горе, которая потом стала называться Шайдуковой», на Тагиле есть место - Привалы, тактам Ермак «с ополчением отдыхал», а «пони­ же - береговой лог Барка, где у Ермака разбило груженую большую лод­ ку», еще одна остановка для отдыха была у казаков возле тагильской деревни Шмаково, у мельницы, а вот "против Кваршиной (на Тагиле - В.Б.) есть пещера, она походит на жилье, в ней Ермак жил с отрядом», «между Ослянкой и Серебрянкой зима захватила Ермака, так он пост­ роил барак, где зазимовал», возле Медведь-камня Ермак строил плоты и жил там тоже в пещере. Следует также отметить бытование преданий о камнях-писанцах. Во время фольклорных экспедиций УрГУ удалось зафиксировать около двух десятков подобных преданий, но лишь в одном районе - в населенных пунктах, расположенных на берегах реки Тагил. Все предания этой те­ матической группы утверждают принадлежность идеографических ри­ сунков покорителю Сибири. «Ермак оставил надписи и у нас на камне Писаном. За Камельской еще есть камень с рисунками, которые Синим зовут, которые Сокольевским; «Вон возле нашей деревни стоит Соко- Предания реки Чусовой, с. 42,49, 52. Фольклор на родине Д.Н. Мамина-Сибиряка, с. 52, 53. льевская гора, на ней Ермак надписи оставил и нарисовал всякие фигу, ры: конь, утка, змея, козел там. Я была маленькая, так фигуры эти видно было с другого берега. Ало-ало. А сейчас потускнели, будто не такзнатко стало». Приведенные предания - типичные для данной группы. Очевид­ но, они продолжают бытовать лишь за счет факта существования рисун­ ков. Считается, что надписи сделал Ермак. Какого-то иного смысла или объяснения тагильчане в эти предания сейчас уже не вкладывают. Продолжают бытовать также рассказы о кладах, оставленных Ерма­ ком. Любопытное предание записал журналист С. Тельканов. Это пре­ дание скорее кладоискательское, корнями оно уходит в рабочий фольк­ лор Урала XVIII-XIX вв. Горщик Е.М. Овчинников рассказал о своей по­ пытке взять Ермаков клад. «Говорили, что в Бужениновом логу Ермак Тимофеевич лодку с золотом оставил. Сказывали, на счастливого за­ рыта. Вот и пытали наши деревенцы, кому той лодкой владеть положе­ но. Пойдут в лог, начнут шахту бить — как хлынет нивесть откуда вода, только ту ямку и видели. А иным блазнило такое, что и не рассказать. Я тоже к тому счастью наведывался. Иду... Солнышко светит, зелено кру­ гом. Прихожу в Буженинов лог, крещусь и говорю: "Свят, свят, свят. Отой­ ди, нечистая сила. Покажись ермакова лодочка", - и заступом в землю. Копал, копал, добрую ямку выдолбил и решил отдохнуть. Разогнулся, поглядел кругом и ахнул. И что такое совершилось, сам понять не могу. Пришел до полдня, меньше часа поковырялся, а уж так темно стало, будто ночью осенней, хоть глаз выколи. Что, думаю, за притча такая? Вдруг опять стало светло. Только увидел лес - враз кругом потемнело. А тут еще как со всех сторон зашумит да засвистит, да заорет, будто три деревни пьяные ходят. Я со страху чуть в землю не врос. Ну, думаю, тут без недобрых людей дело не обходится. Плюнул на ямку, схватил зас- тупок, да со всех ног домой. Не помню, как на лавке в переднем углу оказался. С тех пор в Буженинов лог ходить закаялся. А Ермакова лодка и сейчас там лежит. На счастливого, говорят, зарыта" 5 2 4 . И в настоящее время еще можно услышать на Урале предания об оставленных Ерма­ ком лодках, полных добра. Так, возле чусовской деревни Мартьяновой находили будто бы оставленную Ермаком и Иваном Кольцо «лодку-за­ возню», полную медных денег: когда они шли в Сибирь, то хотели эту лодку «сплавить книзу да не пришлось», лодку находили лет пятьдесят назад,» деньги были в мешках,...заросли, никто их не шевелил, боялись пошевелить что ли» 5 2 5 . В других современных преданиях фигурирует не Ермакова лодка, а «полубарок», который «был увезен и в горе зако- С Тельканов. Рассказы горщиков. //На смену!, 1941, № 57. Предания реки Чусовой, с. 50. пан» покорителем Сибири, называется и гора - Быстринская на Чусо­ вой; причем тех, кто желает найти Ермаков клад в пещере камня Ермак, там встречает «белая барыня», которая предупреждает, что «золота» в пещере нет». Очевидно, что традиционный образ хозяйки горных бо­ гатств горнозаводского фольклора в трансформированном виде еще сохраняется в XX в. Чаще всего место хранения ермаковых богатств - пещера чусовского камня, в ней будто бы были спрятаны не только «со­ кровища», но и оружие: «на веревках лишнее оружие поднял Ермак и спрятал». Называются и другие места, где Ермак зарыл свои «богат­ ства»: Чизма, Рассольная526. Почти все современные рассказчики или вставляют в свои повество­ вания сообщения о гибели Ермака (главным образом, в виде реплик: он погиб в Сибири; утонул в Иртыше) или посвящают этому событию весь свой рассказ. В подавляющем большинстве преданий речь идет о гибели атамана в Иртыше во время боя с татарами. В обрисовке обстоятельств после­ днего боя рассказчики очень подробны: единодушно отмечается, что нападение на лагерь ермаковцев произошло внезапно ночью, в «сырую дождливую погоду», что все казаки спали, не выставив караульных (ва­ риант, заимствованный из рылеевской думы и несколько трансформи­ рованный: все казаки спят, один Ермак бодрствует, сидит на берегу Ир­ тыша и думу думает), когда татары напали, то перебили почти всех рус­ ских сонными, лишь Ермак проснулся и решительно вступил в битву, но был оттеснен к реке, пытался спастись вплавь, кольчуга же «утащила его на дно». Эта общая схема преданий о гибели Ермака 5 2 7 . Она дает рассказчикам возможность показать силу, храбрость Ермака. И очень часто эта сюжетная схема дополняется какими-нибудь деталями, лич­ ными рассуждениями рассказчиков, иногда вводятся безымянные пер- сонажи т выполняющие различные функции, иногда присутствуют извес­ тные книжные сведения. В других преданиях можно найти традиционные мотивы и новые: что­ бы укрыться от дождя, казаки сделали шалаши «из своих халатов, каф­ танов», когда татары русских оттеснили к воде, Ермак решил схитрить: «видит Ермак, что обмануть нужно татар, пока, мол, отступаем на лод­ ках, сам - отплыл, а был в кольчуге, не успел ее сбросить»; упоминают- 5 2 6 А.Б. и Г.Л. Чусовские. По Чусовой. М., 1930, с. 56, В.А. Воробьев. Чусовая, М-Л. 1932, с. 135; Н.Ловцов. По горнозаводскому Уралу, М-Л., 1931, с. 74; В помощь туристу по Уралу. Сборник статей. Свердловск, 1928, с. 44. 5 2 7 Исключения есть, но они единичны. К примеру: «Утопили его татары в Иртыше. Он кольчугу носил 12 пудов. Ни пуля, ничего его не брало. На Иртыше его и караулили: Вско­ чили к нему в лодку, камень привязали и утопили его» - Предания реки Чусовой, с. 49. ся и заранее отогнанные татарами ермаковские «челны» и «тайные тро­ пы» в стан казаков, известные только татарам, фигурируют также и слегка трансформированные мотивы древних татарских легенд, зафиксирован­ ных еще СУ. Ремезовым: «Тело Ермака выплыло в другой деревне, татары его выловили, положили на стол и стали стрелять стрелами. Это они наслаждались». Вымышленные герои в этой группе преданий - глав­ ным образом, предатели, тайные враги Ермака. К примеру, рассказыва­ ют о некоем «подручном» Ермака, который оказался «изменником» и не подогнал лодку в критический момент сражения, потому-то атаман и вынужден был пуститься вплавь, или излагают выдуманные сведения о мести Кольцо; у Ермака была красивая сестра, в нее, разумеется, влю­ бился Кольцо, а «Ермак не разрешил", Кольцо и продал его Кучуму», упоминается даже «сожительница» Ермака: эта была татарка, с ней он «связался в Сибири», однажды она узнала, что ружья казаков в ненас­ тье не стреляют, «потому как порох становится сырой»; все это она пе­ редала татарам и те специально выбрали для нападения дождливую ночь, когда казаки были по сути дела безоружными, и «порубали их кри­ выми саблями». Рассказывают, что после длительных боев осталось «уже мало народу», «роты две, не больше» да и те были «устамши», «сонные» и атаман один отражал нападение противника; или очень под­ робно повествуют о том, как атаман плавал по Иртышу: «Дружина успела в лодки заскочить, а на самого Ермака-то шибко много татар насело, пока он их разгонял, замешкался, не успел в лодку прыгнуть. Но поплыл он через Иртыш, думал, что на другом берегу их нет. Подплыл он к другому берегу, а там их видимо-невидимо, и все стрелять в него начали, не хотят пускать на берег. Пришлось Ермаку завертать. Подплывает он к одному берегу, посмотрит, что нет ему возможности выйти на берег, завертает, да к другому. Плавал он, плавал, устал, да и то все бы ничего, если бы на нем кольчуга не была. Тяжелющая кольчуга, ровно четыре пуда тянула. В ней и ходить-то не каждый мог, не то чтобы плавать, да еще в холодной воде, когда руки-ноги сводит от холода. Ну, а Ермак-то богатырь был, ходил в ней легко, а вот плавать устал... Кольчуга утащила его на дно Иртыша» 528 . Понятно, что это плаванье не обычного человека, но героя- богатыря. Эпический колорит в этом предании легко ощутим. Очень интересными являются также зауральские современные пре­ дания о гибели Ермака. В них довольно хорошо сохранилась основа преданий прошлых столетий и они также подробны при характеристике обстоятельств гибели героя. «Ермак по Вагаю на сто километров вверх прошел. Только видит, татар нет - они в болота, к озерам ушли - он 5 2 8 Предания реки Чусовой, с. 47. назад вернулся. В Тобольск опять пошел. Дошел до устья Вагая, оста­ новиться вздумал переночевать. Татары - из кустов на сонных. Конеч­ но, с сонным человеком все шутя... Ну, перекололи всех русских, кого в Иртыш, кого в Вагай - куда сподручней - всех перебросали. Сам Ермак раненый поплыл по Иртышу. Ну разве переплывешь! Потонул». Другие рассказчики добавляют, что последний бой был поздней осенью, когда на Иртыше уже был лед: «Ермак хотел по льду перейти и лед его под­ вел» 5 2 9 . Подобных преданий можно было бы привести немало, но так как они в общем-то резко не отличаются от преданий Среднего Урала, то мы на них подробно останавливаться не будем. Отметим лишь современные татарские варианты. В них Ермак - не просто сильный и храбрый ата­ ман, но атаман-богатырь и «отмеченный богом», поэтому татары хоро­ нят его с почестями, «чтобы не гневить бога». Существовавший когда- то среди татар запрет на сообщение русским сведений о гибели Ермака сейчас, конечно, «снят», поэтому сами татары рассказывают: «Похоро­ нили его в Баишевских юртах, ка кладбище. Могилу огородили. С тех пор к тому месту ходят почитать его. Там, где Ермак лежит, считается священное место, каждый татарин должен там побывать. Раньше в Ба- ишево мулла специально жил, принимал подарки; ... давали ему кто - петуха, кто - гуся, а богатый и теленка не жалел. И сейчас мулла есть, только он уже не ездит - запрещают, а старики до сих пор ему подарки носят, он принимает потихоньку. Ходят на молитву в Баишево в любое время: хоть зимой, хоть летом, у кого когда есть путь в ту сторону. А кто и специально ходит. Там кладбище считается священным, в центре, где лежит Ермак, сарай - это могила Ермака». Татары также говорят, что Иртыш изменил русло, подмыл берег и «уже половину кладбища унес, скоро и до Ермака доберется: возьмет его второй раз». Рассказывая о гибели и месте захоронения покорителя Сибири, татары тем не менее никого из русских не водят к «священному месту» на Баишевском клад­ бище и ругают тех, кто это делает. Этот же запрет сохраняется и для татарок: «когда муж привез меня в Баишево, то на кладбище сводил, показал, где могила Ермака, так его потом татары очень ругали: зачем повел женщину на святое место, зачем его осквернил» 530 . Можно сказать на основании вышеизложенного, что хотя предания о Ермаке еще продолжают бытовать, они стали по своему содержанию 5 2 9 В.В. Блажес. Уральские и зауральские предания о Ермаке. //Материалы и исследо­ вания по фольклору Башкирии и Урала. Вып. 1. Уфа, 1974, с. 240-250. 5 3 0 В.В. Блажес. Уральские и зауральские предания о Ермаке, с. 245, 247, 248. беднее, многие традиционные мотивы и сюжеты уже исчезли. Так, со- всем не встречаются мотивы: А2, А7, Б1, Б2, В1, В4, В7, В8, Г2, ГЗ, Д2, Ж1, Ж2, 31, К2, КЗ, М4, Мб, 0 1 , 02, 03, П1, СЗ, Т2, Т5, Т7, Т9, Т10, Т11- Т15, У1, УЗ-У12, У15-У18, У20, Ф2, Ф4, Ф5, Х4, Х7-Х10, Х12-Х15, Ш1-ШЗ, Щ1, Щ4, Щ5, Щ6, Э1, ЭЗ. Поэтому справедливо говорит В.К. Соколова в рецензии на сборник чусовских преданий: часть ермаковских преданий забыта, «почти полностью исчезли из них фактические мотивы, объяс­ нение событий вмешательством сверхъестественных сил» 5 3 1 . В то же время другая часть преданий, меньшая, еще сохраняет некоторые тра­ диционные мотивы, сюжеты. И в них Ермак - это борец за благо народ­ ное, былой защитник прав трудового люда, завоеватель Сибири. 5 3 1 B.K. Соколова. Предания реки Чусовой. //Урал, 1962, № 7, с. 164. 162 ПОЭТИЧЕСКИЕ ОСОБЕННОСТИ НАРОДНОЙ ПРОЗЫ О ЕРМАКЕ Раскрывая содержание несказочной ермаковской прозы, рассматри­ вая процесс возникновения, развития, трансформации основных сюже­ тов и мотивов, мы попутно характеризовали поэтические особенности. Логика изучения материала подводит к тому, чтобы подытожить сказан­ ное и подробнее остановиться на поэтике преданий, легенд. Мы показали, что еще до сибирского похода существовал прозаич­ ней фольклор о Ермаке. Это были или первоначальные предания о волж­ ских разбоях, или рассказы-воспоминания казаков, отставших от отря­ да Ермака и, возможно, перешедших на службу к Строгановым. В этот фольклор входили и пересказы уже существовавших исторических пе­ сен. Циркулировали также «слухи, толки», разного рода предположе­ ния, догадки, К сожалению, письменные источники донесли скудные све­ дения о слухах конца XVI в., но упоминания все-таки есть, к примеру, были слухи о грабеже кызылбашских послов «и прежде и в те лета», или слух, дошедший до царя о начале похода в Сибирь 5 3 2 . В Приуралье в начале 80-х гг. XVI в. определенно распространялись рассказы местных жителей о пребывании Ермака в вотчинах Строгано­ вых, о его взаимоотношениях с ними, об уходе казаков в Сибирь. Но о самом походе точной информации не было. Правда, можно предполо­ жить, что сведения о продвижении ермаковцев по Уралу могли прони­ кать через вогул,,за счет которых казаки иногда «кормилися». Или кто- либо из ермаковцев (по болезни, ранению) мог возвращаться с мест стоянок, зимовок и приносить известия. И в летописи есть упоминание о том, что Строганов знал о продвижении казачьего отряда по Уралу («точ­ но слыхом от приходящих пренесеся слово, како в воинстве и о всем слышно ему (Ермаку - В. Б.) в удаче»5 3 3). Начало организации всего этого разнородного в жанровом отноше­ нии материала в цикл происходит не ранее 1585-84 гг., ибо в это время через Урал дважды прошло казачье посольство к Грозному (или к Стро­ ганову - для нас не имеет особого значения) и военный отряд, возглав­ ляемый С. Волховским и И. Глуховым, посланный в помощь Ермаку. Казачьи послы принесли достоверные известия о ходе сибирской эпо­ пеи, о признании царем важности совершенного «волжскими ворами» дела, а проследовавшие по Уралу 500 солдат князя Волховского основа­ тельно подтверждали слова ермаковцев. Известие о поражении Кучума Сибирские летописи, с. 313, 314. Сибирские летописи, с. 314-315. послужило толчком к циклизации, к стягиванию всех рассказов, слухов, толков, первоначальных волжских преданий к одному имени, одной лич­ ности. Это известие сыграло роль своеобразной «завязки» в истории об­ разования цикла, оно «идейно организовало» весь прозаичный фольк­ лорный материал. После такого известия Ермак в представлении народа сразу стал национальным героем, завершившим многовековую борьбу русских с татарами. При этом игнорировался тот факт, что победа Ерма­ ка над татарами не была окончательной. Даже военная экспедиция 1584 года оказалась безуспешной, она была неважно подготовлена, поэтому татарам удалось потеснить русских, которые попали в трудное матери­ альное положение (сам князь С. Волховский умер от голода и болезней). Русские, оставшиеся в живых, вернулись в 1585 году в Россию. Вместе с правительственными силами пришли, вероятно, и многие ермаковцы: Строгановский летописец сообщает, что после гибели Ермака «не по мно- зех днех атаман Матфей мещеряк со оставшими казаки поидоша на Русь» 5 3 4 . Кучум был окончательно разбит лишь в 1598 году. Но народное сознание эти факты отбросило как не имеющие принципиального значе­ ния, поэтому в фольклоре они не получили отражения. Когда мы говорим о «завязке» истории цикла, то имеем в виду и то, что со средины 80-х гг. XVI в. начался процесс образования преданий. Предания, составившие «ядро» цикла, выросли несомненно на основе рассказов участников событий. Ермаковцы были на Урале и в Сибири главными информаторами. Они выступали в этой роли не только в конце XVI в., но и в XVII столетии вплоть до середины 20-х гг. Известны имена некоторых участников си­ бирской эпопеи, их судьба. Так, в конце XVI в, была создана в Тоболь­ ске особая «старая сотня», в которую входила и «часть сподвижников Ермака» 535 . Служил еще в начале XVII в. ермаковец Григорий Ясырев5 3 6 ; другого ермаковца звали Семен Федорович Шемелин, правда, он после гибели Ермака вернулся в Россию, но в Тобольске в начале XVII в, жил его сын, а в 40-х гг. внук Ульян Козьмин5 3 7, Кстати безымянные ермаков­ цы тоже фигурируют в деловых бумагах Сибирского приказа 538 . Некото­ рые, очевидно, безродные дружинники Ермака в начале XVII в. ушли в Успенский и Знаменский монастыри (оба находились недалеко от То­ больска); ермаковцы постриглись в монахи потому, что были «увечные» 5 3 4 Сибирские летописи, с. 38. 5 3 5 П.Н. Буцинский. Заселение Сибири и быт первых ее насельников. Харьков, 1889, с. 1. 5 3 6 H.H. Оглоблин. Обозрение столбцов и книг Сибирского приказа (1592-1768 гг.) часть I. Документы воеводского управления. М., 1895, с. 284. 5 3 7 H.H. Оглоблин. Обозрение столбцов и книг Сибирского приказа (1592-1768 гг.) часть III. Документы по сношениям местного управления с центральным. М., 1900, с. 141. 5 3 8 Там же, с. 140. или «очми обнищали» 539 . В 1622-24 гг. еще оставались на службе двое ермаковцев, одного из них звали Гаврила Иванов 5 4 0 . О том, что дружин­ ников покорителя Сибири считали основными информаторами, свиде­ тельствует обращение к ним в 1621 году архиепископа Киприана Старо- русенкова, чтобы составить синодик, он «повеле расопросити ермаков­ ских казаков, како они приидоша в Сибирь, и где... были бои, и ново где убили... в драке» 5 4 1 . И ермаковцы, по праву гордясь своими заслуга­ ми 5 4 2 , составили специальное «написание» о завоевании ими Сибири. Наконец, если прав автор Лихачевского списка «Слова о Сибирской стране» в том, что в Приуралье к дружине Ермака «присташа многие пермечи» 543 , то оставшиеся в живых могли вернуться домой и расска­ зывать о сибирском походе. Наличие дружинников Ермака в Приуралье в начале XVII века представляется вероятным еще и потому, что в мес­ тной Кунгурской летописи исследователи находят следы рассказов «представителей казачьей среды», «участников похода или очевид­ цев» 5 4 4 . Велика роль рассказов-воспоминаний в судьбе цикла, всей народной истории о покорении Сибири. Как уже было отмечено, само их появление дало толчок к циклизации. В дальнейшем, вплоть до середины 20-х гг. XVII века, они, очевидно, служили своеобразным «эталоном», по кото­ рому народная молва могла «корректировать» свою информацию о си­ бирском походе. Правда, это могло быть лишь в узкой среде, где жили ермаковцы. А по всей обширной территории Приуралья и в разбросан­ ных зауральских селениях уже во второй половине 80-начале 90-х гг. рассказы-воспоминания скорее всего подвергались значительным из­ менениям и становились преданиями. Поэтому детально следует охарактеризовать жанровую специфику преданий. Начнем с рассмотрения отношения самого народа к преда­ ниям. Здесь будет уместно вспомнить слова талантливого уральского ска­ зателя Хмелинина, репертуар которого послужил основой многих ска­ зов П.П. Бажова: «Сказка - это про попа да про попадью, про курочку и 5 3 9 Там же, с. 230. 5 4 0 Там же, с. 229. См. также: П.Н. Буцинский, указ. работа, с. 108-109; А. Коровин. Ермаковы казаки. - «Уральский следопыт», 1969, № 10, с. 51. 5 4 1 Сибирские летописи, с. 163. 5 4 2 Во всех документах, описанных П.Н. Буцинским и H.H. Оглоблиным, подчеркнута принадлежность того или иного казака к ермаковской дружине. 5 4 3 H.A. Дворецкая. Официальная и фольклорная оценка похода Ермака в XVII веке - ТОДРЛ, T.XIV, М-Л., 1958, с. 333. 5 4 4 Е. Дергачева-Скоп. Из истории литературы Урала и Сибири XVII века. Свердловск, 1965, с. 95, 98. прочее. Это вот сказка. А тут вовсе другое. По сурьезному делу сказ этот тайный. Его и говорить с опаской надо. Не всякому можно» 5 4 5 . Хме- линин рассказывал обыкновенные предания, хотя и называл их «сказа­ ми». Но главное - он передавал предания не ради развлечения, забавы, а для сообщения слушателям достоверных, важных с его точки зрения сведений. Сам Хмелинин считал, что говорил только правду и искренне верил в рассказываемое, с другой стороны, верят преданиям и слуша­ тели. Эта вера толкала многих уральцев, например, на поиски ермако- вых сокровищ, будто бы спрятанных в чусовских пещерах, в тагильских камнях-писанцах и т.д. Эта же вера заставляет еще и сейчас представ­ лять Ермака таким, каким он обрисован в преданиях. К примеру.нам однажды пришлось встретить старика (М.В. Дыды-кин, 82 г., г. Усть-Ка- тав, Челябин. обл.), искренне верившего в то, что Ермак был настоя­ щим богатырем. Этот старик был балагур и сначала рассказывал вся­ кие веселые истории, потом начал проверять сообразительность при­ шедших к нему студентов, И когда на его вопрос «Кто на свете всех сильнее?» ему шутя ответили: «Илья Муромец», он убежденно и очень серьезно сказал: «Нет, Муромец, это в сказке, он там деревья с корнем вырывал одной рукой. Неправда это, сказка. А сильнее всех на свете был Ермак. Двадцать один пуд на себе носил. Это кольчуга у него такая была, Иван Грозный подарил. Ермак-то покорил Сибирь, за это он ему и подарил. Он тоже разбойником был, по Иртышу плавал. А на него напал Кучум-хан. Отогнал у него челны. Ермак живой в руки не дался, бросил­ ся в Иртыш. Плыть по реке да на себе иметь 21 пуд! Нет, самый силь­ ный на свете Ермак». Ермаковским преданиям люди верст; с начала их возникновения, по­ этому они и бытуют в течение почти четырех веков, и хотя в процессе бытования в преданиях появлялись вымышленные, даже фантастичес­ кие мотивы, они, эти мотивы не подрывали веры, поскольку были порож­ дены определенными социально-общественными обстоятельствами или условиями материально-культурной жизни. Исчезали подобные факто­ ры, исчезала вера в вымысел, и исчезали предания - сначала они еще сохранялись какое-то время в пассивной памяти, а затем и вовсе забыва­ лись: сейчас уже повсеместно на Урале исчезли сюжеты о борьбе Ерма­ ка с волшебными людьми, о помощи лебедей казакам при продвижении по Чусовой, о спруживании воды на Серебрянке и многие другие. Итак, люди относятся к преданию как к рассказу, несущему достовер­ ную информацию. Далее, сам процесс передачи информации не есть простое повторение, потому что требует от рассказчика определенной ^Тайные сказы рабочих Урала. Составила Е. Блинова. М., 1941, с. 87. ориентации в сумме сведений, требует умения владеть словом, делать обобщения и, главное, - нести ответственность за сообщаемые сведе­ ния. Последний момент крайне важен. Легко заметить, что в процессе повествования подавляющее боль­ шинство рассказчиков не просто повествует, но пытается как-то убе­ дить своих слушателей в истинности сообщаемых сведений. Мы приво­ дили замечание П.И. Мельникова-Печерского относительно того, что уральцы, «приписывая» Ермаку «чудесные деяния», хотят «освятить его именем всякую старинную вещь и потому каждый из них, имеющий у себя старинную пищаль или какое-нибудь другое оружие, называет его еомаковым и готов пожертвовать всем, чем вам угодно, чтобы только уверить вас, что ружье, валяющееся у него в пыли, было прежде в руках Ермака, или, по крайней мере, у кого-нибудь из его сподвижников» 546 . Писатель не говорит в данном случае о преданиях, но, очевидно, что жители рассказывали ему именно предания о «ермаковом оружии» и доказывали истинность этих преданий - «уверяли». Как происходит этот процесс «уверения»? В преданиях XVII-XVIII вв. скорее всего частыми были ссылки рас­ сказчиков на очевидцев, участников покорения Сибири, их потомков. На последних ссылались даже в XIX веке: - Вот как! Ты и суводь-то ту видел, где Ермак утонул? - Да мало этого... я даже купался в той суводи. - Купался... Да кто же знает, кто видел, в какой суводи Ермак утонул? - Ермаковы казаки видели. Они из рода в род пересказывали об этом. В сибирских горах я видел одного старого-престарого старика, жил в пещерах для души спасения. Он от колена ермаковых казаков. Он слы­ шал от своего отца, а тот от своего и так дальше, словно по лестнице до самых ермаковых казаков. Он и рассказывал мне об этом, он и суводь- то указал» 5 4 7 . Видимо, иногда грамотные рассказчики, ссылаясь в своих повество­ ваниях на потомков очевидцев или участников покорения Сибири, вели подсчеты. Некто Голубев передал через местную печать сведения о Кучуме и Ермаке, полученные из уст сибирского старожила А.Д. Маль- кова: «По рассказам Малькова, дед его жил 97 лет, отец-95, и самому ему 65 лет. Сумма этих лет - 257, что близко к тремстам годам, когда жил Кучум... следовательно, прадед Малькова мог быть даже современ- никем Кучума и Ермака» 5 4 8 . 5 4 6 П.И. Мельников-Печерский. Полное собрание сочинений, т. 12. СПб, 1898, с. 221. 5 4 7 И. Железное. Сказания уральских казаков. Библиотека для чтения, 1861, т.163, фев­ раль, с. 13-14. 5 4 8 Ф. Голубев. Могила Кучума (Из рассказов старожила). Сибирский вестник, 1889, № 79. Но понятно, что далеко не все рассказчики могли ссылаться на по­ томков очевидцев и вести подсчеты. Поэтому чаще всего указывали на стариков, от которых услышали предание: «старики рассказывают», «ста­ рики говорят», «он говорил, а ему-то старики кондовые сказывали». То же самое делают и нынешние рассказчики: «от стариков слышал», «го­ ворили нам старики», «сызмальства помню, от стариков слышал»... Можно сказать, что старики в своих рассказах постоянно ссылаются тоже на стариков предыдущего поколения и тем самым подчеркивают досто­ верность сообщаемых исторических сведений и убеждают своих слу­ шателей. Ссылаются рассказчики на родителей, родственников «мне дед говорил», «это я слыхал от деда», «когда я еще мальчишкой был, отец рассказывал». Иногда даже указывается, где почерпнуты сведе­ ния, при каких обстоятельствах: «Когда мы работали на лесах в смоло­ курне, то с нами дед Бучельников был, он недавно умер. Вот сидели, курили. Это годов шесть назад было. Дед Бучельников, он насказал про Ермака»; «это нам сплавщики рассказывали, когда я по Чусовой плава­ ла - до Камы одинова плавала, а больше забоялась»; «это я слышал в Москве, народы говорили», «это я в Москве слыхал, когда в солдатах служил», «слышал в Аксурке от татар»... Постоянной и очень устойчивой является также ссылка на всеобщую молву. Логика рассказчиков понятна: если все говорят, значит, правда. Поэтому часто можно найти в преданиях такие замечания: «про Ермака говорили», «сказывали», «это правда, народ кругом так говорит», « про Ермака кругом речь». Предание обычно рассказывает тот, кто уверен, что сможет передать когда-то слышанное без искажения, точно. В противном случае человек отговаривается: «Сходи к конюху Григорию Николаевичу, он из Кварши- ной, он тебе пояснит про Ермака лучше», «старики наши много про него рассказывали, да я уж не помню - старый, болею», «я только уж мало что от стариков запомнила», «я не слыхал от стариков, разговору об этом не было», или рассказов что-нибудь про Ермака, рассказчик до­ бавляет: «Слыхивали и про Стеньку Разина, но слова-то сказать не зна­ ем, а врать не любим». Если рассказчик не знает или забыл какую-либо деталь из когда-то слышанного предания, то говорит об этом прямо: «кольчуга на нем была - пуля ее не прошибала, такая толстая, где он взял такую, я не слыхал, не знаю,» «сама в ней (в Ермаковской пещере- В.Б.) не бывала, не знаю, чо в ней», « откудав он шел на Туру, я подумать не знаю», « артель у него, войско было, из кого оно, не могу сказать» и т.п. Такая откровен­ ность, честность рассказчиков, конечно же, способствует тому, что со­ общенные сведения воспринимаются слушателями как истинные. Чтобы уверить слушателей, рассказчики очень часто упоминают о различных находках в местах, где, по преданиям, бывал Ермак. К при­ меру, на Тагиле рассказывают: « В Шмакове, у мельницы, на горе была остановка его: находили вещи разные, когда там гальку брали, и нахо­ дили ермаковские кресты в году 1921-22»; на Чусовой утверждают, что Ермак жил в пещере, в которой нашли позже «стрелы», «чайник». Вещи, о которых говорят люди, к исследователям не попали и были утеряны и сейчас, конечно, трудно судить о их реальности. Но для нас важно под­ черкнуть, что уральцы говорят о найденных вещах не случайно - упоми­ нание о находках присутствуют в преданиях как доказательство. Помо­ гают рассказчикам уверить слушателей также ссылки на веревку, по ко­ торой будто бы лазил Ермак в пещеру, или на избушку, где он «жил», или на «писанки» как на следы пребывания на Урале храброго атамана. На Чусовой можно также услышать предания о том, как Ермак по лест­ нице лазил в камень Дыроватый и там «с войском ел», а потом на этом месте нашли много «костей сохатых». Очевидно, следы бывшего жерт­ венного места вогулов дали пищу для воображения чусовлян - было создано предание, и одновременно эти следы стали фигурировать в предании как аргумент, доказывающий его «истинность». Даже ссылки на книги, карты, кинофильмы присутствуют в преданиях как своеобраз­ ные аргументы рассказчиков: «Он правда здесь был - у нас по лоцманс­ ким картам значится Ермаков Яр; это недалеко от устья Вагая»; или: «Каким был сперва Ермак, не знаю. А потом его татары придумали уто­ пить - его ведь в кино показали». Порой рассказчики показывают в про­ цессе повествования репродукцию с известной картины В.Сурикова «Покорение Сибири Ермаком» 549 . Наконец, в преданиях можно встре­ тить ссылки на думу К.Ф. Рыдеева «Смерть Ермака», ставшую народ­ ной песней. И опять-таки песня привлекается в качестве аргумент а, песня как бы подтверждает слова рассказчика, уверяет слушателей. Мы уже отмечали, что и в XVll веке к историческим песням ермаковского цикла относились как к источнику документальных сведений. В XVIII-XIX столетиях исторические песни пересказывали наряду с преданиями (к примеру, записи И. Железнова); в песенные фрагменты вставляются рассказчиками в повествование или для «уверения» слушателей, или «звучат в конце (предания - В.Б.) как бы подводя итог сказанному». Любой рассказчик всегда стремится привести в своем повествовании все возможные способы доказательства. Обычно это сочетание личных наблюдений и указаний на слова стариков: «Про Медведку-то, что тут зимовал Ермак, я сызмала помню, от стариков слыхал. А на Чусовой-то Фольклор на родине Д.Н. Мамина-Сибиряка, с. 53. (камень - В.Б.) уж позже сам увидал. Стоит утес такой, а в нем пещера, из пещеры веревка смоляная висит, а на камне надпись: «Близ сих мест обитал Ермак». Кто написал, когда, как туда забрался, не знаю. Но ду­ маю, что надпись эта давно сделана. Краска сильно дождем да ветром уже стерта» 5 5 0 . Если же человек сам не видел найденных вещей, не бывал в местах пребывания ермаковцев и вообще не знает о каких-либо следах оставленных казаками, тогда он, рассказывая о покорителе Си­ бири, многократно повторяет, что все это он слышал «от стариков». К примеру, в одном рассказе можно встретить такое: «старики говорят,... отец рассказывал,... говорят,... старики и рассказывали, ... старики так толковали и от отца слышал». Очевидно, что таким повторением рас­ сказчик, с одной стороны, подчеркивает достоверность сообщаемых сведений, с другой - как бы снимает с себя ответственность за сказан­ ное. Последний момент иногда выделяется и самими рассказчиками: «Сам видать не видал, от людей слыхал, вам и передаю. Знаю, что Ер­ мак воевал...» Иногда же предание начинается так: «Я ничего не помню уж, что и старики говорили», т.е. рассказчик сначала как бы отнекивает­ ся, чтобы не брать на себя лишнюю ответственность, но потом все-таки пересказывает то, что ему когда-то «говорили старики» . Бывает и так, что рассказчик вовлекает слушателей в свои рассуждения, заставляет их, хорошо знакомых с данной местностью, самих находить подтверж­ дения достоверности повествования: «Я еще мальчишкой был, бегал за кладбище играть, там были бугры такие. Говорили нам старики, что на этих буграх, или около них ли как, жили еще в давние времена татары. Тут кругом все татарские земли были заселены и названия ихние оста­ лись: Кытырла, Айба, Тугулым, Тюмень... Разве это русские названия? Нет, все татарские. Недалеко от Заводо-Успенки есть аул Чаплык, сей­ час там-то колхоз, а раньше аул считался, там жили оседлые татары, их даже в армию не брали. Когда в древности русские пришли в эти места, татары их невзлюбили... До Ермака докаталось: опустошают все тата­ ры. Надо выручать...». Подытоживая, скажем, что ермаковские предания строились таким образом, чтобы можно было не просто сообщить слушателям какую-то сумму сведений, но и доказать им достоверность этих сведений. Для «уверения» слушателей рассказчики постоянно ссылались и ссылают­ ся на очевидцев, потомков очевидцев (при этом иногда велись своеоб­ разные подсчеты), на всеобщую молву, на своих родителей и вообще на «стариков», на книги, кинофильмы, карты, картину В. Сурикова, думу К. Рылеева, на следы пребывания атамана на Урале, на топонимиче- 5 5 0 Уральский фольклор. Свердловск, 1949, с. 161-162. 170 ские данные. В этом отношении урало-сибирские ермаковские преда­ ния почти ничем не отличаются не только от русских исторических пре­ даний других областей, но и вообще от преданий славянских народов 5 5 1 . Поскольку Ермак - основной герой народной истории о покорении Сибири, группирующий вокруг себя все мотивы, сюжеты, то обратимся к его фигуре и посмотрим, каким образом он характеризуется рассказчи­ ками. Покажем это на преданиях XX в. Мы уже отмечали, что многие рассказчики стремятся обрисовать Ер­ мака как личность незаурядную, исключительную в своем роде, при этом подчеркивают его ум, сноровку, хитрость: «он - смелый», «умная голо­ ва», «проворный и умный», «хитрый», «по скалам, по горам он баско лазил»; отмечается также всеми рассказчиками справедливый харак­ тер его действий: «он против царизма шел», «Ермака раньше считали за разбойника, а сейчас мы говорим, что он шел за народ», «Ермак Ти­ мофеевич шел за правду» и т.п. То есть для раскрытия качеств героя не используется какой-либо художественный прием, качество героя про­ сто называется. Рассказчик поступает таким же образом, если нужно сказать о физических качествах героя; Ермак «был сильный человек», «широкий был - казак», «здоровый, крепкий». Но есть и стремление ввести в повествование какие-то детали, уси­ ливающие впечатление о необыкновенных данных героя: «на нем была шапка, тужурка, брюки - все свинцовое шибко тяжелое», или постоянно упоминают о кольчуге, которую будто бы носил Ермак. Называется она в преданиях по-разному: кольчуг, панцирь, нагрудка от копий, тягость, чугунина, лопотина тяжелая, железное одеяние, кожух, кафтан. Указы­ вается также и вес этой необычной кольчуги: 4, 7, 9,12,15, 21 пуд. Мно­ гие рассказчики пытаются дать еще и описательную характеристику ка­ честв кольчуги: «пуля ее не прошибала, такая толстая», «в своем пан­ цире он мог не десятки, а сотни людей валить, панцирь был крепкий, его ни стрелы, ни пули не могли пробить», «на нем кольчуг был броневой в 12 пудов, пешки на нем железные, они болтались, ихние-то стрелы его и не брали», «тяжелющая кольчуга, ровно 4 пуда тянула, в ней и ходить- то не каждый мог, не то чтобы плавать да еще в холодной воде». Оче­ видно, что здесь уже через деталь рассказчикам удается иногда гипер­ болизировать образ главного героя. Следует сказать особо и о дружине Ермака, ибо в преданиях ей уде­ ляется достаточно много места и через нее характеризуется и сам ата- 5 5 1 См.: В.К. Соколова. О некоторых типах исторических преданий (К проблеме их жанрового своеобразия) История, культура, фольклор и этнография славянских наро­ дов, VI Международный съезд славистов. Доклады советской делегации, М., 1968, с. 252-253. ман. Кстати, называется его дружина также по-разному: армия, войско, артель, шайка, отряд, ополчение, команда, артелка молодцов. В незна­ чительной части преданий дружина гиперболизируется: в ней «всего 12 человек, зато все богатыри, только котомка у каждого 4 пуда тянула, да... кольчуга, шлем...» или: «команда-то у него была небольшая - все­ го человек 40. Ну, крепко вооружен», или указывается, что Сибирь Ер­ мак завоевал имея всего 50, 60, 100 «товарных». Большинство же рас­ сказчиков отказываются от гиперболизации его дружины и говорят, что Ермак «организовал себе армию», она «у него была большая», «сто­ ящая, все мужики подобрались порные, не то что молодняк какой». И очень часто высказываются мнения прямо противоположные: «у него была армия отовсюду призванных солдат», «регулярное войско было, только в боях побили его и пришлось Ермаку новое набирать»; «войска у него не было; како войско! Чем вооружить его? Так сбежались сколько- то человек и воевали»; армия Ермака «была из рабочих собрана - поме­ щики-то да заводчики жали, вот и бежали к Ермаку» и т.п. Несмотря на то, что все эти рассуждения рассказчиков такие разные, в них есть одно общее - отказ от гиперболизации, стремление к правдоподобной харак­ теристике отряда покорителя Сибири. Очевидно, отход от былинной традиции при характеристике войска произошел еще в XIX в., и мы сей­ час имеем только остатки эпического изображения сподвижников Ерма­ ка в некоторых преданиях. С целью выделить самого Ермака и определить его незаурядные ка­ чества, сделать его фигуру более заметной и колоритной употребляют рассказчики и эпитеты. Даже в преданиях о Ермаке-мальчике подчерк­ нута его сила: ему 12 лет, а он «могутный, рослый», в других преданиях Ермаку присущи такие эпитеты: «хитрый», «смелый», «сильный», «ог­ ромный», «здоровенный», «окованный» (т.е. одет в «железное одеяние»), «проворный и умный», «грозный», «хороший вояка» и т.п. Сила у Ерма­ ка «огромадная», «чугунина», которой он закрывал вход в пещеру «боль­ шущая»; веревка, по которой он будто бы поднимался в пещеру «дол­ гая», толщиной в запястье, руки у него «твердые, как даст одной ру­ кой...» Кольчуга на нем «броневая», «тяжелая», «тяжеленная», «тяже- лющая», «железная», «металлическая». Легко заметить, что рассказчи­ ки довольно часто употребляют эпитеты, выраженные прилагательны­ ми с увеличительными суффиксами; совершенно не употребляется ме­ тафора. Очевидно потому, что предание всегда рассказывается как «правда» и метафоричность в таком случае просто неуместна. Только одна метафора встретилась нам: «Ермака не пускали эти вогулы. Тогда он волокушей лодки-то и повез. Ему не было возможности речным пу­ тем пробраться. Наделали они из берез волокуш, вот и проложили до- 172 рогу на Кусью. А с Кусьи - оглоблей вогул перекрестил - и пошел на Коноваловку...» Сравнения же более часты. Уральцы не боятся сравни­ вать симпатичного им героя с орлом, рекой Чусовой и т.д. К примеру: «А он, как орел был - здоровый, крепкий. Одним словом, Ермак»; «Ермак, как река Чусовая, славится», «Ермак тоже, как Пугач, такой же воин». Совершенно очевидно, что в ермаковских преданиях можно при же­ лании отыскать гиперболу, сравнение, яркий эпитет, даже метафору. Но все эти средства художественного изображения не являются в пре­ даниях обязательными, поскольку в произведениях несказочной прозы доминантной является не эстетическая функция, а установка на досто­ верность. Они органично входят в повествование, «сцепляются» с про­ стой констатацией или с «фактическим» описанием события, героя и в результате в некоторых случаях придают всему преданию художествен­ ный колорит. Наличие художественных средств изображения в преда­ ниях объясняется, в частности, и тем, что они используются народом не только в его художественных произведениях, но и постоянно при по­ вседневном словесном общении. Нужно учесть также, что когда рас­ сказчик повествует о Ермаке, то он может реально представлять атама­ на богатырем, человеком, обладающим необыкновенными физически­ ми качествами, тогда он его невольно соотносит в своем сознании с былинным героем 552 - отсюда и наделение Ермака деталями, чертами подробностями эпического характера, отсюда и появление гипербол, эпитетов. В преданиях есть попытки проследить причинно-следственную связь действий Ермака, т.е. как-то их мотивировать, объяснить. Но каждый рассказчик делает это, исходя из своих социальных симпатий и антипа­ тий, и часто заключает повествование собственной оценкой. Отметим также, что вое действия Ермака определены его победой над Кучумом, поэтому в народных преданиях атаман не терпит никаких поражений от урало-сибирских аборигенов; он легко одерживает победы над «чудью», вогулами, легко разбивает татар. И хотя в действительности все было не так просто, народного рассказчика это не интересует. В преданиях нет индивидуальной характеристики Ермака, Его образ типологизиро- ван. Этой спецификой образа главного героя и объясняется то обстоя­ тельство, что в цикл «легко входили» сюжеты преданий о других спра­ ведливых разбойниках. Характерной чертой ермаковских преданий является наличие в них цифр и дат фольклорного характера. В летописях количество ермаков­ цев обычно конкретное: 340, 540, 520, 570, 1056, в преданиях все по- 5 5 2 Предания и легенды Урала. Свердловск, 1991, с. 19-20. иному: 5000, 7000, «много», «множество», «армия была большая», или вводятся эпические числа: 12,40, 50,100. Если в летописях указывает­ ся разное количество атаманов Ермака, то в преданиях, зафиксирован­ ных уже Кунгурским летописцем, - только 3, у К. Данилова - 2, а в по­ зднейших преданиях чаще всего один Иван Кольцо. Исследователи в числе следов устных рассказов, отразившихся в письменных источниках, справедливо отмечают форму датировки со­ бытий:553 временными вехами были христианские праздники. Думает­ ся, такого рода «даты», заимствованные из рассказов участников, пере­ ходили в предания конца XVI в. и затем в течение длительного времени сохранялись в них, если даже у К. Данилова находим: «до троицова дни», «до Петрова дни», «с Покрова до зимнява Николина дни», время совер­ шения самого завоевания Сибири в преданиях XVII-XIX вв. соотноси­ лось со временем царствования Грозного, но в XIX в. наблюдается вре­ менное прикрепление деятельности Ермака безотносительно к какому- либо событию прошлого: рассказчики сообщали, что Ермак воевал «дав­ но», «в старые годы». В современных преданиях наблюдается такая картина: поход Ермака относится ко времени жизни какого-нибудь царя - Грозного, Петра I и даже Екатерины II, иногда соотносится время поко­ рения Сибири со временем восстания Разина и популярного на Урале Пугачева, но чаще всего современные рассказчики говорят, что Ермак завоевал Сибирь «в древности», «в первые годы», «раньше», «в давние времена», и понимая слишком неопределенный характер такого соот­ ношения, поясняют: «давно дело было, разве что упомнишь», «при мне уже ничего этого не было», «давно Ермак прошел, наши старики не зна­ ли когда, а нам и вовсе неизвестно» и даже очень решительно - «никто не знает, когда это было, сотни лет прошло». Но есть категория рассказ­ чиков, пытающихся внести некоторую конкретность в характеристику той «давности», когда воевал Ермак: они вводят фольклорно-условный циф­ ровой материал типа «уже 100 лет назад это было», «давно, шибко дав­ но Ермак шел, годов ста три, а то и еще больше» или делают это описа­ тельно - «все произошло до основания малогалашинского населения», «тогда здесь никакого населения не было». «География» событий также своеобразна. Нет ни одного предания, где была бы строго выдержана «география» похода. Есть реальные и вымышленные пункты (реки, селения), события сконцентрированы в одном пункте или «растянуты» в пространстве. Географические реаль­ ности сохранены преимущественно в произведениях, бытующих в уз­ кой местности. Вообще пространство - очень условное. Думается, этого 5 5 3 Е. Дергачева-Скоп, указ. Работа, с. 95-97. 174 не было в рассказах-воспоминаниях. Но народная память не могла удер­ жать названия 13 рек, десятков населенных пунктов, где побывали ка­ заки. И скорее всего уже в первоначальных преданиях не было упоми­ наний о всех перипетиях сибирского похода, мелкие стычки русских с татарами отбрасывались, события, произошедшие в разных местах, стягивались к одному пункту, одной местности. В этом нетрудно убедиться, если сравнить один момент - маршрут казаков - по преданиям XVII в., использованным Н. Венюковым и Ю. Крижаничем. У К. Данилова многочисленные столкновения ермаков­ цев с татарами представлены как одно сражение 5 5 4 , которое и происхо­ дит-то в явно нереальной местности: остановившись в «усьях тоболь­ ских на изголове», казаки решили, что Ермак пойдет устьем верхним, Самбур - средним, Анофрей - нижним, Анофрей и Самбур выплыли пер­ выми «под саму высоку гору Тобольскую», здесь состоялась «баталия великая»; в это время Ермак со своей дружиной вышел «до устья Си­ бирки-реки» и «полонил» Кучума, затем отпустил ранее пойманного князька «со известием ко тем татарам котовския, чтобы оне в драке с казаками помирилися: уж де царя вашего во полон взяли», татары, уз­ нав это, вынуждены были покориться. Трех устьев у Тобола при впаде­ нии в Иртыш нет, и прав, конечно, А. Горелов, когда говорит об этих «усьях» как о художественном вымысле или самого К. Данилова или авторов преданий, использованных им: здесь «необходимое соответ­ ствие числу главных действующих лиц, атаманов» 5 5 5 . Примерно то же самое можно наблюдать в преданиях, попавших в поле зрения Ю. Кри- жанича. Еще более яркий пример - запись П.Н. Рыбникова: ехали казаки по Иртышу, собралось против них много татар, хотят они «изложить Ермака Тимофеевича, но увидели, что по Дунай-реке едет лодочка ду- бовенькая, а в ней сидят удалые казаки, тут на татар напал такой страх, что они и не видели, как подошел Ермак Тимофеевич. Переловил их Ермак Тимофеевич до пятисот человек, засадил в избу, поставил отра­ жу к избе, а сам с Ванькою Каином поехал к царю Ивану Грозному» 5 5 6 . Здесь чисто эпическое пространство с традиционной для русского фоль­ клора Дунай-рекой. Причем, все посредники между главными героями оказываются «убранными»: Ермак сам сталкивается с Кучумом, сам едет к Ивану Грозному. Говоря о специфике ермаковских преданий следует упомянуть и о их локальности. Местом формирования урало-сибирского прозаического 5 5 4 Наблюдение К. Стифа. См.: A.A. Горелов. Трилогия о Ермаке из сборника К. Дани­ лова. //Русский фольклор, VI, М-Л., 1961, с. 367. 5 5 5 A.A. Горелов, указ. Работа, с. 367. 5 5 6 Песни, собранные П.Н. Рыбниковым, т. II, М., 1910, с. 719-720. фольклора о Ермаке в конце XVI в. было, во-первых, Приуралье: вотчи­ ны Строгановых и других прикамских солепромышленников; во-вторых, те населенные пункты, которые возникли вследствие укрепления рус­ ских на важных урало-сибирских речных артериях: Тюмень, построен­ ная на развалинах татарского города Чинги-Туры, Тобольский острог, город Тобольск, основанный после 1588 года на месте столицы сибирс­ ких ханов, город Тара; в-третьих, «городки», стоящие на разных дорогах в Сибирь - Верхнетагильский городок по Чусовскому пути, Лозвинский городок, поставленный в 1590 году на так называемом Чердынском пути, город Пелым (1593 г.); город Верхотурье (1598 г.) - на дороге, открытой Артемием Бабиновым в 1597; город Туринск, основанный в 1600 году на Туре на месте татарского селения Епанчинские юрты. И, очевидно, что работные люди соляных варниц, а также служилые, беглые, «воры», переселенцы, ямщики и прочий люд, стекавшийся на Урал и в Сибирь со всех концов России и участвовавший в военных, колонизаторских мероприятиях, был той средой, в которой возникали ермаковские пре­ дания. В течение XVII в. ермаковские предания бытуют в Приуралье и Зау­ ралье (горнозаводский Урал еще не был освоен). Весь XVIII в. и первая половина XIX в. - время широкой и повсеместной распространенности по Уралу прозаического фольклора о Ермаке. И только начиная со вто­ рой воловины XIX в. предания локализуются, оседают в определенных районах, преимущественно тех, где пролегал маршрут казаков. Ценные сведения о локальности оставил В.И. Немирович-Данченко. Он проехал по Приуралью и Среднему Уралу в 1875 году и заметил, что не везде говорят о Ермаке. Так, он пишет: «Вообще, начиная от Елабуги и выше, что ни место, то былина. Предание за преданием, и в них уже слышится имя Ермака»; или: «На палубе старик, мещанин из Елабуги,... рассказы­ вает уже десятую сказку про Ермака»; возле Усолья: «Об Ермаке опять не слышно. Вместо преданий о Ермаке пошли рассказы о медведях; на Косьве: «О Ермаке молчат»; на Чусовой: «И Ермака припутывают тоже к этим рассказам о лебедях». У Орла - городка писателю показали Стро­ ганов холм и рассказали предание объясняющее название холма; изло­ жив это предание, В.И. Немирович-Данченко резюмирует: «Будь курган на Волге, его приписали бы Стеньке Разину, а на Каме до Перми - Ерма­ ку Тимофеевичу. Здесь же все такие урочища связывают непременно с именем Строгановых» 557 . И в настоящее время их можно услышать главным образом в местно­ стях, где пролегал маршрут ермаковой дружины. Не случайно в обшир- 5 5 7 В.И. Немирович-Данченко. Кама и Урал, кн. IX, с. 61, 127, 141, 143, 208. нейшем фольклорном архиве известного уральского краеведа В.П. Би­ рюкова нет ни одного ермаковского предания. И сам В.П. Бирюков объяс­ няет это тем, что ему не пришлось бывать в местах, связанных с Ерма­ ком. Опыт экспедиционной работы фольклористов Уральского универ­ ситета подтверждает то же самое: о Ермаке говорят в селениях, распо­ ложенных по Чусовой, Тагилу, Туре, Тавде, Вагаю. Записи ермаковских преданий, сделанные в других районах Урала в XX в., эпизодичны. П.П. Бажов писал, что на Урале существует своеобразный «институт заводских «стариков» 558 , при этом он имел в виду основную массу хра­ нителей прозаического рабочего фольклора. Очевидно, можно говорить о том, что предания, легенды, вообще вся несказочная проза - это дело стариков. Наверное, не стоит слишком расширять рамки «института ста­ риков» за счет отнесения к нему просто пожилых людей. И хотя трудно наметить какой-то определенный возрастной рубеж между не старика­ ми и стариками, все-таки к последним, видимо, нужно относить людей старше 65-67 лет - по народным понятиям, старик - человек, приближа­ ющийся к 70-летнему рубежу. Паспортизация ермаковских преданий говорит о том, что «институт стариков» - это главным образом «истори­ ческий институт» и к тому же, «мужской». К примеру, в сборнике «Пре­ дания реки Чусовой» всего 152 записи (в том числе: 46 ермаковских пре­ даний, 106 - неермаковских), из них 128 сделано от мужчин и только 24 от женщин. Если взять записи ермаковских преданий, сделаны членами фольклорной экспедиции УрГУ в разных районах Урала, соотношение будет примерно таким же. Очевидно, что исторические предания и, в частности ермаковские, - жанр «мужской» и «стариковский». Попутно отметим, что, по нашим наблюдениям, демонологические предания (о леших, домовых, дедушке Буканушке, водянице, банном хозяине и т.п.) охотнее всего сейчас рассказывают пожилые женщины и старухи. Кроме преданий, существовали еще и пространные повествования «устные летописи». О них уже было неоднократно сказано и сейчас за­ метим, что они бытовали не только в XVII в., но и позже. Правда, к XIX в. они скорее всего потеряли свою «внутреннюю летописную форму» - из них исчезли временные вехи. И строго говоря, это были не «устные ле­ тописи». Но и не предания. От преданий их отличало то, что они излага­ ли не отдельные факты похода в Сибирь, а последовательно всю исто­ рию похода; кроме того, авторы прибегали к организации ритмической структуры всего повествования. Такова, например, отмеченная ранее П.П. Бажов. Публицистика. Письма. Дневники. Свердловск, 1955, с. 106. запись П.Н. Рыбникова, который замечал, что крестьянин пытался как бы спеть, «но часто сбивался и напрасно старался припомнить слова песни». И, конечно, права A.M. Астахова: «На самом дело это было не припоминание, а подыскивание слов и формулировок» 559 . На глазах со­ бирателя шел процесс переоформления предания в ритмически орга­ низованное повествование. Возможно, в конце концов получилась бы из этого повествования и былина, как полагают A.M. Артахова и В.К. Соколова» 560 . Трудно сказать, но ясно одно: то, что записал П.Н. Рыбни­ ков не песня, не предание, но и не былина. Это нечто промежуточное по своему жанру. Это народная история завоевания Сибири, изложенная с помощью песенно-эпических элементов и являющаяся скорее индиви­ дуальным сочинением фольклорного характера. К таким сочинениям прибегали лишь талантливые сказители, умелые импровизаторы, хоро­ шо знакомые с фольклорной эстетикой и свободно ориентирующиеся в арсенале фольклорных поэтических средств. О существовании подобных повествований есть глухое упоминание у Н.С. Попова, который писал: «Особливо ж воспето довольно велико­ лепно посольство от Ермака Тимофеевича с сороками сороков черных соболей и, осистых бобров и бурнастых лисиц к царю Иоанну Василье­ вичу, но оставляя сии народные предания...» 561 Попытка использовать песенно-эпическую форму для рассказа о за­ воевании Сибири была и в XX веке - имеется в виду уральская скази­ тельница К.С. Копысова. Она на основе народных преданий изложила историю ермаковского похода в своеобразных эпических песнях. Таких песен у нее получилось четыре: «Как Ермак плыл по Чусовой», «Ермак и Тура-река», «Ермак и хан Кучум», «Письмо Ермака» 5 6 2 . Уже названия песен показывают, что сказительница пытается охва­ тить весь «объем похода» - у К.С. Копысовой пол училась, как отмечают комментаторы ее произведений М. Китайник и В.Курбатова, «своего рода летописная повесть» 563 . Говоря о специфике народной прозы, видимо, нужно отметить и то, что устная информация о Ермаке, в какую бы жанровую форму ни отли­ валась, испытывала влияние целого ряда факторов. К ним в первую очередь должны быть отнесены письменные источники. Цит. по кн.: B.K. Соколова. Русские исторические песни XVI-XVIII вв. М., 1960, с. 78. B.K. Соколова, указ. соч., с. 78. Н.С. Попова, указ. соч., ч. Ill, с. 110. К.С. Копысова. Уральские песни и предания., Свердловск, 1964, с. 9-17. Там же, с. 5. Мы уже указывали, что многие списки сибирских летописей, если су­ дить по пометкам в рукописях, находились в XVII-XVIII столетиях в ураль­ ских городах Верхотурье, Соликамске и т.д. Г.Ф. Миллер писал о нали­ чии летописей в сибирских городах: их «так много, что в Сибири нет такого города, в котором бы у жителей по списку или более оных не нашлось» 564 . Напомним также, что А. Дмитриев нашел один из списков сказания «О Ермаке, откуда он родом» в одном из Соликамских сел. По­ нятно, что письменные сведения о сибирском походе могли проникать в народ уже в XVII, а тем более в XVIII-XIX веках. Не ставя задачу полного освещения беллетристической литературы о Ермаке все-таки отметим, что в течение всего XIX века статьи, очерки популярного характера ре­ гулярно появлялись на страницах школьных учебников и специальных изданий, рекомендованных для юношества. Сочинения подобного типа предназначались для того, чтобы «возвысить душу молодого человека и украсить сердце его добродетелями» 565 . Соответственно и Ермак в них представлялся чаще не храбрым казаком, протестующим против произвола и угнетения, а изящным рыцарем, богобоязненным, кающим­ ся, порой даже сентиментальным 566 . Более правдиво покоритель Сибири изображался в статьях, очерках, печатавшихся в изданиях, предназначавшихся для «народного чтения». Но и в них был подчеркнут момент, когда Ермак решил «замолить свой грех» перед государем, пошел завоевывать Сибирь, а затем «поклонил­ ся царю новым государством». Например, стихи с подобным акцентом заучивались наизусть детьми - отметим лишь одно, наиболее распрост­ раненное (и не только в Урало-Сибирском крае) в конце XVIII - начале XIX вв., это стихотворение И.И. Дмитрмева «Ермак». Е. Кузнецов пи­ шет, что даже в 90-ые г. XIX в. еще можно было встретить «старцев», прошедших школу «старой зубристики» и помнивших «Ермака» 5 6 7 . Подобного рода популярная литература печаталась в журналах, пред­ назначенных для библиотек народных училищ, или «для чтения в войс­ ках, семье и школе» 5 6 8 . Разумеется, что соответственно интерпретируя деятельность Ермака, официальные и полуофициальные идеологи стре­ мились воспитывать народные массы в духе верноподданства. В то же время подобная беллетристика, содержащая много реально историче- 5 6 4 Г.Ф. Миллер. История Сибири, с. 160. 5 6 5 П. Бланшард. Плутарх для юношества, или жития славных мужей всех народов от древнейших времен до ныне, с гравированными их портретами, ч. VI, М., 1821. с. 1. 5 6 6 См., к примеру: Жизнь и.деяния Ермака, завоевателя Сибири, выбранные из раз­ ных писателей как российских так и иностранных, М., 1807. 5 6 7 Е. Кузнецов. Начальная политика об Ермаке. /ЛГГВ, 1890, № 35. 5 6 8 См., к примеру: Ермак-покоритель Сибири. //Сельская беседа, 1880, № 7, с. 15-35; И. Троицкий. Атаман князь Ермак Тимофеевич. //Народное чтение, 1859, кн. 2, ci 73-124; K.K. Абаз (составитель) Казаки. Донцы, уральцы, кубанцы, терцы. СПб, 1890. ских сведений, проникая в народные массы, поддерживала в них па­ мять о Ермаке. Особенно интенсивно, видимо, проникали в массы переложения пре­ даний, легенд, введенные в краеведческие статьи, заметки, материалы, которые печатались в периферийных газетах. Такие материалы, начи­ ная с 40-х г. XIX в. регулярно появлялись на страницах Пермских, То­ больских и пр. губернских ведомостей, в «Сибирском вестнике», «Си­ бирском листке», «Рудокопе», «Ирбитском листке», «Казачьем вестни­ ке», «Екатеринбурской неделе» и т.д. 5 6 9 Далее, в сибирских городах и селах полуофициально 1 ноября еже­ годно отмечался День завоевания Сибири, русское население устраи­ вало гуляния, в некоторых церквах ежедневно в течение недели «тво­ рились молитвы о поминовении Ермака и его сподвижников» 570 , татары же «ежегодно собирались к Искеру творить свои поминки» 5 7 1 . В некото­ рых приуральских городах, например, в Соликамске, в честь того, что Ермак «внес оружие в Сибирь» и «в благодарственное воспоминание избавления от нашествий вражеских» был специально установлен кре­ стный ход, совершавшийся даже в конце XIX в 5 7 2 . Подобные церковные мероприятия также способствовали с охранению, закреплению в памя­ ти народных масс преданий о Ермаке. Не угасали предания и благодаря тому, что в местных уральских и сибирских музеях, хранилищах вплоть до середины XIX в. сберегались пушки, ружья, знамена, когда-то принадлежавшие, согласно той же на­ родной молве, покорителю Сибири. Время от времени эти легендарные реликвии демонстрировались. Подрастающее поколение, слышало не только предания стариков, не только читало о Ермаке в учебниках, но и хорошо было знакомо с изоб­ ражением покорителя Сибири. Конечно, эти портреты закрепляли па­ мять о Ермаке. О том, что они есть у «каждого зажиточного крестьяни- 5 6 9 См., например: О Ермаке. //ΒΓΒ, 1843, № 2; Вниманию любителей старины. // Казачий вестник, 1883, № 19; A.B. Арсенев. Письмо в редакцию. //Сибирский листок, 1891, № 37; А. Симонова. Последняя победа Ермака (На основании преданий) //Эхо газет, 1881, № 21. А. Крылов (Библиографическая заметка) //Сибирский вестник, 1892, № 37, Кузнецов-Красноярский. Понизовая вольница в Сибири //Енисейский листок, 1893, № 1; Заметка о портрете Ермака. //ТГВ, 1892, № 20; Ответ редакции «Календаря То­ больской губерни» //Сибирский листок, 1892, № 57; H. Костров. Народные предания татар о Кучуме и Ермаке. //Сибирская газета, 1881, № 2; H. Китаев. По Уралу. //Екате­ ринбургская газета. 1883, № 16. Можно указать также на многочисленные произведения литературного характера - см.: Е. Кузнецов. Библиография Ермака. Тобольск, 1891. Библиография дает: II стихотворений, 13 песен, 27 повестей и романов и несколько десятков рассказов, очерков о Ермаке. 5 7 0 М. Кулишов. Письмо в редакцию. //ΧΓΒ, 1882, № 225. 5 7 1 3. Прогулка по историческим окрестностям г. Тобольска. /ЛТВ, 1881, № 17. 5 7 2 А. Луканин. Церковно-историческое и археологическое описание г. Соликамска. Пермь, 1882, с. 81-83. на» Пермской губерни, писал еще в 50-е гг. XIX в. П. Мельников-Печер­ ский, были они и у сибирских крестьян, так М. Пуцилло отмечал, что «в Сибири нередко попадаются в деревнях по избам изображения Ерма­ ка» 5 7 3 . Заметим, что так называемые портреты Ермака - это также свое­ образный «фольклор». Самодеятельные художники изображали поко­ рителя Сибири, исходя из своих представлений и вкусов покупателей. Поэтому он на широко распространенных в прошлом столетии портре­ тах, рисунках, акварельных картинах являлся то «рыцарем, одетым в латы, то человеком восточного типа с турецкой чалмой на голове» 5 7 4 . Думается, приведенных призеров вполне достаточно для того, чтобы утверждать, что сохранности урало-сибирских преданий содействовала обстановка всеобщего интереса к личности Ермака 5 7 5 . Молодое поколение, вероятно, значительную долю информации о сибирском походе получало из письменных источников. В то же время если сведения из письменных источников и проникали в народ, то ин­ терпретировались им по-своему - по крайней мере, у нас нет свиде­ тельств, чтобы народ представлял Ермака как романтически-сентимен­ тального или богоизбранного слугу царя. На основании проведенного изучения народной прозы о Ермаке мож­ но сделать следующие выводы. Различные прозаические фольклорные жанры использовались наро­ дом в течение длительного времени для хранения и передачи инфор­ мации о Ермаке, его сибирском походе, победе над Кучумом. Причем бытование ермаковской прозы было очень стабильно. История Ермаковской прозы - это история формирования, бытования различных прозаических жанров, группирующихся вокруг личности по­ корителя Сибири и образующих отдельный цикл. Основная особенность цикла - исторким, отражение исторической действительности. Отража­ ются в первую очередь социальная борьба и формы протеста закрепо- 5 7 3 М. Пуцилло. К вопросу кто был Ермак Тимофеевич, покоритель Сибири. //Русский вестник, 1881, т. 156 (ноябрь) с. 227. 5 7 4 Д.М. Трехсотлетний юбилей покорителя Сибири. /ЛТВ, 1881, № 23. О портретах Ермака см. интересную лишь своим фактическим материалом статью A.M. Миронова «Покоритель Сибири Ермак Тимофеевич в сибирских летописях и в старинных памятни­ ках искусства» //Известия общества археологии, истории и этнографии при Казанском университете, 1920, т. XXX, вып. 4, с. 443-463. Заметка о портрете ΤΓΒ, 1892, № 20. 5 7 5 Можно было бы еще указать на часовни, кресты, столбы с надписями, рассказыва­ ющими, что в данной местности зимовал Ермак, строил плоты и т.п. См., напр.: А.Оксе­ нов. Ермак Тимофеевич в исторических песнях русского народа. //Сибирский сборник, 1886, 4.II, с. 59: В. Весновский. Иллюстрированный путеводитель по Уралу. Екатерин­ бург, 1904, с. 216. щенного крестьянства. Решение конфликтов дается согласно сложив­ шимся в ту или иную эпоху народным представлениям о взаимоотноше­ ниях царя и народа. Цикл показал и участие народа в борьбе Русского государства за не­ зависимость, за сохранность и расширение территории. Причем, много­ вековая борьба русских с татарами, будучи темой многих фольклорных произведений, в ермаковском цикле получила дальнейшее развитие. В некоторых первоначальных преданиях и рассказах-воспоминаниях поход Ермака рассматривался как вынужденный поход - набег; вольные люди уходили с Волги под давлением царских войск. Подобная трактов­ ка похода была, очевидно, ближе к реальности, однако не выражала значения совершенного ермаковцами дела, поэтому даже в преданиях XVII в. Ермак, хотя и «разбойник», но раскаявшийся, сибирский поход - результат его осознанной деятельности; герой сам (или по совету Стро­ гановых) решает завоевать татар. Грозный в представлении широких масс был идеальным царем. Эти царистские иллюзии проявились и в трактовке поведения завоевателя Сибири: вина Ермака лишь в том, что он «шарпал царскую казну», его казаки «устукали» царского посланни­ ка, он виноват только перед царем, но он и искупает свою вину взятием Сибири. Массы понимали государственную важность дел а, совершен­ ного ермаковцами, ведь сибирский поход-продолжение борьбы Грозно­ го с татарами. По народным представлениям, Грозный, отдавая должное Ермаку, «дарил» ему титул «сибирского князя», назначая главой завоеванного царства. Ермак превращался в «настоящего, мужицкого» царя, спра­ ведливого и заботливого. Образ сибирского царя Ермака был порожде­ нием тяжкой и бедственной эпохи «смуты», которая, кроме всего проче­ го, принесла утрату народной веры в преемственность царской власти и вызвала необычайный рост национального самосознания. Все народ­ ные мечтания о «правильном» царе находят воплощение в образе царя Ермака. Создается его полная поэтическая биография. Обстановка «бунташного» XVII в. с его серией городских и крестьянс­ ких восстаний, войной под предводительством Разина способствовала закреплению в фольклоре поэтической биографии покорителя Сибири. Вместе с тем социальная дифференциация накладывает отпечаток на облик Ермака. У казаков он превращается в идеально эпического героя на Урале Ермак таким предстает в преданиях, бытовавших в среде, где создавалась Кунгурская летопись, где могли жить люди, порвавшие с разбоем, но знавшие обычаи, правила «казачьей вольницы», наконец, в районах действий «камской вольницы». Уральские работные люди, на­ против, считают его выходцем из своей среды: у героя трудовая семья, 182 отец работал у Строгановых, сам Ермак в отрочестве и юности «ходит на судах» тех τ солепромышленников, познает тяжесть подневольного труда, и протестуя, уходит «в казаки». Такая форма протеста - уход «в казаки», бегство «от работы» - была в то время типична. На характере поступков Ермака, сущности его действий постоянно сказывалась и общая политическая обстановка, и изменяющаяся ин­ тенсивность антифеодального протеста народных масс, и социально- общественные взгляды среды и даже хозяйственно-географические ус­ ловия района, где бытовали предания. Совокупность этих факторов формировала ту или иную ипостась героя. Многоликость Ермака в ураль­ ской народной прозе поразительна. В XVIII в. горнозаводский Урал превратился во всероссийскую кузни­ цу. Горно-рудная, чугунолитейная, медеплавильная и другие бурно раз­ вивавшиеся отрасли промышленности требовали большого количества рабочих рук. И завод о владельцы использовали все формы поставле- ния рабочей силы заводам и рудникам, начиная от закупки крепостных крестьян и «мастеровых людей» в центральной России до приюта «во­ ров», беглых, старообрядцев. Переселенцы и пришлый люд привноси­ ли в ермаковские предания свои взгляды, толкования, сопоставления. Особенно импонировал уральцам Ермак-разбойник. Об этом расска­ зывали повсеместно; ему приписывались разбойные дела других «воль­ ных людей», он стал осмысляться как основоположник «камской воль­ ницы», затем «первым казаком», вообще первым разбойником. От Ер­ мака пошли разбойники, - утверждали уральцы в преданиях. Бытуя в такой обстановке, ермаковские предания наполнялись зло­ бодневным содержанием: герой выступал как борец против социально­ го зла, как справедливый разбойник-бунтарь. Он сравнивался, сопос­ тавлялся со Степаном Разиным, а в преданиях XIX в. выступал как его старший «сотоварищ». Даже имя завоевателя Сибири было использо­ вано уральцами для названия всех «вольных»: последние фигурируют как ермачки. Общественное сознание простого люда вполне допускало фантасти­ ку, было склонно к вере в чародейство, магию слова, наличие в XVIU и даже XIX столетиях заговоров, «оберегов», «ворожбных писем» - факт общеизвестный. Поэтому Ермак в части преданий выступает как сверх­ человек, чародей, знающийся с «духами», с «шишигами»; в пещерах он оставляет клады и заставляет неведомую силу стеречь свои сокрови­ ща, после гибели Ермака в чусовой камень переселяемся его дух, кото­ рый требует почтения и т.п. В старообрядческой среде ермаковские предания трансформируют­ ся в направлении духовной легенды. Ермак приобретает облик агиогра- фического героя: он проводник божьего дела, не дает «неверным» на­ смехаться над богом; остается неуязвимым; довольно легко одержива­ ет победу над врагом, воюет не мечом, но божьим словом, богатства свои оставляет «ревнителям древлего благочестия». Эти черты житий­ ного персонажа до неузнаваемости преображают Ермака. В преданиях всех слоев уральского населения (исключение состав­ ляет старообрядческие предания) подробно и обстоятельно разработа­ на тема защиты родины, борьбы с иноземцами. Ермак представлен по­ мощником Грозного в борьбе с татарами; участвует во взятии Казани и Астрахани, после разгрома волжских татар покоряет «некрещеное» на­ селение Прикамья и Приуралья, самоотверженно сражается с вогула­ ми, далее - с татарами, В преданиях рассказано о трудностях пути в Сибирь, охарактеризо­ ваны остановки, зимовки, способы не ре движения, сооружение «ладей» и т.п. Борьба с татарами в рассказах-воспоминаниях и первоначальных преданиях очерчена более детально: есть упоминания многих пунктов, где происходили военные столкновения, говорится о «взятии ясака», о потерях, о характере татарских укреплений, засад и т.п. В уральских преданиях второй половины XVII в, уже наблюдается отсутствие многих подробностей. Многочисленные стычки ермаковцев с татарами заменя­ ются одним крупным сражением. В сцене гибели покоритель ведет себя образцово: он геройски сопро­ тивляется, защищает своих казаков. Его гибель - не показатель слабос­ ти, но результат неосмотрительности русских. И если бы на нем не было царского подарка - панциря, сковавшего движения в воде, - герой мог бы спастись. Такой подтекст легко прослеживается в подавляющем боль­ шинстве народных повествований XVI-XX вв. В более поздних преданиях уральцы связывают с Ермаком «всякую древность». Он осмысляется как первооткрыватель уральских земель: сражается с легендарной чудью, загоняет ее в землю. Герой освещен любовью уральцев, их гордостью, восхищением его мужеством. Он-в ореоле непобедимости и могущества. Его пребывание на Урале рас­ сматривается в широком историческом плане: его борьба с уральскими аборигенами - это борьба за территорию, жизненно важную для русско­ го народа. В части современных преданий покоритель Сибири обрисовывается традиционно. Но есть и новая интонация в характеристике: он не только помогает бедным, но и защищает их - «бедного человека он не трогал, богатых грабил; начнет кто народ прижимать, так он его и прижмет, за­ щищал народ», «бедных людей, рабочих не шевелил». Иногда называ- ются карающие действия Ермака: он поднимает на веревках купцов в пещеры и «казнит их». В преданиях советского времени Ермак по-пре­ жнему вольный казак, русский патриот. И хотя еще ощущается эпичес­ ких колорит его образа, чаще все-таки образ «заземлен» - атаман пред­ стает не сверхчеловеком, не чародеем, знающимся с чертями, а просто умелым и ловким, сильным и хитрым казаком, мужественным русским воином. Чтобы рассказать о Ермаке, выразить свое отношение, показать зна­ чение его деятельности для России, уральцы использовали массу сю­ жетов. Часть их оригинальна по происхождению, это, главным образом, те, что отразили реально происходящие события. Цикл не мог суще­ ствовать на основе только оригинальных сюжетов, цикл жил за счет втя­ гивания в свой сюжетный фонд сюжетов и мотивов из чужих циклов. Так, начиная с конца XVI в. в ермаковский цикл входили сюжеты из циклов о волжской, камской вольницах, из разинского и других. Во-вто­ рых, вошла часть сюжетов (в трансформированном виде) коми-пермяц­ кой или вогульской устной прозы (к примеру, герой живет в камне). В- третьих, был и переосмыслены и стали ермаковскими старые сюжеты мирового фольклора (герой загоняет аборигенов завоеванной местно­ сти в землю, гору, или: герой захватывает страну обманом при помощи коровьей шкуры). В-четвертых, были использованы некоторые типы об­ щерусских фольклорных сюжетов (к примеру, все без исключения сю­ жеты преданий о ермаковых кладах). Наконец, скажем, что ермаковский цикл в течение XVII-XIX столетий, притягивая в свой сюжетный фонд мотивы и сюжеты из других циклов, «отдавал» некоторые свои (из числа оригинальных по происхождению). Так, разинский сюжет «герой бросает девушку в воду» был на Урале ермаковским, а ермаковские предания о детстве и отрочестве героя ста­ новились разинскими на Волге. Или в пугачевский цикл вошли ермаков­ ские предания о гибели героя в воде. Ермаковская народная проза - это один из основных циклов ураль­ ского фольклора. Исследование цикла показало, что сложно и своеоб­ разно осмыслялись уральцами и сибирская эпопея и предшествующие ей события, участником которых был Ермак Тимофеевич. Блажес В. В. Народная история о Ермаке. Сборник Подписано в печать 19.03.2002. Формат 60x84 7 1 6. Бумага Печать офсетная. Усл. печ. л. 11,6. Тираж 150 экз. Заказ 474 Уральский государственный педагогический университет. 620219, Екатеринбург, ГСП -135, пр. Космонавтов, 26. Отпечатано в типографии г.Первоуральска, г. Первоуральск, пр.Ильича, 26-а, Издательская лицензия ИД № 00785 от 20.01.2000 г.